Радуйтесь, ибо Господь грядет судить

	Кредо	Переписка	Календарь	Устав	Аудио
	Имя Божие	3000 вопросов	Богослужения	Школа	Видео
	Библиотека	Проповеди	Тайна ап.Иоанна	Поэзия	Фото
	Публицистика	Дискуссии	Эра Духа Святого	История	Фотокниги
	Апостасия РПЦ МП	Свидетельства	Иконы	Стихи о.Олега	Стримы
	Жития святых	Книги о.Олега	Исповедь	Библия	Избранное
	Молитвы	Слово батюшки	Новомученики	Пожертвования	Контакты

Врата ада

К 93-ей годовщине Великой Октябрьской Сатанистической Революции

 

Часть 1.

Это было 23 года тому назад, на семидесятилетие октябрьской революции 1917 года, 5 ноября 1987 года. Мой друг Слава приехал ко мне в Москву из провинции отовариваться. Мы были в ГУМе и после его толчеи шли по Красной Площади к Историческому музею.

Вдруг брусчатка под моими ногами стала зыбкой, появилось ощущение, что я проваливаюсь. И вот тут земля под площадью отверзлась и стало воочию видно, что под тонким слоем земли, там где мавзолей, находится престол и на нем восседает тот, пред кем беснуется карнавал с плясками, воем и диким весельем по поводу торжества их власти. Перед стенами ГУМа и Кремля на флагштоках реяли красные полотнища, а там внизу взлетали огненные языки пламени и они плясали с омерзительным хохотом и визгом.

Мне стало страшно от того, что я могу провалиться туда. Я показываю Славе рукой на эту преисподню: «Ты видишь?». «Вижу» – говорит он. «Ужас!». Говорю ему: «Слав, я не могу идти, ноги онемели». Он отвечает: «Давай скорее, обопрись на меня, надо уходить». Тогда я смог идти. Вскоре он говорит: «Все, не могу идти, ноги увязли, не вытащить». Я говорю: «Теперь ты обопрись на меня, видишь тут бровка, где не так зыбко. Идем по ней». «Вижу» – говорит он.

И так, поддерживая друг друга попеременно, мы прошли Красную Площадь перед Историческим музеем и вышли на спуск к Александровскому саду. Тут, как всегда, стояла толпа очередью на поклонение к «нему». Земля здесь проваливалась все меньше и меньше, ноги уже не вязли, и внизу спуска земля опять стала твердой как обычно. Мы были в шоке от увиденного и обессиленные долго приходили в себя.

Я не даю никаких своих комментариев: «Имеющий уши, да слышит!»

Дмитрий

 

 

Часть 2.

Это был довольно мрачный московский день, характерный для начала ноября. Мой приезд из провинции к моему другу Диме был вызван не только желанием повидаться с ним и его семьей, но и элементарно отовариться в знаменитых московских магазинах. Возможно впервые за семьдесят лет советской власти в них было такое изобилие импортных товаров и продуктов по сходным ценам. До семидесятилетнего юбилея этой власти оставалось два дня.

Все ниже описанное произошло пятого ноября 1987 года.

В этот промозглый день мы путешествовали по ГУМу. Покупок было немного, но все очень удачные. Нам повезло, и очереди были не очень длинными, поэтому запланированные покупки мы закончили к полудню, а не к вечеру, как предполагали. В предвкушении раннего обеда мы устремились к остановке троллейбуса.

Наш путь пролегал по Красной Площади, затем вдоль забора Александровского Сада к остановке троллейбуса рядом с Манежем. Этот короткий путь, который в обычных условиях можно проделать за какие-то пять минут, для нас с Димой превратился в вечность, из которой мы уже не надеялись выбраться.

Выйдя из толчеи ГУМа на промозглый холод Красной Площади, мы увидели здесь большое количество людей, спешащих в разных направлениях с большими сумками и авоськами в руках. Было непривычно видеть по всему открывшемуся пространству хаотичность «броуновского движения» вместо стройных колонн демонстрантов. Непринужденно болтая, мы слились с толпой и стали пересекать площадь по диагонали в нижней ее части по направлению к «вечному огню» за решеткой Александровского сада.

