Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Из писем к монашествующим.
О вновь вышедшей книге: "Житие и Писания Молдавскаго Старца
Паисия Величковскаго". О Иисусовой молитве.
Позволяю себе послать к Вам вновь вышедшую книгу: "Житие и Писания
Молдавскаго Старца Паисия Величковскаго", того благочестиваго и
духовно-просвещеннаго мужа, которому чада Православной Церкви обязаны за перевод
с греческаго на славянский язык Добротолюбия, Исаака Сирскаго и других Отцов. В
вновь вышедшей книжке, которую я давно знаю в рукописях, с особенною ясностию,
изложено учение, весьма приличествующее нашему времени, учение о
Иисусовой молитве, о которой ныне по большей части имеют самое темное, сбивчивое
понятие. "Иные", считающие себя за одаренных духовным разсуждением и почитаемые
многими за таковых, "боятся" этой молитвы, как какой заразы, приводя в причину
"прелесть" – будто бы непременную спутницу упражнения Иисусовою молитвою, – сами
удаляются от нея и других учат удаляться. Изобретатель таковаго учения, по
мнению моему, – диавол, которому ненавистно Имя Господа Иисуса Христа, как
сокрушающее всю его силу: он трепещет этого всесильнаго Имени, и потому
оклеветал Его пред многими христианами, чтоб они отвергли оружие пламенное,
страшное для их врага, – спасительное для них самих.
Другие, занимаясь Иисусовой молитвой, хотят немедленно ощутить ея духовное
действие, хотят наслаждаться ею, не поняв, что наслаждению, которое подает один
Бог, должно предшествовать истинное покаяние. Надо поплакать долго и горько прежде, нежели явится в душе духовное действие, которое – благодать,
которое, – повторяю, подаст един Бог в известное Ему время. Надо прежде доказать
верность свою Богу постоянством и терпением в молитвенном подвиге, усмотрением и
отсечением всех страстей в самых мелочных действиях и отраслях их.
Представляемая мною "книга" показывает непрелестный образ упражнения
Иисусовою молитвою, состоящий в тихом произношении ея устами, или и умом,
непременно при "внимании" и с чувством "покаяния". – Диавол не терпит вони
покаяния; от той души, которая издает из себя эту воню, он бежит прочь с
прелестями своими. Проходимая таким образом Иисусова молитва – превосходное
оружие противу всех страстей, превосходное занятие для ума во время рукоделия,
путешествия и в других случаях, когда нельзя заняться чтением и псалмопением.
Таковое упражнение молитвою Иисусовою приличествует всем вообще христианам, как
жительствующим в монастырях, так и жительствующим посреди мира.
Стремление же к открытию "сердечнаго духовнаго действия" приличествует
наиболее, почти единственно инокам, – и то познавшим подробно борение со
страстями, при удобствах, доставляемых местом и прочими обстоятельствами. Если
же кто бы то ни был, движимый, по выражению святаго Иоанна Лествичника,
гордостным усердием, ищет получить преждевременно сладость духовую или сердечное
молитвенное действие, или какое другое духовное дарование, приличествующее
естеству обновленному: тот неминуемо впадает в прелесть, каким бы образом
молитвы он ни занимался, псалмопением-ли или Иисусовою молитвою. Это привелось
видеть и на опыте. Упоминаемый в житии Пахомия Великаго прельщенный старец, стоя
по действию прелести на раскаленных углях босыми ногами, произносил молитву
Господню: "Отче наш". Причина прелести – не молитвословие, не псалмы, не каноны
и акафисты, не молитва Иисусова, – нет! Сохрани Боже всякаго от таковаго
богохульства! Гордость и ложь – вот причины прелести! – Гордость и ложь, –
которых виновник – диавол. А он, чтоб свалить с себя вину, дерзостно и
богохульно оклеветал Иисусову молитву, – сам же встал в стороне, как ни в чем не
повинный. Ныне многие хлопочут, остерегаются и других остерегают от молитвы
Иисусовой, утверждая, что должно от нея удаляться, как от причиняющей прелесть;
а о диаволе, настоящем виновнике прелести, ни слова, – совсем забыли. Ах! какая
явная хитрость диавола! как он прячется искусно.
Очень огорчает меня, что ныне так утерян людьми истинный духовный разум, а
разныя ложныя, вполне ложныя мысли, получили такую силу!
Книга Паисия имеет значительные недостатки в литературном отношении. Что до
того? Часто смиренные пустынники, выходя из пустынь своих, лишь прикрытые
рубищем, словом скудным и нескладным возвещали христианскому миру святую и
спасительную Истину; напротив того, сколько видим книг, убранных звучными
словами, в стройном систематическом порядке, – а оне заключают в себе яд,
убивающий души!
