Радуйтесь, ибо Господь грядет судить

	Кредо	Переписка	Календарь	Устав	Аудио
	Имя Божие	3000 вопросов	Богослужения	Школа	Видео
	Библиотека	Проповеди	Тайна ап.Иоанна	Поэзия	Фото
	Публицистика	Дискуссии	Эра Духа Святого	История	Фотокниги
	Апостасия РПЦ МП	Свидетельства	Иконы	Стихи о.Олега	Стримы
	Жития святых	Книги о.Олега	Исповедь	Библия	Избранное
	Молитвы	Слово батюшки	Новомученики	Пожертвования	Контакты

Читая Симеона Нового Богослова ...

(подчеркиванием выделены пометки отца Олега)

Слова преподобного Симеона Нового Богослова

• О том, что нам надлежит испытать самих себя, имеем ли мы блаженства Христовы, потому что они (добродетели, ими указываемые) суть знак печати (Христовой).
• О том, что смерть души есть удаление из нее Духа Святого, жало же смерти сей – грех; и что смерть и тление тела есть уподобление смерти и растлению души.
• И о том, какие признаки мертвости и живости души.
• О том, каким образом бывает отъятие тления и смерти, и о том, что смерть ныне не истреблена, а попрана и сделана ничтожною.
• Что в теле болезнь, то в душе грех.
• Как имеем мы чувство телесное, так надобно, чтоб душа имела чувство духовное и чувствовала как болезнь свою, так и здравие.
• Кто не имеет чувства духовного и не чувствует, больна ли душа его, или здорова, тот еще не христианин, хотя и называется христианином, ибо прямой плод веры христианской есть здравие души.
• Бедность есть благодеяние Святого Бога
• Кто хулит бедность, тот отрицается христианства и не хочет быть христианином.
• Необходимость настоит, чтобы христиане имели скорби и беды.
• Удерживать в уме читаемое в Божественном Писании есть действие силы Божией.
• О молитве и чтении.
• Как надлежит христианину молиться?
• Самый большой грех есть молиться без страха Божия, без благоговения и внимания. Допускающие его не ведают, как должно, Бога.
• Для того чтобы познать Бога, потребен божественный свет.
• Всякий человек грешит умом, словом и делом. Чтоб охраниться от грехов, надо прежде всего уврачевать ум.
• Того ради Бог соделался человеком, да упразднит дела диавола.
• Пишет сие слово святой отец к одному ученику из мирян и научает, как должно чтить святых отцов духовных.
• Что должно делать, чтоб найти настоящего духовного отца?
• И нашедши его, как должно к нему относиться?
• Кающийся во грехах своих никакой не получит пользы, если не взыщет приять от Христа Господа и врачество той немощи своей, по причине коей грешит.
• Что бы ни делал человек в настоящей жизни, всуе делает, если то не способствует к здравию его душевному.
• Как грех бывает по воле нашей и без воли?
• Врачество, врачующее душу, одно, а не много их.
• Четырьмя образами грешат люди.
• Спасение всех в единой воле Божией; человек же не имеет в себе ничего, чем бы сам мог спастися.
• Чего требует Бог от христианина?
• Все люди недугуют душою и не понимают того.
• Надобно им познать недуги свои, чтоб взыскать Врача.
• Лукавый диавол свои искушения как приманку какую полагает пред людьми.
• По какой причине не все христиане преуспевают в добродетелях?
• Есть семь классов лиц, для которых потребна молитва Церкви о спасении их.
• Те, которые молятся Богу, а между тем сами не знают, о чем просят, не бывают услышаны.
• Всуе трудятся те, которые не молятся в духе.
• Христианин, который любит славу, или удовольствия, или деньги, не истинный христианин.
• Христианам необходимо нести чувствительные лишения и подвиги, чтоб освободиться от сих страстей.
• Всякое доброе дело надобно делать с той целию, чтобы приять благодать Христову и святость.
• Грешники – враги Богу, от которых Он отвращается.
• Освящение и свобода даются душе посредством веры.
• Не получает настоящей пользы тот, кто милует только бедных, а не милует и себя самого, оставляя себя в небрежении, обнаженным от всякого доброго дела и от благодати Божией.
• Трем страстям бывают порабощаемы люди: сребролюбию, славолюбию и сластолюбию.
• О страстном, неверном и лукавом, или злом настроении.
• Душеполезные наставления всякому христианину.
• Всякий грех есть нечестие, и всякий грешник – нечестивец.
• Христос умер, чтоб исцелить людей от грехов их.
• Чтоб именоваться только христианами, это переходит к нам от предков наших и от рода христианского.
• Кто лукавый, и как можно избавиться от рабства ему?
• К причащающимся Божественных Таин. И кто причащается недостойно.
• Бог в день Суда осудит, как грешников, тех, которые не ищут приять благодать Божию.
• Христос употребляет члены христиан, как орудия.
• И возрождается Святым Духом во святом Крещении.
• Духовный отец должен прежде оглашать исповедающихся и научать таинству веры, а потом налагать и епитимию.
• Воздержание есть один из плодов Святого Духа. Тем, которые веруют во Христа, надлежит знать, что они получают от Него дары Святого Духа, так что которые не знают, что приемлют от Христа дары, всуе уверовали.
• Всякое доброе дело, какое делает человек, должен делать его или для того, чтоб умилостивить Бога, или для того, чтоб возблагодарить Его.
• Кто ищет спасен быть, должен подвизаться.
• О духовном ведении, и что сокровище Духа сокрыто в букве Божественного Писания, и явно не для всех, а лишь для тех, кои стяжали в душу свою благодать Святого Духа.
• Искушения надобно переносить великодушно.
• Надлежит человеку прежде приять силу от Христа чрез святое Крещение, и тогда браться за исполнение заповедей, ибо святое Крещение делает крещаемых или совсем неподвижными, или труднодвижимыми на зло, равно как и второе крещение покаяния. Также какими надлежит быть священникам.
• Что суть блага, их же око не виде, ухо не слыша и на сердце человеку не взыдоша?
• Что есть Царствие Божие, и как оно действенно является в нас?

 

 

 

 

 

 

 

 

• О том, что нам надлежит испытать самих себя, имеем ли мы блаженства Христовы, потому что они (добродетели, ими указываемые) суть знак печати (Христовой).
• О том, что смерть души есть удаление из нее Духа Святого, жало же смерти сей – грех; и что смерть и тление тела есть уподобление смерти и растлению души.
• И о том, какие признаки мертвости и живости души.
• О том, каким образом бывает отъятие тления и смерти, и о том, что смерть ныне не истреблена, а попрана и сделана ничтожною.
• Что в теле болезнь, то в душе грех.
• Как имеем мы чувство телесное, так надобно, чтоб душа имела чувство духовное и чувствовала как болезнь свою, так и здравие.
• Кто не имеет чувства духовного и не чувствует, больна ли душа его, или здорова, тот еще не христианин, хотя и называется христианином, ибо прямой плод веры христианской есть здравие души.
• Бедность есть благодеяние Святого Бога
• Кто хулит бедность, тот отрицается христианства и не хочет быть христианином.
• Необходимость настоит, чтобы христиане имели скорби и беды.
• Удерживать в уме читаемое в Божественном Писании есть действие силы Божией.
• О молитве и чтении.
• Как надлежит христианину молиться?
• Самый большой грех есть молиться без страха Божия, без благоговения и внимания. Допускающие его не ведают, как должно, Бога.
• Для того чтобы познать Бога, потребен божественный свет.
• Всякий человек грешит умом, словом и делом. Чтоб охраниться от грехов, надо прежде всего уврачевать ум.
• Того ради Бог соделался человеком, да упразднит дела диавола.

 

 

 

О том, что нам надлежит испытать самих себя, имеем ли мы блаженства Христовы, потому что они (добродетели, ими указываемые) суть знак печати (Христовой).

Братие мои возлюбленные! Если кто из нас не запечатлен и не имеет на себе печати Господа нашего Иисуса Христа, да течет наискорейше, чтоб запечатлеться; если не имеем знамения благодати Святого Духа, да подвизаемся всяким образом, чтоб восприять его. Ибо смерть не властвует над душами, которые запечатлены всепречистою кровию Христовою и благодатию Всесвятого Духа, и волк мысленный, диавол, не стерпевает воззреть (отворачивается) на печать Пастыреначальника Христа, которою печатлеет Он овец Своих. Да, братие мои христиане, не стерпевает. Сего ради потщимся всеусердно делать все дела, какие угодны Христу, да сподобимся запечатления от Него, чтоб без боязни прейти прочее время жизни нашей; и не это только, но да восприимем милость от Него и достойными соделаемся изведать таинства Христа, изведать, говорю, не словом только, или слухом и преданием, но делом и действенностию.

Как же делом изведывает кто таинства Божии? – Внемли, да разумеешь. Иисус Христос говорит во Святом Евангелии: блаженны нищие духом, яко тех есть Царство Небесное (Мф.5,3). Слыша это, должны мы подумать в уме своем и хорошо исследовать самих себя, таковы ли мы, то есть нищи ли мы духом, чтоб Царство Небесное было собственно нашим, и столько собственно нашим, чтоб мы в чувстве души были удостоверены, что стяжали уже Царствие Небесное и имеем богатства его верно, так что чувствуем без всякого сомнения, что находимся внутри его, и веселимся, наслаждаясь благами, кои находятся там, внутри. Ибо Господь говорит нам, что Царствие Небесное внутрь нас есть. Знамение же и доказательство, показывающее, что Царствие Небесное истинно есть внутрь нас, есть следующее: если мы не похотствуем никаких привременных благ мира сего, ни богатства, ни славы, ни удовольствий и никакого мирского или плотского услаждения, но удаляемся от всего этого и отвращаемся всею душою и всем сердцем столько, сколько возвеличенные царскою честию и властию удаляются от вращающихся в блудилищах и сколько привыкшие носить чистые одеяния и намащаться мирами и благоуханиями отвращаются от нечистых мест и зловония. А кто не отвращается от всего этого, но имеет пристрастие к чему-либо из того, о чем мы сказали, тот ни видел Царствия Небесного, ни обонял, ни вкушал сладости и благоухания его.

И опять говорит Христос: блаженны плачущие, яко тии утешатся (Мф.5,4). Посмотрим же опять и исследуем, имеем ли мы плач, и что это за утешение, которое, как говорит Господь, последует за плачем? Прежде сказал Он, что блаженны нищие духом, потому что их есть Царствие Небесное. Нищие же духом не имеют, как мы сказали никакого пристрастия к благам мира сего и не помышляют о них с услаждением, но ненавидят их и отвращаются от них. Итак, кто презрел весь мир, кто отдаляется от него самым помыслом паче, нежели телом, и не имеет похотения ни к какому из видимых благ, тот чем мирским может быть опечален или обрадован? И тому, кто имеет Царствие Небесное и веселится внутри его каждодневно, как возможно плакать? К тому же Господь сказал, что те, которые плачут, приемлют утешение. Но внемлите, прошу вас, да уразумеете силу слова сего.

Верный человек, добре всегда внимающий заповедям Божиим, когда, творя все, что требуют заповеди Божии, помыслит о высоте их, то есть о том непорочном житии и чистоте (какие они изображают), тогда, исследуя меру свою, найдет себя крайне немощным и безсильным достигнуть оной высоты заповедей, найдет, что он крайне нищ и недостоин принять Бога, или возблагодарить Его и прославить (упокоить в себе), так как не стяжал еще в собственность себе никакого блага (нечем упокоить). Но таковый, помышляя о всем, сказанном мною, с чувством душевным, без всякого сомнения восплачет плачем оным, который есть воистину наиблаженнейший плач, приемлющий и утешение и делающий душу кроткою. Утешение и радость, которые рождает плач, суть залог Царствия Небесного. Вера есть уповаемых извещение, как говорит божественный Павел, а утешение, бывающее в тех душах, кои плачут от облистания и освещения Святого Духа, есть присутствие Бога, дарующего им ради плача смиренномудрие, которое называется и семенем и талантом: потому что растет и множится в тридцать, шестьдесят и сто в душах подвизающихся и приносит Богу святой плод дарований Святого Духа.

Где истинное смирение, там и глубина смиренномудрия; где смиренномудрие, там и воссияние Святого Духа; где воссияние Святого Духа, там обильное излияние света Божия и Бог, с премудростию и ведением таин Его; где это, там Царствие Небесное, и сознание Царствия, и сокровенные сокровища боговедения, в которых и явление духовной нищеты; где чувство духовной нищеты, там радостотворный плач и непрестанные слезы, которые очищают душу от всяких люблений и пристрастий и делают ее всю световою.

Когда же просветится, таким образом, душа и уведает добре Владыку своего и Бога, тогда начнет она со всем усердием плодоприносить в себе и прочие добродетели Ему и Христу Господу. И подобает так. Ибо, будучи всегда напаяема и питаема слезами, всецело погашает она в себе гнев, и соделывается вся кроткою и неподвижною на серчание, и тогда алчет и жаждет, то есть сильно желает и ищет узнать оправдания Божии и приобщиться их, а вместе с сим становится милостивою и сострадательною. От всего же этого опять делается чистым сердце ее, и приходит созерцание Бога, и чисто зрит славу Его, по обетованию Его: яко тии Бога узрят. А те, кои души таковы, суть воистину миротворцы и нарицаются сынами Божиими, кои чисто ведают Отца своего и Владыку и любят Его от всего сердца своего, терпя ради Его всякую тяготу и скорбь, когда бывают поносимы, укоряемы и теснимы за праведные заповеди Его, кои повелел Он нам соблюдать, когда бывают всячески оскорбляемы и гонимы, и переносят всяк зол глагол, какой лжуще изрыгают против них, ради имени Его Святаго, радуясь, что сподобились приять безчестие от людей за любовь к Нему.

Узнали ль теперь, братия мои, истинное отпечатление печати Христовой? Уразумели ль, верные, в каких признаках обнаруживается верность христианина? Поистине одна только есть печать Христова – осияние Духа Святого, хотя много есть видов воздействия его и много знамений силы Его. Первейшее всего другого и необходимейшее есть смирение, так как оно есть начало и основание. Ибо говорит Бог: на кого воззрю, токмо на кроткаго и смиреннаго и трепещущаго словес Моих (Ис.66,2). Второе есть плач, источающий непрестанные слезы, о которых желал бы я многое сказать, но не нахожу достаточно слов, какими мог бы достодолжно беседовать о них. Чудо неизъяснимое! Текут слезы вещественные из очей вещественных и омывают душу невещественную от скверн греховных; падают на землю, но низвергают демонов и освобождают душу от невидимых уз греха. О, слезы! Вы, источаясь от действия божественного просвещения, отверзаете самое небо и низводите божественное утешение. От сего утешения и от сладости духовной, какие испытываю, опять говорю и многократно буду повторять то же, что, где слезы с истинным ведением, там и осияние божественного света, а где осияние сего света, там дарование всех благ, там внутри сердца отпечатлена и печать Святого Духа, от Которого произрождаются и все плоды жизни. От слез плодоприносится Христу кротость, мир, милостивость, сердоболие, доброта, благостыня, вера, воздержание. От слез происходит то, что иной любит врагов своих и умоляет о них Бога, радуется в искушениях и хвалится скорбями, смотрит на грехи других как на свои собственные и плачет о них, и с готовностию предает жизнь свою на смерть за братий своих.

Послушайте же, умоляю вас, братия мои христиане, и пробудитесь от усыпления! Войдите в самих себя и посмотрите, воссиял ли свет Божественной благодати внутри сердец ваших, - посмотрите, увидели ль вы великий свет ведения, посетил ли вас восток с высоты и светит ли он вам, во тьме и сени смертной седящим? Бог ни в чем не имеет недостатка, будучи преисполнен всех благ и совершенств. Ничего Ему от нас не нужно, кроме одного нашего спасения. Спасение же наше иначе не может состояться, если не изменится ум наш и не соделается иным действием силы Божией, так чтобы стал он умом обожженным, то есть безстрастным и святым. Обожженным бывает тот ум, который внутри себя имеет Бога. Впрочем, чтобы стал таковым ум сам от себя, это невозможно. Только тот ум, который соединяется с Богом посредством веры и познает Его чрез делание заповедей, только такой наивернейше сподобляется видеть Его и созерцательно, ибо чрез посредство веры, какую имеет он во Христа, вселяется Христос внутрь его и делает его обожженным. Сохраняется же ум обожженным чрез то, если всегда поучается в том, что есть Христово, и непрестанно внимает закону Его, ибо поколику внимает кто закону Христову, потолику соблюдает и заповеди Его (и чрез это содержит себя обожженным); так опять кто имеет ум обожженным, тот потому самому всегда поучается в том, что Христово, непрестанно внимает закону Его и творит заповеди Его.

Восподвизаемся же, возлюбленные, о том, чтобы питать и возжигать в себе обильнейший огнь божественный, то есть любовь Божию, посредством делания заповедей Христовых, ибо посредством их возгорается в нас божественный огнь и посредством же их обыкновенно увеличивается он. Как чувственный огонь возгорается в веществе, как-то в дровах и в другом чем таком горючем, так что когда малая искра огня падает на такое вещество, то возжигает большое пламя, которое делается потом тем больше еще, чем больше находит горючего вещества; таким же образом действует и умный огнь в отношении к умному (или в умной области). Что горючее вещество для чувственного огня, то разумная душа, имеющая в себе как бы вещество горючее – заповеди Христовы, - для огня Божества. Божество, то есть Божественная благодать сама по себе, одна, не бывает явною, если не низойдет в разумную душу. Как чувственный огнь не является в чувственном, если не найдет горючего вещества, так и умный огнь не является в умном, если не найдет вещества заповедей Божиих. Господь и говорит: любяй Мя, заповеди Моя соблюдет, и Аз возлюблю его и явлюся ему Сам (Ин.14,21). Вещественный огнь, прежде чем проявится в вещественном, бывает сокрыт; подобно сему и божественный огнь, прежде чем проявиться в умных душах, бывает сокровен. И опять, начало чувственного огня непонятно, потому что он сокрыт внутри чувственного; равным образом и начало умного огня недомыслимо, потому что он сокровен в умном. Впрочем, чувственный огнь – одного естества с чувственным, а огнь умный – не одного естества с умным (душами), ибо Творец не одного естества с тварию. Следовательно, умный огнь гораздо более сокровенен в умном, чем чувственный в чувственном.

Порассмотрим же, братие, и поисследуем самих себя до точности, есть ли в нас печать Христова, и по указанным выше признакам постараемся определенно узнать, есть ли в нас Христос. Если мы не восприняли еще Христа, не имеем еще печати Его и не видим, чтобы были в нас те признаки, о которых мы сказали, но паче видим все противное тому, то есть что и мир прелестный (коварный, обманный. – Ред.) живет в нас, и мы, к несчастию, живем в нем, что высоко ставим временные блага мира, а в скорбях, находящих на нас, изнемогаем, при безчестиях печалимся, а при честях, богатстве и наслаждениях мирских и плотских радуемся и веселимся; горе нам по причине зловредности, коею страдаем, горе нам по причине неведения и омрачения, покрывающего нас, горе нам по причине окаянства и нечувствия, кои возгосподствовали над нами! Всецело ниспали мы долу, к земному, мирскому и чувственному. Поистине бедны мы и пренесчастны, далеки будучи от жизни вечной и Царства Небесного, потому что не стяжали еще в самих себе Христа, но имеем еще в себе мир живым, поколику живем в нем и мудрствуем земная. А кто таков, тот явно враг есть Богу, потому что пристрастие к миру есть вражда на Бога, как говорит божественный Апостол: не любите мира, ни яже в мире (1 Ин.2,15), ибо любы мира сего вражда Богу есть (Иак.4,4). Нельзя Богу работать и по человеку жить.

Истинно говорю вам, братия мои, что ничего нет лучше в мире, как не иметь ничего от благ мира сего и ничего не желать лишнего, кроме необходимо потребного для тела. Необходимо же потребны для тела хлеб, вода, одежда и кров, как говорит божественный Апостол: имеюще пищу и одеяние, сими доволни будем (1Тим.6,8). Если же понуждаемся в чем-либо больше этого, Тот, Кто даровал нам несравненно большее, и исполняет всякое животно благоволения (Пс.144,16), всеконечно подаст и это нам, верующим и уповающим на Него. Только оставим все греховное и нечистое перед Богом, как-то: тщеславие, зависть, ненависть, вражду, лукавство, ропот, ложь, неправду, лихоимство, брань, поношения, оклеветания, пересуды, гордыню, человеконенавидение, злокозненность и все другое, чему научил диавол человеческий род. Ибо из-за всего этого и повелел нам Бог не любить мира, ни яже в мире. Не с тем повелел Он это, чтоб мы без разбора ненавидели творения Божии, но для того, чтобы чрез это отсекали мы поводы к грехам. Сего-то ради и возненавидим, наконец, мир и все то, что ненавидит Бог, потому что все это пагубно для души.

Блага мира сего суть препоны, кои не допускают нас возлюбить Бога и благоугодить Ему. Кто, любя славу и честь людей, возможет иметь себя меньшим всех и уничиженнейшим, быть нищ духом и сокрушен сердцем, воздыхать и плакать о грехах своих? Кто может, любя богатство, всякие вещи и стяжания, быть милостивым и сострадательным, а не жестокосердным и зверским паче всякого зверя? Кто может, будучи тщеславен и горд, быть свободен от зависти соперничества? И тому, кто предан плотским страстям и валяется в нечистых удовольствиях, возможно ли быть чисту сердцем, или узреть Бога, создавшего его? Куда ему узреть Его? Можно ли также быть миротворцем тому, кто отчуждил себя от Бога и не слушает блаженного Павла, который говорит: от имени Христова просим: примиритесь с Богом (2 Кор. 5, 20). То есть вместо Христа, который был послом, посредником Бога Отца к людям, чтобы они примирились с Богом, мы, Апостолы, принявшие посольство и вместо Христа ставшие посредниками Бога Отца к вам, вместо Христа и Отца Его умоляем вас: примиритеся с Богом. Ибо всякий преступающий заповеди Божии есть противник Богу, воюющий против Него. А такой как может быть миротворцем других? Хотя бы и случилось ему примирить иных между собою, не может он устроить этого примирения так, чтоб оно благоугодно было Богу. Когда он враг сам себе и Богу, можно усомниться, чтоб те, которые примиряются при посредстве его, так же как и он, не были врагами Богу. Кто враг кому-либо, тот не сумеет другим посоветовать что-либо, угодное врагу своему, не сумеет он научить их творить волю врага своего, когда сам состоит противником воли сей.

Итак, братия мои возлюбленные, возненавидим мир и яже в мире. Ибо, какое общение нам, христианам, с миром и с тем, что в мире? Возлюбим же от всей души то, что любить повелевает нам Бог. Возлюбим нищету духовную, то есть смирение, возлюбим непрестанный деннонощный плач, от которого ежечасно произрождается радость душевная и утешение изливается на тех, кои любят Бога. От плача водворяется и кротость в тех, кои подвизаются во истине. Которые плачут, те также алчут и жаждут правды и всеусердно ищут Царствия Божия, превосходящего всякий ум человеческий. И не это только, но и то, что иной делается милостивым и чистым в сердце, полным мира и миротворцем, также мужественным в искушениях, бывает от непрестанного плача. Плач производит в нас ненависть и ко всякому злу. Им возжигается в душе и божественная ревность, которая ни на минуту не дает человеку покоя, но, не допуская его склоняться на зло со злыми, устремляет на все доброе, исполняя вместе с тем душу мужеством и силою к претерпению всех искушений и скорбей.

Потечем же, братие, потечем со всем усердием, пока достигнем нетленного и всегда пребывающего блага, презрев блага мира сего, кои тленны, преходят, как сон, и не имеют в себе ничего постоянного и твердого. Солнце и звезды, небо и земля, и все прейдет для тебя, и останешься ты, человек, один с делами своими. Что из того, что видим мы в мире сем, может принесть нам пользу в час нужды смертной, тогда, как отходим мы отселе и переходим в иную жизнь, оставляя мир и все мирское здесь, что и само в скором времени прейдет и ктому (впредь. – Ред.) не будет? Пусть оно не тотчас еще прейдет, но что пользы от того для нас, когда, преселяясь инуды (в другое место. – Ред.), оставляем все это здесь? Тело наше остается мертвым в земле, и душа, изшедши из тела, не может уже без него смотреть на здешнее, ни сама быть видима от кого. Там ум ее обращается только на то, что невидимо, никакого более попечения не имея о том, что в мире сем. Она вся бывает тогда в другой жизни, или для Царства Небесного и славы его, или для муки и огня геенского. Одно что-либо из этих двух приемлет она от Бога в вечное наследие, соответственно делам, какие наделала в мире сем.

Бежим же от прелестей мира сего и его обманчивых радостей и утешений и к единому устремимся Христу, Спасителю душ наших. Его возревнуем постигнуть и, когда постигнем, припадем к стопам Его и облобызаем их со всею теплотою сердечною. Ей, умоляю вас, восподвизаемся теперь, пока еще мы в настоящей жизни, познать Его и узреть Его. Ибо, если здесь сподобимся мы познать Его чувством души своей, то не умрем, смерть не возобладает нами. Не будем дожидаться узреть Его в будущей жизни, но здесь, в этом мире, поподвизаемся узреть Его. Святой Иоанн Богослов говорит: а что Он пребывает в нас, узнаем по духу, который Он дал нам (1 Ин.3,24). Итак, которые из вас делом показали твердую и несомненную в Него веру, обдумайте хорошенько, что я сказал, и, разобравши то со тщанием, посмотрите, есть ли в вас Христос, чтоб не обмануть самих себя, думая, что имеете в себе Христа, тогда как ничего не имеете, и не отойти из сей жизни пустыми, не имея Христа, и не услышать оный страшный глас Господа: возьмите, что мнится имети сей лукавый, и отдайте имеющему большее. Тогда восплачете и возрыдаете, и скорбеть станете безполезно безконечные веки. Но да не будет сего с нами, паче же да соделаемся достойными узреть Господа в сей жизни, и когда умирать будем, иметь Его в себе, чтобы с Ним пребывать в другой жизни и радоваться с Ним в Царствии Его. Аминь.

 

О том, что смерть души есть удаление из нее Духа Святого, жало же смерти сей – грех; и что смерть и тление тела есть уподобление смерти и растлению души.

Как тело умирает, когда отделяется от него душа, так и когда от души отделяется Дух Святой, душа умирает. Жало смерти сей есть грех, потому что смерть и тление суть порождения греха. Душа чрез грех умерла для вечной жизни, отделившись от Духа Святого и от Царствия Его. Видишь ли, какую имеет связь душа с телом, что телу невозможно жить без души? И опять, как душа удаляется и оставляет тело, с которым была вместе и посредством которого обнаруживала свою силу и деятельность? Видя сие, помысли, что подобным образом и первозданный человек был соединен со Святым Духом Содетеля всяческих Бога, но, будучи прельщен лукавым диаволом и злоупотребив данным ему от Бога самовластием, сделался преступником заповеди Божией и тотчас лишился благодати Святого Духа, коею был осеняем. Вследствие сего душа замерла, а потом умерло и тело, и таким образом произошла смерть телесная, чтобы по смерти тела, которую видим, мы домышлялись о смерти души, которой не видим, ибо смерть и тление тела есть уподобление смерти и растлению души.

Впрочем, иное есть естество тела, и иное – естество души. Естество души мысленно, а естество тела чувственно. И еще: тело прежде растлилось и потом умерло, потому что вышла из него душа – что и есть смерть тела; но с душою не так было: она прежде умерла, потому что отошла от нее Божественная благодать, и потом растлилась. Растление души есть уклонение на распутия от прямого и правого мудрования – именно то, что растлилось правое мудрование и стало развращенным, воспохоствав всего злого. Ибо когда правые помыслы развращаются, тотчас, как терния и волчцы, прорастают в душе семена зла. Таким образом, как в мертвом теле распложаются черви, так в душе оной, лишившейся Божественной благодати, будто черви, расплодились – зависть, лукавство, ложь, ненависть, вражда, брань, злопамятство, клевета, гнев, ярость, печаль, месть, гордыня, спесь, тщеславие, немилостивость, лихоимство, хищение, неправда, неразумная похоть, шепотничество, пересуды, завиствования, спорливость, поношения, осмеяния, славолюбие, клятвопреступничество, клятьбы, Богозабвение, дерзость, безстыдство и всякое другое зло, Богу ненавистное; так что человек перестал уже быть по образу и подобию Божию, как создан в начале, а начал быть по образу и подобию диавола, от которого всякое зло.

 

И о том, какие признаки мертвости и живости души.

Как душа, разумная и мысленная сила, сочетавает воедино тело, состоящее из многих частей, как-то: плоти, костей, нервов, жил, кожи и прочего, что все дивно связует она собственною силою и содержит добре в полной гармонии, так что они одна другой помогают и одна другую поддерживают, связуемы, будучи одною душою, а когда душа выходит из тела, тогда все эти части тела, теряя связь, распадаются и подвергаются истлению, так и благодать Святого Духа сочетавает душу саму с собою Божественною своею силою и животворит ее, как бы душа души, многие и разные помышления ее и пожелания сводя к единой воле Божией, в чем и состоит истинная ее жизнь, а когда благодать Святого Духа отделяется от души, тогда все помышления и пожелания разливаются и растлеваются. Итак, если возможно, чтобы какое-нибудь тело человека без души стояло в гармонии и своем чине, то возможно, чтоб и душа человека стояла как должно, и в своем чине, в своем чине, с отличительными чертами разумности, без благодати Святого Духа. Но то невозможно, а это еще невозможнее. Напротив, как человек, души не имеющий, мертв в порядке мира сего, так и тот, кто не имеет благодати Святого Духа, мертв в порядке Божием; и никак невозможно, чтобы он имел жительство на небесах, потому что всякий мертвый (в каком порядке) бездействен (безжизнен) в нем. Потому-то необходимо всякому человеку, верующему во Христа, креститься, чтоб быть Духом Святым воссоздану и обновлену, и стать новою тварию. Кто же не родиться свыше, тот, как говорит Господь, не может внити в Царствие Божие. И даже увидеть его, а кто видеть его не может, для того еще невозможнее получить его.

Вход в Царствие Божие дается не за одни добрые дела, но и за веру. Узрение его бывает чрез рождение свыше, а получение его – чрез добрые дела, совершаемые силою веры. Посему кто верует и креститься водою и Духом, входит в Царствие Божие, яко рожденный (в него и для него). И опять, кто родился свыше, зрит Царствие Божие, и тогда уже, как включенный в число воинов и учеников (сынов) Царствия Божия, получает его за добрые дела, им творимые, каковых никто не может творить прежде, чем сделается он воином Царствия Божия. Ибо человеческое естество наше как на свет мира сего выходит причастным клятве Адамовой, так на свет Царствия Божия выходит (из купели) причастным благословения Иисус Христова. И если оно не соделается общницею Божеского естества Христова, если не примет благодати Святого Духа, не может ни подумать, ни сделать что-либо достойное Царствия Божия, не может исполнить ни одной заповеди, заповеданной нам Христом (чтобы быть сынами Царствия), потому что Христос есть действуяй вся во всех призывающих святое имя Его. Сего-то ради Бог человек бысть, да снидет в Него, яко в Бога, Бог Дух Святой, и да пребудет в Том, от Коего не отлучался, дабы потом чрез общение и соединение с Ним Божество соединялось с каждым человеком, общающимся с Ним, и сочетавающим воедино, то есть в волю Божию, все помышления и желания свои. Это и есть воскресение души в сей жизни. Ибо чрез общение, восприятие и причастие Богочеловека Иисуса душа опять оживляется и восприемлет первоначальное свое нетление силою и благодатию Святого Духа, приемлемого чрез общение со Иисусом, и проявляет признаки новой, полученной ею жизни тем, что начинает служить Богу в преподобии и правде пред очами Его, а не людей, как говорит Апостол Павел: кто кольми паче Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному (Евр.9,14). Как, когда живо тело, явны бывают в нем действия души, так, когда жива душа, явны бывают в ней действия Святого Духа, как-то: благость, вера, кротость, воздержание. Душа, чрез веру приявшая мысленную оную силу Святого Духа (которой лишился Адам чрез преступление заповеди и вследствие того подвергся уклонению на распутия от правых помыслов, до невозможности право понимать что-либо), видит и разумеет, что добродетель собственно не что иное есть, как исполнение воли Божией, как и все любители истинной мудрости, учители и проповедники пришествия Христова и веры в Него, говорят, что добродетель собственно есть то, чтоб всякий человек, верующий во Христа, творил только волю Божию, а в отношении к благам настоящей жизни был как мертвый; так чтобы только в делах по исполнению велений Божиих и познаваем он был живым, и в этом только кругу обнаруживал движение и энергию. Это и есть признак, что душа жива.

