Слова прп. Симеона Нового Богослова. Том 1
к оглавлению
Слово сорок третье
Об изменениях души и тела, которые бывают от стихий, пищи и бесов.
Долг имеет всякий христианин не только изменения и перемены, бывающие в душе, знать, но знать еще и причины, от коих они происходят и случаются. Иногда, например, вдруг находит на душу радость, а иногда находит на нее, тоже внезапно, печаль и тягота крайняя; то бывает она сокрушенна и умиленна, то безчувственна и жестка, как камень; иной раз она смиренна и кротка, а спустя минуту начинает гордиться, и серчать, и злиться на всех братий; иногда бывает она рассеяна и нерадива о всяком деле благом, а иной раз – внимательна и усердна ко всякому послушанию, так что и тех, с которыми живет вместе, отклоняет от худа и подвигает на добро; иной раз она исполнена страха и благоговеинтсва, а иной – безстрашна и неблагоговейна; иной раз с любовию воспоминает отсутствующих и призывает их к себе, а в другой – и на присутствующих смотреть не хочет; иногда скорбит, ноет и тяготиться даже жизнию, а иногда так радуется и веселится, что не в силах бывает удержать в себе своей радости. Все это бывает естественно по естественному течению движений души и тела, когда подвизаемся в делании добродетелей и исполнении заповедей Христовых. Но как изменяется душа, так изменяется и ум наш; прелагается и он, - и иногда бывает остр и скор на порождение мыслей, и быстр в обсуждении своих помышлений, и иногда бездействен и тяжелодвижен на то и другое – и на помышление, и на рассуждение; то бывает он будто несмыслен, безсловен, безгласен и глух, то глубокомыслен, красноречив и рассудителен; иной раз бывает он слеп и омрачен, а иной раз просветлен и рвется востечь на высоту созерцания, превышающую меру человеческого естества; иногда бывает прост и свободно готов на всякое созерцание, не помня ничего из худостей, бывших пред ним, и не помышляя ни о чем подобном, а иногда бывает очень многосложен, волнуется мыслями, подозревает чего нет и не было, бывает как огонек, покрываемый дымом от сырых дров, не только о присущих помышляет злое, но и о тех, которых нет налицо, слагает нередко в себе помышления суетные и ложные. Бывает, что и душа скорбит и не соглашается с умом в его неправых помышлениях, но никакой тем не доставляет пользы, потому что не сильна бывает отвлечь ум от таких суетных и безполезных помыслов. И вот то, что имели мы сказать об изменениях и преложениях ума и умной души нашей.
Что касается до неровностей, бывающих в теле, то хоть и кажется нам, что они явны и их легко познать, но на деле не так, ибо изменений, бывающих в теле по естеству его, чрезвычайно много. Душа по естеству и сущности своей неизменна; вместе с нею равным образом неизменным создан от Творца Бога и ум. Они водятся произволением и по своей воле упражняются или в добродетелях, или в пороках, и за то наследуют на всю вечность или свет, или тьму. По своей воле, как я сказал, и по своему произволению, прилепляются они или к добру и бывают добрыми, или ко злу и бывают злыми. Но тело и естественно превратно, потому что сложно и по сущности своей текуче, как созданное из вещества тленного и текучего, и имеет сложение свое и состав свой из таких вещей, кои противоположны между собою.
Мудрые по сей части говорят, да и поистине так есть, что сущность тела состоит из четырех противоположностей: холодного и теплого, сухого и сырого. Но тело само по себе не имеет ни воли, ни произволения и, сказать правду, не имеет даже движения, разве, может быть, назовет кто движением естественное течение тела к концу или тлению, каковое движение безсловесно, а если безсловесно, то, конечно и безгрешно и перед Богом невинно. И праведно: ибо то, что бывает необходимым следствием естества, то не подлежит осуждению. Похоти же плотской, брачного или безбрачного смешения, сластей, гортанобесия, чревоугодия, многоспанья, леностного бездействия, щегольства и многого другого подобного не тело ищет, как думают многие ненаказанные (ненаставленные – Ред.), как не ищет оно этого, когда бывает мертво, но ищет этого душа посредством тела, приятным то себе находя и услаждается тем, так как тесно соединена с этою перстию, то есть телом, любит валяться в чувственных скверностях, как свинья в нечистотах, и жаждет сластей плотских, по причине сего соединения с перстию.
