Радуйтесь, ибо Господь грядет судить

	Кредо	Переписка	Календарь	Устав	Аудио
	Имя Божие	3000 вопросов	Богослужения	Школа	Видео
	Библиотека	Проповеди	Тайна ап.Иоанна	Поэзия	Фото
	Публицистика	Дискуссии	Эра Духа Святого	История	Фотокниги
	Апостасия РПЦ МП	Свидетельства	Иконы	Стихи о.Олега	Стримы
	Жития святых	Книги о.Олега	Исповедь	Библия	Избранное
	Молитвы	Слово батюшки	Новомученики	Пожертвования	Контакты

Авраам Норов

Путешествие к семи церквам, упоминаемым в Апокалипсисе.

к оглавлению

1     2     3     4     5     6     7     8     9     10     ...

Плавание из Бейрута в Кипр.

«Пристахом в Сидоне…….. и оттуду отвезшеся приплыхом в Кипр, зане ветры бяху противны.» (Деян. Апост. XXVII. 3. 4).

 

 

В глубокую ночь я оставил Бейрут и перебрался на нанятый для меня купеческий бриг, который должен был унести меня, вероятно навсегда, от берегов Земли Обетованной. Необыкновенная темнота этой восточной ночи, хотя и при ярко горящих звёздах, - едва дозволила мне различить передовую башню молы и даже самый бриг, к которому мы с трудом пристали. Грусть тягчила меня, но мне казалось как бы легче расстаться с этим святым краем не при свете дня. – Груды Ливана отличались на краю горизонта только тем, что они были чернее ночи и что на пространстве, занятом ими, не мерцали звезды. – Капитан хотел мне показать каюту, но я, увидев при свете фонаря узкий, неопрятный и удушливы люк, избавил его от этого труда, и уже поздно раскаялся, что не осмотрел заранее этот так называемый бриг, который мог быть долго моим жилищем. – Увидев на палубе двух спящих, закутанных в плащи европейцев, я последовал их примеру и расположился возле них. Бальзамический запах банановых и апельсиновых садов Бейрута наполнял воздух. Погрузясь в грустные думы, я долго не мог заснуть, но наконец, тихий и однообразный плеск волн усыпил меня.

Заря уже занималась, когда я проснулся. Звезды ещё не все потухли, но тихий ветерок, казалось, задувал их одну за другою. Земли уже не было видно нигде. Напрасно я искал вершины Ливана, чтобы сказать последнее прости! земле святой, - даже и зрительная труба моя не нашла её! Мне сделалось ещё грустнее. – Я начал оглядывать бриг.

Молодой, белокурый мужчина с меланхолическим выражением на лице стоял, облокотясь на борт, и глядел на море. Возле него его слуга в щегольском спенсере курил сигару. Ветхий и неопрятный бриг, с лоскутными парусами едва подвигался… Только рулевой и один матрос были на палубе. Мы недолго оставались незнакомцами, английский путешественник и я, мы полагали себя единственными пассажирами брига; как вдруг, с восходом солнечным, из мрачного люка, прикрытого баркасом, потянулась с двух сторон целая процессия евреев в черных облачениях, с женами и детьми; мы взглянули молча друг на друга; - мы были равно обмануты капитаном. Брадатые евреи с грустными бледными лицами уселись в глубоком молчании по обеим сторонам мачты, а жены и дети поместились в баркасе. Видя их уныние, в котором было что-то торжественное, я внутренно упрекнул себя в моем минутном нетерпении при их появлении. Эта небольшая колония отправлялась из своей земли, убегая притеснений – в разные страны света, - и почти на такие же притеснения: «что убо сотворит Господь винограда; приидет и погубит тяжатели, и даст виноград инем» ^[1]. Суд Божий над ними ещё не кончился! – и таинственная судьба этого народа видимо следима перстом Божиим…

Совершенное неумение капитана маневрировать при слабом ветре держало нас несколько дней почти на одном месте. Мой спутник заметив, что капитан не брал ни одного раза высоты солнца, спросил у него, почему он узнает, где он находится? Капитан отвечал, что практика заменяет ему недостаток квадранта; - видя на деле познания капитана, мы не имели надежды прежде месяца быть в Смирне; к тому же, ветхий бриг не был обшит медью и при засвежевшем ночью противном ветре помпы едва успевали откачивать воду. Только на пятый день мы увидели вершину горы Олимпа острова Кипр и к вечеру заштилевали в виду великолепного острова, любуясь, как заходящее солнце разрисовывало разными цветами и оттенками нагроможденные уступы гор, над которыми расстилался Олимп. Один только Стравон называет эту гору, или правильнее её вершину, Олимпом. У древних вершины многих гор назывались этим именем, по смежности их с облаками, или небесным Олимпом ^[2]. На вершине Кипрского Олимпа был храм Афродиты, куда было воспрещено женщинам не только входить, но и глядеть на него ^[3]; теперь эта вершина освящена монастырем Святого Креста. Многие ученые считают остров Кипр за Хитим, названный у пророков Исаии и Иезекииля, и это есть мнение Иосифа Флавия; он говорит, что этот остров получил свое название от Хетима, сына Явапова ^[4]; что даже это древнее имя перешло городу Хитиум ^[5], основанному на острове Кипре Финикианами, и что по этому евреи называли и другие острова Средиземного моря Хитимскими ^[6].