 

О том, каким образом бывает отъятие тления и смерти, и о том, что смерть ныне не истреблена, а попрана и сделана ничтожною.

А после, по воскресении, и тело воспримет нетление, которое Бог душе даровал теперь, оживотворив ее в настоящей жизни. Таким образом, по безпредельной милости Божией открывается некое великое изумительное домостроительство Божие: душа воскрешаема бывает в настоящей жизни, а тело умирает, и приговор Божий: земля еси и в землю пойдеши, не отменяется; в общее же воскресение воскрешено будет и тело и воспримет также нетление. Смерть не отменена и не оставлена бездейственной в настоящей жизни, а только попрана и бывает презираема, потому что, если б она теперь же была отменена, то люди не умирали бы более.

Поелику христиане после креста и Воскресения Христова удостоверены, что умирая, преходят от смерти в живот и в радость сопребывания со Христом, то вожделевают паче смерти. Ибо, если Дух Христов есть жизнь души, то какая польза получившему Его жить в этом мире, и чрез то устраняему быть от той радости, которая подается сопребыванием со Христом? Счастливы те, которые, уверовав во Христа, умерли тотчас, как окрещены, потому что умерли, облекшись во Христа. И пошли в другую жизнь, нося оное царское одеяние Божества Христова. Но более счастливы и блаженны те, которые пожили здесь после святого Крещения, и, будучи облечены в оное царское одеяние, как во всеоружие Божие, вступили в брань с врагом наши диаволом и вконец победили его со всеми его кознями и злоухищрениями, благодаря за эту победу бывшего с ними Христа и даровавшего им ее, - и уже потом, после сей победы, умерли; потому что пожили, подвизаясь во славу Христа, Который возлагает сей добрый подвиг на всякого верующего в Него. То и слава Христова, чтобы христиане, воюя с демонами, не были побеждаемы (а побеждали), имея с собою непобедимого Христа. Ибо в каждом христианине Христос есть воюяй и побеждаяй, и Он же есть призываяй Бога, и моляйся, и благодаряй, и благоговеинствуяй, и ищай с молением и смирением, - все это действует Христос, радуясь и веселясь, когда видит, что в каждом христианине есть и пребывает то убеждение, в коем удостоверительно исповедуют они, что Христос есть действуяй все сие. Почему всякому христианину относительно всех добрых дел, какие делает, надлежит исповедать, что их совершает Христос, а не он; кто же не так помышляет об это, тот всуе есть христианин.

Люди для того рождаются в мир сей, чтобы прославлять и благодарить Бога, зная, что всякое добро от Него. И опять по труде и подвиге, подъятых в сем месте озлобления, на которое родились, умирают по определению Божию, чтоб упокоится от трудов с надеждою, что некогда имеют воскреснуть и жить жизнию непрестающею, без всякой печали и лишений. Ибо хотя Христос, с ними всегда сущий, есть трудяйся в них, но и они, при всей немощи своей, большой подъемлют труд, чтоб только удержать с собою Христа. Потому что все хитрости и все козни диавола обращены на то, чтоб соблазнить их отторгнуться от рук Христа, и в самопрельщении расположить их говорить, или хотя думать, что это-де мы сами по себе и своим поспешеством породили такое и такое благое помышление, или сказали такое и такое разумное слово, или сделали такое и такое доброе дело, хотя бы то и самое незначительное. И вот против этого-то великий у христиан постоянно обращается подвиг!

Всякой богобоязненной душе два великие предлежат подвига: первый – чтобы получить благодать Святого Духа, потому что и возможности нет вступить кому-либо на путь спасения и тем паче шествовать по нему, если не получит он наперед таинственной благодати Всесвятого Духа; второй, более тяжкий, - чтоб не лишиться сей благодати, получаемой со многими потами и трудами. Это лишение благодати случается по следующей причине. После того, как благодать Божия долгое уже время пребывает в душе, сшествуя ей путем спасения, поднимается против нее сильная и тягчайшая брань, подобная той, какую изображает пророк Давид, взывая к Богу: Господи! Как умножились враги мои! Многие восстают на меня; многие говорят душе моей: «нет ему спасения в Боге! (Пс.3,2-3), то есть что спасение твое совершается не силою Бога твоего, но твоею мудростию и твоею собственною силою. Если согласится душа на такое внушение, благодать отходит от нее. Но, если она, отвергнув такое внушение, начнет с Давидом взывать к Богу: «Ты, Господи, заступник мой и помощник, Ты – слава моя, и возносяй главу мою, Ты Божественною благодатию Твоею совершаешь во мне спасение мое, а не я, - благодать Божия пребудет с нею. И этот-то второй подвиг, после первого, в коем получается благодать Святого Духа, великий подвиг, чтоб не лишиться Божией благодати, полученной уже, предлежит душе до последнего нашего издыхания. Она, вместе с блаженным Апостолом Павлом, много потрудившимся, должна велегласно в слух Ангелов и человеков взывать: не аз, но благодать Божия, яже со мною (1Кор.15,10), - я не сделала никакого добра сама от себя, но благодать Божия, которая со мною. Потому что и апостолы, и пророки, и мученики, и иерархи, и преподобные, и праведные – все исповедали такую благодать Святого Духа, и ради такого ее исповедания, с помощью ее, подвизались добрым подвигом и течение свое совершили. Это и была та вера, которую они соблюли, то есть они веровали, что победительницею великих многочастных и многообразных затруднений, какие они встречали в жизни, при такой немощи человеческого естества, какую они в себе видели, была благодать Божия, которую они имели всегда присущею в себе. Уверовав в начале, что это так есть и должно быть, они испытали сие потом на деле и познали добре; познав, возблагодарили Бога, так устроившего; возблагодарив, исповедали; исповедав, увенчались; увенчавшись, прославились, имея в себе знамения обожения, поколику соделались причастниками Божеского естества, и чрез то богами по благодати, которые, яко боги, имеют всегда пребывать с Богом в будущей жизни.

Люди для того и рождаются на свет, чтобы прославлять Бога, так как они суть мыслящие и разумные существа. Они одни из всех видимых тварей могут познавать, величать и благодарить Творца Бога. Рассматривая тварь, они дивятся Творцу и, познав Его величие, недомыслимое и безпредельное, поклоняются Ему, чтут Его и благоговеинствуют пред Ним, а при этом стараются жить во истине и правоте, как благоугодно Богу, представляя боговедение истинным свидетелем богоугодной жизни и благочестия, и наоборот, богоугодную жизнь и благочестие – свидетелями боговедения. Ибо кто имеет боговедение и знает Бога, тот без сомнения и почитает Его, и служит ему, то есть верует и поклоняется Ему, яко Богу, и живет богоугодно; всякий согрешающий не видел Его и не познал Его , как говорит Иоанн Богослов (1Ин.3,6). И так есть воистину. Ибо кто знает Бога, естественно и почитает Его, и благоговеинствует пред Ним, а кто благоговеинствует пред Ним и боится Его, тот может ли забыться до того, чтоб позволить себе сделать что-либо неугодное Богу, когда знает, что Бог везде есть и все видит? Да уверится же всякий человек грешащий, что он не виде и не позна Бога, и что если он умрет в этой тьме и в этом неведении, то воскреснет потом не для чего другого, как для вечного мучения, вечного потому, что там не будет более смерти, чтоб пресечь это мучение. Тот же, кто увидел и познал Бога, и чрез то не позволяет себе легкомысленно и безстрашно вдаваться в грех и тем показывает, что он не только боится, но и любит Бога, такой человек, если, проведши всю жизнь богоугодно, прейдет в другую с надеждою и чаянием воскресения мертвых, воскреснет к радости неизглаголанной, для которой одной и рождаются, и умирают люди. Рожденные для такой радости, если презрят ее и проведут жизнь во тьме и неведении Бога, по воскресении будут претерпевать двоякое мучение, и то, поминая, что были рождены для неизглаголанной радости, и то, что презрели ее по легкомыслию и потеряли по своей вине.

Посему всякий человек, рожденный в мир сей, тем паче христианин, пусть не думает, будто родился для того, чтоб наслаждаться сим миром и вкушать его радости, потому что если б этот был конец и эта цель его рождения, то он не умирал бы. Но пусть содержит в мысли, что родился он, во-первых, для того, чтоб быть (начать существовать) из не-сущего, каким был; во-вторых, для того, чтоб подобно постепенному возрастанию телесному возрастать мало-помалу и возрастом духовным, и добрым подвигом восходить в то священное и боголепное состояние, о котором говорит блаженный Павел: доколе все придем... в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова (Еф.4,13); в-третьих, для того, чтоб сделаться достойным обитать в небесных селениях и быть вчинену в сонм святых Ангелов, и петь с ними победную песнь Пресвятой Троице, Которая как одна дает ему бытие, одна же благодатию Своею дарует и благобытие, то есть то показанное священное боголепное состояние.

При всем том, однако ж, люди не только не направляют дел своих к той одной цели, для которой родились людьми, то есть чтоб, достигнув меры возраста исполнения Христова, соделаться богами по благодати, а напротив, делают все противное тому, и делают с большим усердием, всякими способами предаваясь грехам, чтоб в конце всего вверженным быть в вечное мучение, для которого мы не рождаемся в мир сей. Ибо вечный огонь адский уготован диаволу и прочим демонам, а мы рождаемся для того, чтоб обрестись достойными Бога, когда умрем. Достоин же Бога вот кто: правый, истинный, кроткий, благий, сострадательный, милостивый, щедрый, добрый, долготерпеливый, незлобивый, человеколюбивый. Но таким не один человек не может быть, если не соделается причастный благодати Божией по вере во Христа; так что, если кто не таков, то явно, что он или не верует во Христа, или кажется только верующим, будучи невером в самом деле. Ибо кто истинно верует во Христа, тот или уже сделался таковым, как мы сказали, или всяким образом подвизается быть таковым, помощию благодати Божией, без коей никто не может быть святым, но и взыскать того.

 

Что в теле болезнь, то в душе грех.

Что болезнь в теле, то грех в душе. Когда тело заболит, больной ни о чем уже другом не заботиться, ни о богатстве, ни о славе, ни об утехах, а все об одном уврачевании тела и восстановлении здоровья. Так и когда душа болит грехом, надлежит всю заботу обращать ни на другое что, ни на богатство, ни на славу, ни на удовольствия, а на одно уврачевание болезни душевной и возвращение душе здравия. Что же скажу я, всеокаянный, в оправдание свое, в день Страшного Суда, если тогда душа моя окажется больною многими и различными болезнями? Почему не приложил никакого попечения о здравии души своей, а всю жизнь свою трудился и хлопотал только о богатстве, славе и удовольствиях?

 

Как имеем мы чувство телесное, так надобно, чтоб душа имела чувство духовное и чувствовала как болезнь свою, так и здравие.

Причина этому, кажется та, что не знает грешник о болезнях души своей и не чувствует в настоящей жизни, какое зло причиняют они душе; не зная же и не чувствуя сего, обманывается и, полагая, что у него все хорошо, нисколько не безпокоится о здоровье души своей. И не потому ли грешник, то есть больной душевно, горд бывает, что безчувствен есть и не чувствует зла, причиняемого ему грехами? И еще что? Чем более кто безчувствен, тем более гордится, как говорит и божественный Давид: гордыня ненавидящих Тя взыде выну (Пс.73,23) . Будучи же горд, он и мысли не допускает, чтобы был болен, и ненавистию отплачивает тому, кто стал бы говорить ему о его болезни или предлагать врачество, тогда как настоящий христианин, чувствующий раны и болезни души своей, ищет врача и охотно подчиняется его врачеванию. Когда тело наше заболевает, мы чувствуем боль и, чувствуя ее, ищем врачества, да уврачуемся. Если б не имели мы чувства, то не чувствовали бы и боли; если б боли не чувствовали, не чувствовали бы потребности и во врачестве. Тому же следовало бы быть и в душе, то есть, чтоб она своим духовным чувством чувствовала свою духовную болезнь. Но бывает иначе – не чувствует. Не чувствуя же болезни, не тяготится ею и не ищет врачества. Оттого грешник, не чувствуя боли в душе, живет себе весело и не печалится о грехах. Плача достойное состояние, ибо пока он таков, неисцелим и, как неисцелимый, - погибший, ненавистный Богу и святым Ангелам.

Посему надлежит нам, сколько можно, позаботиться о том, чтобы прийти в чувство душою своею, возболезновать о грехах своих и взыскать врача душ и телес Господа Иисуса Христа и, припадши к Нему, умолять Его, да исцелит болезни души нашей. Эти болезни души суть похоти богатства, славы и удовольствия, по причине коих люди бывают гневливы, досадительны, неподвижны на добро, празднолюбивы, лихоимны, хищны, неправедны, тщеславны, горды, завистливы, человеконенавистны, мстительны. Что скажешь ты о всем этом?! Малы эти болезни душевные и ничтожны?! И благословно душе, верующей во Христа, не чувствовать их и не печалиться о них? Не должно ли, напротив, плакать и рыдать, и жалобные испускать вопли, чтоб Врач наш, видя сие, сжалился над нею и дал ей увидеть, и восчувствовать болезни свои? Ибо пока не увидит она их и не восчувствует, не может уврачевать ее и Сам всемогущий Врач. Да и что есть уврачевание души? Есть дивное некое изменение души, по коему уврачеванная душа и похоти злые, которые прежде были ей так вожделенны, начинает считать мерзостию и заразою, и за это ненавидит их не сама по себе, а благодатию исцелившего ее Врача, Коего и благодарит она потом всегда и о Коем велегласно проповедует всем, взывая: вот мое горе – изменение десницы Всевышнего (Пс.76,11). Но чтобы пришел Врач, надобно призвать Его; чтобы призвать, надобно увидеть болезнь и почувствовать ее.

 

Кто не имеет чувства духовного и не чувствует, больна ли душа его, или здорова, тот еще не христианин, хотя и называется христианином, ибо прямой плод веры христианской есть здравие души.

Как внешнее свое состояние человек сознает и чувствует, именно, слаб ли он или крепок, здоров или нездоров, счастлив или несчастлив, обиду терпит или благодеяние получает, - как все это он знает и чувствует, так всякий христианин должен видеть и чувствовать свое внутреннее состояние, здоров ли по душе или болен, счастлив или несчастлив, благоденствует или страждет. И если не чувствует он этого внутренно в себе самом, то всуе носит имя христианина, и хоть именуется так, но на самом деле не таков. Ибо если бы он был истинным христианином и имел общение с Владыкою Христом, то был бы причастен и живота Его и света, так как Христос есть живот и свет. Следовательно, и видел бы себя, и чувствовал все свое, потому что видеть и чувствовать есть естественное свойство живых, так что у кого нет этого, тот мертв. Таким образом, кто не видит и не чувствует душевно добра и зла, которое пребывает в него и выбывает из него, тот еще мертв и не просвещен лучами умного Солнца правды. Да потщится же таковый наискорейше потещи и припасть мысленно к Иисусу Христу, умоляя Его сжалится над ним, оживить его и просветить, дать ему прийти в чувство и познать состояние свое, и потом от Него единого да взыщет спасения себе. Ибо безчувственного человека не может спасти и Сам Бог, могущий все творить.

Человек создан состоящим из двух естеств, мысленного и чувственного, души и тела. Почему потребовалось для него и двоякое врачество, после того как он впал в великую болезнь после великого здравия, какое имел прежде. Болезнь есть потеря здравия, и возболевший по преступлении человек возболел естеством. Болезнь же, в естество внедрившаяся и ставшая естественною, непременяема, как естество. Суди теперь, сколько великая потребна сила, чтобы пременить больное естество в здравие, когда есть то же, что поставить его выше естества, как оно есть в нем в настоящем своем состоянии? Для указания сего-то и дано нам богодуховенное Писание, которое есть для нас врачебная наука.

Врачебное искусство, врачующее тело человеческое, никак не может уврачевать первоначальную коренную болезнь, то есть тление, но употребляет всякие свои способы лишь на то, чтобы врачевать вторичные болезни, когда естественно-больное тело выходит и из этого естественно-болезненного своего состояния и впадает во вторичную какую-либо болезнь, в водянку, например, или в горячку; это врачевание происходит не от букв, какими прописывает врач врачество, а от употребления того, что им прописывается; прописываются же им разные вещества, которые при различной врачевательной силе и действенности все однородны, однако ж, с заболевшим телом, чтоб могли воздействовать на это тело и врачевать его. Итак, если врачебное искусство, истоща все способы врачевания и все употребив врачевательные вещества, доходит лишь до того, чтобы врачевать вторичные болезни тела и поставлять заболевшее тело только в предшествовавшее сей болезни состояние, которое есть естественное болезненное состояние тления, то где взять силу к врачеванию сей последней коренной болезни? Она – выше естества. Чтоб уврачевать больное человеческое естество и восстановить в нем истинное, свойственное ему по первоначальному его устроению здравие, для сего потребна сверхъестественная и пресущественная сила. Какая же это сверхъестественная и пресущественная сила, могущая возвратить нам первоначальное здравие? Это есть Господь наш Иисус Христос, Сын Божий, Который, чтоб уврачевать подобное подобным, благоволил воспринять человеческое естество здравое. И вот, когда кто верою прилепляется ко Христу, тогда Христос сочетавается с ним и Божеством, и здравым человечеством, и чрез такое единение восстановляет в нем первоначальное истинное здравие.

Но как при врачевании тела, на восстановление здравия в нем действуют не буквы, коими прописывается врачество, а сила прописанных веществ, так и в отношении к врачеванию души, оздравление ее и спасительное на нее воздействие совершается не буквами Божественного Писания, а силою Христа, Который прописан в Писании. Ибо Царство Божие не в слове, а в силе (1 Кор.4,20). Ибо все Божественное Писание, Ветхое и Новое, руководит естественно больное человеческое естество к Иисусу Христу, Который есть единственный Врач душ и телес наших. Кто остается непричастным Его Божественной благодати, тот остается и неуврачеванным, а кто причащается Его благодати, у того душа перестает уже быть больною. Ибо плод веры нашей христианской есть здравие души. Затем Бог соделался человеком, чтоб душа чрез Него могла воспринимать здравие свое. Следовательно, у кого душа не здрава, тот еще не стал христианином настоящим. Здоровою же душа делается силою божественною и светом благодати, даруемой Христом за веру. Душа не видима, и не видно, здорова она или нет, не только для других, но нередко и для нее самой. Но есть видимые знаки, по которым для всех явно бывает ее состояние. Укажу на самый видный, на упорядочение и исправление пяти чувств – зрения, слуха, обоняния, вкуса и осязания. Когда кто держит их в порядке и владеет ими разумно, - явно, что душа его в своем чине, здорова, и человек тогда является настоящим разумным животным и действует по разуму и рассуждению, а не как животные несмысленные, состоящие во власти у своих чувств. Владение пятью чувствами будто есть очень простое дело; но я тебе скажу, что кто властвует над пятью чувствами, тот властвует над всею вселенною и над всем, что в ней, ибо у нас все бывает от них и чрез них. Но кто таков, тот сам властвуем бывает от Бога и всецело покорствует во всем воле Божией. Так Царство Божие водворяется и первоначальный чин восстановляется, ибо человек в начале определен был царем мира. В сем черта образа Божия и подобия. Таким образом, кто не властвует над пятью чувствами, тот не бывает по образу Божию и подобию; и хотя бы он всю мудрость мира поглотил и знал все сущее, о нем неложен приговор: приложися скотом несмысленным и уподобися им (Пс.48,13). Он живет на похуление Бога, Создателя всяческих, как написано: имя Божие вами хулится во языцех (Рим.2,24). И Христово имя похуляется таковыми, и вера христианская поношается от неверных, которые говорят: если бы Бог христианский был истинный Бог, то христиане не были таковы же, как и мы; между тем многие из них живут гораздо хуже нас, в неправдах и срамных похотях.

Нас же да просветит благодать Христова, да подаст здравие душе нашей, и да даст нам силу держать в своей власти пять чувств и жить достодолжно, чтобы славилось имя Божие чрез нас. Ему слава и поклонение ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

 

Бедность есть благодеяние Святого Бога.

Итак, знать надлежит относительно скудости во всем, что Бог праведно наложил ее на нас как временное наказание, и потому претерпевать ее с благодарением, да привлечем на себя благоутробие, милость и попечение Божие. Ибо Господь, кого любит, того наказывает, да смирится наказательною скудостию и далек будет от гордости, биет же всякого сына, егоже приемлет (Евр.12,6), болезнями и скорбями, чтоб к себе его притянуть и иметь всегда с собою, и за труды и подвиги, с благодарностию переносимые, увенчать его венцом терпения и сделать сыном приятным. Преступление Адамово последовало не от другого чего, как от того, что он имел все блага в изобилии без труда. Почему Бог за преступление определил нам в поте лица своего снедать хлеб свой, пока умрем. Если же для настоящей жизни на всех людей наложена скудость как естественное временное наказание, то всеми неправдами усиливающийся убежать из-под него попадает под вечное наказание. Потому что избежать скудости в настоящей жизни едва ли возможно без хищений, неправды и лихоимства; к тому же счастие и богатство естественно порождают гордость, источник всякого греха, а гордого, стремглав низвергши долу, берет в свою власть срамота, то есть начинают господствовать над ними плотские страсти, - порождения его неразумия и растления в нем здравого смысла.

 

Кто хулит бедность, тот отрицается христианства и не хочет быть христианином.

Посему христианин, который всячески хлопочет и усиливается избыть от скудости, очевидно, не хочет быть христианином истинным, потому что истинному христианину нельзя быть без лишений и нужд. Сын Божий и Бог, соделавшийся человеком для восстановления естества человеческого, не благоволил тотчас отменить первое наказательное определение, то есть нужду во всем и смерть, наложенные на Адама и род наш за преступление заповеди, ибо и то, чтобы нам в поте лица снедать хлеб свой, и то: земля еси и в землю пойдеши, пребывают и навсегда пребудут в роде нашем, до скончания века. Но что сделал и делает Господь наш Иисус Христос? – То, что верующих в Его вочеловеченное домостроительство делает причастниками Своей силы, яко Бог сил, и Своей премудрости, яко Бог премудрости, и чрез то, не отменяя делом первого определения, отменяет тем, что отъемлет силу его, воодушевляя верующих благодушно переносить всякого рода лишения и скорби, Сам первый подъяв их до безславной смерти на кресте и сделавшись для нас в этом образцом и примером. Вследствие сего видим, что и Апостолы, и все истинные христиане, приемля от благодати Христовой силу, с радостию переносят всякие скорби и искушения и приносят Богу достойные плоды с великим терпением. Почему ни мученики не просили Христа избавить их от терзаний и мучений, ни подвижники не искали освобождения от трудов и потов подвижничества, но те и другие умоляли лишь даровать им терпение, и с этим терпением подвизались подвигом мученичества и подвижничества, чтоб в будущей жизни восприять награду за труд свой.

 

Необходимость настоит, чтобы христиане имели скорби и беды.

Итак, для всякого благочестивого неизбежны скорбь, теснота и лишения, и это не к ущербу, а к усилению и возвышению его благочестия. Пока не испытает кто искушений, не может понять и познать сокрытой в них сладости и силы для жизни по Богу. Когда же испытает их и познает сие, то не может не благодарить испытующего его Господа. И когда освободится от них, не за то одно благодарит Избавителя, что освободил, но и за то, что даровал испытать чрез них. Неиспытавший искушений бывает неискусен в жизни и к богоугождению не так рачителен. А испытавший их и освободившийся от них горит духом к Богу и всеусердно благодарит Его. Конечно, бывают усердные к Богу и благодарные и из тех, кои не испытывают искушений, но не с таким жаром, как те, кои испытывают их и избавляются от них. Посему крайне потребно и спасительно христианину подпадать искушениям, скорбям, теснотам и лишениям, да познает на себе многопомощную силу Божию и Бога да благодарит от всей души, от всего помышления и всею силою. Кто живет покойно и не имеет искушений, тот подвержен двум невыгодам: первая, что не так усердствует к Богу и не от всей души благодарит Его, а вторая, что ум его неизбежно вдается в суетные попечения и заботы. Может быть, и Адам не так бы легко прельстился, не послушал бы злого совета диавола и не восхотел бы быть богом, если бы поусерднее благодарил Бога, когда был окружен величайшим оным упокоением и неизреченною радостию. Так-то сколько потребно для нас дышать воздухом, столько потребно благодарить Бога, в самых искушениях, скорбях и лишениях, каким подвергаемся, идя путем богоугождения.

Будем же, братия мои, и мы благодарить Бога о всем и безропотно претерпевать всякое искушение и скорбь, во Христе Иисусе, Господе нашем, Коему слава во веки. Аминь.

 

Удерживать в уме читаемое в Божественном Писании есть действие силы Божией.

Учащийся, если не удерживает в уме своем и не помнит того, чему научают его, никакой не получает пользы от учения. Знающий грамоту и читающий, если не понимает читаемого, есть то же, что неграмотный. Читающий и понимающий, если не может удерживать в уме своем то, что вычитал и понял, никакой не получает пользы от чтения. В отношении же к Божественному Писанию, то, чтобы читать оное, в нашей состоит власти, а то, чтобы понимать читаемое, и от нас самих зависит, и не от нас. От нас зависит старание и внимание, какие надлежит иметь при чтении; то же, чтобы понимать читаемое, есть дело благодати Божией. Но то, чтобы удерживать в уме и помнить понятое, есть дело единой благодати Божией. Почему не много таких, которые удерживают сие в уме, как и вообще спасаемых избранников немного. Чтение научает человека тому, что руководит его к Богу и делает Божиим, а молитва делает то, что Бог милосердствует к человеку и просвещает ум его, чтобы понимал и помнил прочитываемое. То, что написано об иных мирских делах, читающие могут понимать и сами, но вещей божественных и спасительных никому невозможно понять или помнить без просвещения от Святого Духа.

 

О молитве и чтении.

Тому, кто научился молиться как должно, не столько потребно чтение, потому что его душу исполняет божественным светом и божественно изменяет благодать Святого Духа. Но тот, кто предпочитает больше сидеть за чтением, нежели научиться молиться как должно, находится в прелести и сам себя отдаляет от спасения; лучше же сказать, таковый безчувствен, хотя и говорит, что прочитал все Писание и всегда имеет его на языке. Не может быть, чтобы плод земной созрел без теплоты солнечной. Пусть семя прозябнет во время зимы и весною прорастет и даст ствол, но если все время будет стоять пасмурное и холодное, то никак не созреет плод его. Это будет произрастание ни к чему негожее и безполезное, лучше бы ему совсем не прорастать. Таким же образом и тот, кто не согревается теплотою умного Солнца – Христа Господа, посредством молитвы, как должно совершаемой, не может получить зрелого плода духовного, то есть сладости и пользы от чтения своего.

Много потребно времени и труда, более мысленного, чем телесного, на то, чтобы сначала научиться молиться как должно, а потом, научившись, продолжать молиться. Почему и Апостол заповедует нам воспевать и петь Богу, всегда сердцем, и не устами одними (Еф.5,19). Поелику уста говорят от избытка сердца, то надобно так устроиться, чтоб и молитва устами произносимая, произносима была от избытка сердца. А это бывает, когда в нас сердце чистое созидается, божественный дух правый обновляется, и восприемлется радость спасения Божия, каковая радость рождается от общения и причастия Христу, а утверждается потом благодатию Духа Владычного, по слову пророка, который сперва сказал: сердце чисто созижди во мне Боже и дух прав обнови во утробе моей, а потом: воздаждь ми радость спасения Твоего и Духом Владычним утверди мя, чтоб духи злые ни с какой стороны не могли своими искушениями и прилогами колебать движений и помышлений душевных. Когда душа будет в состоянии молиться показанным способом, тогда возможно, чтобы от таинственных лучей божественного просвещения, нисходящих в молящегося во время молитвы и ради молитвы, созревало, то есть было в сладость приемлемо и пользу приносило то, что он вычитывает и понимает. Кто не делает таким образом, тот ничего как должно не понимает из читаемого, не чувствует сладости от того и никакой не получает пользы.

 

Как надлежит христианину молиться?

Молиться Богу весьма хорошее дело и великую приносит пользу молящемуся. Если великая бывает польза от собеседования с земным царем, то сколь большая должна быть от собеседования с Царем Небесным посредством молитвы? Как никто не смеет приблизиться к тому, кто беседует с царем земным, и пресечь беседу, которую он ведет, так и демоны не дерзают приблизиться к тому, кто с Богом беседует. Напротив, великий вред бывает от того, если кто не молится Богу, ибо душа такого оставляется лишенною Божия просвещения, божественной силы и покоя от демонских искушений, и демоны непрестанно возбуждают в ней непотребные движения, похоть нечистую, позывы на блуд, неправду, тщеславие, гордость, самомнение. Как для тела необходимо потребен воздух, чтоб дышать, так для души потребно непрестанное памятование о Боге, то есть молитва. Но опять, если кто молится Богу просто, как попало, будто мимоходом, без страха, какой надлежит иметь тому, кто предстоит пред Богом, пред Коим трепещут Херувимы, для того не только это никакой не приносит пользы, тот не только несет ущерб, о коем сказано выше, но терпит несравненно погубнейший вред, гнев Божий, отвращение Божие, изгнание Божие. Ибо как телохранители царские тотчас восхищают от лица царева и выгоняют вон того, кто стоит пред царем небрежно, без страха и благоприличия, и царь не воспрещает им этого, так и Ангелы Божии отторгают от лица Божия и от взора Его и вон изгоняют ум того, кто стоит пред Богом и молится Ему небрежно, будто с презорством, без благоговения и благонастроения, и тогда тотчас схватывают его демоны с дерзостию и насилием и кружат его, где хотят, по местам срамным и нечистым, или по делам злым, или по вещам суетным и безполезным. И ни сам страждущий сие от демонов не чувствует того, ни Бог не сжаливается над ним и не освобождает его от сего за то, что тот презрел Его и преступил заповедь Его, которая повелевает: работайте Господеви со страхом, и радуйтеся Ему с трепетом (Пс.2,11). Потому гораздо лучше бы было для того, если бы он совсем не молился, потому что демоны ни за какие грехи не овладевают душою с таким тиранством, как за презорство к Богу. И земной царь должникам своим и тем, которые в чем-либо погрешают пред ним, терпит, а для тех, которые презирают его, бывает тяжким и страшным отмстителем. Почему нет большего греха, как молиться Богу с презорственным небрежением.

Бог безтелесен и невидим, почему и служить Ему надлежит не телесно только, и не видимо только. Служить Богу только телесно и видимо есть дело несообразное, как говорит и Пророк Давид: аще бы восхотел еси жертвы, дал бых убо, всесожжения не благоволиши. Жертва Богу дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно Бог не уиничижит. Сокрушение же сердца бывает в уме и помышлении, а ум наш и помышления наши невидимы. Итак, будучи обязаны воздавать Богу невидимому невидимое служение, мы должны служить Ему умом и помышлением. Это и есть подобающее и сообразное служение – Невидимому приносить невидимое, и мысленному мысленное. Но потом уже и вместе уже с этим надлежит приносить и видимое, с душою и телесное, да угождение Богу от нас будет всем существом. Бог не от рук человеческих угождение приемлет (Деян.17,25). Если и приемлет Он телесные и чувственные приношения, то знать надлежит, когда и как приемлет, именно, когда они приносятся от чистого сердца.