Впрочем, никто пусть не думает, будто душа насильно бывает увлекаема к таким вещам от тела, ибо дело не так бывает. Как же бывает? Послушай со вниманием. Взял Бог персть от земли, и, создав человека, подул в лицо его Господь Бог, - и
бысть человек в душу живу , встал с земли и стал ходить, потому что душа его, бывшая в теле, господственно и властно двигала сие тело; жжения же или похотного движения, безсловесной ярости и чревонеистовства и следа никакого не было тогда, но была в человек жизнь мирная и безпечальная. Посмотрим теперь, не оттого ли, что тогда не было еще жены и яств, кои обыкновенно подвигают человека на похоть, не чувствовал он движений похоти и чревонеистовства? Итак, что же говорит о сем Божественное Писание? И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи … И были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились (Быт.2,9); (Быт.2,25). Видишь, что никакого вреда их целомудрию не причиняло ни то, что Ева была пред лицом Адама, ни то, что оба они были наги? И наги были они и не познавали друг друга, и не подвигались естеством тела своего к смешению, и не стыдились. Но по преступлении заповеди, когда вышли они из рая, обнажились от благодати Божией и ниспали от божественной славы, тогда, как написано, Адам познал Еву, жену свою; и она зачала и родила (Быт.4,1). Так, брате мой, если ты искренне возлюбишь Бога и будешь твердо стоять в сей любви, то никакая страсть не возобладает тобою и никакое нуждение тела не вознасилует тебя. Ибо, как невозможно, чтобы тело подвиглось на какое-либо дело само собою без души, так невозможно, чтоб и душа, соединившись с Богом посредством любви, вступать стала в сношение с другим чем-либо и склонилась на пожелания и удовольствия чувственные или увлеклась похотением чего-либо видимого и какою-либо страстию. Потому что все стремления сердца ее или, лучше скажу, вся воля ее связана крепко узами сладчайшей любви к Богу, а когда душа ссоюзится и ссочетается, как я сказал, с Творцом своим, тогда возможно ли, скажи мне, чтоб она испытывала жжение плотское или была подвигаема на похоть, и тем паче чтоб и исполняла ее? Никак невозможно. Естественные же перемены, бывающие в теле, явны. Они имеют место и во всех святых, ибо естественно со всеми бывает, что иной раз тело здорово, когда вещества, находящиеся в составе его, не воюют между собою, а в другой раз оно впадает в болезнь, когда какая-либо из четырех стихий, из коих оно слагается, или слишком умножается, или слишком умаляется против должного, и или, умножаясь, преобладает над другими и их подавляет, или, умаляясь, сама бывает преобладаема и подавляема ими, от чего происходят геморрои, флюсы, катары, а иногда и всего тела расстройство и повреждение. (Впрочем, душа остается нисколько невредимою от всего этого). Большая часть этих повреждений происходит от многоястия и многопития, а иные от атмосферных изменений – ветров, тепла и подобного. Ибо, когда воздух бывает сыр, тогда тела сырого сложения повреждаются и расслабляются, потому что слишком в ту пору рассыряются; напротив, тела горячего темперамента получают от этого большую соразмерность и более крепнут. Опять, когда воздух слишком сух и горяч, тогда сырые тела крепнут, а тела горячего сложения расслабляются. Бывают еще перемены в теле от излишней пищи и пития или от чрезмерного поста, также от многоспания или излишнего бдения, от большого труда или бездействия и недостатка движения.