Но как только мы вступили с асфальта на первые камни брусчатки Красной Площади, то весь мир сразу же изменился. Громадный вековой гранитный камень вдруг стал погружаться куда-то вглубь под моими ногами, как только я наступил на него. Удивившись этому ощущению, я немедленно сделал следующий шаг и перенес вес своего тела на другую ногу. Но и другой камень тотчас начал куда-то проваливаться. Возникло ощущение, что я как в детстве шагаю по толстой пуховой перине или по зыбкой поверхности заболоченного берега пруда, которая состоит из переплетенных корней различных кустов и мелких деревьев. С большим недоумением взглянув на Диму, я увидел на его лице отражение того же чувства и тревогу в его широко открытых глазах. Инстинктивно вцепившись руками в одежду друг в друга, мы одновременно выдохнули – «ЧТО ЭТО?...» и устремились вниз по площади, не расцепляя наших рук. Но наше передвижение невероятно замедлилось, так как камни вдобавок ко всему стали расходиться под ногами и приходилось делать широкие шаги, чтобы не провалиться в пространство между ними. Сквозь трещины между расходящимися камнями был виден красно-бордовый тусклый свет, как от прогорающих головней в печи. Постепенно камни разошлись настолько сильно, что мне стала видна бездонная пропасть. Она вся была озарена этим мутным светом, а в самой глубине ее было что-то подобное изливающейся черно-бордовой лаве. Зловонный дым поднимался из глубины и струился между камнями. Его смрад перехватывал дыхание и вызывал тошнотворную слабость в дрожащем теле. Мы уже не могли идти дальше, а только стояли на широко расставленных ногах, чтобы не упасть. Ко всему этому ужасу добавилась какофония мерзких громких звуков: одни из них были высокие, как визг свиньи или осла; другие же низкие хриплые, как крик павиана. Посмотрев по направлению мавзолея, мне удалось установить их источник. Моим глазам предстал вид омерзительной бесовской оргии. И тут я понял, что происходит!... Вышедшие из глубин адских силы бесовские празднуют семьдесят лет своей победы над Православной Россией. Мавзолей поднялся и висел в воздухе, как крышка над большой трубой, а из бездонной глубины через образовавшийся провал как черный дым клубились легионы бесовские. Они поднимались, расходясь веером над Красной Площадью и над налитыми кровью красными звездами на башнях кремля. Все это хаотическое броуновское движение бесовских толп кружилось вокруг мавзолея в дикой пляске в багровых адских отсветах и зловонном дыму Самые мерзкие из них с диким гоготом и свистом паясничали на стенах мавзолея. В этом кривлянии проглядывал своеобразный обряд поклонения главному бесу, который жил в мумии, находящейся внутри этой пирамиды.

А толпы людей суетливо спешили по своим делам, даже не замечая этого безумства у себя под ногами и над головой. Впервые в жизни я почувствовал, что все мои волосы на теле стоят дыбом, а все мои члены налились смертельным томлением. Вдруг я заметил, что Дима начинает сползать вниз и услышал его хрип – «ноги...и..., мои ноги отнялись». Резко повернувшись, я увидел его напряженное бледное лицо, покрытое мелкими каплями пота по лбу и вокруг трясущихся губ. В его глазах был ужас от всего увиденного и какое-то обреченное бессилие. Как молния пронзила меня яркая картина нашей возможной участи – два человека лежат на брусчатке, а вокруг бежит безразличная толпа («опять два собутыльника напились как свиньи...»). А к вечеру приезжает скорая и удивленные врачи рассуждают между собой, что это довольно редкий случай, когда сердечный приступ свалил замертво одновременно двоих, и что пить надо было меньше. Тревога за друга и за свою собственную судьбу придала мне сил. Как вытащить его с поля этой духовной битвы, на котором могут найти наши мертвые тела? Мгновенная внутренняя концентрация и защита на месте, горячая мольба к Богу – «Господи спаси, помоги и помилуй!», и у меня появляются силы. Обливаясь потом, тащу Диму по плавающим камням брусчатки. Шаг, еще шаг..., все ближе к краю площади. Силы начинают оставлять меня. Он на голову выше меня и в полтора раза тяжелее, поэтому появляется удивительная мысль – «как я вообще могу его тащить? У самого не было сил сдвинуться с места». Проскальзывает понимание, что это Господь несет нас в Своей руке. С этой мыслью мне становится намного легче передвигаться, а Дима говорит мне, что у него заработала одна нога и второй он уже может немного владеть. В этот момент силы оставляют меня совсем, и мои ноги перестают подчинятся. Дима подхватывает меня и, приволакивая одну ногу, тащит меня к краю брусчатки. Еще несколько метров... Начинаю чувствовать одну из ног и изо всех сил помогаю ему двигаться быстрее, отталкиваясь ей от брусчатки. Вот и вторая нога начала работать. В метре от асфальта мы просто падаем и кубарем выкатываемся перед решеткой Александровского Сада. Несколько секунд лежим, наслаждаясь покоем и мыслью что уцелели. Затем начинаем видеть осуждающие взгляды обходящих нас людей и, подхватив сумки, переползаем к решетке Александровского Сада. Почувствовал беспокойство и, повернув голову, вижу «вечный огонь» совсем недалеко от того места где мы сидим. Приходит мысль – «Что это? Следующая мясорубка уже у сатанинского огня?...». Но слава Богу! Приходят силы. Подхватываем сумки и бежим на остановку навстречу подъезжающему троллейбусу.

На обратном пути есть время поговорить. Что это было? Просто мираж, но тогда почему мы все это видели и чувствовали одновременно вдвоем, причем одинаково до мельчайших деталей? Приходят на память слова Спасителя о том, что достаточно свидетельства двоих.

Вячеслав