Молитва и пение Божественных Псалмов не что иное есть, как беседование с Богом, в коем мы или умоляем Его, да дарует нам, что сообразно Богу даровать человекам, или прославляем Его за все творения, сотворенные Им, или воспеваем чудеса Его, какие от века по временам творил Он во славу Свою, во спасение людей и в воздаяние и наказание неправедных и злых, или возвещаем промыслительные действия Его, кои по домостроительству Своему совершает Он таинственно и сокровенно, или величаем великое таинство вочеловечения Сына и Слова Божия, именно, как Сын Божий, не отлучаясь от всего прочего творения, отлучился в Пренепорочное Чрево Приснодевы Марии и соделался человеком, родился, воспитался и явил нам житие и жизнь божественные, распялся, умер и воскрес из мертвых, даровав чрез то и роду человеческому надежду воскресения и жизни вечной, и вознесся, яко человек, на небеса, чтоб ниспослать на верующих в Него от единого Бога Отца исходящего Духа Святого, Которого от начала имел первый человек и лишился за неверие свое, когда не поверил словесам Божиим. Ибо то и было последнею целию воплощенного домостроительства, то есть для того и воплотился сын Божий, Бог Слово, и соделался человеком, да приемлют как душу, благодать Святого Духа души тех, кои веруют в Него, яко Бога и человека, то есть во единого Христа из двух естеств, нераздельных и неслиянных, Божества и человечества, и да являются таким образом возрожденными, воссозданными и обновленными чрез святое Крещение и соделываются тем, чем был первый человек прежде преступления, освящаясь благодатию Святого Духа в уме, совести и во всех чувствах, так чтоб после сего совсем не иметь уже растленной падением жизни, которая могла бы увлекать вожделение души к плотским и мирским похотям.

Если теперь тот, кто должен в молитве своей беседовать к Богу о всем вышесказанном, вращая то в уме своем день и ночь, если он, положим, и долгое время проговаривает все это языком только, а умом не знает, что говорит, то не является ли он потерявшим смысл? Но всячески явно, что он не соделался еще верным, еще не вошел в содружество с Богом. Ибо верным именуется и есть тот, кому вверена и кто имеет благодать Святого Духа; благодать же сия просвещает ум, собирает его в себя и сосредоточивает, да разумеет, к Кому беседует и о чем беседует. Следовательно, кто не так действует в молитве, тот не имеет благодати Святого Духа, неверным пребывает и далеким от Бога.

Итак, прежде всего надлежит сделаться верным и с Богом примириться и содружиться, испросив у Него отпущение всех прежних грехов, словом, делом и помышлением соделанных. Душа, с Богом примирившаяся и содружившаяся, бывает кроткою, смиренною и сокрушенною. Это и служит признаком примирения и содружения с Богом. Ибо Бог обыкновенно эти первые дает дарования верующим, то есть кротость и смирение. Душу же кроткую и смиренную уже не борют демоны, как прежде, ни сластолюбием, ни сребролюбием, ни славолюбием, и таким образом чрез эти два дарования Христовы душа обретает покой и не бывает смущаема никакими чуждыми и неуместными помыслами. Таковая душа и молится как подобает, то есть со страхом, благоговением и вниманием, а не одними устами. И это невозможно ни для какого человека, ни для мирянина, ни для монаха, ни для отшельника, ни для клирика, ни для диакона, ни для священника, ни для архиерея, если душа каждого из них не соделается причастницею Святого Духа, по мере веры их во Христа: ибо никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор.12,3). Истинно кланяющиеся Богу Духом кланяются и Духом молятся. А где Дух Господень, там свобода (2 Кор.3,17), свобода от демонов и от всех страстей, всеваемых ими в душу, от ненависти, печали, смущения, малодушия, злонравия, злобы, неверия, гнева и падкости на всякое самоугождение; и те, кои обладают ими, пусть они будут постники, безмолвники, долгопевцы псалмов, толкователи Божественных Писаний, излагатели правых догматов, учители и проповедники церковные, пусть именуются выскопреподобными, многоучеными и всесильными, не имеют части со Христом, истинным светом, просвещающим всякого человека, от своего злого произволения грядущаго в истинный мир добродетелей, ибо тьма не имеет никакого общения со светом.

Каковый свет да сподобимся получить и мы о Христе Иисусе, Коему подобает слава, честь и поклонение, со безначальным Его Отцем и Животворящим Его Духом ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

 

Самый большой грех есть молиться без страха Божия, без благоговения и внимания. Допускающие его не ведают, как должно, Бога.

Нет греха больше, как молиться без страха Божия, без внимания и благоговения. Кто молится или поет псалмы просто, как попало, с небрежностию и презорством, тот явно не знает, что такое есть Бог, не знает и небрежничает. Почему Бог, от Коего исходит и отпущение грехов, и всякое благо, хотел бы помиловать и его, но не может, а паче гневается. Лучше такому совсем не молиться, чем так молиться, то есть устами только. Душе не свойственно молиться устами, а умом, и тот, кто поет псалмы и молитвы творит, а ум его не заключает себя в молитву, которую он говорит, делает дело несообразное, почему подвигает на гнев Бога, Которому молится. Как ум видит и ум слышит, так надобно, чтобы ум же и молился посредством уст. Кто совсем не молится, тот не исполняет своего долга и остается должником Богу, но когда-нибудь он опомнится и может испросить себе отпущение долга у Бога, Коему должен. Тот же, кто молится кое-как, с небрежностию, подвигает на гнев Самого долгов решителя Бога, Коему молится, ибо таковый устами Богу молится, а ум с бесами ведет беседу. От кого же после сего ожидать ему милости?

Итак, надобно с устною молитвою молиться Богу и умом. Но поелику невозможно, чтобы с устами и ум молился, если не получит он прежде просвещения и воздействия Святого Духа, то прежде всего другого надобно попещись о том, чтобы приять просвещение и благодать Святого Духа, дабы не молиться устами только и чрез то не быть в опасности вместо получения милости от Бога, подпасть гневу Его. Ибо нет другого греха, который бы так много прогневлял Бога, как тот, когда кто устами молитвы Ему творит, а умом помышляет неуместное и срамное. Таковый ум еще не возобладан Христом и не хочет быть обладаем от Него, и поелику не хочет, чтобы царствовал над ним Бог , есть враг Царя Христа (Лк.19,14).

 

Для того чтобы познать Бога, потребен божественный свет.

Итак, не подобает молиться Богу без страха и благоговения. Кто не имеет страха и благоговения, пусть испрашивает, прежде всего, света страха Божия, да ведает, пред сколь страшным Богом предстоит он и молится, чтоб удостоиться за то получить просимое. Ибо кто познает, коль страшен есть Бог, тот преисполнится и страхом Божиим, и страх Божий научит его достодолжной молитве. Кто же не познал сего, тот во тьме и не умеет молиться как должно. Пока солнце еще не воссияло и тьма покрывает землю, кто может видеть хорошо вещи? И тот, кто прошел грамматику, риторику и философию и обогатился познанием всего сущего, не может без света прочитывать книг, в которых содержатся такие учения, а новоначальный, который только приступил к такому учению, что может увидеть без света или чему может научиться? Ничему. Таким же образом и душе всякой потребен сокровенный свет божественного ведения, да видит и познает и постигает силу и значение божественных словес псаломских. Ибо сей сокровенный свет божественного ведения есть некая мысленная сила – властная, которая окружает и собирает подвижной ум, отбегающий обычно туда и сюда, в то время, когда слушает или читает божественные оные словеса, и держит его в себе, да внимает тому, что читает или слушает. Если же не войдет в кого божественный свет, то он устами будет произносить или читать молитву, и ушами слушать, а ум его будет оставаться безплодным; и не только это, но он не будет стоять на одном, а будет кружиться там и сям и помышлять о том, о чем не подобает, держа притом ту мысль, будто ему неотложно необходимо обдумать то, о чем думает, и позаботиться о том, в чем прельщается, не понимая, что состоит в сие время рабом мысленного тирана диавола, и им мысленно влачим бывает туда и сюда. Тем-то и бедственна и пагубна эта болезнь, что, тогда как враг мой влачит туда и сюда мой собственный ум, я думаю, что все эти кружения моего ума, все эти заботы и попечения суть мои собственные и неотложно необходимы для меня. Вот первая и величайшая из всех болезней душевных, для уврачевания которой, яко первейшей, худшей и сильнейшей всякой другой болезни душевной, надлежит нам подвизаться до пролития крови. Ибо она препятствует нам молиться как должно и не позволяет молитве нашей восходить прямо к Богу; она есть большая и крепкая стена, которая мешает уму нашему приближаться к Богу, Который есть везде сый и вся исполняяй. Сие омрачение души есть начало кромешной тьмы адской, и если не разгонит его Христос во всяком подвизающемся о спасении своем, то никто не узрит Господа. Почему и Давид говорит: Богом моим прейду стену (Пс.17,30). И Христос Господь, прогоняющий сию тьму, возвещает: Я свет миру (Ин.8,12). Если не будет развеян и изгнан из души сей мрак прежде всякого другого зла, то тщетна вера всякого такого христианина, тщетно именуется он именем верующего, тщетны посты его и бдения, тщетно трудится он, вопия в псалмопениях своих.

 

Всякий человек грешит умом, словом и делом. Чтоб охраниться от грехов, надо, прежде всего, уврачевать ум.

Если камни нападают в какой-нибудь тесный канал или трубу и загородят их, то нельзя вынуть того камня, который на самом низу, ни того, который на середине, ни даже того, который близко к первому, если наперед не вынешь этого первого, а потом по порядку и другие. Это же самое бывает и с людьми. Тремя образами грешат люди: умом, словом и делом. Первый грех, грех умом, есть причина и всех тех грехов, в каких грешат и словом и делом, ибо не ум заканчивает грех, а слово и дело заканчивают, что изобретает ум. Итак, из этих трех, чему прежде и более всего необходимо быть уврачевану от Христа? Очевидно, первому, то есть уму. Ибо когда уврачуется и освятится ум, когда придет он в доброе состояние и не будет сносить, чтоб сказано или сделано было что-либо Богу неугодное, тогда душа будет охранена и от всякого другого греха. Итак, сколько сил есть, надлежит нам подвизаться, да освятится Христом ум наш, восприяв благодать Святого Духа. Для этого одного Христос, будучи Бог, соделался человеком, для этого распялся, умер и воскрес. Это, то есть освящение ума, и есть воскресение души в настоящей жизни, вследствие коего можно сподобиться и будущего воскресения телом к славе и блаженству.

Потщимся же, прежде всего, исправить ум свой, чтоб он стоял (трезвенно в себе), когда молимся или читаем и изучаем Божественные Писания. Ибо, если не исправим ума, все другое тщетно, и душа наша никакого не восприемлет преуспеяния. Многие, именующиеся христианами и не сущие таковыми воистину, не зная, что носят в душе своей эту великую и страшную болезнь, впадают в тщеславие и самомнение, думают, что они выше других братий, гордятся и превозносятся над однородными себе и презирают их, когда эта болезнь ровняет их со всеми, ибо она обща всему роду человеческому, как общи всем тление и смерть. Эта болезнь нередко скорее врачуется в простейших и неученых, нежели как в ученых и умудренных наукою. Если скорее врачуются сии простейшие, то, очевидно, они лучше умудренных и ближе к Богу, Коим прежде познаваемы бывают и просвещаются, а потом сами Его познают. Впрочем, и каждому, по мере исправления ума его, дается мера ведения или познания как самого себя, так и Бога, то есть поколику исправляется, освящается и просвещается ум каждого, потолику он познает себя самого и Бога, Коему слава во веки. Аминь.

 

Того ради Бог соделался человеком, да упразднит дела диавола.

Иоанн Богослов говорит: для сего-то и явился Сын Божий, чтобы разрушить дела диавола (1 Ин.3,8). Дела же диавола суть всякий грех – зависть, ложь, лукавство, ненависть, вражда, злопамятство, клевета, гнев, ярость, гордость, тщеславие, немилосердие, лихоимство, хищение, неправда, похоть злая, спорливость, бранчливость, задорность, пересмешки, клятьбы, богозабвение, безчеловечие и всякое другое зло. Итак, тем, кои именуются христианами и делают такие дела диавола, что пользы от того, что они именуются христианами, когда явление Сына Божия не разрушило в них этих дел диавольских? Если кто скажет, что некоторые из таковых изъясняют Божественные Писания, богословствуют, проповедуют православные догматы, да ведает, что не в этом состоит дело Христово. Иоанн Богослов не говорит: сего ради явился Сын Божий, да богословствуют и да православствуют некоторые, но да разрушит дела диавола. Относительно же таковых скажу, что прежде надобно очистить сосуд от всякой скверны и потом влагать в него миро, чтоб иначе не осквернилось само миро и вместо благовония не исходило от него зловоние. Сын Божий и Бог Слово не для того соделался человеком, чтоб только веровали во Святую Троицу, прославляли Ее и богословствовали о Ней, а для того, чтобы разрушить дела диавола. В ком из принявших веру Христову разрушены будут дела диавола, тому можно вверять и тайны богословия и православных догматов. Те же, в коих не разрушены такие дела, и кои оказываются опутанными в них к безчествованию и похулению Бога, те по существу дела стоят еще на одной линии с язычниками, которым воспрещено и возбранено даже входить в храм Господень и молиться в нем Богу, а не только читать Божественные Писания и изъяснять их, как написано: грешнику же говорит Бог: что ты проповедуешь уставы Мои и берешь завет Мой в уста твои, а сам ненавидишь наставление Мое, и слова Мои бросаешь за себя? (Пс.49,16-17). Кто не принимает к сердцу законов Божиих, тот ненавидит наказание и исправление, внушаемое словесами Господа, и затыкает уши свои, чтоб не слышать слова Божия, которое возвещает о будущем суде и воздаянии грешникам, или о неугасимом огне геенском и прочих муках адских, или о вечном осуждении, от которого не может уже убежать никто их тех, кои однажды подверглись ему. Кто не старается всеми силами иметь заповеди Божии всегда пред очами своими и соблюдать их, но, презирая их, предпочитает противное им и производит то в дело, тот завергает слова Божии вспять. Поясню это следующим примером. Когда Бог ясно повелевает: покайтеся, ибо приблизилось Царствие Небесное (Мф.4,17), и еще: подвизайтесь войти сквозь тесные врата (Лк.13,24), а слышащий это не только не хочет каяться и понудить себя идти тесными враты, но проводит все дни жизни своей в великом нерадении, прилагая к прежним грехам каждый час другие, и тело свое покоит и утешает больше, чем потребно, и даже больше, чем пристойно, - что и служит признаком широкого и пространного пути, ведущего в пагубу, а не тесного и прискорбного, вводящего в живот вечный, то не очевидно ли, что таковый завергает вспять, то есть презирает словеса Божии, и творит свои хотения или, лучше сказать, хотения диавола? Да и святой Давид так изображает завергающего слова Божии вспять: когда видишь вора, сходишься с ним, и с прелюбодеями сообщаешься. Уста твои открываешь на злословие, и язык твой сплетает коварство. Сидишь и говоришь на брата твоего, на сына матери твоей клевещешь. Ты это делал, и Я молчал: ты подумал, что Я такой же, как ты. Изобличу тебя и представлю пред глаза твои [грехи твои]. Уразумейте это, забывающие Бога, дабы Я не восхитил, - и не будет избавляющего (Пс.49,18-22). Видишь ли, как таковый забыл Бога и достоин приять большее наказание, чем безбожники, совсем Бога не ведающие? Ибо, познавши Бога, как говорит Апостол, он не как Бога славит Его, но паче поносит Его, делая дела диавола. Почему есть враг Божий, хотя и кажется вернейшим учителем божественных догматов и православного богословия. Впрочем, и это, чтоб таковый верно возвещал божественные догматы и богословствовал, невозможно. Ибо как возможно, чтобы право и чисто умствовал тот ум, который омрачен оскверненною совестию? Только тот, кто разрешился от дел диавольских и всегда содержит в памяти Бога, может верно возвещать тайны Божии, как не вяжемый более делами диавола, от коих когда бы избавиться и нам всем и улучить Царствие Небесное, во Христе Иисусе, Господе нашем, Коему слава во веки. Аминь.

• Пишет сие слово святой отец к одному ученику из мирян и научает, как должно чтить святых отцов духовных.
• Что должно делать, чтоб найти настоящего духовного отца?
• И нашедши его, как должно к нему относиться?
• Кающийся во грехах своих никакой не получит пользы, если не взыщет приять от Христа Господа и врачество той немощи своей, по причине коей грешит.
• Что бы ни делал человек в настоящей жизни, всуе делает, если то не способствует к здравию его душевному.
• Как грех бывает по воле нашей и без воли?
• Врачество, врачующее душу, одно, а не много их.
• Четырьмя образами грешат люди.
• Спасение всех в единой воле Божией; человек же не имеет в себе ничего, чем бы сам мог спастися.

 

 

 

Пишет сие слово святой отец к одному ученику из мирян и научает, как должно чтить святых отцов духовных.

Возлюбленный мне в Господе! Я принял тебя на лоно свое, когда ты пришел ко мне, с теплым усердием преподал тебе истинное учение, с немалым трудом возообразив тебя в образ Христов чрез покаяние, и возродил чадом духовным с великим терпением, многими попечениями и каждодневными слезами, хотя ты не знал ничего из этого, испытанного мною ради тебя. Это и не дивно. И дети, находясь в утробе, нимало не чувствуют печали матери своей, ни болезней, какие терпит она во время рождения их. Но когда родятся, естественно хватаются за груди матерние, насыщаются молоком, исходящим из них, и, питаясь, таким образом, мало-помалу растут, и тогда уже познают матерь свою, родившую их, и начинают почитать ее и любить чрезмерно; и хоть она бьет их, хоть бранит, они все к ней бегут с полною любовию; не могут они подумать, чтоб она ненавидела их и отвращалась от них душою своею, но что бы она им ни делала, думают, что делает то для того, чтоб научить их разуму. Также и отца своего, наконец, познают они и начинают отличать от других, почитать и слушаться, не по естественному только закону, но и по законам, которые даровал человеколюбивый Бог.

Таким образом, родители являют подобающее о детях попечение, а дети воздают родителям благорасположением и покорностию достодолжное и, живя с ними, бывают научаемы наказанием и учением Господним. Но если родители не оказывают должного попечения о детях, не учат их разуму, не внушают им добрых правил, то души детей всеконечно взысканы будут от рук их. И напротив, если дети по дерзости и безчинству будут презирать родителей своих, не станут слушать наставления и исполнять повеления их, то хоть и не будут они преданы за то на временную смерть, как определяет ветхий закон, но, несомненно, преданы будут огню вечному и тьме кромешной. Об этом явно возвещает нам все богодухновенное Писание, и мы, будто глухие, не слушаем того, а если и слушаем, не исполняем, как будто и не слышали.

Таковым я не имел и не имею никакой охоты говорить что-либо или писать, особенно слыша, что Господь и Бог наш сказал ученикам Своим: если Меня гнали, будут гнать и вас (Ин.15,20); и опять: если хозяина дома назвали веельзевулом, не тем ли более домашних его (Мф.10,25). Но как несмотря на то, Он все же послал их к нам, языкам, говоря: шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, учаще их блюсти вся елика заповедах вам (Мф.28,19), и потом присовокупил еще к сему: иже веру имет и крестится, спасен будет; а иже не имет веры, осужден будет (Мк.16,16), то я расположился написать любви твоей на память, что для тебя благопотребно и полезно. И это потому особенно, что преодолевает меня, как отца чадолюбивого, крепкая к тебе любовь, не дозволяя мне сносить, чтоб ты, духовный сын мой в Господе, проводил жизнь свою так, как живешь. Теплое к тебе расположение нудит меня снизойти к тебе и пред очи твои предложить истину Божию, хотя пиша напишу то же, что каждый день читаешь ты сам и что соблюдать заповедует нам Божественное Писание.

Может быть, ты спросишь меня: если ты обещаешься сказать мне, что я уже знаю и чему учит нас Божественное Писание, то для меня достаточно этого последнего, для чего еще и ты хочешь писать мне о том же? На это послушай, сын мой, вот причина или, лучше, причины, побудившие меня писать к тебе. Делаю это я, во-первых, для того, да не буду осужден, как осужден был оный раб лукавый, который скрыл талант господина своего, и да не услышу и я, когда в день суда взыщет отчета от меня Владыка мой: лукавый раб и ленивый...посему надлежало отдать серебро мое торгующим, и я пришед получил бы мое с прибылью (Мф.25,26-27). Во-вторых, для того, чтобы оставить тебе, сыну моему возлюбленному, то, что имею тебе сказать как наследие: все это идет от отцов и праотцев наших духовных, но принято прежде мною и передается тебе; не задерживаю, прими отцовское наследие, мне же, как чадо благодарное, воздай, если рассудишь, вящшею любовью. В-третьих, для того, чтоб показать тебе, сыну моему искреннему, сколь великое богатство духовное предано мне духовным отцом моим, породившим меня чрез покаяние благодатию Духа Святого, чтоб, не зная сего, ты как-нибудь не стал презирать меня, духовного отца своего, как бедного, ничего не имущего и ничего не стоящего, подумав, что не наследовал от меня никакого ценного наследия. В-четвертых, и это важнее всего, для того, чтоб, презрев меня, ты не оказался виновным на Страшном Суде Господнем, если Богу благоугодно будет твое уничижение меня и слова моего вменить в уничижение Себя и слова Своего. В-пятых, для того, чтобы и другие услышали слово истины, как теперь, так и после, и плод принесли потом, кто тридесять, кто шестьдесят, кто сто, если примут его в сердце свое, как семя; если же не примут его, чтоб мне остаться неповинным в крови за души их.

И в духовных вещах бывает так же, как в чувственных. Каждый из принявших богатство от предков оставляет потом одним наследство, другим дары, как-то: детям, друзьям, слугам, а сверх того, во исполнение заповеди Божией, раздает из имения своего бедным, сколько хочет, и каждый из получивших что-либо дает отчет, как распорядился тем, что получил. Таким же образом и получившие духовный дар от Бога долг имеют неоскудно передавать его прежде других детям своим духовным, потом друзьям, знаемым и слугам, а далее и сторонним, богаты ли они, или бедны, слово ли премудрости кто получил, или слово разума, или дарование исцелений, или предстательство о душах, или силу помогательную, или рассуждение управительное. И всякий из тех, которые учат или делают что-либо для других, пусть ведает, что никто из них не будет похвален и не получит воздаяния за то, что делает, но строго будет истязан, осужден и наказан за все, что пропустит сделать.

Итак, не принимай ты, прошу тебя, диавола, когда он придет и начнет внушать тебе, будто я пишу это тебе напоказ, из человекоугодия. Сам ты знаешь очень хорошо, что тот, кто действует в таком духе, не только губит мзду свою, как торгующий словом Христовым и продающий его, но и будет предан на мучение там, где плач и скрежет зубов. Знай же при сем, что вместе с ним будут осуждены и те, которые осуждают его, ибо слышишь, что говорит Господь: не судите, да не судимы будете; ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерой мерите, такою и вам будут мерить (Мф.7,1,2). Об этом подумывай, брате мой, вспоминая притом и слово Апостола, который говорит: повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет; чтоб они делали это с радостью, а не воздыхая, ибо это для вас не полезно (Евр.13,17), и слово Господа, Который каждодневно взывает к нам во Святом Евангелии: кто принимает вас, принимает Меня (Мф.10,40), и: слушающий вас Меня слушает; и отвергающий вас, Меня отвергается (Лк.10,16), и ревнуя о спасении своем со страхом и трепетом, слушайся меня и внимай слову моему. Пусть не говорит тебе помысл твой, что это сказано только об Апостолах и что их одних обязаны мы слушать, но вонми, что опять говорит к ним Христос Господь: а что вам говорю, говорю всем (Мк.13.37). Кому это всем? Тем, которые имеют уверовать в Меня, посредством учения вашего, и будут хранить заповеди Мои так же, как и вы.

Вонми, прошу тебя! Владыка наш Бог, избрав Себе учеников и Апостолов, открыл им и вверил все тайны Своего домостроительства, сокровенные от века, потом даровал им Духа Святого и послал их, говоря: итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам (Мф.28,19-20). Апостолы, изшедше, учили и проповедовали слово Божие, и многие народы уверовали во Христа, и Церкви верующих учредились в городах. Когда какой-нибудь Апостол, учредив где-либо Церковь, имел намерение оставить тамошних верующих, чтоб идти в другие места, города и селения, то рукополагал для них вместо себя епископов и иереев, и их оставлял им учителями, отцами духовными и руководителями. Эти опять, приближаясь к смерти, избирали на такое служение других достойных, рукополагали их и оставляли вместо самих себя. Так шел по преданию такой порядок, пока до нас дошел, и законоположение такое действием Святого Духа соблюдается даже доныне. Равным образом, чрез посредство этих же лиц, дошли до нас и все Предания и учения, которые Апостолы приняли от Владыки всех и Бога нашего. Но как стадо Христово размножилось и народ верующих стал безчислен, то благодать Духа Святого устроила, чтоб к архиереям и иереям прибавлены были еще и игумены, и другие духовные отцы (из иночествующих), которые делами показывают твердую веру во Христа, истинного Бога нашего, имеют в себе благодать Святого Духа, чтоб и они сопастырствовали вместе с теми и содействовали во спасение тех, которые желают спастися.

Если теперь кого-нибудь из этих пастырей наших, архиереев, иереев, учителей, игуменов и отцов духовных, которые хранят учения и предания святых Апостолов и преподают нам, если кого-нибудь из таковых мы дерзнем как-нибудь презреть и преобидеть, или не принять в дом свой и слова его не послушать, вменяя его ни во что, то не самого ли Павла, не самого ли Петра, и не весь ли хор Апостолов изгоним мы в таком случае? А кто их изгоняет, не оказывает ли презрения к самому Господу нашему Иисусу Христу и Отцу Его? Ибо мы чтим Апостолов не просто как людей, но потому что они пришли и проповедовали Сына Божия, на землю сошедшего, да спасет род наш, и потому что Им были посланы соделать нас сынами Богу по благодати, наследниками вечной жизни и причастниками неизреченных благ, посредством проповеди Евангелия и святого Крещения. Если б не вручил им Господь преподать нам все сие, они и не преподали бы, и были бы, таким образом, как и все прочие человеки.

 

Что должно делать, чтоб найти настоящего духовного отца?

Поэтому надлежит нам со всем усердием, тщанием и вниманием, со всею бдительностию и многими молитвами блюстись, чтобы не напасть на какого-либо прелестника или обманщика, или лжеапостола, или лжехриста, но обрести руководителя истинного и боголюбивого, который имел бы внутрь себя Христа и точно знал учение, правила и постановления святых Апостолов и догматы святых отцов, или, лучше сказать, который бы знал волю и тайны Самого Владыки и Учителя Апостолов Христа. Такого учителя надлежит нам взыскать и обрести, который сначала слышал бы все это в слове и научился тому со слов, а потом научен был всему таинственно и во истине Самим Утешителем Духом чрез деяние и опыт; так чтобы и он сподобился услышать от самого Христа Господа, научившего Апостолов: вам дано знать тайны Царствия Небесного (Мф.13,11). Если взыщем – конечно, и найдем, ибо не неправеден Бог, и не радуется Он о погибели человеческой, но, как написано, ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Cына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин.3,16). Если Он на смерть предал Сына Своего Единородного, да мы спасены будем чрез Него, то возможно ли, чтобы, когда мы просим Его послать нам или, лучше, явить нам какого-либо истинного раба Своего, который поруководил бы нас в деле спасения и научил знать волю Его, возможно ли, говорю, чтобы Он скрыл от нас такого человека и лишил нас чрез то неложного руководства? Нет, нет! Это никак невозможно. Сему веровать да научит нас случившееся с сотником Корнилием. Он был муж благочестивый и боящийся Бога со всем домом своим, творивший много милостыни народу и всегда молившийся Богу. За это сподобился он того, что увидел в видении около девятого часа дня Ангела Божия, который вошел к нему и сказал... молитвы твои и милостыни твои пришли на память пред Богом. Итак, пошли людей в Иоппию, и призови Симона, называемого Петром. Он гостит у некого Симона кожевника, которого дом находится при море (Деян.10,2-6).

Видишь ли, как хорошо я сказал, что надлежит нам употребить все усердие и тщание, чтоб обрести истинного ученика Христова? И заметь при сем, что говорит Писание: Корнилий – муж благоговеен и боялся Бога со всем домом своим . Не себя только одного держал он в страхе Божием, но и всех, живущих в доме его, научил бояться Бога. И сие добро есть и приятно пред Богом (1 Тим.2,3), да печется всяк не о том одном, что ему собственно полезно, но и о том, что полезно всем, живущим вместе с ним. Таким образом, сотник оный, прежде чем научен был Апостолами, уже исполнял заповедь апостольскую, которая повелевает: никто не ищи своего, но каждый пользы другого (1 Кор.10,24). Творил он также и милостыни многи, и Богу молился день и ночь; и таким образом, прежде, чем уверовал, явно исполнял заповедь Господа нашего и Бога, которая повелевает: бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение (Мф.26,41), и еще: просите, и дастся вам; ищите, и обрящете; толцыте, и отверзется вам (Мф.7,7). Видишь, что делал это неверующий еще во Христа и почти язычник? Не слышал еще он слова благовестия, а уже усердно исполнял заповеди евангельские, прежде чем научен им был от кого-либо. Просил он посредством благоговеинства, и получил; искал посредством милостыни, и нашел; толкал посредством поста и молитвы, и отверзалось ему. Пошли , говорит, в Иоппию, и призови Симона, называемого Петром . Се чудный дар! Се дивное облагодетельствование! Он гостит у некого Симона кожевника, которого дом находится при море . Видишь, как Ангел открыл ему не только имя руководителя, но и имя того, кто странноприял его, даже место дома, в коем он нашел он себе пристанище? И это сделал Ангел для того, чтоб Корнилий не обманулся и не призвал другого кого вместо Петра, и не попал на волка вместо пастыря.

Если и ты хочешь показать себя истинным, верным и избранным учеником Христовым, живи такою же жизнию, делай такие же дела, припадай к Богу в молитвах своих таким же образом, и Он отверзет очи души твоей, чтоб и ты увидел такого человека, как Корнилий увидел Ангела. Подражай хоть неверному ты, провозглашающий себя верным, язычнику и ненаученному ты, именующийся чадом христианства, воспитанный в учении Апостолов и высоко умствующий, когда услышишь глумление невежд. Подражай сотнику ты, пользующийся властию только в доме своем, и всячески попекись исправным явить хоть себя самого и этих немногих, сущих под тобою и во власти твоей. Если же ты презираешь эти дела, находящиеся во власти твоей и в произволении твоем, нерадишь о заповедях Божиих, тебе ведомых, не печешься об исполнении их и не ревнуешь о том, чтоб явить исправным себя самого и тех, кои под властию твоею, то скажи мне, как Бог покажет тебе учителя, который научил бы тебя совершеннейшему и высшему? А если Бог не покажет тебе его, как можешь ты сам найти его или узнать? Как примешь его без сомнения, как святого? И как получишь потом (за такое приятие) мзду праведного и святого? Нет, нет! Нельзя сему быть. Только тем, которые бывали усердны к Богу и, заботясь о спасении своем, начинали сами от себя делать все, способствующее сему спасению, сколько то было для них возможно, взыскивали Бога и делали всякое добро, только таким как всегда являл, так и теперь являет Бог апостолов, пророков, праведных и святых, и они узнавали их и принимали, яко таких, честь им воздавали, как учителям благочестия и посланникам Божиим. Почему и слова их соблюдали, как законы Божии, и мзду получали в меру тех, коих принимали. И ныне, если обретутся где-либо таковые, приемлемые и приемлющие, всеконечно и ныне сии последние приемлют мзду в меру первых.