Бывают еще некоторые изменения в теле нашем и от демонов, по попущению благого Бога нашего и на вразумление нас и смирение. Какое же это изменение? Отяжеление всего тела, бывающее безо всякой видимой причины, за одно тщеславие, или возгордение, или осуждение, коим осуждаем брата, как нерадивого. Иной раз и по другим причинам бываем мы предаваемы демону, - во измождение плоти, в сокрушение души, в испытание и упражнение ее, и наипаче в показание благоутробия и сострадания, какие являет к нам Бог, чтобы, познав то, мы от всего сердца всю любовь свою отдали Ему единому и к Нему единому обратили все свое стремление.
Все это, мною сказанное, не все люди понимают; но одни те как должно понимают эти изменения душевные и перемены телесные, которые подвизаются в делании добродетели (о тех, кои совсем омрачены невежеством и страстями, нечего и говорить). Только подвизающийся, когда случится с ним что-либо из сказанного, отчасти понимает то. Что же касается до изменений, бывающих в уме, то их разумеют только безстрастные и совершенные, чистые и свободные и душою, и умом. Но и они не все вдруг знают, но научаются постепенно опытом. Ибо иногда от нестроений, случающихся в уме, томится душа и бывает сумрачна по той причине, что она чрез то лишается несколько присущей ей радости; впрочем, если она явит мужество, то пробуждает к бодренности и самый ум. Иногда опять, тому, что страждет душа, состраждет ум и вынужден бывает войти во мрак; но если он воспротивится тому и напряжется стоять во свете, то просвещает и душу. Иногда от телесного нестроения насилуемы бывают оба, - то есть и душа, и ум; и иногда отяжеляемы бывают совне, но, чувствуя тяготу, сохраняют мирное свое устроение целым, - иногда же возмущаемы бывают извнутрь, и боримы с такою силою, что кажутся совсем истощившимися до того, что страждущий сие не надеется уже прийти в мирное устроение, какое имел прежде. Таким-то образом душа и ум изменяются от тела, и опять, ум от души, и душа от ума и тела. Впрочем, не всегда возмущаемы бывают оба, то есть душа и ум. Иногда душа одна страждет от тела, а ум пребывает безстрастным, в своем естественном состоянии, и утешает душу; иногда же ум омрачается и ослепляется, а душа бывает свободна силою божественного света и, прогоняя мрак, снимает покрывало с очей ума и дает ему возможность видеть и различать.
Почему я и сказал вам, братие, что недовольно знать превращения, преложения и изменения, бывающие в нас, но надобно еще знать, откуда они приходят, как и от каких причин происходят, как, какие ветры помыслов дуют, из каких начал исходят и стремительно нападают реки страстей и искушений, чтобы суметь добре утвердить храмину души и искусно править кормилом корабля. Все это знать научает нас жизнь, непрерывно и неотступно ведомая по установленным правилам и пределам. Всякий должен положить предел и норму для себя и для жизни своей, чтобы верно знать, как действовать каждодневно и при изменяющихся обстоятельствах, и таким образом безпрепятственно тещи в делании добродетелей, не встречая препон в самой неопытности своей. Кто поступит таким образом (то есть все определит разумными правилами в своей жизни), тот скоро сделает стезю добродетелей, и стропотную, и притрудную, ровною и легкоходною для себя, ибо привыкнет мало-помалу ко всем деланиям добродетелей, и доброе обратится ему в привычку и станет как бы естественным чем. Преспевая таким образом, в добре и восхождения в сердце своем полагая, то есть, восходя от меньшей доброты все к большей и большей, совершеннейшей и совершеннейшей, явится он угодным Богу, и, в совершенстве постигнув и уразумев все сказанное выше, соделается для многих других учителем добродетели, просвещая их и научая и словом, и примером жизни своей, - и, как сам просвещен свыше благодатию Святого Духа, открывая глубины таин духовной жизни всем взыскующим того с любовию и рвением, - силою и содействием Господа нашего Иисуса Христа, Коему подобает слава и держава со Отцем и Святым Духом в нескончаемые веки. Аминь.
к оглавлению