По нашему условия с капитаном, он должен был, никуда не заходя, доставить нас прямо в Смирну; но каково было наше удивление, когда на другой день, проснувшись довольно поздно, мы увидели себя спокойно стоящими на якоре, в обширной гавани, близ города. На бриге был только один матрос, который известил нас, что мы находимся у берегов Кипра перед Лимисолем, что капитан и экипаж находятся на берегу и что в Лимисоле можно получать самое лучшее кипрское вино. – Мы убедились, что наш капитан, несмотря на то, что его бриг назывался именем верной Пенелопы, был истинный потомок тех греков, к которым относится вошедший в пословицу стих Виргилия: Timeo Danaos et dona ferrentes…. «Боюсь греков, даже приходящих с дарами». Надобно было покориться обстоятельствам и дожидаться кипрского вина. Хотя Лимисоль занимает почти то самое место, где был Кипридин город Амафонта, но его обожженные палящим солнцем окрестности, удобные для виноградников, - ни мало не привлекательны для взора. – Я имел время обозревать окрестности с помощью зрительной трубы; наглядевшись, - я прочел в Деяниях Апостольских место, относящееся до Кипра. Апостолы Варнава и Павел, по велению Духа Святого, прибыли в Кипр и проповедовали здесь впервые слово Божие. Тогда правил островом проконсул Сергий. – Павел обратил его к вере Господней в Пафосе, где было знаменитое капище Венеры; он поразил слепотою, в его присутствии, чародея Вариисуса, который старался отвратить проконсула от веры ^[7]. Апостол Варнава был первым Епископом в Кипре, где он приял мученический венец. В царствование Императора Зенона было обретено нетленное тело св. Варнавы с Евангелием от св. Матфея, писанным собственною рукою Варнавы, которое лежало на его груди. Христиане Лимосоля чтят в особенности память св. Иоанна Милостивого, который здесь родился от богатых родителей; потеряв жену и детей, он посвятил себя уединению и служению нищим и скорбным; он называл их своими владыками и употребил всё своё богатство на их содержание и утешение. Быв призван на Патриарший престол Александрийский, он сделался благодетелем не только бедных, но и церквей всего Востока. Во время нашествия персов он способствовал иерусалимскому епископу Модесту к восстановлению Храма Гроба Господня и других святых мест Палестины. Иоанн Мосх и Софроний были его учениками. Чувствуя свою кончину, он велел перевести себя в Лимисоль, где и преставился. Мощи св. Иоанна были перенесены в Константинополь, потом уступлены в дар Матиасу Королю Венгерскому, и хранятся теперь в Пресбургском Соборе. В одну из эпох Крестовых Походов Ричард Львиное Сердце оставил по себе грозную память в Лимисоле. Его две эскадры были заброшены жестокою бурею в залив Лимисоля; первая, на которой находилась его невеста и его сестра, наиболее пострадала; несколько из её кораблей разбились на берегу; тот корабль, на котором находилась Принцесса Наваррская и вдова Короля Сицилийского, требую помощи перед Лимисолем, не получил оной; а экипажи выброшенных кораблей были ограблены и частью умерщвлены; - но вскоре явился сам Ричард. Узнав о приёме, сделанном его флоту, он высадил всё своё войско на берег. – Тогда владел островом и городом один из отраслей дома Комненова, отложившийся от Византийского Императора Исаака Ланжа. Ричард полонил безчеловечного властителя Кипра, заковал его в цепи и вслед за тем завоевал весь остров. В Лимисоле совершился его брак с Принцессою Наваррской, и, отплыв отсюда, с закованным в серебряные цепи пленником, - он явился с своим флотом перед стенами Акры, которую осаждали крестоносцы.

Не прежде как к вечеру явился наш капитан с своим экипажем и с бочонками кипрского вина; мы узнали с его приездом, что в Лимисоле и на всем острове чума; - объяснения с капитаном были коротки, ибо можно было иметь с ним расправу не прежде, как в Смирне. Между тем мы отплыли из Лимисоля с опасением иметь чуму в открытом море.

Примечания.

[1] Virg. Ecl. VI. 86 – Georg. I 96 – Aen. VIII. 106 – Cic. De diviant. I. 12 – Ovid. Metam. II. 60

[2] Марк XII. 9

[3] Strab. XIV. 5. 682

[4] Быт. X. 4

[5] Близ Ларнаки

[6] Jos. Flav. Ant I. VI. Противное мнение Калмета опровергается, как нам кажется, тем, что у прор. Иезекииля именно названы во множественном числе острова Хитимские (XXVII. 6), что согласно с мнением Иос. Флавия

[7] Деян. 13, 2-13

к оглавлению

1     2     3     4     5     6     7     8     9     10     ...