А тех, которые презирают других и, думая о себе, что они крайне мудры, пребывают в безпечности и нерадении и не просят Бога, как Корнилий и подобные ему, в усердных молитвах, с милостынями и постом, особенно ныне, когда мы все почти, с мальства научаясь у пророков и апостолов воле Божией и всему душеспасительному, думаем, что уже не имеем более ни в чем нужды, - таковых, говорю, Бог оставляет пребывать в том самопрельщении, в которое впали сами по своей вине. Они, будучи омрачены тьмою своих страстей, похотей и пожеланий, и, ходя в сей тьме, как в глубокой ночи, на таких же и учителей попадают. И естественно. Потому что властитель тьмы имеет, конечно, у себя учеников и слуг таких, которые ходят в сей тьме; на них-то попадают подобные же им и принимают их с радостию, находя их по мыслям себе, и учатся у них тому же, что сами наперед предъизбрали и что порешили делать на пагубу себе. И кто не знает, что диавол с самого начала поднял против пророков - лжепророков, против апостолов – лжеапостолов, против святых учителей – лжесвятых и лжеучителей, и что он всеми мерами подвизается прельщать нерадивых лжесловием, чтоб низринуть их в ров пагубы? От таковых предостерегает нас и Апостол, говоря: умоляю вас, братия, остерегайтесь производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились, и уклоняйтесь от них; ибо такие люди служат не Господу нашему Иисусу Христу, а своему чреву, и ласкательством и красноречием обольщают сердца простодушных (Рим.16,17-18). Итак, те, которые желают избежать таковых, как завещает Апостол, должны для сего удаляться от дел тьмы, ибо пока кто порабощен таким делам и ходит во тьме, дотоле не может он избежать таких учителей, и не может прийти на свет учителей истинных.

И ты, духовное чадо мое в Господе, слыша Божественное Писание, которое говорит: горе тем, которые мудры в своих глазах и разумны пред самими собою (Ис.5,21), со страхом и трепетом внимай тому, что здесь изрекается, ибо слово это к душевному спасению. И если хочешь улучить истинного учителя, мужа святого и духовного, не рассчитывай, что можешь узнать его сам собою, своим рассмотрением, потому что это невозможно. Но прежде всего другого, как я сказал уже, подвизайся в добрых делах, в милостынях, в пощении, молитве и молении непрестанном, да будет тебе помощником и содействователем в этом Бог.

 

И нашедши его, как должно к нему относиться?

Коль же скоро с помощью Божией, по благодати Его, сподобишься найти такого, покажи к нему крайнее внимание и всякое ему благоугождение, великое смирение и благоговение, высокое почитание и веру чистую и несомненную. Чего ради? Ради того, чтоб, к несчастию, не заслужить тебе иначе вместо мзды казнь и муку. Ибо о таковых сказал Спаситель наш и Бог: кто принимает вас, принимает Меня (Мф.10,40); отвергающиеся вас, Меня отвергается (Лк.10,16). Итак надлежит нам принимать таковых, как Самого Христа, ибо то, что бывает оказываемо им, возносится к самому Владыке Христу и Богу нашему, и Он Себе то присвояет и на таком имеет счету, как бы Он Сам лично принимал все то; как, напротив, и то, что бывает оказываемо лжеучителям, возносится к самому антихритсу, и которые их приемлют, приемлют самого диавола. И пусть никто не отговаривается, что не знает таковых, говоря: «Как могу я распознать их? И я человек, а никто из людей не знает, что кроется у другого на душе, кроме духа, живущего в нем». Никто не бери этого изречения в благословный предлог, ибо, если бы невозможно было распознавать таковых, Господь не дал бы такой заповеди: внемлите от лживых пророк , то есть берегитесь от лжеучителей, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные , и не приложил бы вслед за сим: по плодам их узнаете их (Мф.7,15-16).

Если теперь Господь наш Иисус Христос истинен, как воистину есть истинен, то очевидно, что мы можем распознать таковых из того, что они говорят и что делают. Итак, покажем наперед плоды истинного Святого Духа, тогда объявятся сами собою и плоды противоположного Ему, духа злого, а по плодам этим мы очень хорошо можем потом распознавать, какие учители суть истинные, святые и праведные учители, и какие не таковы, а лишь притворяются таковыми. Я ничего не буду говорить от себя самого, но все со слов Спасителя и святых апостолов Его, коими пытаюсь удостоверить твою любовь, что указываемые мною признаки истинных и ложных учителей истинны и удобопознаваемы для нас.

Слушай же, что говорит Господь наш Иисус Христос: блаженны нищие духом, блаженны плачущие, блаженны кроткие (Мф.5,3-5). И опять: любите врагов ваших... добро творите ненавидящим вас и молитесь за творящих вам напасть (Мф.5,44). Слово праздное да не исходит из уст ваших. Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они в день суда (Мф.12,36). И еще: если не обратитесь, и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф.18,3). В другом месте говорит Он опять: по тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Ин.13,35). Еще: как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от единого Бога, не ищите? (Ин.5,44). Ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк.18,14). Не говорит, что вознесен будет мирской славою, но дает обетование, что он будет возвышен таинственно духовным неким изменением. Вот что вслух всем нам каждодневно взывает Господь наш и Владыка Христос. Послушай теперь, что говорит и Апостол Павел: плод духовный есть любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал.5,22-23). И опять: любовь не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своего... все покрывает... все терпит. Любовь никогда не перестает (1 Кор.13,4-8) . Послушай также и Иоанна Богослова, который говорит: не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей (1 Ин.2,15). И еще: всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей (1 Ин.3,15). Сего ради явлена суть чада Божия и чада диаволя (1 Ин.3,10), то есть из любви и ненависти. Любящий Бога любит и рожденных от Него, то есть братий своих, а ненавидящий кого-либо из братий своих, сей от диавола родился, и любви Божией нет в нем. По таким признакам умеющие рассуждать могут различать, кто сыны Божии и кто сыны диавола; и плоды Святого и Всеблагого Духа суть те, какие мы указали выше.

Надлежит теперь нам показать и плоды злого духа, чтоб, зная их, вы могли различать свет от тьмы, сладкое от горького, доброе от зла. Внемлите же опять, что говорит Господь и Бог наш: не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые (Мф.7,18). И опять: добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе, а злой человек из злого сокровища сердца своего выносит злое (Лк.6,45). И еще: итак, кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царстве Небесном; а кто сотворит и научит, то великим наречется в Царствии Небесном (Мф.5,19). А о книжниках и фарисеях что говорит Он? - Связывают , говорит, бремена тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, а сами не хотят и перстом двинуть их. Все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди; расширяют хранилища свои и увеличивают воскрилия одежд своих. Также любят предвозлежания на пиршествах и председания в синагогах; и приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: «учитель! учитель!» (Мф.23,4-7). Итак, когда увидишь, что кто-либо делает такие дела, заботливо ищет славы человеческой и беззаботно преступает заповеди Божии, чтоб угодить людям, то знай, что это прелестник, а не истинный учитель. И Апостол говорит: ибо, если между вами зависть, споры и разногласия, то не плотские ли вы? (1 Кор.3,3). Плотской же и душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием (1 Кор.2,14). Но кто не приемлет Духа Святого, тот явно и не имеет сего Духа в себе, а кто Духа Святого не имеет, тот и не Христов, как утверждает тот же Павел, говоря: посему живущие по плоти Богу угодить не могут (Рим.8,9) .

Слышал, кто Христовы и кто анихристовы? – Можешь отсюда, наверное, заключить, что внимательные легко могут распознавать добрых и злых. А невнимательные не только других людей, но и самих себя не знают. Ибо, когда кто так опутывает себя заботами и хлопотами о житейском, как бы был безсмертен в этом мире, день и ночь занят бывает одними мирскими делами и всякие изобретает способы, как бы побольше разбогатеть, и при этом строит дома добрые и многоценные, набирает множество слуг, коней и мулов, накупает серебряных сосудов, златотканых одежд, дорогих ковров и всякое другое, доставляет себе плотское наслаждение и успокоение, то скажи мне, можно ли показать, что такой знает самого себя? – Нет, чадо мое духовное, нет, наверное, не знает он ни себя самого, ни того, что делает. Знает он себя лишь настолько, чтоб сказать, что это он, а не другой кто; но дела его показывают, что он не знает, что он такое, не знает своего душевного состояния и не понимает, что делает. Он так живет, как бы был безсмертен; устами говорит: мы нынешни, а не завтрешни; и тут же на деле заготовляет всего так много, что того не израсходуешь и в десятки лет; гласно исповедует, что блага мира сего ничто, а между тем за маленькую какую-либо и ничтожную вещь заводит споры и ссоры с братьями своими; философствует, что он пыль и прах, а между тем всегда одевается пышно, показывая тем, что он гораздо выше всех других людей; слышит Божественное Писание, которое говорит: горе сластолюбствующим и ласкосердствующим на постелях мягких (Иез.16,49,Ам.6,4), а сам со всею заботливостию назирает, чтобы кровать его была самая великолепная, постель самая пышная и стол обиловал всякого рода дорогими яствами. И это выказывает он не только пред подобными ему мирянами, но и пред монахами, бывающими у него, которые не только не дивятся всему этому, а напротив, жалеют о тех, кои имеют это, и оплакивают их неразумие, видя, как они величатся тем, от чего следовало бы им наипаче приходить в стыд, именно, что тогда как братия их бедные или, лучше сказать, сам Христос, алчут и жаждут, они всячески утешничают и, что еще хуже, не чувствуют, что, поступая так, они свидетельствуют о себе, что суть немилосердные лихоимцы и онеоправдователи бедных. Скажи же мне теперь, можно ли согласиться, что такой человек знает самого себя, знает в каком состоянии находится по душе и каким страстям порабощен? Никак нельзя. Нет, не знает он сам себя, хоть и может ему казаться, будто знает. Но тот, кто не знает самого себя и своего состояния, как может познать другого и страсти его? Как можно, чтоб слепой мог рассмотреть другого и познать, слепой он или видящий? Нет, нет; это невозможно.

Прибавлю к сказанному, сын мой и брат, еще и следующее, что если кто не позаботится наперед, долгим молением, с милостынею, постом и бдением, познать себя самого и свою немощность, то он не может познать и того, что без духовного отца, руководителя и учителя, нельзя человеку соблюсти, как должно, заповеди Божии, жить вполне добродетельно и не быть уловлену сетьми диавольскими, а кто этого не познает, тому, как избежать притязательного самомнения, что он не имеет нужды в научении, совете, внушении и помощи со стороны других? И остается он исполненным гордости, не сознавая, что ничего не знает, и пребывает во глубине неведения, или вернее сказать, погибели. И этого самого не может он понять, что находится в числе гибнущих, так как это неведение то имеет свойство, что бывает каким-то густым покрывалом на умных очах души и не дает им видеть ясно истину, когда любит мир и вещи мирские. Ибо поколику ум удаляется от памятования о Боге, о смерти и о будущем суде, и не помышляет о благах, уготованных праведникам, и о муках, ожидающих грешников, - в вечном огне, кромешной тьме и скрежете зубов, но всецело весь предан бывает заботам житейским и призрачным благам мира, богатству, славе, утехам, всему прочему, что в мире люди считают славным и светлым, - поколику говорю ум предан бывает всему такому, потолику он более и более грубеет, расстраивается, омрачается и некоторым образом весь покрывается непроницаемым покровом; следствием чего бывает выпадение из круга его познания заповедей Божиих и совершенное о них забвение. Почему и святой Давид, после того как, согрешивши, испытал такое зло, обратившись к Богу в покаянии, умолял Его, говоря: открой очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего (Пс.118,18).

Видишь, как закрыты были очи его? Видишь, как вопиет он к Богу, чтобы Он открыл их? Делай то же самое и ты, сын мой, и Господь не презрит прошения твоего, если восшлешь его к Нему от всей души твоей, но услышит тебя и откроет очи души твоей. И тогда, как только прозришь ты, прежде и в начале всего познаешь самого себя и состояние свое, а потом и все другое, что тебе потребно знать. Следствием этого будет то, что ты от всей души начнешь почитать несравненно высшими себя и святыми не только благочестивых и добродетельных людей, но и всякого вообще человека, большого и малого, праведного и грешного, даже тех, которые грешат явно. И сие да будет тебе и всякому другому явным знамением, что ты получил отпущение всех грехов твоих, если придешь в эту меру и достигнешь этого доброго состояния. Ибо святое смирение на этой мере находится, и тому, кто достигает сей меры, оно первым даром дает то, чтоб он думал, что из всех людей никого нет грешнее и ничтожнее его, и чтоб всем чувством души, с полным убеждением, одного себя почитал грешным и верил, что он один имеет погибнуть и быть преданным на вечные муки.

Итак, чадо мое возлюбленное и брат мой, восподвизайся стяжать такое смирение и не говори: «это невозможно для меня», ни опять: «это идет к одним монахам, а не к тем, которые живут в мире». Ибо Христос заповеди Свои определил вообще для всех, и ничего не законополагал особо для всех монахов, и особо для мирян. И праотцы, бывшие прежде закона Моисеева, и те, которые жили после него, исполняли эту заповедь (о смирении). Слушай, что говорит Иов: мню себе землю и пепел (Иов,42,6). И Давид: я же червь, а не человек (Пс.21,7). Видишь словеса смирения? Видишь душу, которая почитает себя презреннейшею паче всякого человека, большого и малого? Подражай же и ты покаянию Давида, и стяжешь смирение его. Покаянием разгоняется облак неведения, покрываюший ум, и снемлется покрывало, лежащее на нем. Когда же размрачится ум, тогда познаем и самих себя, и состояние свое, каково оно; увидим еще раны и скверны души нашей, и затем начнем не только мудрствовать и говорить смиренно, но станем стыдиться и солнца, и звезд, и всех тварей Божиих, созданных ради нас, стыдиться оттого, что прогневали Бога, Создавшего все сие ради нас, и погрешили против Него, преступив не одну, а все заповеди Его. Оттого не будем сметь поднять глаза свои, чтоб посмотреть на эти твари, и станем почитать себя недостойными того, чтоб вкушать от плодов земли, сами на себя произнеся определение, что праведно будет умереть нам от алчбы и жажды. Не будет сметь также взглянуть и посмотреть на икону Иисуса Христа и святых Его, сознавая себя скверными, нечистыми и многогрешными. Будет нам казаться, что самим иконам стыдно от нас и дел наших; оттого не будет у нас доставать смелости приблизиться к ним и приложиться; крайне стыдно нам будет к чистому и святому прикоснуться нечистыми и оскверненными устами своими. Даже в храм Божий намереваясь войти, будем чувствовать, как объемлет нас страх и трепет, сознавая, что входим недостойные, боясь, как бы не разверзся пол храма и не низринул нас живыми во ад.

Сему и большему сего всегда будет поучать нас святое смирение, и, изменяя нас, переустрояя и претворяя, до того проникнет все естество наше, что потом мы, хоть бы и хотели, не возможем уже подумать или сказать о себе что-либо великое и высокое. Это святое смирение удостоверит нас и в том, что без учителя не возможем мы научиться никакому добру, и тем, которые вопросят нас, говоря: разумеешь ли, что читаешь? Оно научит нас отвечать: как могу разуметь, если кто не наставит меня? (Деян.8,30,31). Оно научит нас не вступать без проводника на стезю, которой не ведаем. Оно возвестит нам, что, желая каяться, мы не должны приступать к Богу без посредника и руководителя. Поелику если оно побуждает нас стыдиться неба и земли и всякого творения Божия, сущего в них, со страхом благоговеинствовать пред иконою Спасителя и святых Его, не сметь взирать на сии иконы или, приблизясь, лобызать их; не тем ли паче заставит оно нас не приближаться без посредника к Самому Творцу и Владыке всяческих Богу? Ибо, хотя Он и человеколюбив, но много радуется о нашем смирении и сокрушении и очень хвалит, когда кто почитает себя недостойным приблизиться к Нему самому собою, без посредника.

Другим образом (так можешь убедиться в этом). Владыка наш и Бог, желая научить нас, что к Богу приближаться надлежит нам с помощию какого-либо посредника и поручителя, Сам как во всем прочем показал нам пример и образец, так и в этом Сам был первым посредником и ходатаем человеческого естества, принесши оное в Себе Отцу Своему и Богу. Потом поставил служителями сего посредничества и ходатайства святых Апостолов Своих, которые и приводили ко Владыке Христу всех уверовавших в Него. Апостолы опять из числа сих уверовавших избирали достойнейших и их рукополагали в преемников себе – быть служителями того же посредничества. Эти опять (избирали и рукополагали) других, а сии – следовавших за ними. И таким образом этот чин преемственно соблюдается даже доныне. Бог не хочет, чтоб мы преступали и попирали такое Его установление и предание, но желает, чтоб мы жили по тому чину, какой Он определил для нас. Почему Господь и Спаситель как о Себе со Отцом говорит: никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня (Ин.6,44), и опять: никто не приходит к Отцу, как только через Меня (Ин.14,6), так установил, что никто не приходит к вере во Святую и Единосущную Троицу, если не будет каким-либо учителем научен догматам веры, также никто не бывает крещаем и никто не причащается Божественных Таин сам собою, без иерея. А кто не окрестится и не будет причащаться Пречистых Таин, тот не получит живота вечного, как Сам Господь опять определяет, говоря: кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет (Мк.16,16), и: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни (Ин.6,53). Итак, поелику без святого Крещения и без причащения Божественных Таин ни один христианин не может сподобиться жизни вечной, а таинства сии преподаются нам не чрез Апостолов святых и не чрез святых отцов, бывших после Апостолов, а преподаются чрез тех освященных лиц, которые теперь существуют и живут среди нас, то очевидно, что мы не можем и не должны отчуждаться от их посредничества в деле нашего спасения.

Так Бог определил, и чтоб тебе охотнее было подчиняться тому закону, содержи в мысли что что преподавали верующим отцы, жившие в оные времена, то же самое преподают и нам наши отцы духовные: те крестили водою и Духом, то же делают и эти ныне; те преподавали Тело и Кровь Христову, то же самое преподают нам и эти. И как у тех, которые тогда крестили и причащали, ничего не было лишнего против нынешних, так у тех, которые теперь крестят и причащают нас, ничего нет недостающих против прежних. Учители те вере во Христа и во Святую Троицу, Единосущную и Нераздельную, то есть во Отца, Сына и Святого Духа, тому же самому учат и нас ныне духовные отцы наши. Итак, явно из этого вкратце (не пишу всего, чтоб не удлинилось крайне слово мое), и что что тогда делали для верных Апостолы и чему учили их, тоже самое делают и для нас ныне отцы наши духовные, - разумею, архиереи и иереи, - точь-в-точь тому же, без малейшего недостатка и ущерба, и учат нас они, наставляют, как и те. Если же они в сем отношении ничем не разнствуют от Апостолов, то они суть сыны Апостолов и апостолы для нас, и те, которые не приемлют их и слов их не слушают, да слышат, что говорит Господь наш Иисус Христос к подобным лицам: истинно говорю вам: отраднее будет земле Содомской и Гоморрской в день суда, нежели вам (Мф.10,15;11,22). Ибо, что сказал Он Апостолам: кто примет вас, принимает Меня (Мф.10,40), и еще: слушающий вас, Меня слушает; и отвергающийся вас, Меня отвергается; а отвергающийся Меня отвергается Пославшего Меня (Лк.10,16), - то относится и к подобным им, преемникам их, и тем, которые теперь живут, и тем, которые будут жить после них. И следовательно, те, которые не приемлют и не слушают их, а отметаются, не приемлют и не слушают Самого Христа Господа, а отметаются Его. Отметаясь же Его, они отметаются и Бога Отца, Пославшего Его.

Знаешь, конечно, сын мой возлюбленный, что ныне, во времена сии, никто ни из мирян, ни из монахов, ни из иереев или архиереев не почитает, не любит, не боится и не приемлет никого, как апостола Божия и ученика Христова, по любви Христовой, или по заповеди, или верных ради благ, обетованных нам; но все мы друг друга презираем, и друг друга осуждаем: монахи осуждают монахов, иереи – архиереев, миряне – всех их, и между собою один другого, и никто совершенно не держит в уме, что Церковь Божия, какою была в древние времена, такою пребывает и ныне, и как тогда Бог определил для ней первее (сначала.-Ред.) Апостолов, второе – пророков, третье – учителей и прочих, перечисляемых святым Павлом, так и ныне они же пребывают в лице преемников своих, предстоятелей Церкви, чтоб всякий принимал иных как апостолов, иных как пророков, иных как учителей. Мы же все это совсем позабыли, и один над другим возносимся без меры. Того, кто вчера окрестил меня, освободил от греха и порчи душу мою, исполнив меня благодатию Святого Духа, причастил Пречистого Тела и спасительной Крови Господа нашего Иисуса Христа и соделал меня сыном Богу (что другое больше сего делали тогда для христиан и Апостолы Христовы?), на этого самого ныне я посмотреть не хочу и не приветствую его, потому что считаю это стыдом для себя; не выхожу встретить его, когда он идет ко мне, чтоб почтить его и принять приветливо, но говорю слуге своему с досадою: чего он там хочет? Скажи ему, что господин твой занят и не имеет времени принять его. Не говорю уже о том, что еще хуже и непочетнее этого делают не только монахам, но и иереям, которые исповедуются у них и поверяют им души свои. Бывает, что иной только что изберет кого-либо себе в духовные отцы и учители посредством исповеди у него, и не спустя несколько времени, а тотчас же, как назовет себя духовным ему сыном, начинает высказывать гордость пред сим духовным отцом своим, и, вместо того, чтобы быть духовным чадом и учеником, становится отцом духовным и учителем и начинает читать уроки отцу своему духовному, противоречить ему и уничижать его, если случится, что он скажет ему что-нибудь не по нраву его, а пройдет сколько-нибудь времени, он и совсем забывает, что есть у него духовный отец и учитель. Если же духовный отец сам ходит к нему, но не творит воли его, и не поблажает желаниям его или, лучше сказать, не падает сам вместе с ним, чтоб вместе с ним и погибнуть, то он оставляет его и находит другого, который бы последовал его плотским пожеланиям.

Таким образом, все духовное у нас, как и сам ты видишь и знаешь, ныне в безпорядке находится, расстроено; Чин и Предание Апостольские забыты и заповеди Христовы оставлены. И это бедственное зло живет в нынешнем роде, при всем том, что все мечтают о себе, что они достаточно изучили божественное, знают заповеди Божии и могут рассудить, что и как подобает им творить. И еще вот что: думая, что все нынешнее священство есть совокупность лиц недостойных и грешных, они держат, однако ж, убеждение, что благодать Божия действует и чрез них, недостойных; но, веруя, что, несомненно, получают дары Святого Духа как залог вечных благ, обетованных нам, посредством таинств, совершаемых сими лицами, они, однако ж, отворачиваются от иерея, чрез посредство коего дается им это, и презирают его как грешника, недостойного священства. Также относятся они и к духовникам своим: думают, что посредством исповеди у них они получают отпущение грехов своих, а их самих считают лишенными всякой добродетели, не имеющими никакого дерзновения пред Богом и ставят их на одну линию со всеми другими людьми. Так вот в каком состоянии находятся у нас почти все: думают, что и они получают или, лучше сказать, похищают все те духовные дары, которые Бог даровал Апостолам, Апостолы же передали тем, которые уверовали посредством их во Христа, а достойной чести и веры тем, чрез которых подаются им сии дары, не воздают: - каковую честь в начале Апостолы воздали Владыке Христу, Апостолам – потом ученики их, а этим – те, которые состояли под ними; они же питают дерзкую уверенность, будто Бог не требует от них, чтоб они воздавали ее и ныне архиереям, иереям, игуменам и духовникам своим. Будучи крещены младенцами, они полагают поэтому, что не виновны бывают, когда не воздают потом почести тому, кто крестил их, и не благоговеют пред ним, как пред духовным отцом своим. Мечтается им также, что, выучив начатки христианских догматов еще в детстве, они знают достаточно для благочестия, и что потому Бог не взыщет с них за то, что они презирают учителей благочестия и не хотят более ничему научаться у них. Кажется им, что они довольно благочестивы и ведут жизнь более исправную, чем многие другие, почему надеются, что будут оправданы ради этого одного. Еще, - сказать на духу грехи свои, исповедаться в них и получить разрешение от духовных отцов своих, этого, им думается, достаточно для спасения, и не нужно уже потом им ни веры более иметь к сим отцам, ни чести им воздавать, ни благоговения оказывать, какое подобает им, как преемника Апостолов, посредникам и молитвенникам за них пред Богом.

Таким образом, вся вселенная ныне преисполнена этою прелестию и этим злом. Одной этой заповеди нарушение и презрение все вверх дном переворотило в Церкви Божией, повергло ее самую долу. В такое безчиние и смятение пришла Церковь, что нигде почти не видно приличного ей благоустроения, и признака не найдешь, чтоб это было благообразно сочетанное Тело Владыки. Будто мы не имеем главы Христа Господа, будто мы не братья по духу, связанные друг с другом и сочетанные благодатию Святого Духа, что не допускаем, чтоб каждого из нас в своем чине поставляли и благоустрояли первостроители Церкви Божией?! От этого мы разделены и рассеяны, как бездушные частицы какого-либо вещества (как песок). Так много поработились мы пожеланиям своим, так сильно возобладали над нами похоти сластолюбия! Будучи увлечены ими к угождению себе лишь, мы раздробились, и от взаимной неприязни гордости отвратились и отдалились друг от друга, и потеряли, таким образом, отличительную черту и знамение веры нашей, то есть любовь, о коей сказал Господь: по тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Ин.13,35). Если же потеряли ее, то напрасно именуемся христианами.

Скажи мне, прошу тебя, - когда мы не любим духовных отцов своих, доставивших нам столь великие блага, что чрез них Бог делает нас сынами Своими по благодати, сопричастниками славы Своей и наследниками вечного блаженства, - когда, говорю, мы не любим их, не почитаем и не прославляем как должно, как должен быть чтим человек Божий, посланный к нам от Бога, – кто может поверить нам, что мы имеем любовь к прочим братьям, нашим ближним? И кроме сего, - если тех, коих имеем ходатаями пред Богом и молитвенниками, кои прияли от Бога власть давать нам разрешение во всех грехах наших и примирять нас с Ним, если, говорю, не принимаем мы их с полным убеждением и верою, как святых, но смотрим на них как на грешников, как можем мы надеется, что нам даровано чрез них совершенное отпущение грехов? Ибо Господь говорит: по вере вашей да будет вам (Мф.9,29) . И точно, по мере веры нашей, насколько веруем в них, так получим и отпущение грехов наших. К тому же, если верно слово, сказанное Господом: кто примет вас, принимает Меня (Мф.10,40) и: и отвергающийся вас, Меня отвергается (Лк.10,16), то недоумеваю как те, которые не держат в уме своем убеждения, что мы должны не только любить всех людей, особенно же братий по духу, но еще должны принимать кого-либо из нынешних духовных мужей, как апостола Христова, чтобы чрез посредство его принимать Самого Христа, и всякое его слово должны исполнять, как бы оно исходило из уст Самого Христа, - как говорю, и каким другим способом таковые могут принять Христа, или стяжать Его внутрь себя? А между тем, многие из нас даже не знают иерея, крестившего их; мы же, знающие их, отвратились от них и презрели их, как я сказал выше, а иные даже не знают, крещены ли они? – Если же этого не знаем, то, как можно допустить, что имеем веру, или даже считать нас крещеными? Я этого не понимаю: отца духовного мы не познали, а если и познали, то не чтим его, как отца; учителя, который бы учил нас благочестию, и не озаботились приобресть, а если и приобрели, то не делаем ничего по тому, как он нас учит, но ходим и действуем, как воле нашей угодно. Что можно сказать больше этого – не знаю и не нахожу, за что и за какую вашу добродетель мог бы я назвать вас христианами?

Бедный и несчастный человек! Чего ради не чтишь ты духовного отца своего, как апостола Христова? – Не вижу, говоришь, чтоб он исполнял заповеди Божии, потому и не чту его. Но это пустой предлог. Ибо, скажи мне, сам-то ты лучше его исполняешь их, что так смело презираешь его и осуждаешь? Но хотя бы ты и действительно исполнил все заповеди, и тогда не следовало бы тебе осуждать его и презирать, и отвращаться от него, укоряя его в нерадении о добром житии, а напротив, надлежало бы и тогда любить его и почитать за те блага, которые даровал тебе Бог чрез посредство его, и делать его участником в твоем телесном, чтоб таким образом хоть сколько-нибудь воздать ему за то духовное добро, которое он доставил тебе, дабы не только сохранить дарованное тебе чрез него от Бога, но и приумножить то таким образом действования. Теперь же, как сам видишь, за неверие, неблагодарность и оставление духовного твоего отца и учителя, ты не только сгубил все, полученное тобою чрез него, но изгладил то самое, почему ты – христианин, и лишился Христа Господа. Ибо предложи в уме своем, что царь земной прислал к тебе какого-либо из самомалейших слуг своих, одетого бедно, в ветхие рубища, не на коне, а на плохом ослике или даже пешком, но который принес тебе грамоту за царскою печатию, написанною собственноручно царем, и в этой грамоте царь провозглашает тебя братом своим и другом и обещает спустя несколько времени сделать тебя соучастником с собою в царствовании, увенчать главу твою царским венцом и облечь тебя в царское одеяние, - скажи мне, как бы ты отнесся к этому слуге? Принял бы его и почтил, как царского слугу, и ради таких великих и истинно царских обещаний и такой светлой славы, тебя ожидающей, возрадовался вместе с ним, облагодетельствовал его по силе своей и наобещал благодетельствовать и после всегда или презрел бы его и отослал с пустыми руками и безчестием, по тому одному, что он одет в бедные одежды и пришел пешком?! Если предположим, что ты презрел бы его таким образом, и царь узнал об этом, то похвалил бы он тебя за это или бы укорил и осудил? Если б сам ты был этим царем, то не почел ли бы укором и безчестием себе такого презрения, оказанного слуге твоему? И этого поношения его не признал ли поношением себе? Конечно, так бы было. Ты так бы разгневался бы на него, как бы он тебе самому оказал презрение, как бы в лицо тебя, укоряя, что имеешь таких слуг, и сказал бы: кто поставил его судьею над слугами моими? Не слугу моего он укорил, что по своей небрежности носит он такие бедные и испачканные рубища, а меня самого, что я немилосерд и держу слуг в таких лохмотьях. Таким образом, ты раскаялся бы, что наделал таких обещаний этому презрителю слуги твоего ради сего самого презрения и верно не принял бы его, когда бы он пришел к тебе, за то, что он, дерзкий, восхитил собственный твой суд и осудил слугу твоего, которого судить ему неуместно.

Осуди все это в себе самом, чадо мое духовное и возлюбленное, и, в совершенстве уразумев настоящий порядок вещей, постарайся быть истинным христианином не словом только, но и делом. Приобрети себе духовного отца, приобрети учителя, посредника и ходатая пред Богом. Прилепись к нему с любовию и верою, со страхом и желанием, и будь с ним как бы был с Самим Иисусом Христом, да сподобишься чрез посредство его соединиться с Христом и сделаться сопричастником и сонаследником вечной славы и Царствия Его, чтоб воспевать и славить Его со Отцем и Святым Духом в безконечные веки веков Аминь.

 

Кающийся во грехах своих никакой не получает пользы, если не взыщет приять от Христа Господа и врачество той немощи своей, по причине коей грешит.

Хорошо плакать и печалиться о грехах своих и молить Бога об отпущении их. Но никакой от этого не будет пользы, если Господь наш Иисус Христос не уврачует тех немощей кающегося, по причине коих он грешит, как бы нехотя, ибо если он не исцелится от них, то нельзя ему удержаться от грехов. Почему всякий кающийся на то одно должен обратить весь свой подвиг, чтоб быть уврачевану от Христа Господа, освятиться и приять силу к исполнению воли Божией и заповедей Его. Ибо кто не уврачеван Христом Господом, тот иногда грехи делает, увлекаем, будучи на них своею немощию, а иногда с большим трудом и стеснением исполняет какую-либо заповедь, но такому, какая польза? Подобен он тому, кто строит и опять разоряет построенное. Почему всякая настоит необходимость, чтоб уврачевана была немощь наша Христом Господом, Который единый есть истинный Врач, пришедший на землю для уврачевания немощей наших, по причине коих грешим. Он есть Агнец Божий, вземляй грех мира, который и есть немощь поврежденного естества нашего. Ибо после того, как Адам преступил заповедь Божию и изгнан был из рая, всякий человек стал немощен и болезнен. И эти немощи, поелику находятся как в естестве, так и в произволении нашем, суть какие-то странные: иногда кажется, что они от естества суть, а иногда – от произволения.

Немощи, о коих говорю я, суть следующие: всякий человек немоществует и не может иметь чистой любви, не может не завидовать, не поносить, не осуждать, не презирать, не пересмеивать, не говорить лжи, не гневаться, не похотствовать благ мира сего, которые видит, не тщеславиться, не любоимствовать. Будь он благоразумнейший между благоразумными, мудрейший между мудрыми, мужественнейший между мужественными, честнейший между честными, будь он всех других лучше и совершеннее, но, коль скоро немощь естества нашего пребывает в нем (неуврачеванною), неизбежно, что он или целомудрия не сможет сохранить, или не одолеет себя, чтоб простить тому, кто погрешил против него в чем-либо, или не находит в себе добрых расположений – милостыню подавать и Бога всегда благодарить, вообще воздерживаться от всякого зла и делать всякое добро. Наблюдающему не может не быть явным, что все такие немоществования зависят иногда от самовластного произволения, а иногда – от насилия со стороны естества. Впрочем, не все люди в равной степени немоществуют, но иной больше, а иной меньше.

Такие-то немощи необходимо уврачевать в нас. Но, прежде всего, необходимо взыскать врача, который бы уврачевал их. Почему святые отцы предали нам, христианам, чтобы мы всегда так молились Богу, взывая к Нему с сокрушенным сердцем: Призри на нас, Господи, по милости Твоей, и уврачуй немощи наши имени ради святого Твоего . То есть воззри на немощи наши и уврачуй их благодатию Твоею, да будет славимо имя Твое, что Ты милостив и благостынен, и единый еси Врач, и да не хвалится никто сам по себе, когда уврачеван будет, но о Враче своем да хвалится, и Его да благодарит день и ночь от всего сердца своего, истинно смиренномудрствуя. И вот, в ком уврачеваны будут, таким образом, немощи его, тот и стал христианином (настоящим), а у коих есть еще какие-нибудь из тех немощей, о коих мы сказали, явно, что он еще не уврачеван. И это страждет он или от неведения, или от неразумия, как такой, который не знает, что говорит к Богу, когда молится, и какие немощи уврачевать просит Бога. И, если умрет он неуврачеванным, то вечно будет плакать о том в аде, не чая когда-либо освободиться от огненного жжения оного. Сего-то ради надлежит нам горько плакать о том жалком состоянии, в какое мы пришли. Люди-христиане да взывают день и ночь: призри Господи и уврачуй немощи наши . Но и Господь не может уврачевать их, если они не знают, что это за немощи, о коих они просят, при всем том, что их так много и так они разнообразны. Вот причина погибели, по коей гибнет столько христиан, богатых и бедных, властителей и простых, юных и старых, монахов и иереев. Одно врачество от всех вообще этих немощей – причастие Божественного естества или приятие Божией благодати. Если христианин не приимет Божественной благодати и силы, по мере веры своей, то хоть он бдения совершает, хоть спит на голой земле, хоть поет псалмы день и ночь, молится и постится, все же он остается неуврачеванным и находится вне части Христовой, как и неверные.

 

Что бы ни делал человек в настоящей жизни, всуе делает, если то не способствует к здравию его душевному.

Какие бы добрые дела ни делал, какими бы подвигами ни подвизался и ни утруждал себя в настоящей жизни всякий человек, мудрый или немудрый, сведущий или несведущий, рассудительный или нерассудительный, ученый или неученый, богатый или бедный, - если это не способствует к оздоровлению души его от немощей ее, суетно все сие и безполезно для него, и оставляет душу вне Царствия Небесного, ибо в Царствие Небесное приемлются только здравые души, не имеющие никакой немощи. А немощи эти, нами прежде указанные, эти непотребные стремления плотских похотей, эти пристрастия к земным и мирским вещам, богатству и славе суетной, никакая душа не может уврачевать в себе и стать здоровою ни сама собою, ни с помощью другого какого человека. Только Господом нашим Иисусом Христом они могут быть уврачеваны, как написано: Он взял на Себя наши немощи и понес болезни (Мф.8,17). Ибо, если бы человеческие души, не говорю язычников и безбожников, хотя бы самых иудеев, веровавших в Бога истинного, могли удобно возненавидеть мирские похоти и плотские наклонности и таким образом избегнуть миродержателя диавола (ибо он посредством этих страстей стяжал себе державу смерти), то не было бы никакой нужды благому, благоутробному и человеколюбивому Богу соделываться человеком, распинаться и по смерти низходить в преисподняя земли, то есть во ад. Но в том и дело, что возненавидеть мир и все мирское и плотское никто не может, если не сделается причастником Божественной благодати и не получит силу на то от Господа Иисуса Христа. А кто, Божественною силою Христовою укрепляем, не возненавидит прежде, от всего сердца своего, всего мирского и плотского, тот никак не может исполнить заповедей Христовых, или, как написано, всегда уклоняться от зла и творить благое.

Посему всякий, верующий во Христа, прежде всего другого да просит у милостивого Бога благодати и силы возненавидеть мир и все мирское, все страсти и похоти плотские, а после того, как возненавидит их, над тем да трудится с теплою верою, чтоб достигнуть мертвости их, каковая мертвость Христова есть, как говорит Апостол Павел, что он мертвость Господа Иисуса всегда в теле своем носил (2 Кор.4,10). Таковые-то прошения и бывают благоугодны Богу, и Он благоволительно слушает их, как удостоверяет святой Иоанн Богослов: когда просим чего по воле Его, Он слушает нас (1 Ин.5,14). Ибо этого только и хочет Бог, чтоб искали у Него люди, то есть того, что ведет человека к вечному спасению. Почему пусть никто из людей ни о чем другом не заботиться и ни на что другое не иждивает трудов своих в настоящей жизни, как только на то, чтоб душа его в последний час смерти оказалась здравою и свободною от всякой мирской и плотской страсти. Так-то необходимо, чтоб душа сделалась здравою от всякого недуга своего, и тогда, как сделается она здравою, может послужить Богу достодолжно, исполняя божественные заповеди Его, и явится непостыженною, когда предстанет пред страшное судилище Христово. Если же не сделает она этого, то есть не послужит Богу и не исполнит заповедей Его, хотя не в большой мере, то, конечно, и в день суда окажется она нездравою от страстей, и будет за то ввержена в огнь геенский, который поглотит ее в своей пещи неугасимой и будет жечь вечные веки. Ибо огнь геенский не может жечь никаких других, а только тех, которые оставили неуврачеванными души свои в настоящей жизни и так неуврачеванными перешли и в другую жизнь.

 

Как грех бывает по воле нашей и без воли нашей?

Грех совершается и по воле нашей, и не по нашей воле. Ибо грех всегда является пред нами только как некая обманчивая приманка. Но как только душа человека наклонится мысленно к греху, тотчас подскакивает к ней тиран и насилователь душ, который всегда стоит позади ее и зорко смотрит за движениями ее, подскакивает и тащит ее на совершение греха делом; так что очевидно, что грех бывает и по воле человека, и не по воле его: бывает по воле его потому, что ум сам склоняется на грех, бывает не по воле его потому, что когда слагается он совершить грех делом, то на это бывает, влеком и нудим диаволом. Посему-то Премудрость Божия, Господь наш Иисус Христос, подсекает самые корни и зачатки грехов, когда заповедует во Святом Евангелии Своем, чтоб никто не допускал порочных пожеланий, и даже очами не воззревал с похотением, потому что когда душа дойдет до вожделения греха, то неудобь ворочается назад, неудобь удержаться ей от дела, по причине толкания на него демонов, совершающих это быстрее мгновения ока. Таким образом, душе всячески надо стараться не допускать приближаться к себе демонам, а этого достигать не может она никаким другим способом, как только тем, чтобы не склоняться на похотения греха, во Христе Иисусе, Коему слава во веки. Аминь.

 

Врачество, врачующее душу, одно, а не много их

Душа наша проста и несложна; потому, когда возболезнует, одно врачество врачует ее. Но тело, будучи сложено из многих, и притом неодинаковых частей, которые и сами составлены из четырех стихий: земли, воды, огня и воздуха, когда занеможет, имеет нужду, как сложное, в разных врачествах и притом составленное из разных трав. Это хорошо истолковали и внешние мудрецы еллинские, тоже говоря, что если бы тело человеческое было единично, то есть просто и несложно, то одно было бы и врачество для него, но, будучи сложено из многих частей, имеет нужду и во врачествах многих и многосложных. А душа, говорю я, напротив, будучи невещественна, проста и несложна, когда занеможет, одно врачество врачует ее, а не многие. Какое же это врачество? Дух Святой, благодать Господа нашего Иисуса Христа, как говорит Апостол: где Дух Господень, там свобода (2 Кор.3,17). Надлежит потому всякому христианину, посредством покаяния, милостыни и всякой другой добродетели, сколько сил есть, подвизаться не о чем другом, как о том, чтобы приять действо благодати Святого Духа, силою Коего и начнет он жить жизнию истинно по Христу. Ибо нет другого способа, искусства и метода к тому, чтобы христианин жил по Христе, кроме восприятия свыше силы или благодати Иисус-Христовой.

 

Четырьмя образами грешат люди.

Человек грешит четырьмя образами – волею, неволею, в ведении и неведении. Волею, то есть самоохотно грешит он, когда, зная наверно, что зло есть зло и что в его состоит воле сделать его или не сделать, делает его самоохотно. Неволею, то есть без желания, грешит он, когда бывает вынуждаем к тому какою-либо необходимостью, и делает зло, не желая его, как, например, иные мученики отрицались от Христа по причине нестерпимых мук, каким их подвергали. Бывает, что иной и другим образом, не зная и не желая, делает зло, когда, например, пустив стрелу, чтоб убить какого-либо зверя, убивает человека, не желая того. В ведении бывает грех, когда душа знает, что известное дело есть грех, но, будучи немощна и расслаблена нравом, делает его, не имея силы противостоять брани и восставшему сильному влечению на грех, делает грех, склоняясь на него и вожделевая его будто помимо своей воли. В этом-то случае особенно и познается верующими сила Христова, именно: когда возмогают они не делать по внушению возненавиденных ими похотей, тогда познают, что имеют благодать Христову. В неведении бывает грех, когда кто делает что худое, не зная, что оно худо, но полагая, что оно хорошо.

При этом заметить належит, что грехов волею бывает немного, и они, так как большею частию бывают очень явны и неотразимо теснятся в сознание, бодут, как остны (орудия для побуждения рабочего скота. – Ред.), того, кто делает их, и подвигают его на покаяние. Прочих же грехов, то есть грехов неволею, в ведении и неведении, бывает очень много, даже без числа, но они все почти малопамятны и скоро совсем выпадают из сознания и того, кто их делает, несмотря на свою многочисленность, не бодут и не подвигают на покаяние, так как он и не почитает их грехами и не думает об них. Посему об этом-то наипаче и надлежит нам молиться, чтобы Бог даровал нам и познать их греховность, и восчувствовать, ибо то, что мы не помним и не чувствуем их, не делает нас безвинными в них, а между тем диавол большую часть людей ввергает в гордыню по причине неведения их, потому то есть, что не сознают их, не думают, что они значат что-нибудь, но вменяют их ни во что; каковые люди, несмотря на то, что говорят, будто мудры суть, оказываются буиими (глупыми. – Ред.) и неразумными, поелику не познали, что спасение всех стоит на единой милости Божией.

 

Спасение всех в единой воле Божией; человек же не имеет в себе ничего, чем бы сам мог спастися.

Ни один человек не имеет в себе ничего благословного, чем бы мог спастися, ни праведный, ни грешный. Ибо Сам Господь говорит: кого помиловать, того помилую; кого пожалеть, того пожалею (Рим.9,15). И Давид исповедует сие, взывая к Богу: Господи, Боже спасения моего (Пс.87,2). В чем спасение то? В том, чтобы стать причастником святости Божией, а это состоит в воле Божией, - то есть, чтобы Он преподал святость Свою тем, которые управляют сердца свои к Нему и никакой кривости не имеют в помышлениях своих, коих души уверишася (Пс.77,37), то есть стали верными Богу и словесам Его, поелику, по пророку, правоты видит лице Божие (Пс.10,7). Люди видят видимое, а Бог видит и сокровенное.

Приготовьте путь Господу , говорит Писание, прямыми сделайте стези Ему (Мф.3,3). Эти стези Божии суть души человеческие, когда они правы бывают, то есть когда исповедуют свое неведение, ненаучение и ненаказанность, свое недостаточество на добро и падкость на всякие грехи, когда не хотят жить лицемерно, иными быть по внутреннему своему устроению и иными казаться пред людьми, и принимать честь от людей, а не от Бога; потому что Бог, испытующий сердца, ненавидит такие души, как сущие от части диаволовой, ибо диавол так делает, что, будучи врагом, принимает вид друга и, будучи тьмою, представляется светом.

Поелику спасение всех в едином Боге, то да уготовит каждый себя самого и да приложит труд стать правым, чтоб соделаться достойным милости Божией; потому что кто прав, тот истинен; кто истинен, тот смирен, а кто смирен, тот один и достоин милости. Бог, Который есть сущая истина, не может миловать того, кто неправ, так как таковый не истинен. Итак, не докучай Богу в молитве, милость к тебе явить, прежде чем сделаешься правым, ибо невозможно, чтобы Бог соединился с душою лукавою и развращенною; милость же Божия в том и состоит, чтобы причастился кто святости Божией. И если препобеждаешься лукавым диаволом, властелителем зла, и не имеешь силы быть правым, понуди усердною молитвою своею благость Божию даровать тебе силу сделаться прежде правым, чтоб сего ради оказаться достойным и великой милости Божией, то есть приятия святости Его. Эта святость вражду полагает между тем, кто освящается, и между грехом, иначе, делает освящаемого врагом всякого греха. Ибо кто любит Бога, тот любит и то, что Ему благоугодно, и отвращается от того, к чему не благоволит Бог. Но неблагоугодное Богу, само собою разумеется, приятно диаволу. Почему всякий человек, который неправ (и, следовательно, не любит того, что благоугодно Богу), есть друг диаволу и враг Богу. Таковому какая надежда спасения?

Итак, тем, которые делают зло, которого могли не сделать, и не делают добра, которое могли делать, нет спасения, пока они таковы. Но и о тех, которые делают добро, нельзя еще сказать, что они потому самому имеют уже в себе самих все, чем устрояется спасение. Они только сделали все, что должны были сделать, подобно тому, как всякий раб делает, что должен делать, чтоб не быть биту. Если случается, что домовладыка поблагодарит такого раба, то благодарит его по доброте своей. Но если какой раб загордится, говоря, что он так хорошо делает свое дело, то бывает бит за то самое, чтобы помнил, что он не мог сделать ничего большего того, что должен был сделать, - так что, если хочет такой раб (исправный во всем), чтоб господин его благодарил его, то должен всячески смиряться и говорить: я сделал только то, что должен был сделать, и если бы не сделал того, то был бы бит, как раб неключимый. Так и всякий христианин, делающий все достодолжное, не может ожидать за это себе ничего. Но хорошо бы было, если всякий, возжелавший творить волю Божию, мог творить ее; а то со всяким нередко бывает, что не может он сделать то, что желает, и делает то, что ненавидит, потому что мудрование и похотение плоти противляется ему. Как после этого можно говорить: только возжелай спасения и спасешься? Спасение не от естества, почему не видим, чтоб кто-либо когда-нибудь спасся сам собою. И Бог говорит: Я Господь, и нет Спасителя кроме меня (Ис.43,11). Потому что все согрешили и лишены славы Божией (Рим.3,23). Как же можно спастися кому-либо самому собою?

Но если покаются теперь в один день тысячи тысяч и мириады мириад грешников и, обратясь ко Христу Господу, содружатся с Ним, соединятся и освятятся святостию Его, то тотчас познают воспринятое от Него освящение, коим устрояется спасение, ощущая присущую им некую божественную силу. Ибо Христос Господь для всякого верующего в Него бывает силою рассуждения, мощию разума, крепостию мудрости, державою правды, основою любви к Богу и людям, действом всякой святой заповеди и воли Божией, неким разумным и в природу обратившимся отвращением и возненавидением всякого зла и греха, всякой похоти и лукавства. Христос Господь есть надежда наша и мир наш. Без Господа Иисуса не только никто не может делать добро, но и всякий бывает отдален от Бога. Одного только требует Господь от всякого верующего в Него, того, чтоб он всецело вверил себя Ему – Христу Господню, то есть, чтоб имел полную на Него надежду и питал непоколебимую уверенность, что только силою Христовою, а не своею собственною, может кто спастися. И такой только есть настоящий христианин, кто полную надежду возлагает на одного Христа, что Он один все в нем исправит и уврачует его и по душе, и по телу. Когда же потом за сею верою, имеемою с разумом, последует и дело, тогда рождается любовь ко Христу, то есть когда кто самым делом получит то, чего надеялся от Христа, и почувствует то, тогда возлюбляет Его. Ибо человек благодетельствуемый не может оставаться безчувственным к благодеянию и естественно начинает любить Благодетеля, помимо даже воли своей. Потом, когда преуспеет он в любви к Благодетелю своему, находит и Самого Благодетеля внутри себя самого, потому, что и Он вполне вверяется и входит в того, кто возлюбил Его.

Но диавол, что сначала сделал с человеком, то покушается делать и теперь со всяким, начинающим каяться, внушая ему: нет спасения тебе в Боге твоем (Пс.3,3), то есть что спасение бывает не силою Бога твоего, а твоею собственною. И горе тому, кто поверит ему! Враг хочет сим способом обнажить душу от благодати Божией, чтобы потом уловить ее и поглотить, как волк ягня. Посему-то всегда надлежит умом воззревать к Богу, от Коего единого приходит всякая помощь, чтобы ум сей просветился мысленными лучами света Божия и, сделавшись обоженным, стяжал и своего рода неизменяемость, дабы не возвращаться на зло. Тогда-то наконец становится он властителем земли, так что не смеет уже более приближаться к нему никакое земное похотение, но все земное трепещет пред ним и боится его, не ради его самого, а ради Бога, страшного самим Херувимам, Которого он всегда имеет присущим в себе и от Коего отлучиться мыслию и отдалиться желанием и чувством не позволяет он себе ни на одно мгновение. Богу, Благодетелю нашему слава, честь и поклонение во веки веков. Аминь.

• Чего требует Бог от христианина?
• Все люди недугуют душою и не понимают того.
• Надобно им познать недуги свои, чтоб взыскать Врача.
• Лукавый диавол свои искушения как приманку какую полагает пред людьми.
• По какой причине не все христиане преуспевают в добродетелях?
• Есть семь классов лиц, для которых потребна молитва Церкви о спасении их.
• Те, которые молятся Богу, а между тем сами не знают, о чем просят, не бывают услышаны.
• Всуе трудятся те, которые не молятся в духе.
• Христианин, который любит славу, или удовольствия, или деньги, не истинный христианин.
• Христианам необходимо нести чувствительные лишения и подвиги, чтоб освободиться от сих страстей.
• Всякое доброе дело надобно делать с той целию, чтобы приять благодать Христову и святость.
• Грешники – враги Богу, от которых Он отвращается.
• Освящение и свобода даются душе посредством веры.
• Не получает настоящей пользы тот, кто милует только бедных, а не милует и себя самого, оставляя себя в небрежении, обнаженным от всякого доброго дела и от благодати Божией.
• Трем страстям бывают порабощаемы люди: сребролюбию, славолюбию и сластолюбию.

 

 

 

Чего требует Бог от христианина?

Бог от всякого христианина прежде и во главе всего требует, чтоб он всегда исповедовал прежние грехи свои, дабы, помня их во всякое время, он всегда имел самоуничиженное и смиренное мудрование и не презирал других. Во-вторых, требует, чтоб он каялся пред Ним и молился Ему о всем, в чем грешит каждодневно, волею и не волею, в ведении или в неведении, ибо невозможно, чтобы человек провел хоть один день без того, чтоб не впасть в какое-либо согрешение, большое или малое, потому что грех бывает и словом, и делом, и помышлением. Как эти дела, слова и помышления быстро чередуются или действуют совместно в продолжение дня, то и не усмотришь, как погрешишь не в одном, так в другом. Но кто погрешает, тот и падает; падшему нет оправдания, но спасается он по единому безпредельному благоутробию Божию. В-третьих: поелику грехи бывают по причине немощности мысли и душа посему имеет нужду в укреплении свыше, надлежит христианину всегда умолять Бога, да дарует ему духовную силу, которая есть сокровенная благодать Господа нашего Иисуса Христа, укрепляющая ту душу, которую посещает, и просвещающая ее, да зрит зло как зло, и добро как добро, и вспомоществуемая сим просвещением и сею силою, да ходит безопасно среди сетей мира сего лукавого, не будучи уловляемая ими. Человек страдает некою сокровенною болезнию великою и неудобь-познаваемою, которая так велика и так чрезмерна, что подобной никогда не было и никогда не будет. Почему необходимо было Самому Богу прийти, чтоб исправить и уврачевать ее. При всем том, однако ж, люди не знают о том и живут в совершенной безпечности, нисколько не печалясь из-за болезни, сей по причине нечувствия своего. Ибо кто знает сию болезнь, тот и чувствует ее; кто чувствует, тот болит о том душою; кто болит, тот ищет оздравления и всячески старается уврачеваться от болезни той.

 

Все люди недугуют душою и не понимают того.

Человек, который был прежде здоров и заболел, знает и понимает, что есть болезнь и что – здоровье. Но если случится, кому с самого рождения быть больному, то ему трудно бывает понять, что такое здоровье. Так и душа, которая всегда недужна и страждет болезнию страстей гнева и похоти и других многих и разнообразных, которые рождаются от этих двух как главнейших, гнева, говорю, и похоти, не знает, бедная и не понимает, что это суть болезни, и не видит, как мысленный тиран ее диавол, прикрытый сим ее неведением, подседает к ней посредством означенных страстей и день и ночь осечает ее злыми помыслами. Не видя же сего, не понимая и не чувствуя, она не чувствует нужды и во врачевании и не ищет его. Можно ли надеяться, что она когда-нибудь уврачуется, находясь в таком положении? Кто не хочет оздороветь и не ищет оздоровления, как может уврачеваться? Или как станет искать врачевания тот, кто не знает, что болен, и не понимает, в чем состоит его здоровье, а того, кто объясняет ему это и истолковывает, гонит прочь? Поступая так, он показывает, что не имеет нужды в оздравлении.

 

Надобно им познать недуги свои, чтоб взыскать Врача.

Таков недуг наш, и от недуга этого нет другого врачества, кроме единого, о коем я помянул. Ни Ангел, ни ходатай, ни мудрец, ни книжник и никакой совопросник века сего не мог и не может уврачевать сего недуга нашего. Для сего потребно было Богу соделаться человеком, чтобы человеческое естество соединилось с Божеством и в Нем обрело действеннейшее врачество, сильное уничтожить в нас всякое нестроение, растление и смерть, и чтобы непобедимая и непреоборимая сила Божества врачевала немощного человека и укрепляла его Божественною благодатию, так чтобы мысленный растлитель наш диавол не смел более приближаться к нему и искушать его посредством страстей. Ибо со времени преступления Адамова растлились все естественные силы человеческого естества, то есть ум, память, воображение, воля, чувство, которые все совмещаются в трех частях души – мысленной, раздражительной и пожелательной. Растлились, но не уничтожились. Почему человек может умствовать, но не может умствовать правильно; может желать, но желает несмысленно; может раздражаться (прямее бы энергичествовать), но раздражается неразумно. По сей причине все, что он думает и придумывает, что загадывает и предпринимает, к чему сочувствует и от чего отвращается, все это криво, косо, ошибочно.

 

Лукавый диавол свои искушения как приманку какую полагает пред людьми.

Искушение, каким искушает нас диавол, бывает двух родов. Как птица, свободно летающая на крыльях своих, чтоб найти себе пищу, бывает обманываема птицеловом, простирающим по земле сети свои для уловления, тем, что, простерши сети свои по земле, он кладет поверх их приманку, которую видя, птица слетает вниз, чтоб поклевать, и тут запутывается в сети и попадает в плен; тогда приходит и птицелов, берет ее, держит в руках своих и делает с нею что хочет; так и диавол, зная, что ум человеческий находится в непрестанном движении (парит), подкрадывается к человеку невидимо, кладет пред помыслом его какую-либо сласть, как приманку, а под сластию простирает, как сеть, грех, который вместе есть и рука диавола, невидимая и скрытная, потому что без греха нельзя диаволу схватить душу человека. Когда успеет он примануть душу приманкою сласти, тотчас опутывает ее сетями и схватывает. Первым делом его тут бывает завязать ей глаза, то есть омрачить ум, чтоб она не увидела света и пути и не убежала; и это со всем тщанием делает он до тех пор, пока она привычкою к сласти и долговременным пребыванием во грехе совсем не предастся в волю его и не сделается во всем ему подручною и возлюбленною рабою. После сего она и сама не захочет уже бежать от этого господина своего, к которому привыкла и который так утешает ее и насыщает всякими сластями, пока совсем не растлит ее этими нечистыми и зловонными яствами своими. Когда же увидит он, что она совсем растлилась, тогда направляет ее на всякого рода непотребства, грехи и злодеяния. Но птицелов не может стянуть птицы с воздуха на свою приманку, а диавол, если найдет душу, обнаженною благодати Божией, может подвигнуть стремления и пожелания души на сласть и склонить ее на свою волю. Почему и сказал я, что искушения диавола бывают двух родов: первое – приманка сластию, какую полагает он пред помыслом, а другое – раздражение похотей, коим понуждает он душу воспохотствовать сластей и склоняет ее на свою волю.

Душа, которая подчиниться, таким образом, и столь много диаволу, не может ничего более для себя делать, как, только, познав, в какую ниспала глубину зол и как воля ее связана чужими узами, вопиять, как из чрева адова, и призывать Бога, сходившего в преисподняя земли, прийти к ней и освободить ее. Это одно может она делать, но разрешить себя от уз и убежать не может, как не может убежать тот, кто закован в железные кандалы и содержится в темнице под крепкими запорами. Может, говорю, она призывать имя Иисуса Христа, да послет Он ей помощь, и когда укрепится, таким образом, чрез пребывание Иисуса Христа (ибо Он есть единственный освободитель душ наших) и восчувствует, что получила помощь от Бога, тогда может и убежать из-под ига диавола и из уз греха. Но, убегая от диавола, ей следует прибегнуть к какому-либо эконому благодати, то есть к духовному отцу, чтоб лукавый диавол не нашел ее опять неохраняемой и не похитил. Этим отцом духовным она будет обучаема и упражняема в том, что ей потребно думать, пока, наконец, она сделается способною носить всеоружие Божие, то есть Божественную благодать, и с нею противостоять всем козням диавола, всем этим началам, властям, миродержителям тьмы века сего, духам злобы. Ибо душа соединенная с плотию, не может одна, голая, противоборствовать таким сильным и столь многим врагам, если не будет облечена во всеоружие Божие; как и воин, даже самый мужественный, не может без оружия противостоять врагам, нападающим с копьями, мечами и щитами, и если выступит против них, тотчас будет поражен насмерть.

 

По какой причине не все христиане преуспевают в добродетелях?

Как тело человека, сложенное из разных частей, сочетавает душа и не дает ему рассыпаться, когда же выйдет душа из тела, оно разлагается и истлевает, потому что тогда разрешаются все связи его, и то, что было прежде смерти соединено и сгармонировано, является разъединенным и разложенным; подобное сему бывает и с душою, когда удалится из нее Божественная благодать (которая есть душа души нашей, и до преступления Адамова была соединена с нею как душа соединена с телом, и содержала ее в единости и гармонии помышлений, которые по преступлении рассеялись по безчисленным направлениям), - Божественная, говорю, благодать Святого Духа, которое опять подает святое Крещение приемлющим, по уверовании и оглашении, сие божественное таинство, - чего не знает, и понять не может вся внешняя мудрость еллинов. Ибо, как всякий человек уверен, что душа есть та сила, которая приводит в гармонию и сочетавает в единое стройное целое разные части тела, так всякому христианину крещеному должно содержать всегда в уме, что не другое что, а только благодать Всесвятого Духа, которую приял он чрез святое Крещение и новое рождение, она одна соединяет, сочетавает и сдерживает нерассеянными неисчетные и многообразные движения и помышления души (если это есть в нем).

Это собрание воедино помышлений душевных есть и именуется жизнию души, какую дарует ей Бог. Но как иные забывают и пребывают в беззаботном непомышлении о том, что тело их состоит из многих и разнообразных частей, почему подлежит и недугам многим, и что в союзе и гармонии содержится оно душою, так что, когда бывают здоровы и не чувствуют никакой болезни, величаются тем (как бы это было не дар Божий, а нечто их собственное), так подобному неправомыслию подвергаются и некоторые из тех, кои сподобились приять Божественную благодать, когда, не внимая себе и не содержа в уме и помышлении сие великое таинство Божественной благодати, ими полученной (и держащей в союзе и гармонии разнообразные помышления и стремления души), склоняются к гордому о себе помышлению. За это возгордение они впадают в суд диаволь (1 Тим.3,6), обнажаются от Божественной благодати и ниспадают в состояние худшее, нежели в каком были до Крещения. И только те из них, которые, уразумев, какое великое терпели они зло, прольют много горьких слез о том, чтоб опять приять Божественную благодать, после многих трудов и потов сподобляются снова сей великой Божией милости.

Впрочем, надлежит нам и знать, что Бог, всеблагий и человеколюбивый, не от всех добродетелей обнаженным оставил человеческое естество по падении, почему и среди самых неверных народов проявляются некоторые естественные добрые качества, и иные являют кротость, другие сердоболие, те любовь, а эти другие какие-либо душевные доброты. Сделал это всеблагий Бог для того, чтоб человеческое естество не всякого лишено было пособия, но чтоб в этом имеемом находило помощь к стяжанию и того, чего в нем недостает. Однако ж никак невозможно, чтоб некрещеный достиг когда-либо совершенства добродетелей.

Итак, поелику некоторые христиане забывают о таинстве благодати Всесвятого Духа, полученной ими во святом Крещении, имеют, впрочем, как мы сказали, некоторые естественные добродетели в помощь и пособие недугующему естеству, но, не помня о полученной ими благодати, не стараются с помощью сей Божественной благодати Всесвятого Духа стяжать и прочие добродетели, которых не имеют, а довольствуются одними от естества получаемыми добродетелями, гордятся ими и презирают тех, которые их не имеют и которых они сами не имеют, то благоутробный и человеколюбивый Бог не дает таковым горделивым благодати на стяжание и прочих добродетелей, да не впадут в суд диаволь. Ибо, если они не возымеют добродетелей, то осудятся, как недобродетельные, а если стяжут их благодатию Всесвятого Духа и возгордятся, яко самодобродетельные, и хвалиться ими станут, как бы не свыше от Бога получили их, а имели их (если и предположим, то возымели) от своих трудов и усилий, то осуждены будут вместе с диаволом. Почему всякий добродетельный христианин, яко сокрушенный и смиренный, так да верует, что благодать Всесвятого Духа живет в нем и совершает все добродетели, а не он сам. Таковый воистину есть и праведно именуется духовных человеком, поколику вседействует в нем Дух Святой, о Христе Иисусе, Господе нашем, Коему слава и держава со Отцем и Святым Духом ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

 

Есть семь классов лиц, для которых потребна молитва Церкви о спасении их.

Есть семь классов лиц, о спасении которых потребна молитва Церкви: погибшие, плененные, заблудшие, уязвленные, падающие, восставшие, шествующие. Есть еще и восьмой класс – совершенные, которые, задняя забывая, все в предняя (будущее. – Ред.) простираются. Каждый из этих восьми классов имеет нужду в особой молитве Церкви Божией о спасении его: погибшие имеют нужду в молитве о том, чтобы их взыскал и обрел вездесущий Бог, для Которого явны и ад, и пагуба; плененные , то есть порабощенные (страстям и диаволу), чтоб их освободил Божественною благодатию Своею Тот, Кто все содержит и над всем господствует, потому что такого рода порабощенник не может освободиться сам собою; заблудшие - чтобы просветила их Божественная благодать и направила на путь истины, как учит и псалом: настави мя, Господи, на путь Твой, и пойду во истине Твоей (Пс.85,11); уязвленные , то есть сокрушенные, - чтобы их уврачевал и поднял с одра Господь, потому что ни один из уязвленных не может исцелиться и стать на ноги собственною своею силою; падающие , то есть те, которые впадают в грехи, - да укрепит их великомощная десница Всевышнего Бога, чтоб они не падали; восставшие , то есть те, которые перестали грешить, - да утвердит их Божественная благодать, чтоб они не низвергались более в ров сей; шествующие , то есть те, которые подвизаются в добродетели, - да шествуют без преткновений, и Ангел Господень да устраняет камни и препятствия с долгой и тесной стези добродетелей, чтоб им не подвергаться более по причине их крайним бедам и опасностям; восьмой же класс, то есть совершенные , - чтоб не гордились и не думали о себе, что они лучше других, но скорбели и сокрушались, чувствуя, что они ниже всех, и сознавая, сколь многого еще недостает им до той истинной высоты, которая выше всего. Дело совершенных, как говорит Апостол, есть – к намеренному тещи, к почести вышнего звания : ибо, сказав сие, он присовокупил: кто из нас совершен, так должен мыслить (Флп.3,14,15).

 

Те, которые молятся Богу, а между тем сами не знают, о чем просят, не бывают услышаны.

Итак, сам ли кто восхощет, по любви Божией, или упрошен будет другими помолиться о каком-либо из показанных восьми классов, пусть позаботиться сделать молитву свою сообразною с каждым из них, чтоб не потрудиться понапрасну, испрашивая того, что несообразно с тем или другим. Ибо в таком случае как можно, чтоб услышал его Бог? - Один из отцов Церкви нашей так поучает настоятеля (обители): не неради молить Бога о тех, кои крайне нерадивы, но проси Его не о том, чтоб Он помиловал их, потому что это невозможно, пока сами они сидят в бездействии и с места не двигаются, - а о том проси, чтоб Он просветил их, пробудил от усыпления и сделал рачительными1. Кто станет кормить грубою и тяжелою пищею дитя, еще отдоеваемое грудьми, тот не оживлять его будет, а расстроивать его жизнь и убивать. Равным образом кто стал бы отдоевать мужа совершенна, был бы безсмыслен и безсмыленного отдоевал бы. Так и здесь всему свой чин и свое время. Ибо Бог есть Бог порядка и мира. Правда, что большею частию не имеют ведения о сказанных восьми классах людей, но всячески необходимо, чтобы тот, кто молится, просил у Бога того, что потребно тому, о ком он молится. Так и Христос Спаситель молился ко Отцу Своему, говоря: не якоже Аз хощу, но якоже Ты .

Если кто молится о себе самом и просит, например, об избавления от тления и смерти, пусть послушает наперед и разузнает, что такое есть тление и что жизнь, и тогда уже просит Бога об освобождении от тления и смерти, имеет ли он дерзновение к Богу, или не имеет. Ибо кто испрашивает что-либо, тот должен знать, что испрашивает, и ясно то представлять, чтоб, когда получит, возблагодарить Подателя и всегда пребывать Ему благодарным. Если же кто, молясь, сам не знает, чего испрашивает, тот как узнает он, что получил просимое, и, следовательно, как станет благодарить Бога, Который подал ему то? А, не возблагодарив, повинен будет осуждению, как неблагодарный. Кто говорит: освободи меня, явно находится в плену и состоит в рабстве; также кто говорит: избавь меня, конечно, сидит в темнице и заключен в узы. Но если те, которые говорят такие слова, говорят их так себе, просто как попало, по обычаю (потому холодно и безучастно), не сознавая беды, в какой находятся, и не чувствуя тесноты, рабства, темницы и уз, то кто их станет слушать? Равным образом и те, которые и день, и ночь взывают к Богу: Господи, спаси мя! Господи, избави мя! Господи, изми мя! – но не знают беды, в которой находятся, не чувствуют ни горечи рабства, ни мрачности темницы, ни тяготы уз, даже не сознают, что попали в крайнюю беду, несут иго рабства, заключены в темницу, закованы в железа, - таковые никогда не были, не бывают и не будут услышаны от Бога.

Посему необходимо нам наперед послушать обо всем этом, поучиться тому и познать то от тех, которые знают то, и потому уже молиться о том Богу. Если неудобно найти таких знающих вблизи, поищем их со тщанием вдали; если же и в других местах не видно будет таковых, обратимся с молитвою к Богу, чтоб Он Сам невидимо показал нам и беду, и плен, и рабство, и узы, в каких находимся; и когда познаем, сколь великое во всем этом зло, тогда начнем и вопиять к Нему, со слезами, гласом велиим, чтоб сжалился над нами и явил милость Свою к нам, недостойным никакой милости, и спас нас, освободил и избавил. И невозможно, чтоб Бог помиловал нас другим способом или путем. Ибо и человек, имеющий возможность оказывать милость, не может оказать ее единородному с собою человеку, если не знает, что ему потребно и чего он ищет. Бог, конечно, все может, но не может Он солгать, ни отрещися Себе Самого; почему не может помиловать того, кто не кается, ни дать тому, кто не просит, ни поруководить к обретению того, кто не ищет, ни отверзть двери милосердия тому, кто не ударяет в них; равно не может Он дать и тому, кто хотя и просит, но зле просит, ни помиловать того, кто сам не милует другого, хотя и вопиет он: Господи, помилуй мя. Ибо Бог, сколько всемогущ, столько и праведен; могущество Его с правдою, и милость с весом и мерою. Итак, необходимо, чтобы человек, наверное, познал, что может Бог сделать для него. И тогда испрашивал то у него, да получит.

(И то еще надлежит иметь в рассуждении, что если дать что-либо человеку не вовремя, то такой дар не в пользу будет, а во вред). Но, если плотский отец не может дать чаду своему смертоносной снеди, просимой им, тем паче не дает чего-либо такому человеку Бог, Который говорит: забудет ли женщина грудное дитя свое?...но если бы и она забыла, то Я не забуду тебя (Ис.49,15), и опять: вопросите Мене о сынех Моих и дщерех Моих (Ис.45,11). Итак, поелику Он считает людей сынами Своими и дщерями, так возможно, чтоб Он подал им что-либо смертоносное, хотя бы они сами испрашивали себе того у Него долгое время, с воздыханиями и слезами? Бог подаст христианину, если просит, следующие великие и высокие дарования, коих сам собою никто стяжать не может, именно – сердце сокрушенное и смиренное, трезвенное и целомудренное, покаянное и плачущее, - подаст ему память о смерти и будущем Суде, мудрость и разум – понимать Божественные Писания, смысл боятися Бога, силу молиться со страхом, благоговением и благодарением, - подаст непорочность, кротость, терпение и благодушие. Кто получит все сказанное, тот возымеет и освящение и здравие души своей, а здравие души есть: не жаждать никакого греха и ничего из того, чего жаждет мир, то есть ни денег, ни сласти плотской, ни славы и чести человеческой. И Бог не может уврачевать кого-либо и даровать ему здравие, прежде чем получит он и возымеет показанные выше дарования (ибо это было бы не вовремя). Если б и оздоровел кто душою прежде получения тех дарований, то у него нельзя отрицать возможности воззреть на славу человеческую (несмотря на его уверенность, будто здрав есть и не подвержен душевной болезни) и впасть в сеть диавола, то есть в гордость. И бывает для человека того последнее хуже первого (Мф.12,45). Ибо гордость есть из всех грехов самый большой грех, так как от нее уже пошли все другие, и она стала началом и причиной всех грехов, как говорит Писание: начало греха – гордыня (Сир.10,15).

 

Всуе трудятся те, которые не молятся в духе.

Господь сказал Самаряныне: жено, поверь Мне, когда... настанет время, и настало уже, когда истинные поклонники будут покланяться Отцу в духе и истине... Бог есть Дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине (Ин.4,21-24) . И Апостол говорит: Бог не в рукотворных храмах живет, ни от рук человеческих угождение приемлет, требуя что (Деян.17,24-25). Бог не имеет ни в чем недостатка и нужды. Он преисполнен всякого блага, и не только люди, но и самые Ангелы от полноты Божией приемлют, и все они имеют нужду в неоскудевающем и преисполненном всего Боге, Которого и благодарят, воспевают, славят, не сами собою делая это, но благодатию, от полноты Его приемлемою, будучи подвигаемы и укрепляемы на то, чтобы благодарить, воспевать и славить Бога, Владыку и Творца своего. Итак, какие же это суть истинные поклонники? Те, которые не ограничивают своего служения Богу каким-либо местом, но служат и поклоняются Ему в духе. Когда Господь говорит, что дух есть Бог, то не другое что сим показывает, как то, что Он безтелесен. Итак, надлежит нам безтелесному Богу приносить служение нашим собственным безтелесным естеством, то есть душою. Ибо безтелесный Бог может благоугождаться только умом и чистою мыслию. Поелику, по слову Господа, пришел уже и ныне есть тот час, когда Богу поклоняться надлежит в духе и истине, то возможно ли ныне служить Ему в преподобии и правде иначе как не умом и мыслию? Но знать надо, что ум наш и мысль наша не могут достодолжно поклоняться Богу, если не будут прежде очищены силою веры во Христа Спасителя, если прежде Сам Господь не уврачует их, не исцелит и не изведет на свободу, так что, пусть иные люди подвизаются в добрых делах и думают, что все творят во славу Божию, но если ум их не уврачеван Христом, не исцелен, не изведен на свободу таинственно и мысленно, тщетно и безполезно все, что они не делают, - и посты, и бдения, и молитвы, и милостыни, и всякое злострадание, и даже совершенная нестяжательность. Они еще не поклонялись Богу духом, каковое поклонение и есть единое истинное. А где нет истины, там все прочее ложь и прелесть, неведение Бога и непонимание жизни во Христе. Там жизнь заблудная, где не живут по неложному Христу.

Итак, те, у которых ум еще не исцелен, если хотят покланяться Богу духом, должны наперед всякий употребить подвиг, чтоб стяжать сие великое благо, то есть Божественную благодать, благо, для которого и Христос распятие подъял и смерть. И пусть они не отступают от труда, делая со усердием все, что может подвигнуть благоутробие Божие на подаяние такого дара. Ибо это есть избавление, которое послал Бог людям Своим чрез Иисуса Христа Господа. Это есть великая милость, это есть очищение, это есть разорение средостения великого преграждения. Это есть воскресение души, бывающее прежде общего воскресения тел. Это есть нетление и вечная жизнь, примирение и содружение Бога с человеками. Это есть исправление вселенной, от Бога бывающее, которая не подвижется. От этого происходит то, что иной, последнейший из всех и раб всем, бывает первым. От этого бывает иной нищ духом, то есть смирен, которого есть Царствие Небесное, бывает чист сердцем, который узрит Бога, бывает миротворцем, который наречется сыном Божиим. Вот какое дивное и великое благо должен позаботиться стяжать христианин, немешкатным и неутомимым трудом!

За этим же что последует? Последует то, что стяжавший такое дарование. Имея ум свой здравым и совершенным, ясно созерцает и разумеет все чудеса от закона Божия (Пс.118,18), так как открылись очи его благодатию Христовою. Таковый совлекается образа человека перстного, то есть ветхого Адама, и облекается во образ человека небесного, то есть Христа. Ибо как человеком соделался Сын Божий и Бог Слово, и есть Он Богочеловек, то, как человек , предает Он человеческую добродетель и человеческое восстановленное естество однородным Себе человекам, именно, тем, которые приняли Его, как и Адам передал растленное человеческое естество происходящим от него человекам, так что причастники Иисусовы бывают небесными человеками, как причастники Адамовы – людьми перстными. И опять, Как Бог, от Божества своего передает тем, кои восстановились и исцелились силою Его вочеловечения. Ибо нет возможности, чтоб кто-нибудь приблизился к святому и чистому Богу, если прежде не освятится он, не очистится, не сделается добротным благодатию Христовою, и, таким образом, не станет богат по благодати. Святые отцы наши и положили такое определение, что никому невозможно спастись иным образом, если не соделается он богат по благодати во Христе Иисусе, Коему слава во веки. Аминь.

 

Христианин, который любит славу, или удовольствия, или деньги, не истинный христианин.

И другим каким-либо способом никому невозможно сделаться истинным христианином. Эти три – сластолюбие, сребролюбие и славолюбие – порабощают человека диаволу. И христианин, предающийся плотским сластям, уже не Христов есть раб, а раб греха и диавола; также христианин, обладаемый сребролюбием и любящий деньги, уже не христианин, а идолопоклонник, как говорит божественный Павел; равно и тот, кто любит славу человеческую, не христианин есть истинный, а некий изрядный воин диавола. Кто обладаем или каждою из сих страстей, или одною какою из них всецело, тот не имеет общения с Богом – Пресвятою Троицею, Отцом, Сыном и Святым Духом, хотя бы он постился, совершал бдения, спал на голой земле, и всякое другое нес злострадание, хотя бы имел всезнание и мудрость. Для сего потребно ему прежде в духе освобождену быть от сих страстей Христом Господом, Который говорит: Аминь, аминь глаголю вам, яко всяк творяй грех, раб есть греха. Раб же не пребывает в дому во век (Ин.8,34-35). Дом есть Царствие Небесное. Видишь страшное определение Спасителево?! Аще убо Сын вы свободит, воистинну свободни будете , присовокупляет к тому Господь (Ин.8,36). Итак, когда освобожден будет кто от оных трех страстей, тогда да поет, тогда да покланяется, славя Бога, тогда да молитвы деет, как соделавшийся уже истинным христианином и рабом Христовым. Великой сподобляется он милости. Ибо воистину кто порабощен трем оным тиранским страстям или хоть одной из них, тот, хотя бы и хотел, не может сам освободить себя от них, потому что освобождение сие в руках Иисуса Христа, Сына Божия и Царя, по власти, какую получил Он от Бога, Отца Своего, чрез крест и смерть, Им подъятые, как Сам удостоверил Он по Воскресении: дана Мне всякая власть на небе и на земле (Мф.28,18) .

 

Христианам необходимо нести чувствительные лишения и подвиги, чтоб освободиться от сих страстей.

Прибегнем же к Освободителю всех, Христу Господу, яко к единому власть держащему, всякие употребляя меры к тому, чтоб сподобиться освобождения от тех трех страстей; станем поститься, молиться, подавать милостыни, чтоб увидел Бог, как искренно желаем мы свободы себе и усердно ищем ее, делая такие дела ради ее, и, увидев то, даровал нам желанную свободу Он, желатель милости. Признак такой свободы есть ненависть к тем страстям, - такая, что свободившийся от них гнушается ими, как мерзостию, которая отвратительнее для него всякой вещественной мерзости. Итак, доброе дело есть петь, молиться, поститься, совершать бдения, подавать милостыни, держать себя в уничижении, стать нищим, любви ради Христовой. Однако же видим многих из братий наших, которые тщетно трудились и трудятся, совершая такие дела. И причина этому явна. Что бы ни делал кто, делает то для известной цели. Поелику все человеческое естество, по преступлении первой заповеди, стало естеством тленным и смертным, и по сей причине слабым и немощным, падким на всякое зло и неразумие, то, как возможно, чтоб оно одно, само собою, освободилось от растления в помыслах своих, когда это растление стало в нем некоторым образом естественным? – Но как может оно освободиться? – Если будет поститься, совершать бдения, молиться, поднимать всякий труд и подвиг, раздавать имение свое бедным с тою одною целию, чтоб сподобиться освобождения от оного растления в помыслах, силою Господа нашего Иисуса Христа, Единого Освободителя, Который за тем и в мир пришел, чтобы взять грехи мира. И кто постится, молится, трудится и всякое другое делает добро, с тою целию, чтоб освободил его Христос, тот всеконечно будет освобожден, и познает Освободителя своего и возблагодарит Его, смирится и покорится пред непобедимою силою Христа Господа. А кто не жительствует жительством по Христе с такою целию, тот тщетно протрудится и перейдет в другую жизнь бедным и несчастным христианином.

Надобно нам и то знать, что весь подвиг диавола и демонов его и все козни, какие строят они всякому христианину, обращены на то, чтоб сеять между христианами непонимание сего и неведение о сем, чтоб они не знали показанной цели, но держали в мыслях, что могут спастись сами, посредством тех добрых дел, какие делают. Демоны нередко даже содействуют и молитвам, и милостыням, и постам, и бдениям, и всяким другим добрым делам, чтобы делающие их делали без означенной нами цели, держа, однако ж, в мысли, что делают настоящее добро, и чрез то оставались не уврачеванными от Христа. Ибо неотложен тот закон Христов, что Сам Христос не может уврачевать того, кто не познал своей болезни, не знает врача и не ищет его.

 

Всякое доброе дело надобно делать с той целию, чтобы приять благодать Христову и святость.

Итак, доброе есть дело, как мы сказали, пост, милостыня и прочее; хорошо и скорбеть о грехах, как своих собственных, так и братий своих, также плакать с плачущими и радоваться с радующимися; но все эти добрые дела, достохвальные и дивные, ни к чему не служат и пропадают даром, если тот, кто делает их, не соделается причастным святости Божией, ибо все добрые дела для этой цели должны быть делаемы, как говорит Апостол о тех, которые сподобляются быть наказываемы Богом, как сыны, что Бог наказует их на пользу, да причастятся святыни Его (Евр.12,10). Если же кто не причастен святыни Божией, то тщетен труд его, тщетна и вера его, особенно когда возможности нет творить сии добрые дела достодолжно, по закону и заповеди Божией, без помощи Иисуса Христа, Бога нашего, а тот, кто незаконно подвизается, не венчается, как определяют Божественные Законы. Закон же есть, чтоб дела эти делаемы были втайне, со всяким охранением и блюдением, пред лицом единого Бога, так чтобы и левая рука не знала того, что делает правая.

Что же это правое и что левое? Слушай. Правое есть, когда христианин исполняет то, что заповедал Христос в следующих словах: когда исполните все повеленное вам, говорите: «мы рабы ничего нестоящие, потому что сделали, что должны были сделать» (Лк.17,10). Но возможно ли, чтоб нашелся когда-нибудь кто такой, который сотворил бы все, что должен был сотворить? Пусть и сотворил кто или все, что должен был сотворить, или часть того, кто мог когда-либо творить то один сам собою, своею собственною силою, не будучи наперед подкреплен таинственно божественною силою Христовою? Кто делает какое-либо добро без Христа – увы ему и делу его! А левое есть, когда кто, делая то, что должен делать, думает, что достоин за то у Бога всякой чести. Такой никогда не причастится святыни Божией, даже после таких подвигов и таких потов, и горе ему после смерти!

Какие же есть признаки, которые показывали бы, что получил кто благодать Божию? Когда кто безгневен, не осквернен плотскими сластями, тих и кроток, имеет смирение вместе с незлобием и состраданием, с любовью к ближним, чистою и нелицемерною, и верою в Бога, несомненною и твердою, так чтоб о нем можно было сказать: поверил Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность (Рим.4,3). И кто не имеет таких признаков благодати Христовой, тот без сомнения все дела свои делает, да славим будет человеками. Пусть говорит он, что не ищет славы человеческой, но, будто и нехотя, он бывает падок на нее. Ибо где нет Христа, там демоны, а где демоны, там правые помыслы извращаются и растлеваются. Как во время ночи летают нетопыри, пищу себе ища, так и демоны вместе с перваком своим, начальником тьмы – диаволом, во время настоящей жизни, растленной и омраченной, рыщут и по земле, и по воздуху, и по всем местам, сущим под небесами, в одно мгновение, переносясь с места на место, ибо демоны по естеству суть мысленные твари. Это всякий может понять, судя по тому, как действует собственный наш человеческий ум, который, когда видел что однажды, - будь то и далеко, и раскинуто на большом пространстве, - обегает то мысленно в одно мгновение, при всем том, что связан плотию. Вот почему невозможно бывает истинному христианину возводить ум свой к Богу, размышлять о божественном, беседовать с Господом Всеблагим и посредством такой святой памяти и умной молитвы принимать от Бога просвещение и облистание, если он не запечатлен благодатию Святого Духа. Как только увидит диавол, что ум (дух) христианина не имеет печати благодати Божией и наг от нее, а между тем желает прейти мысленно воздух и востечь ко Всевышнему Богу, чтоб беседовать с Ним посредством молитвы и молить Его о грехах своих, - без страха становится против него на дороге, по которой он восходит, и как бы так говорит ему: «Куда это ты идешь, несчастный? Как смеешь проходить по местам, в моей власти находящимся? Я властитель тьмы, я получил имя миродержателя и состою главою тех, которые умствуют о мирском и мудрствуют по-мирски. Я князь растленного мира сего, воздушный царь, сатана. Ты не вышел еще из-под моей власти, еще не переставил тебя Христос из области сатанины к Богу (Деян.26,18). Почему, как мой подданный, ты должен помышлять о моем и искать моего. Мое же вот что: плотская похоть, неправда, злоба. Я прежде все это тебе показывал и доказывал, как это хорошо; и ты видел, что так есть, вкусил, испытал и усладился. А теперь куда идешь? Куда тебе взойти на небо? Оставайся здесь – долу, в мирских нечистотах и грехах». Посему-то и написано: никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор.12,3).

 

Грешники – враги Богу, от которых Он отвращается.

Слово Писания говорит: не красна похвала во устех грешника (Сир.15,9). И говорит это оно не о безбожниках и неверных (ибо как невер станет молиться Богу, Которого не знает?), а о том, кто знает Бога и верует в Него, только нечестив есть по причине злых дел своих, и враг Богу по причине грехов. Как хороший, благообразный и красивый предмет привлекает очи людей посмотреть на него, а предмет безобразный и отвратительный заставляет обращать глаза в другую сторону, чтоб не видеть его, так и похвала, славословие и молитва грешника заставляет Бога отвращать очи Свои от него, чтоб не видеть его, потому что он устами только молится, а умом и сердцем беседует с предметами грехов своих и страстей, кои как прежде господствовали над ним, так и теперь крепко держат его в руках своих. Ибо невозможно, чтоб, творя молитвы к Богу, не помышлял кто о неуместном и срамном, если не содружился он прежде с Богом посредством покаяния и исповеди. Содружение же Бога с душою есть сокровенное посещение ее Богом. И признаком того, что благодать Божия посетила душу, служит то, если она молится со страхом и благоговением, стоит на молитве благочинно и великое имеет внимание к тому, о чем молится. Ибо никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор.12,3). Почему те, которые не молятся таким образом, еще далеки от Бога, будь они иереи и духовники, будь учители народа и посредники его пред Богом. Если солнце, будучи тепло, естественно согревает, кто сидит под лучами его, то как бы Богу, Который свят есть, не освящать тех, которые беседуют с Ним посредством молитвы? И, однако ж, не бывает так, и от чего? От того, что те, которые сидят на солнце, знают, что затем и сели, чтоб согреться, почему и приноравливают себя так, чтоб почувствовать теплоту его, а те, которые молятся без внимания, сами не знают, о чем молятся и чего просят, то есть стоят к Богу не как следует; почему Бог и не дает им ничего, и не даст, хоть бы они сто лет молились таким образом.

Итак, поелику тщетно трудятся те, которые поют и молитвы творят, не быв наперед освящены благодатию Божиею, то надлежит им пойти к учителям благоговейным и духовникам опытным и научиться от них, как надо молиться и чего просить должно в молитвах. Если же не захотят поучаться тому и не научатся, то, будь они мудры, будь невежды, кончат жизнь нечистыми и оскверненными. Бог не слушает тех, которые не знают, чего просят. Почему чтоб и нам не пострадать также и не остаться навеки нечистыми, позаботимся от сего часа научиться, как должно молиться и чего испрашивать у Бога, чтоб молитва наша была благоприемлема Богом, во Христе Иисусе, Господе нашем, Коему слава, честь и поклонение во веки. Аминь.

 

Освящение и свобода даются душе посредством веры.

Итак, освящения души и ее избавления не дают посты, молитвы и милостыни одни сами по себе, но прежде сих добродетелей подает их вера в Бога, когда кто уверует, что освятить его и избавить может только Христос Господь. Видимое свидетельство сего и действие имеем мы в Таинстве Пречистого Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа, Вседержителя, Который повелевает сущим во узах: изыдите, и сущим во тьме: открыйтеся (Ис.49,9). Пречистые Тайны сии соединяются с душою и телом причащающегося достодолжно, и сочетавают, и содружают его с Богом. Когда же кто содружится таким образом с Богом посредством веры и Святых Таин, то возможно ли ему более оставаться рабом диавола и нечистым? Возможно ли, чтобы продолжал грешить таковый, пока помнит он такие великие благодеяния ему Божии и к Богу прилепляется? Грех бывает по лишении Божией благодати и освящения. Лишение сие причиняется гордостию; гордость происходит от забвения Бога; забвение Бога – от небрежения об освящении, которое даровал Бог, и об угождении Богу, Подателю его. Забудет кто Бога, Который освятил его, перестанет помнить, Кто есть освятивший его и хранящий в нем сие освящение, и впадет в самомнение, будто все то у него есть от него самого. За это отходит от него Божия благодать; тут подходит враг с искушением, увлекает, и вот грех, а за грехом и пагуба. Все от того, что забыл Бога, перестал благодарить Его и смиряться пред Ним. А это коль великое есть нечестие и коль великая неправость! Упал кто-нибудь в море. Если другой кто избавит его от беды сей, и выйдет он из глубины морской живым, будто из мертвых воскреснет, то какое благодарение будет он иметь к своему избавителю и какое пред ним смирение! То же и здесь. И кто таков, того Бог никогда не оставит, как говорит пророк Давид: во смирении нашем помяну ны Господь (Пс.135,23).

 

Не получает настоящей пользы тот, кто милует только бедных, а не милует себя самого, оставляя себя в небрежении, обнаженным от всякого доброго дела и от благодати Божией.

Каким образом те, кои сделались нищими Христа ради, как Христос, богат сый, яко Бог, обнищал нас ради, - как они, не имея, что подавать в милостыню бедным, могут быть почтены милующими Христа, ради нас соделавшегося человеком, внемли добре, да уразумеешь. Бог соделался для нас бедным человеком; должен и ты, верующий в Него, быть подобным Ему, бедным. Бедным соделался Христос, чтоб тебя обогатить, или чтоб передать тебе потребную часть от богатства благодати Своей. Для того принял Он плоть, чтоб ты мог сделаться причастником Божества Его. Итак, когда ты, достодолжно уготовившись, приемлешь благодать Его, тогда говорится, что тобою принят Христос. Почему когда ты алчешь и жаждешь по любви ко Христу Господу, тогда Он сию твою алчбу и жажду приемлет, как брашно и питие для Себя Самого. Ибо чрез сие и чрез подобные сему дела очищаешь ты душу свою и освобождаешь себя от тления и скверны страстей. Но Бог, восприявший тебя и Себе присвоивший все твое, то есть все человеческое, всякое добро, какое делаешь ты для себя самого, почитает делаемым для Него, как бы Он Сам вкушал от плода его. В этом смысле слова Его к тем, кои милуют бедных, в отношении к тебе могут быть переложены так: понеже сотворил ты бедной душе своей, Мне сотворил. Иначе, какими делами угодили Богу удалявшиеся в горы и жившие в пещерах? Никакими, кроме дел покаяния с верою и любовию. Оставя мир весь, они последовали Христу и, прияв Его в себя, упокоивали, насыщали и напаяли Его в себе, посредством покаяния и слез.

И другим способом (объясню это). Все те, которые соделываются сынами Божиими по благодати чрез святое Крещение, всеконечно суть последнейшие и беднейшие в мире сем, ибо ничего не хотят от мира сего. Познавши чувством души своей, что соделались сынами Божиими. Они терпеть уже не могут никакого богатства привременного, ни украшаться какими-либо уборами тленными и маловременными, яко облекшиеся во Христа и имеющие сокровище на небесах. Да и какой человек, скажи мне, будучи одет в царское одеяние, согласится надеть поверх его какую-нибудь другую одежду, ветхую, изорванную и испачканную? Но и те, которые не познали, что сделались сынами Богу, и обнажились от царского оного одеяний, а потом покаялись, взялись за подвиги, начали делать всякие добрые дела и таким образом возвратили себе благодать Крещения, - и они являются облеченными во Христа, и они делаются сынами Богу, как бывает и чрез святое Крещение. Которые же не делают ни того, ни другого (то есть не облекаются во Христа ни чрез Крещение, ни потом чрез покаяние), те, хотя бы всех голых в мире одели, что полезного для себя сделали бы, когда себя самих оставляют обнаженными от Божественной благодати?

Потом опять (то есть еще новое объяснение) – мы, крестившиеся во имя Отца и Сына и Святого Духа, именуемся братиями Христу, и есмы еще члены Его. Итак, если ты будешь честить, упокоивать и всячески утешать всех других, а себя – брата Христова и член Христов – оставишь в небрежении, и не воспримешь труда и подвига путем всех добродетелей востещи на верх совершенства жизни о Христе, а оставишь душу свою омраченною и оскверненною, - пусть валяется как мертвая, в глубочайшей тьме греха, пусть алчет и жаждет от твоей лености и нерадения, пусть остается заключенною в теснейшей темнице оскверненного тела по причине чревоугодия и сластолюбия твоего, - скажи мне, прошу тебя, не брата ли Христова ты презришь таким образом? Не его ли ты оставишь алчущим и жаждущим и в темнице валяющимся без всякого призору? Так вот, - и по этой причине ты имеешь некогда услышать: не помиловал ты себя самого – и не будешь помилован.

Если кто после сего скажет: поелику так есть дело сие и нам не будет никакой награды за то, что даем мы бедным, то какая нужда и давать? – Да слышит таковый Самого Христа, имеющего судить его, и воздать каждому по делам его, как бы Он так говорил ему: О, неосмысленный! Что принес, ты, в мир сей? И сотворил ли ты что-либо из того, что видишь в нем? Не нагим ли вышел ты из чрева матери своей? Нагим выйдешь ты и из настоящей жизни, и обнаженным от всего предстанешь ты пред судилище Мое. За какие же это собственности требуешь ты от Меня награды? И какими это собственными вещами оказывал ты милость братиям своим, а чрез посредство братий – Мне, Создавшему все не для тебя одного, но обще для всех? Или думаешь, что Я желаю Сам чего-либо из этого, или приемлю дары, подобно неправедным и сребролюбивым судьям людским? (По маломыслию твоему можно ожидать, что ты и это подумаешь). Это все (то есть дела милосердия к бедным) заповедаю Я и повелеваю, не потому, чтоб Я желал иметь какие-либо вещи от вас, но потому, что желаю иметь вас самих, не для того, чтобы взять что-либо из вашей собственности, но для того, чтоб избавить вас от осуждения, которому вы имеете подвергнуться из-за него. – Не подумай же, брат мой, что Бог беден и имеет нужду в нашем достоянии, чтоб питать бедных, и потому повелевает нам быть к ним милостивыми и сколько сил есть, исполнять сию заповедь. Не так, брат мой, не так. Но человеколюбивый Господь то, что внесено в жизнь нашу диаволом чрез любоимание на погибель нашу, это самое хочет посредством милостыни обратить во спасение нам. Диавол усоветовал нам усвоять себе, считать своею собственностию и для себя сокровиществовать то, что Бог создал для общего всех людей употребления, чтоб чрез такое любоимание привить к нам два греха и сделать нас повинными вечному мучению: первый – грех безсердечия и немилосердия, а второй – грех упования на имущество свое, а не на Христа. Ибо кто имеет запрятанные деньги, тому невозможно веровать и надеяться на Бога. Это видно из того, что сказал Христос и Бог наш: где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф.6,21). Итак, пусть и раздаст кто бедным запрятанные у него деньги, ему не за что получать награду, напротив, он ответен за то, что неправедно заставлял их терпеть лишения доселе, и не только за это имеет он дать ответ, но и за тех, которые померли во время его жизни от алчбы и жажды, которых он мог напитать и не напитал: он запрятал достояние бедных и оставил ух умирать от холода и голода, почему будет сочтен убийцею всех тех, которых мог он напитать и не питал.

Но благий и человеколюбивый Господь наш, желая избавить нас от такого осуждения, заповедал нам раздавать стяженное и, чтоб заохотить к тому, изъявляет готовность снизойти сей нашей немощи любоимания и не подвергать нас осуждению за то, что удерживали принадлежащее всем, и не только это, но соглашается признать имение наше собственно нашим и за раздаяние его обещает воздать не десятерицею, а сторицею, - все для того, чтоб только расположить нас раздавать доброохотно, с веселым лицом. Сия доброхотность требует, чтоб мы не считали имения своего собственным, а думали, что его дал в руки наши Бог для призрения сорабов наших Богу – христиан, чтоб мы доставляли им нужное с радостию и готовностию, а не с печалию, и как бы с некою нуждою и насилием.

И вот еще, почему с радостию должны мы опорожнять свои сокровищницы, с таким тщанием набиваемые и с такою опасливостью хранимые, в надежде получить истинное обетование Христово, в коем обетовал Он за все воздать сторицею. Бог знает, что мы совсем завладены похотию любоимания и одержимы маниею к богатству, так что нам расстаться с ним и отцепиться от него крайне трудно, отчего если случиться кому потерять его по каким-либо причинам, то он не рад бывает и самой жизни. Зная сие, Он и употребил сообразное с нашею немощию врачество, обещая воздать нам за то, что раздадим бедным, сторицею, чтоб только расположить нас к такому раздаянию и чрез то, прежде всего, избавить от осуждения за страсть любоимания, а потом отучить возлагать надежду свою на богатство и освободить души наши от тяжких его уз; по освобождении же от них дать нам простор безпрепятственно исполнять заповеди Христа Господа и работать Ему со страхом и трепетом, не с тем, чтоб Богу сделать какое-либо одолжение, но с тем, чтоб самим от Него получить сию самую милость и благодать – быть рабами Его и служить Ему истинно.

И другим способом невозможно нам спастися. Богатым, прежде всего, надлежит по заповеди отложить богатство свое, как тяжелую ношу, препятствующую вести истинную о Христе жизнь, а потом взять крест на рамена свои и последовать Христу Господу. Ибо нет возможности, чтоб понес кто-либо то и другое, то есть и богатство, и крест. Но те, которые не связаны многоиманием, а довольствуются тем одним, что необходимо для поддержания жизни, нередко же и в этом терпят недостаток, - никакого не встречают препятствия, когда восхотят шествовать путем тесным и прискорбным: им нужно только приложить доброе произволение, чтоб тесное шествие их было богоугодным шествием, и продолжать его с терпением и благодарением, - праведный Бог введет их в Царство Свое вечное и утешит всеблаженным в оном покоем. Но если кто раздаст все имение свое бедным, а потом не станет бороться благодушно со всякого рода искушениями и скорбями, которые за тем последуют, и не будет переносить всего не только безропотно, но и с благодарением, - тот, не уразумев спасительности сделанного им шага, малодушием своим сам губит плод дела своего. Ведать нам надлежит, что как железо, крепко заржавевшее, не может быть отчищено и приведено в надлежащий свой вид, если не вложишь его в огонь и не обколотишь хорошенько молотами, так и душа, запятнавшаяся скверною греховною, не может иным образом очиститься и восприять прежнее свое благообразие, если не подвержена будет многим искушениям и не внидет в пещь скорбей. Посему-то и Господь наш Иисус Христос после того, как сказал: пойди, все, что имеешь, продай и раздай нищим , прибавил: и приходи, последуй за Мною, взяв крест (Мк.10,21). Под крестом, который повелевается взять, разумеются здесь скорби, кои надлежит принимать благодушно и претерпевать с благодарением. Итак, никакой не получат пользы от раздаяния имения своего те, которые, раздав его бедным, не претерпят потом до конца искушений, скорбей и печалей Бога ради. И Христос Господь не сказал: в раздаянии имений ваших стяжите души ваши , а – в терпении вашем (Лк.21,19). Что раздать имение свое бедным есть дело доброе и спасительное, это не требует доказательства, но одно это доброе дело не может сделать человека совершенным по Богу, без претерпения искушений. Что так есть воистину и что так Богу угодно, послушай, что говорит Христос, кроме слов Его к богатому, приведенных выше: продай и раздай, - и последуй за Мною, взяв крест , где под крестом, как мы сказали, указывает Он на искушения и скорби. Царствие Небесное , говорит Он, силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф.11,12), и ни одному верному нельзя войти в него другим способом, как тесными вратами искушений и скорбей. Входите , говорит, узкими вратами (Мф.7,13), что святые Апостолы истолковали так: многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие (Деян.14,22). Дающий от имений своих бедным, а скорбей не претерпевающий, надеясь получить за то награду, великую испытывает радость и довольство, и от этого может случиться, что иногда впадет он в тщеславие и тем погубит мзду свою. А тот, кто, раздавая имение свое бедным, с благодарностию претерпевает все скорбное и безропотно переносит всякие искушения, которые его преследуют, который чувствует всю горечь и тяготу прискорбностей и, однако ж, хранит свой помысл твердым и непоколебимым, таковый и здесь, в настоящей жизни, и там, в жизни будущей, великое получит воздаяние, так как он подражает страстям Христовыми, и терпя, терпит Господа в дни скорбей и искушений, его теснящих.

Сего ради умоляю вас, о Христе братия мои, восподвизаемся, по слову Господа нашего Иисуса Христа, внити в Царствие Небесное узкими враты, то есть отсечением плотского мудрования и своей воли. Если не умертвимся плоти, ее похотям и желаниям, то не можем обрести покоя и свободы от злых дел, которая водворяется в нас благодатию Всесвятого Духа при усиленной с нашей стороны борьбы со страстьми и похотьми, к успешному ведению которой много способствует раздаяние имений. Когда раздаешь ты, брате, имение и деньги свои на бедных, делаешь доброе и богоугодное дело, но вместе с тем сам избавляешься от томительных забот и попечений об этих тленных вещах, и ум твой успокаивается от неизбежных по поводу их развлечений. Хвалю тебя за такое доброе действование, что раздаешь привременное и тленное добро свое, чтоб получить вечное и нетленное. Но надобно еще отбросить и всякое мудрование плотское, как разбрасываешь ты достояние свое, и облещись в светлое одеяние благодати Святого Духа. А этому нельзя быть иначе, как всегдашним исполнением заповедей Христовых и перенесением скорбей. Когда душа находится под тяжестью скорбей и утесняема бывает искушениями, то подвигается на слезы, а слезы очищают душу и делают ее жилищем Всесвятого Духа.

Почему я и твержу, что недостаточно для спасения только раздать имение свое; надобно еще, как разбрасываешь деньги свои, отбросить и всякое мудрование плотское и душу свою одеять благодатию Святого Духа; коротко выражаясь, надобно всего себя принесть в жертву Богу и душою, и телом: тело свое надо упражнять телесным деланием в подвигах добродетели, приобучая себя ко всяким прискорбностям ради Бога, чтоб благодушно претерпевать горькость поста, тяготу бдения, суровость воздержания и всякое другое телесное злострадание, а душу обучать страху Божию благоговеинством в духе, заставляя ее мудрствовать, что подобает мудрствовать, и всегда помышлять о том, что относится к вечной жизни, быть тихою, смиренною, кроткою, сокрушенною и умиленною, да плачет и слезы проливает день и ночь, испрашивая себе молитвою свет и благодать Святого Духа, обыкновенно приходящую в душу чрез посредство теплого покаяния, после того как очистится она многими слезами, без которых невозможно ни одеянию души убелиться, ни взойти ей на высоту созерцания. Ибо, как обыкновенную одежду, когда она запятнается и испачкается, нельзя убелить иначе как полосканием в воде и трением руками и ногами, так и одеяния души, когда она запятнается и осквернится грехами, нельзя иначе очистить, как многими слезами и терпением искушений и скорбей.

Итак, те, которые осквернили души свои беззаконными делами греховными и страстными движениями сердца и которые напечатлели в себе образы и подобия безсловесных похотей, да понудятся многими слезами очистить себя и убелить одеяние души своей, потому что другим способом невозможно никому увидеть свет, или Бога, просвещающего сердце каждого человека, грядущего к Нему путем покаяния. Только чистые сердцем зрят Бога, по слову Господа нашего. Почему, умоляю вас, братие мои и чада, подвигнемся на труд содержать сердце свое чистым посредством добронравия и благих расположений, посредством хранения совести и всегдашнего исповедания сокровенных помыслов сердца. Если будем исповедовать их часто, а лучше, если каждый день, с сокрушением и болезнованием сердечным, припоминая все и осуждая себя за все, делом ли сделали что худое, или умом помыслили недоброе, или слово сказали нехорошее, то чрез это стяжем покаянное и сокрушенное сердце; покаянное же такое сердце извлечет слезы из глубины души, а слезы очистят душу и изгладят все ее прегрешения. Когда же изгладятся все грехи слезами, тогда придет в душу вседействие Святого Духа и еще паче начнет напаять ее сладостию слез умиления, коими будет она мысленно питаться, крепнуть более и более и умножать плоды Духа, обильно принося их в должное время и заготовляя в них пищу себе на вечную и нескончаемую жизнь. Когда, добре подвизаясь, достигнет она в такую меру, тогда, наконец, содружается с Богом и делается жилищем Пресвятой Троицы, чисто зрит Творца своего и Бога, беседует с Ним непрерывно, и некоторым образом выходит из тела своего и из мира сего, и восходит на Небеса небес, воспаряя туда на крыльях любви Божией и упокаиваясь там от подвигов своих в божественном некоем и безпредельном свете, с сорадовании ей всех праведников и сликовании святых Апостолов Христовых, мучеников и преподобных и всех небесных Сил безплотных.

К такому-то состоянию да устремимся и мы, братия мои, силою Христа Господа, чтоб не остаться позади отцов своих, но чтоб достигнуть в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова, подвизаясь во всех добрых деланиях и в исполнении всех заповедей Христовых. Никакого нет к тому непреодолимого препятствия, если только захотим и за дело возьмемся как следует. Если устроимся так, как показано, прославим в себе Бога, и Бог порадуется о нас, и когда переселимся из жизни сей, Он милостиво примет нас и вселит в недрах Авраама, где упокоит и усладит сладостями Царства Небесного, каковое улучить буди всем нам благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Коему слава и держава во веки веков. Аминь.

 

Трем страстям бывают порабощаемы люди: сребролюбию, славолюбию и сластолюбию.

Всякий человек, рождающийся в мир сей, трем бывает раб страстям: сребролюбию, славолюбию и сластолюбию. Это потому, что он не знает или забывает, что мир сей есть место осуждения и праведного, но снисходительного наказания за первое преступление прародителя нашего Адама и что одна смерть есть упокоение от мучительных тягостей мира. Почему, не видя впереди смерти и думая, что только и жизнь есть, что настоящая, он с самого начала сей жизни начинает собирать деньги и вещи, чтоб жить без бедности и печали; успевая же умножить со временем свое имущество, хочет быть почитаем и славим, а вместе с тем, как еще только приходит в возраст, взыскивает наслаждения удовольствиями, но как чувственный, взыскивает чувственного, как видимый – видимого, как временный – привременного. Ибо ограничивающийся видимым не станет воззревать в невидимое, как, наоборот, живущий в невидимом не подумает воззреть на видимое. Но всякий рождающийся в мир сей видимый, если не будет научен другим кем, не знает, что есть еще, кроме видимого, и невидимое; и не только этого невидимого не знает, но не знает видимого, не знает, что и сам он преходящ и привременен, и создан не для того, чтоб навсегда пребывать в этой жизни, а предназначен для другой, будущей и вечной жизни, в сем же мире находится для того только, чтоб воспитаться,предустроится и приготовиться для той жизни – будущей.

Знать нам надлежит, что, если случится кому быть пленену этими тремя страстями, то после, хоть бы и захотел, не может освободиться от них сам собою, но имеет нужду в высшей помощи и силе, чтоб избавиться от них, подобно тому, как птица, попавшись в крепкие сети, не может высвободиться из них, сколько ни бейся она крыльями своими. Эти три страсти точно суть сети и тенета диавола, запутываясь в которые, попадает человек во власть его, и если кто умрет, будучи порабощен им, то пойдет прямо туда, где и диавол, поработивший его себе чрез них. Ибо кто кем побежден, тот тому и раб (2 Петр.2,19). Такую великую силу над нами имеют сии страсти и потому, что предметы их мы всегда видим пред глазами своими, и потому, что они кажутся крайне необходимыми в мире сем, и потому, что услаждают и сластию сею влекут к себе желания человека и, возбуждая в нем похоти, побеждают собою, а потом убеждают сего, побежденного ими, думать, что за тем только и родился он в мир сей, чтобы наслаждаться ими одними.

Случается, что иной с самого начала жизни не бывает увлечен этими страстями; впрочем, до конца жизни не может и он сохранить себя непобежденным ими, но мало-помалу со временем побеждается и он, если не поспешит занять сердца своего ничем высшим и сладостнейшим. У христиан сие достигается тем, что они заранее облекаются во всеоружие Божие, сильное, разнообразное и многоприменительное, которое есть Сам Христос, от полноты Коего приемлют они умную некую силу, и причащаются таким образом от Него животворящим душу причащением. Ибо, которые во Христа крестятся, во Христа облекаются, и начинают жить силою Его. Кто хранит сию благодать, тот силен бывает пребыть непорабощенным от тех трех страстей, ибо для него явлены другие истинные блага, для которых он родился в мир сей, и не только явны, но он и вкушает их, и услаждается ими с такою сладостию, какой не доставляют и не могут доставить блага мира сего.

Если случится кому из христиан увлечься сими страстями и поработиться им, тому надлежит опять прибегнуть ко Христу Господу и умолять Его; надлежит представить и ходатаев за себя, ища не того одного, чтоб прощены были ему грехи сии, но паче того, чтоб избавиться от рабства сим страстям, так как сам собою он, хотя бы и хотел, освободиться от них не может. Вместе с тем, как освободится он от сих страстей, дано ему будет удостоверение, что и грехи его все, из-за них совершенные, прощены ему, и силу восприимет он, чтоб не падать более в подобные грехи. Такова сила веры нашей, таков закон жизни о Христе Иисусе! И это так непреложно, что Карфагенский собор в 125-м правиле своем постановил: «аще кто речет, яко благодать Божия, которою оправдываются во Иисусе Христе, Господе нашем, действительна к единому токмо отпущению грехов уже содеянных, а не подает сверх того помощи, да не содеваются иные грехи, таковый да будет анафема».

Что же это за рабство и что за тирания сих трех страстей? Эта сила некая диавольская, скрытная, незаметно действующая, которая приводит душу в такое состояние, что она страдает сими тремя страстями, а между тем думает, что они хороши, покоят ее и радуют, и избавляют от скорби и печали. Сама она недовольна к тому, чтобы понять скрытый здесь обман диавольский, если не будет просвещена свыше от Бога. С нею то же бывает, что с иною беременною женщиною, которой хочется поесть какой-либо смрадной и отвратительной пищи, которую она одна находит вкусною и приятною. Ибо диавол всячески ухищряется, чтоб не было признано, что это он все делает скрытно и посредством сих трех обольщает и обманывает человека, заразившегося ими, не знающего, однако ж, таинства христианства.

Таинства же христианства есть сие, что мысленная сила Божества Христова, или Божественная благодать входит внутрь крещаемых душ, веры ради, а не за добрые дела, и производит в них такое изменение, что они не имеют уже более любви ни к богатству, ни к славе, ни к удовольствиям, показывая сим, что если любили они их прежде, то не сами от себя, а по обольщению и действию диавола. В те же души, которые бывают порабощены сим страстям после Крещения, невозможно войти опять такой благодати Божией иначе, как посредством истинного покаяния, чистосердечной исповеди, многих слез и воздыханий из глубины души. Все сие опять возвращает благодать Божию в души, из коих она удалилась было, как говорит и святой Григорий Нисский: «уканувшая слеза равносильна купели, и болезненное воздыхание возвращает1 благодать, удалившуюся на время». Тогда злые и нечистые бесы, производящие в душах эту безсмысленную и безсловесную любовь к тем трем страстям, втягивающие в нее и в ней держащие, не могши стерпеть мысленной благодати Всесвятого Духа, опять подаемой душам чрез таинство покаяния, убегают, и христианин делом познает свободу, какую дарует Христос Господь прибегающим к Нему и ищущим у Него помощи, и не перестает уже благодарить Спасителя своего, благоволившего и на нем исполнить обетование Свое: если Сын освободит вас, то истинно свободны будете (Ин.8,36). Получив же такую свободу Христову и причастившись Божественных Таин Тела и Крови Его, бывает он потом едино с Господом; и освятившись таким образом, если имеет деньги, имеет их, как бы не имел, потому что начнет почитать их тем, что они есть, то есть прахом земным, и если имеет славу, то и ее имеет, как бы не имел, и если имеет жену, имеет ее, как бы не имел, как внушает Апостол: имеющие жен должны быть как не имеющие … и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся (1 Кор.7,29-31). И еще: а я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым для меня мир распят, и я для мира (Гал.6,14). Сказав: которым для меня мир распят , Апостол показывает, что если б не пришел Господь, не сделался человеком и не принес Себя в жертву за нас и если б не благоволил Он так устроить, чтоб всякий верующий в Него, преисполняясь освящения чрез приятие благодати Его, освобождался от уз мира, то никто никогда и не освобождался бы от них, то есть не освобождался бы от тех трех страстей, - ибо они суть узы мира, и все бы погибали, ибо другого пути ко спасению нет и быть не может.

Кто не испытал того, что мы сказали, не знает того и не хочет познать, тот всуе почитает себя верующим во Христа, всуе носит имя христианина. Христос ничтоже пользует его (Гал.5,2). Ибо в таком случае он еще хуже грешит и большую над собою власть дает диаволу, чтоб одолевал его. Тщетен пост его, потому что и при нем поднимаются против него страсти греховные и паче подавляют его. И когда поет он или молитву деет, диавол с большею дерзостию и насилием поемлет ум его от предстояния Богу, так как он обычно предстоит Богу без должного внимания, без страха и благоговеинства, - и заставляет его помышлять о вещах пустых, а нередко и срамных, и им более внимать, нежели молитвам, произносимым устами его. Опять, если милостыню творит он, пропадает она даром. Кто подает милостыню, а между тем не видит, чтоб душа его была разрешена, имела покой и свободу от уз сребролюбия, славолюбия и сластолюбия, у того очевидно милостыня безплодна, и попусту тратит он то, что раздает. Кто настоящим образом подает милостыню, тот за нее получает от Бога великую милость, которая есть здравие души; здравие же души что другое есть, как не свобода и покой от тех трех язв?

И Царствие Небесное из душ, отходящих из сей жизни и переходящих туда, те только принимают, которые оказываются здравыми. Врачебница для расслабленного и болезненного естества нашего устроена здесь, на земле, и корни (врачебные) Царства Небесного находятся здесь же, на земле. Но и Врачебница, и врач, и врачество – все Христос Господь. Почему, если здесь, еще в настоящей жизни, не внидет в душу Христос и не воцарится в ней, то не оздравеет она, и нет ей надежды спасения, заключен для нее вход в Царство Небесное. Надлежит человеку здесь, на земле родиться свыше от Божественной благодати, и тогда возможет он увидеть Царствие Божие. Кто не видит в себе Царствия Небесного, то есть не видит, что в нем царствует Бог, тот не родился еще свыше от Божественной благодати, и надлежит ему всячески взыскать того, чтоб родиться свыше, да узрит Царствие Божие еще здесь, на земле.

Смотри еще, какое различное бывает проявление владычества этих трех тиранических страстей: сребролюбия, славолюбия и сластолюбия. Ибо иной между людьми бывает сребролюбив, иной славолюбив, а иной сластолюбив, и никого нельзя найти, кто бы один имел все эти страсти в превосходной степени, но обыкновенно всякий обладаем бывает преимущественно одною из них, имея в то же время по частичке и от других двух. Но это не мешает, однако ж, ему, угождая одной своей страсти, приносить ей в жертву другие. Так сребролюбец, ради умножения стяжания, презирает и славу и удовольствия: славу презирает, когда, ни во что ставя стыд и срам, не колеблется извлекать выгоду из того, что срамно и всеми презираемо, и притом самым безстыдным образом; удовольствия презирает, чтоб не иждивать на них денег, над коими трясется. Славолюбец для славы презирает и деньги, и удовольствия: деньги расточает без разбору, только чтоб его славили и хвалили, и в удовольствиях опять себе отказывает, чтоб не посрамиться и не попасть осуждению и безчестию. Сластолюбец для удовольствия презирает и деньги, и славу: деньги блудно расточает на утехи и удовольствия сладострастия; славу и честь охотно попирает, лишь бы удовлетворить срамной похоти и вкусить сей сласти низкой, какими бы безчестными делами сие ни достигалось.

Заметь притом, что ни один из этих трех не хочет отвратиться от обладающей им страсти, покаяться и исправиться, страхом ли вечных мук станешь вразумлять его, или представлять ему утешение Царства Небесного – он и над адом смеется, и Царство Небесное презирает.

И что еще бывает? Сребролюбец пересмеивает славолюбца и сластолюбца: славолюбца – за то, что не берется извлекать выгоду из вещей низких и безчестных, сластолюбца – за то, что на пустые и мимолетные сласти расточает имение свое и богатство. Славолюбец пересмеивает сребролюбца и сластолюбца: сребролюбца – за то, что без разбора берется извлекать выгоду из вещей низких и безчестных, сластолюбца – за то, что бросает себя лицом в грязь из-за минутного удовольствия и покрывает себя безчестием. Сластолюбец пересмеивает славолюбца и сребролюбца: славолюбца – за то, что из-за пустой славы, чтоб тень некая безчестия не пала на него, отказывает себе в удовольствии и томит себя целомудрием, сребролюбца – за то, что мучит себя воздержанием и довольствуется малым, чтоб только не тратить безполезных денег. Так каждый, обладаем будучи своим демоном, осуждает безщадно других, не обращая внимания на свою страсть, чтоб на большую быть осуждену муку по двум этим причинам, - и за то, что предается своей страсти, и за то, что осуждает других, когда сам виновен в подобном же.

Итак, помолимся Христу Господу, единой надежде нашей, да избавит Он нас от этих трех язв и да освятит чувства наши, чтоб, слушая Божественные словеса, научились мы безстрастно смотреть на вещи и, собираясь вместе, беседовали о том более, что ведет к покаянию и сокрушению, а не к охулению других и осуждению. Ибо, если не исцелимся мы от этих болезней душевных, то тщетна вера в нас, тщетно благочестие, тщетны пост, молитва и милостыня. Все это бывает для здравия души нашей. Если же душа наша все остается нездравою, то к чему все это? И что за вера у нас во Христа? Ибо кто как должно верует во Христа, тот имеет жизнь вечную в себе, которая есть благодать Господа нашего Иисуса Христа. Кто же верует во Христа, а жизни вечной в себе не имеет, того тщетна и безполезна вера. Да взыщет же таковой – восприять жизнь вечную, то есть Божественную благодать, чтоб познано было, что истинно верует во Христа. Кто не имеет благодати Христовой, тот есть от части диавола, как неверный, потому что не есть от части Христа. Ибо как жизнь вечная, то есть Божественная благодать, познается из веры, так и вера познается из восприятия жизни вечной. Каковую да сподобимся получить и мы еще здесь – в настоящей жизни, чтоб быть причастными оной и во веки веков, благодатию Господа нашего Иисуса Христа, в Которого веруем. Аминь.

• О страстном, неверном и лукавом, или злом настроении.
• Душеполезные наставления всякому христианину.
• Всякий грех есть нечестие, и всякий грешник – нечестивец.
• Христос умер, чтоб исцелить людей от грехов их.
• Чтоб именоваться только христианами, это переходит к нам от предков наших и от рода христианского.
• Кто лукавый, и как можно избавиться от рабства ему?
• К причащающимся Божественных Таин. И кто причащается недостойно.
• Бог в день Суда осудит, как грешников, тех, которые не ищут приять благодать Божию.
• Христос употребляет члены христиан, как орудия.
• И возрождается Святым Духом во святом Крещении.
• Духовный отец должен прежде оглашать исповедающихся и научать таинству веры, а потом налагать и епитимию.
• Воздержание есть один из плодов Святого Духа. Тем, которые веруют во Христа, надлежит знать, что они получают от Него дары Святого Духа, так что которые не знают, что приемлют от Христа дары, всуе уверовали.

 

 

 

О страстном, неверном и лукавом, или злом настроении.

Тьма, братия мои, никогда никакого не имеет общения со светом, но они противоположны. В начале, когда Бог сказал: да будет свет , то, как только явился свет, тьма тотчас исчезла; и опять, как только скрывается свет, тотчас появляется тьма. Подобным образом неверие противоположно вере, неведение – знанию, ненависть – любви. Адам все время, как хранил веру, которую имел к Богу, находился в раю и в жизни безсмертной. Но когда развратился прелестию врага рода человеческого – диавола и впал в неверие, то осужден был на смерть и изгнан из рая, - и вместо божественного и духовного ведения, воспринял знание плотское и страстное. Ибо, когда омрачились умные очи души его, кои суть ум и мысль, тогда прозрел он плотскими очами и начал смотреть на видимое страстно. Если б не отпал он от ведения и созерцания Бога, то не ниспал бы в это страстное знание, которое есть совершенное неведение истинного добра.

Те, которые находятся в прародительской тьме, с какою родились, то есть в этом плотском и страстном ведении, и не хотят богодарованными способами взойти к видению умного Света, то есть к божественному ведению, из которого ниспал Адам, почитают неприятелями и врагами себе тех, кои вновь рождаются духовно от умного оного Света и ведут беседы о делах света, потому что такие речи сильно уязвляют их и ранят. Как луч солнца, входя сквозь какое-либо отверстие в темный дом, бьет некоторым образом будто стрелою ту тьму и разгоняет ее, так и слова богопросвещенного духовного и преподобного мужа бывают как бы мечом обоюдоострым для сердца человека плотского, причиняют ему боль и муку и подвигают на противоречие и ненависть к говорящему их, по причине неведения и неверия слышащего. Если же кто из таких имеет еще высокое о себе мнение и почитает себя многознающим, хотя поистине ничего не знает как следует, то он и Ангела, если б он сошел к нему с неба, прогонит. Хоть Апостола увидит он, хоть пророка, отвращается от него, как от заблуждающегося и других вводящего в заблуждение. О, какое безумие! Слепой почитает слепым того, кто видит, и поистине лжесловесник почитает лживым слова духовного и божественного мужа. Слепой, когда кто ночью говорит ему, что теперь солнце не светит, или среди дня, что теперь не ночь, - не верит тому, а думает, что его обманывают или посмеиваются над ним, и сколько ни толкуй ему, что день светел, а ночь темна, как это и на деле есть, не может взять того в толк, потому что слеп и ничего не видит. Так и те, которые находятся во тьме страстей, у которых ум омрачен неведением о вещах духовных, - или, прямо говоря, те, которые не имеют ума Христова (а умом Христовым я называю Дух Христов, то есть благодать Всесвятого Духа, просвещающую и подающую духовное божественное ведение), почитают несмысленным того, кто имеет ум Христов, а того, кто не имеет ума Христова, то есть божественного оного ведения и сокровенной премудрости, почитают здравомыслящим, потому что обладает человеческим ведением и внешнею мудростию. О таковых добре говорит Пророк Давид: вкупе безумен и несмыслен погибнут (Пс.48,11).

Таковые извращают и вкривь перетолковывают все Божественное Писание по похотям своим и некоторым образом растлевают его страстями своими, хотя при сем не Божественное Писание растлевается, а растлеваются они сами – кривотолкователи его. Итак, эти, не имеющие правого суждения о вещах, но омраченные страстями и по гордости не принимающие наставления от других, как возможно, скажи мне, чтоб они сами собою постигли и уразумели божественное и духовное? Как слепой и не видящий света солнечного не может читать письмен, светом освещенных, так и тот, кто слеп умом и не имеет ума Христова, никак не может понять и уразуметь вещей, кои суть во свете Христовом, и хоть бы он тьмы раз перечитывал написанное о них в Божественных Писаниях, невозможно, как думаю, чтоб он усмотрел что-нибудь и что-либо понял в духовном, невещественном и световом, будучи сам овеществлен и омрачен. - И да не прельщает вас кто-либо из таковых!

 

Душеполезные наставления всякому христианину.

Возлюбленные в Господе, братия мои! Послушайте, прошу вас, что, по долгу моему, каждодневно предлагаю вам в слове; с радостию примите подаемые мною вам наставления, как душеспасительные, и позаботьтесь с усердием исполнить их для вашего же собственного блага. Посмотрите, как лживы и непостоянны блага мира сего, а между тем как мало людей, которые бы не были ими увлекаемы! Как мало таких, которые бы ни сластолюбием не были порабощаемы, ни желанием славы людской не одолеваемы, ни сребролюбием не побеждаемы, ни терниями забот и попечений житейских не уязвляемы! И вот причина, почему так непостоянен и удобопревратен помысл человеческий! Он может установиться и стоять на одном только тогда, когда отвергнет все тленное, тварное и видимое, прейдет окружающую его тьму и срастворится с вечным, невидимым, постоянным и пребывающим. Ибо каково то, чем занят бывает помысл, таково бывает и состояние помысла: занимаясь постоянным, он постоянствует; занимаясь непостоянным, волнуется. Треволнения мира показывают, что блага его – не настоящие блага, а треволнения помысла дают разуметь, что состояние его – не достодолжное. Но каков помысл здесь, такова будет участь души там.

Озритесь окрест и рассмотрите: все в мире сем треволненном начинает быть и престает, - здесь начинает быть, здесь и престает; но душа человеческая, яко сила – единая между видимым невидимая, между телесным – мысленная, начиная быть здесь, не престает здесь, но преходит инуды, яко безсмертная. Пока она находится в теле сем, посредством тела видит и познает вещественное, но коль скоро отделится она от тела, в тот самый час отделяется она и от сношения со всем вещественным, перестает видеть то и помышлять о том, а вступает в соотношения с невидимым и мысленным, и тем занята бывает. И если она сияет светом заповедей Христовых, то вступает в безпредельный свет Всеблагого Божества и начинает вкушать великую и нескончаемую радость; если же окружена мраком прегрешений, то отходит – увы мне! – в нескончаемый мрак, растворенный с жгущим огнем.

Поелику все сие так есть воистину, и вы сами то признаете, то чего ради еще медлим мы с вами и не спешим избежать горькой оной тьмы? Чего ради говорим: горе сребролюбцам, славолюбцам и сластолюбцам, а не стараемся познать и восчувствовать , что и сами в таком же находимся состоянии, что и сами мы – и сребролюбивы, и сластолюбивы, и славолюбивы? Чего ради говорим, что воистину блаженны те, которые ищут Бога и всю надежду свою на Него единого возлагают, а своего собственного не чувствуем несчастия, как удаляющиеся от Бога и упования своего на Него не возлагающие? Чего ради думаете, будто веруете в Бога и исповедуете Его, а на деле не хотите Его знать, и не верите Ему в словесах, которые Он говорит к нам? На что надеетесь вы, оставляя истинные и вечные блага и всецело предаваясь суетным и тленным?

Скажи мне, брате мой, как так говоришь: все это знаю я, знаю, что я смертен и что все видимое как тень преходит, что смерть безвестна и не имеет определенного времени, что слава праведных вечна и что стыд и мучение грешников нескончаемы, а между тем, говоря все это, не бегаешь зла? Если ты, как говоришь, видишь и знаешь все, то как спотыкаешься, будто слепой, и являешься на деле весь омраченным и безчувственным душевно и телесно? Если знаешь, что добро, зачем делаешь зло, будто совсем безсмысленный? Если знаешь, что все видимое как тень преходит, как не стыдишься рад бывать этим теням и сокровиществуешь тленное и привременное? О, возлюбленне! Или не замечаешь, что льешь воду в дырявый сосуд, как несмысленное дитя, а думаешь, что ты разумен? Великое зло, когда кто впадет в самомнение, думает, что знает, когда не знает, или что имеет, когда не имеет, ибо, думая, что знает или что имеет, не заботится уже познавать и стяжевать, и остается ни при чем.

О, человече! Веруешь ли ты, что Христос есть Бог? – Если веруешь, бойся Его и заповеди его храни. Если не веруешь, то спроси самих бесов, и от тех самых, коим ты поработился и последуешь, познай, что нет другого Бога, кроме Его, и что Он есть Властитель, Судия и Царь всяческих, есть Творец света и Господь жизни, есть Свет неизреченный и неприступный. В пришествие Его от лица Его исчезнут враги Его и все не исполняющие заповедей Его, как от солнца, когда оно восходит, исчезает тьма нощная. Он вечно пребудет с праведными и праведные с Ним, сподобившись блаженства созерцать Его, по мере веры, какую возымели к Нему, а грешники во время света покроются тьмою, во время прославления посрамлены будут, во время обрадования поражены будут скорбию и преданы мукам в нещадном жжении огнем, соответственно видам страстей их и грехов, тогда как праведники украшены будут венцами соответственно разным добродетелям своим.

Вот что нашел я в Божественных Писаниях и чему научился в них, и теперь для убеждения и вас в том же не отложил написать то по любви моей к вам! Я все изложил вам, не скрыл таланта, не позавидовал спасению вашему. От сего часа и далее всякий сам избирай, что ему угодно. Я исполнил долг свой в отношении к вам, о Христе Иисусе, Господе нашем, Коему слава и держава во веки веков. Аминь.

 

Всякий грех есть нечестие, и всякий грешник – нечестивец.

Беззаконник, противозаконник, грешник, нечестивец – все обще называются грешниками, но каждый из них имеет свое отличие. Беззаконник есть тот, кто не имеет закона (знать не хочет законов); противозаконник есть тот, кто делает что-либо не по законам, коим подлежит; грешник есть тот, кто делает добро не добре, или неправильно; нечестивец есть безбожник или многобожник, который неправо умствует о Боге. Писание Божественное нечестивым называет еще и блудника, лихоимца, сребролюбца, славолюбца и всех тех, которые, порабощаясь подобным страстям, знают, что Бог, создавший очи, видит все, а живут все же с такою небогобоязненностию, как бы Бог не видел их. Если б имели они страх Божий и благоговеинство пред Богом, Который везде есть, все видит, то не посмели бы презирать Его, греша пред Ним так, как бы Он не видел, как они грешат. Когда же они любят славу человеческую паче славы Божией и делают всякое зло, думая, что не видит их недремлющее око Божие, то скажи мне, какой у них страх Божий и какое благоговеинство пред Богом, Которого трепещут и самые бездушные твари? – И святой Пророк Давид, сказав: погубиши вся глаголищия лжу , и прочее, прибавляет: по множеству нечестия (греч. нечестий) их изрини я, яко преогорчиша Тя, Господи (Пс.5,7,11), показывая, что под нечестиями он разумеет грехи их, которые делали их преступниками заповедей Божиих, а не заблуждения их в веровании о Боге. Он же опять говорит относительно прелюбодеяний с Вирсавиею и убийства Урии: но я открыл Тебе грех мой и не скрыл беззакония моего; я сказал: исповедаю Господу преступления мои, и Ты снял с меня вину греха моего (Пс.31,5). Видишь, как сердце Давидово, по его же сознанию, нечествовало пред Богом, когда он творил беззаконие? – Так нечествует и всякий христианин, когда грешит без страха Божия, бывая чрез то в поношение Христу. Посему некто из Богоносных отцов и говорит: Что пользы благочествовать верою и нечествовать жизнию? То есть что пользы веровать право, а жить беззаконно? – Положим, что какой-либо христианин есть изменник, скупец, обидчик, но верует право, - что пользы ему от веры, если он не делает ни одного из дел, приличных христианину, и ни одной не имеет добродетели их тех, которыми обнаруживается благочестие, но самых еллинов превосходит в нечестии, судя по грехам, какие он делает? Особенно, когда еще худым примером своим причиняет он вред тем, с которыми сообщается, и бывает причиною похуления имени Божия и укорения веры Христовой из-за худых дел его? Если, как говорит святой Иоанн Богослов, сего ради явися Сын Божий, да разрушит дела диаволя (1 Ин.3,8) , то этот, - верованием принявший явльшегося Сына Божия, а делами своими показывающий, что он связан делами диаволими, которые разрушил явльшийся Сын Божий, - не хуже ли он самых неверных, и не нечестивее ли самых безбожников?

 

Христос умер, чтоб исцелить людей от грехов их.

Когда слышишь, что Бог, создавший небо и землю, море и все прочее, видимое и невидимое, и самого человека, соделался человеком, не думай, что сие совершилось для другого чего, кроме как для того, чтобы возможно было Самому Богу подъять неким образом смерть посредством человеческого естества, и после сего не ищи ничего более, как только узнать причину, для чего подъял Он смерть. – И вот слушай! Креститель Господень Иоанн говорит: вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира (Ин.1,29). И Пророк Исаия за много лет прежде преднаименовал Его Агнцем, влекомым на заклание, и именно за грехи наши (Ис.53,7). Познай же из сего, что Бог воплотившийся подъял смерть ради греха, и именно того ради, чтоб благодатию Его могли не грешить более те, которые верою приемлют Христа, яко Господа, ради избавления их от греха закланного, умершего и воскресшего тридневно от гроба. Отсюда очевидно, что те, которые грешат, еще не приняли Христа Господа, хотя и мнят, что приняли Его. Ибо если б они прияли Его, то Он даровал бы им, как говорит Иоанн Богослов, власть быть чадами Божиими (Ин.1,12), которые не могут грешить, так как написано, что всяк рожденный от Бога греха не творит, яко семя Его в нем пребывает; и не может согрешати, яко от Бога рожден есть (1 Ин.3,9), - и что всяк согрешаяй не виде Его, ни позна Его (1 Ин.3,6), - и что творяй грех от диавола есть (1 Ин.3,8), и что явлена суть чада Божия и чада диаволя тем, что всяк не творяй правды, несть от Бога (1 Ин.3,10). И если тот, кто не творит добрых дел, несть от Бога, то тот, кто при этом творит еще и худые дела, откуда есть? – Сего ради , говорит, явися Сын Божий, да разрушит дела диаволя , которые, если не будут в ком разрушены, от чего-либо другого нет ему никакой пользы.

 

Чтоб именоваться только христианами, это переходит к нам от предков наших и от рода христианского.

Многие из тех, кои происходят от рода христианского, думают, что полезно для них именоваться христианами, и не знают, что это одно только имя, которые получают они от отца или от матери, или от отечества, и само по себе никакой не доставляет пользы. Тогда только, когда они и живут по закону Христову, становится их собственностию и имя христианина, и вера христианская. Если же не живут они по-христиански, лучше бы им и не носить имени верующих во Христа или, лучше сказать, лучше бы им не родиться. Ибо происходя от родителей христианских, они не могли не принадлежать к верующим во Христа; потому и лучше было бы им совсем не родиться, потому что, родясь между христианами и не имея в себе ничего христианского, они большему подвергнуться мучению, нежели нечестивые. Те, которые, не происходя от рода христианского, принимают веру Христову, всякого сподобляются блага. Те же, которые, родясь от христиан, преступают закон Христов, безчестят и Христа, и род христианский, и истинное благочестие наше. – Чего не буди с нами, родившимися от благочестивых родителей и воспитанными в благочестии христианском, но да соблюдается нами все, требуемое верою нашею, чтоб, живя по закону Христову, сподобиться нам Царствия Небесного благодатию и человеколюбием Господа нашего, Коему слава и держава во веки веков. Аминь.

 

Кто лукавый, и как можно избавиться от рабства ему?

Опять и те, которые говорят к Богу в молитве: избави нас от лукавого , а не знают, кто такой лукавый и как бывают одержимы и обладаемы от сего лукавого, в чем состоят узы его и та власть, которую имеет он над теми, коими возобладал, такие, как возможно, чтобы были избавлены Богом от лукавого? Ибо, не зная сего, они не знают, чего просят у Бога; не зная же сего, не могут получить просимого, сколько бы ни твердили: избави нас от лукавого .

Сей лукавый есть диавол, который смесил с естеством человеческим закон греха. Итак, все время, как мы подчиняемся и служим этому лукавому посредством злых дел, какие делаем, благий Бог не имеет части в нас и мы недостойны Царствия Его, - так что ложно называем мы Его Богом и Отцом нашим, когда имеем диавола властителем над собою, и отцом, и господом, и богом своим, коего и черты подобия имеем в себе, открывающиеся в злых делах наших, как говорил Господь к евреям: ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего (Ин.8,44). Ибо как сын подобен отцу, потому что сын не откуда есть, как из отчего естества, так и христианину надлежит иметь подобие Отцу своему, то есть Христу, открывающееся обычно в плодах Духа Святого, и не иметь подобия лукавому диаволу посредством греховных страстей. Вот кто лукавый! Но надлежит также нам знать и то, в чем состоит властительство лукавого диавола, и как он властвует над нами своим лукавством и прельщением, и как можем мы разрушить его властительство. Зная все сие, мы будем понимать, чего просим, когда молимся: избави нас от лукавого. И услышаны будем. Избавит нас Господь от лукавого и всех дел его и всего служения его. Избавив, разрушит властительство его в нас, а вместо его вселит Царство Свое.

Сие Царство Христово приходит только к тем, которые понимают, в чем оно состоит. Когда же оно придет и восцарствует в них, тогда делает их равноангельскими. Ибо как от преслушания первозданного Адама последовала на род человеческий клятва, за клятвою – растление (расстройство естества), за растлением – смерть, так от послушания второго Адама пришло на род человеческий вместо клятвы благословение, за благословением – нерастление (оздравление естества), за нерастлением – безсмертие, за безсмертием – жизнь, подобная первоначальной жизни, от Бога и в Боге, а где Бог, оттуда бежит диавол и демоны его. Так освободился и избавился род человеческий от работы диаволу чрез Иисуса Христа. Таким образом, пока не освободился еще кто от диавола, пусть и не думает, что он настоящий человек, - и лучше было бы ему не родиться.

Того, что иные не знают сами, чего просят у Бога, бывает две причины: или неведение, или нечувствие. Неоглашенный и ненаученный не понимает, что говорит, а безчувственный не чувствует, чего ищет. И какой из зажиточных подает милостыню тому человеку, который, прося ее, не знает, что бормочет, и презрительно относится к нему и не раз уже доказал, что нисколько не чувствует оказываемой ему милости? Так и Бог не оказывает милости тем, кои в молитвах своих суть медь звенящая и кимвол звяцаяй. А от этого крепнет царство диавола и расширяется властительство его над христианами, вследствие чего видим между христианами много лжецов, бранчливых, клеветников, клятвопреступников, завистников, скупцов, хищников, пьяниц, блудников, гордецов и подобных; много и таких, которые, скрывая свои пороки, лицемерно величаются тем, что суть христиане, тогда как по сердцу суть род лукавый, безчувственный, неблагодарный, непримирительный, человеконенавистный, другоненавистный, братоненавистный, отцененавистный, чадоненавистный, за что все и сам Богу ненавистен. Горе таковым, когда и они поют псалмы Богу! Горе им, когда молятся! Горе, когда покланяются Богу! Горе, когда творят милостыню! Горе, когда приносят дары Богу! Ибо и песнь нечестивых – мерзость пред Богом, молитва гневливого и злопамятного – смрадное зловоние, милостыня гордого – жертва пса, благотворение развратника и блудника – мзда блудницы, дар лихоимца – жертва нечистая и кровь свиная.

 

К причащающимся Божественных Таин. И кто причащается недостойно.

Как если бы какой человек благородный и богатый, оставя протертую и обычную дорогу и уклоняясь к местности пустынной и труднопроходимой, попал в руки разбойников, которые, схватив его, сняли с него хорошие одеяния, какие носил он, и одели его в рубища, пропитанные кровию и всякими нечистотами, и затем, оставя его с собою, заставили и его вместе с собою объедаться, напиваться и делать срамные дела, а также и разбойничать, как они, и он находил бы удовольствие в многоядении, что ни попадется, в многопитии и нечистых делах, а со временем, привыкши к их разбойническим обычаям, совсем остался у них, забыв и все родство свое, и прежнюю благородную и честную жизнь, по той причине, что совсем охладела в нем любовь, какую имел прежде, к честным и благочестивым нравам и обычаям – то же самое и еще худшее страждет и христианин, который оставя путь, коим подобает шествовать христианам, уклоняется на распутия диавольские, когда то есть он, скажем, к примеру, оставя честную и трудолюбивую жизнь, чтоб жить своим и довольствоваться немногим, возлюбит жизнь с мирскими утехами, и для того начнет употреблять неправду, обиду и хищение, а потом дойдет и до нечистых и срамных дел блудных, не очевидно ли, что такой впал в руки демонов и обнажен ими от благодати святого Крещения?

Явным же признаком того, что он обнажен от благодати святого Крещения служит его собственное признание, что никак не может пресечь и отсечь срамной похотливости своей и не может воздержаться, чтоб не удовлетворять ее срамными делами. И сколько у нас таких несчастных, которые тем несчастнее, что не сознают и не чувствуют своего бедственного положения?! А между тем видим, что некоторые из них доходят до такого безумия, что дерзают причащаться Пречистого Тела и безценной Крови Христовых. Какое безстыдство и самозабвение! Горе священнику, который преподает таковому Божественные Тайны, горе и ему, причащающемуся их. Горе причащающемуся потому что, причащаясь после срамных дел, не очищенных покаянием и епитимиями, он все больше и больше подпадает власти диавола, а, наконец, и совсем им завладевается; и Бог совершенно оставляет такого за его срамность и нечистоту, и особенно за его безстыдство и дерзость, как пишет Святое Евангелие об Иуде, что как только причастился он поданного ему Христом Господом хлеба, сей Божественной Вечери, тотчас по хлебе вниде в онь сатана (Ин.13,27). Горе священнику, причащающему его, что удостаивает причастия недостойного и преподает Пречистое Тело и Честную Кровь Христа Спасителя тому, кто недостоин даже преступать порога храма Божия, с кем запрещено вместе вкушать и простую пищу всякому христианину, как законоположил святой Апостол Павел, говоря: не сообщаться с тем, кто, называясь братом, остается блудником, или лихоимцем, или идолослужителем, или злоречивым, или пьяницею, или хищником; с таким даже и не есть вместе (1 Кор.5,11). Видишь, что поистине даже не брат христианам такой человек, а только именуется так.

Преподающий такому Тайны праведно подлежит осуждению, и за то, что чрез это он человека, грешащего по уклонению от правого помысла и по легкомысленной небрежности, делает совершенным врагом Богу. Священник или духовный отец не должен преподавать такому Тайны, но должен подвигнуть его на покаяние словами кроткими и умилительными, помянув ему о тех страшных муках адских, которые непременно имеют испытать грешники; должен вразумить его и поруководить, как слепого, и попечалиться о нем, как бы о вышедшем из ума и страждущем от искушения и насилия диавольского, и помолиться Господу, да отверзет слух души его и поможет ему хоть немного прийти в чувство и познать нечестие свое, и опять чрез покаяние возвратиться в среду верных, потому что такой есть неверный нечестивец. Если б имел он благоговение и веру ко Христу и исповедал сердцем, что Он есть Бог, не любящий беззакония , к Коему не водворится злой, нечестивые не пребудут пред очами Его (Пс.5,5-6), то убоялся бы и поостерегся с таким легкомыслием причащаться Пречистых Таин Его, чтобы не поразил его за это невидимо меч Ангельский.

Много есть таких в мире, которые стыда ради человеческого, чтобы не обнаружилось, что они недостойны, дерзают приступать к Пречистым Тайнам, сознавая, что недостойны; и если бы кто стал удерживать их от такой дерзости, на того серчают и бранят его, как человека тяжелого, а в чувство не приходит, не устыждаются и не сознают злоумия своего, но всячески противятся возбраняющим им Святое Причастие, и во что бы то ни стало желают причаститься или, лучше сказать, желают ввергнуть себя в конечную пагубу, в безнадежие и Божие отвержение. Следовало бы им послушаться того, кто возбраняет им недостойное причастие, и благодарить его, потому что он избавляет их от величайшей беды, больше которой нет и никогда не было, так как недостойно причащающиеся повинны бывают Крови Христа Господа, то есть будут осуждены вместе с Иудою и распинателями Господа. А что может быть хуже и тягчае, как подпасть такому же осуждению, какому подпадут распеншие Господа?

Надлежало бы для такого грешника всем братиям собраться воедино и со слезами молить Бога, да предаст Он его сатане во измождение плоти, да дух спасется в день Господень, как говорит божественный Павел (1 Кор.5,5). Предание сатане во измождение плоти между прочим означает и то, чтобы грешник наказан был разными телесными недугами, страданиями, ранами и болезнями неисцельными, дабы уцеломудрился, пришел в чувство и раскаялся и нехотя, будучи вынужден страданиями тела, и чего не хотел сделать, будучи здоров, то сделал от болезни и мучений плоти. Ибо Бог, когда согрешит душа, наказывает тело, чтоб она, пришедши в чувство, покаялась и спаслась. Когда же таковой, покаявшись и исправившись, причастится Святых Таин, тогда Святыня Божественного причащения великую явит в нем силу и власть, сокрушит грех и душу его очистит от склонности и похотения, какие имеет он ко греху. Ибо как невозможно огню и воде вместе находится в одном и том же сосуде, так невозможно вместе находиться в одном и том же христианине и пречистому Телу Христову, и мерзости греха.

Если любящий грех и недостойно причащающийся Пречистых Таин Тела и Крови Спасителя не подвергнется тотчас вразумительным мучениям, то всячески не избежит вечных мучений там, где червь неусыпающий и огонь неугасающий. Итак, если таковый не боится вечного жжения и нестерпимых мук вместе с диаволом во веки веков, то пусть безстрашно причащается. Если же боится, то лучше для него, воздержавшись, некоторое время от причащения Пречистых Таин, покаяться, поплакать пред Богом, потрудиться по силе своей над изменением произволения своего и пресечь злой навык свой греховный, и тогда уже причаститься, без опасности для души своей, - и ижденется из него сатана, который, живя в нем, насильственно подвигал его на распутство и всякую нечистоту. Ибо любящий срамные и безместные дела, любит их не сам от себя, но по действу сатаны. Который прельщает сначала, отворив ему только дверь сладострастного стремления, чтоб он вложил туда лишь голову свою, то есть положил только начало греху, но потом мало-помалу с укреплением навыка греховного и весь входит он в него, завладевает всеми силами души, почивает в сердце его, как на одре, и действом своим возжигает в нем любовь к срамным делам, чтоб он предавался им с услаждением, подобно тому как бесноватые нередко едят кал свой с удовольствием и наслаждением. Это следует поиметь в мысли тому, кто по великому человеколюбию Божию, действом присещения Божия, получает некоторый отдых от сатанинских на грех влечений, чтобы прийти в себя и прибегнуть ко Христу, Который один силен и демонов изгнать, и всякую болезнь душевную и телесную уврачевать.

Подобает нам знать, что есть пять классов людей, которым воспрещается от святых отцов приступать ко Святому Причастию: первый – оглашенные, как еще некрещеные; второй – крещеные, но возлюбившие срамные и неправедные дела, как отступники от святой жизни, для коей крещены, как-то: блудники, убийцы, лихоимцы, хищники, обидчики, гордецы, завистники, злопамятливые, которые все, будучи таковыми, не чувствуют, что суть враги Богу и находятся в бедственном положении, почему не сокрушаются, не плачут о грехах своих и не каются; третий – бесноватые, если они хулят и поносят Божественное Таинство сие; четвертый – те, которые пришли в чувство и раскаялись, прекратили греховные дела свои и исповедались, но несут наложенную на них епитимию стоять вне церкви определенное время; и пятый – те, у которых еще не созрел плод покаяния, то есть которые не дошли еще до решимости посвятить Богу всю жизнь свою и жить прочее во Христе жизнию чистою и безукоризненною. Эти пять классов очевидно недостойны Святого Причастия. Достоин же причаститься Пречистых Таин тот, кто чист и непричастен грехов, о коих мы сказали. Но когда кто-либо из таких достойных осквернится каким-либо осквернением, как человек, тогда, конечно, и он недостойно причастится, если не отмоет покаянием того, чем осквернился. Таким образом, и тот есть ядый и пияй недостойне, кто, будучи достоин, не приступил достойно ко Святым Тайнам. Буди же нам достойными быть и достойно причащаться Пречистых Таин, о Христе Иисусе, Господе нашем, Коему слава в безконечные веки веков. Аминь.

 

Бог в день Суда осудит, как грешников, тех, которые не ищут приять благодать Божию.

Естеству человеческому свойственно грешить, потому что с того времени, как Адам преступил заповедь Божию, стало немощно естество сие и не может не грешить. (Немощно оно есть, потому что не облечено умною свыше силою Святого Духа, которая называется благодатию Господа нашего Иисуса Христа; благодатию же называется, потому что даруется человеку по одной вере, а не за добрые дела). Как опять, естеству ангельскому свойственно не грешить, потому что Ангелы сильны крепостию и облечены в божественное одеяние Духа Святого, без Коего невозможно не грешить. Посему, когда Бог сядет на престоле судить мир, тогда, осуждая грешников за то, что грешили, осудит их наипаче за то, что не прибегали к Богу Всевышнему, яко немощные и грешащие по немощи, и не умоляли Его послать им свыше благодать Всесвятого Духа, да избавит их от немощи и дарует им силу не грешить.

Кто не знает, что Ангелы, облечены ли они во всеоружие свое, или не облечены, сильнее человеков? (А всеоружие Ангелов есть вседержительная сила Святого Духа, которую носят они в себе с того момента, как созданы, так как и созданы быть разумными и мысленными приятелищами несозданного и божественного осияния, яко существа чистейшие). Сильнее, потому что суть простое естество, а люди составлены из словесной и мысленной души и из тела, чувственного и видимого. Облечены были и они таким же всеоружием, то есть божественною силою, какую носят в себе и Ангелы, какою и люди бывают сильны и святы (хотя один только Адам до преступления заповеди был облечен в такое всеоружие Божие). Но поелику Бог совлек с диавола за гордость сию божественную силу, равно как и со всего его полчища, то эта нечистая сила позавидовала человеку и употребила свои усилия, чтоб и с человека была совлечена божественная сила. И действительно, по навету ее лишился человек покрывавшей его божественной силы и сделался обнаженным от нее, как были уже обнажены от нее демоны. И вот обнаженные демоны побеждают обнаженного человека, как сильнейшие его, потому что они просты и безтелесны, а человеки сложны и несут бремя плоти. И с того времени, как пал первозданный, даже доселе никто не может и не мог, да и в последующее время никогда не возможет ни один человек противостать диаволу и прочим нечистым силам и препобедить их, потому, как я сказал, что хотя и они обнажены от божественной силы, но как безплотные, они сильнее обнаженных той же силы людей. Почему и Апостол говорит: братия мои … облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских; потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной (Еф.6,10-12).

И в этом ничего нет дивного (то есть что они миродержители). Ибо как только обнажился человек от Божественной благодати, тотчас и вся видимая тварь, созданная для человека, обнажилась вместе с человеком от божественного света, ее осиявшего, и растлилась, как говорит тот же Апостол: ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих. Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне (Рим.8,19-22). А когда вся видимая тварь лишилась таким образом божественного освещения, тогда начал в ней носиться (гарцевать) диавол с прочими демонами, как хотел и где хотел, и сделался князем мира сего преходящего. Князем и властителем мира сего был человек, но когда диавол прельстил его, то, по попущению Божию, взял от него начальство и власть и назвался князем мира сего, и властвует, как и разбойники властвуют над тем, что насильно захватят в свои руки, да не исторгнет он, подобно льву, души моей, терзая, когда нет избавляющего [и спасающего] (Пс.7,3). Есть, правда, избавляющий и спасающий Бог, но этот разбойник диавол успевает так обольщать подпавших его тирании, что они остаются довольными бедственным положением, в коем находятся, рады рабству своему, любят нечистоты и неправды, в коих валяются, и не желают освобождения.

 

Христос употребляет члены христиан, как орудия.

Сколь же великая потребна для человеческого естества сила, чтобы преодолеть эту злую действующую в нем силу, и отложить такой нрав неестественный, кажущийся ему естественным, и восприять естественный, кажущийся ему неестественным? Требуется сила божественная и вышеестественная, потому что если не будет он воссоздан и обновлен благодатию Господа нашего Иисуса Христа, то не может перемениться на лучшее и прийти в свое естественное состояние. И пусть никто не присвояет себе спасения, если не изменился еще в настроение духовное и богоугодное, какое подобает иметь человеку, так чтобы радовался о делах божественных и скорбел о злых. Только в таком случае, по мере восприемлемого им изменения, может он питать и надежду спасения. Посему смотри всякий христианин на себя по этим чертам, как в зеркало, чтоб не обмануть себя самого, потому что характер и признак тех, которые могут иметь надежду спасения, явны.

Это непонятное насильство, какое претерпевает от греха и диавола естество человеческое, знали и древние святые пророки и, чтобы избавиться от него, взывали ко Господу, и Он посылал слово Свое, и исцелял их, и избавлял их от растлений их (Пс.106,20). А святые, являющиеся после воплощенного домостроительства, имеют в себе Самого Христа, Сына Божия и Бога, и носят Его в себе, сию Ипостасную Силу и Премудрость Божию. И кто посмеет напасть и вооружиться на тех, которые облечены во Христа, как во всеоружие Божие? На таких не смеет нападать диавол шуиими, то есть грехами, но нападает десными, то есть добрыми их делами, покушаясь ввергнуть их в высокоумие. Но буй есть и несмыслен тот, кто вздумал бы гордиться по поводу всеоружия Божия или вседержительной силы Божией, являемой в нем. Ибо Апостол, говоря: представьте уды ваша оружия правды Богови, и грех вами не будет обладать, потому что вы под благодатию (Рим.6,13-14), явно показывает, что действующий сими орудиями есть Бог. Посему, как чувственные оружия не имеют своей воли и смысла, чтобы поперечить в чем-либо пользующемуся ими воину, но бывают ему послушны, на что бы он их ни употреблял, оставляя ему свободу действовать ими, как и когда хочет; таким же образом и христианин должен представить уды свои послушными Богу и, чтобы ни делал, делать то так, как того хочет Бог; пусть и слушает, и смотрит, и говорит, и осязает, и обоняет, и ходит, и стоит, и лежит, и сидит, и делает, и без дела бывает, и с другими общится и уединяется, и дает, и принимает, и строит и разоряет, и все вообще пусть делает так, как хочет Бог. При сем рассуди всяк: когда воин вооруженный поражает оружиями своими врага, и, как изрядный борец, показывает тем силу свою и воинскую опытность, то он есть побеждающий, а не оружие; и как то, что он не мог бы воевать без оружия, - истинно, так и то, что победа есть дело воина, а не оружия, - неложно. Отсюда возьми себе такое наведение, что как оружия, если не бывают в руках воина, который мог бы ими действовать, остаются праздными и бездейственными, так и члены христианина, если не действует ими Христос, нося их, остаются бездейственными (на добро), и не только бездейственными, но диавол, находя, что не носит их Христос и они бездейственны, схватывает их, надевает и начинает воевать ими против христиан, и множество душ оскверняет. Если же Христос есть Воитель, если члены верующих в Него суть оружия Христовы, и тот, кто побеждает сими оружиями, есть Сам Христос, как он же и брань самую вдет, то всячески потребно, чтобы всякий христианин был послушен Христу, подобно тому, как послушны воину бездушные оружия, чтобы Христос одерживал чрез них победу и потом делал и их, как оружия, участниками в Своей славе. Оружия сии, при всем том что разумны, не должны иметь другого движения, кроме того, которое бывает по воле Самого Христа – Воителя и Победителя. А кто непослушен воле Христовой, тот всуе состоит в числе христиан. Нам же буди всегда представлять члены свои в послушные Христу оружия, силою Его. Ему слава и держава во веки. Аминь.

 

И возрождается Святым Духом во святом Крещении.

По сей причине пришло иное рождение, или возрождение, которое возрождает человека чрез святое Крещение Духом Святым, опять воссоединяет его с Божеским естеством, как было тогда, как создали его руки Божии, восстановляет все душевные силы его, обновляет их и приводит в то состояние, в каком были они до преступления первозданного Адама, и таким образом вводит его в Царство Божие, в которое не может войти некрещеный, просвещает светом его и дает вкусить радостей его. Так каждый крещаемый опять соделывается таким, как был Адам до преступления, и, введен бывая в мысленный рай, приемлет заповедь делати его и хранити: делати исполнением заповедей Иисуса Христа, воссоздавшего его, и хранити хранением благодати Святого Духа, дарованной ему чрез святое Крещение, исповедуя, что сила сей благодати, живущей в нем, вместе с ним исполняет заповеди Христовы. В этом состоит хранение. И как невозможно дому прочно стоять без основания, так душе, верующей во Христа, невозможно явить богоугодное житие, если в нее не вложена будет, как основание, благодать Святого Духа. Ибо и пост, и бдение, и долулежание, и поклоны, и молитвословия, и всякое другое злострадание, ничтоже есть без Божественной благодати. И если услышишь, что кто-либо, после явных христианских дел, отпал от Христа, знай, что он был в то время без благодати Божией. Ибо Святой Дух животворит душу, как душа тело, и она бывает сильна, тверда и постоянна. Великое это есть таинство. Да благоговеинствует пред ним человек, да внимает ему и хранит его. Сею благодатию Святого Духа совершается в сердце жертва хваления и созидается самое сердце чистое, сокрушенное и смиренное, которое, зная, что не имеет ничего собственного, и не может вознестись гордостию. Это смирение сердца, сокрушенного и самоуничиженного, истинное, а не напоказ из тщеславия, и есть жертва хваления, приносимая Богу. Нечист пред Господом, сказано, не всякий грешник, а всяк высокосердый и гордый, потому что без греха никого нет. Смиренносердый праведен и праведно действует, ибо исполнен благодати Святого Духа, научающей его всякому добру и укрепляющей в нем. Благодать сия подает ему святыню, без коей никто не узрит господа (Евр.12,14). Почему сказано: да возмется нечестивый, да не видит славы Господни (Ис.26,10). И кто этот нечестивый? Высокосердый, у которого по мере гордыни его бывает и мера нечестия, как, наоборот, у смренносердого по мере смирения его бывает мера благочестия его. Но кто же этот смиренносердый? Ни мудрец, ни многознатель, ни научник, ни искусник, ни делец, но тот, кто имеет благодать Святого Духа, которая, очистив душу от всякого греха и научив ее жить праведно и богоугодно, дарует ей истинные – и мудрость, и знание, и умение действовать.

 

Духовный отец должен прежде оглашать исповедающихся и научать таинству веры, а потом налагать и епитимию.

Которые же научены сему великому таинству христианства и, познав его, сделались верующими и верными ему, а потом пали, как человеки, плоть носящие, для тех нет другого средства возвратить потерянное, как покаяние во всем, в чем погрешили. Прибегнуть им надобно к врачу духовному и, исповедав ему грех свой, открыв рану свою, с покорностию и желанием принять следующую по правилам епитимию, какую наложит духовный отец, потому что такие епитимии разрешают узы греховные и служат для ран душевным пригодным врачеством, чтоб исцелить их. Необходимо, говорю, грешащим по Крещении несть епитимию, потому что они были уже просвещены и вкусили дара небесного (Евр.6,4), то есть опытно познали силу Христову, почему должны были мужественно стоять против искушения и не грешить, как говорит Апостол: грех не должен над вами господствовать, ибо вы не под законом, но под благодатию (Рим.6,14).

Если б они не пренебрегли благодати Божией, уже познанной, то она не попустила бы им согрешить. Сами собою сделались они повинными Крови Христовой, очистившей совесть их от мертвых дел, чтоб служить Богу живому и истинному; почему имеют нужду во вторичном очищении чрез покаяние, которое бывает соединено с трудами и потами, стенаниями и слезами, чтоб каждый из них мог сказать, к Богу: виждь смирение мое и труд мой, и остави вся грехи моя (Пс.24,18). Не потому так надо, чтоб Бог имел нужду в трудах и потах кающихся, но для того, чтоб кающийся, получив благодать Божию без труда, опять не пренебрег ее, как и прежде, и не был за то осужден вечно гореть в неугасимом огне адском.

Но которые не знают таинства христианства, каковы наибольшая часть из таких крещеных, которые именуются, как крещеные, христианами, но не оглашены христианским учением и совсем остаются неведающими и, скажу так, непросвещенными (Крещением просвещены, но не просвещены ведением), потому что не знают и не разумеют воистину, в чем состоит таинство христианства, - так, когда таковые, каясь, исповедают грехи свои, соделанные ими по крещении, то их не должно слишком вязать на духу и возлагать на них тяжелые епитимии, потому что это не будет для них полезно, так как они, будучи не научены и не просвещены и не имея ведения о тайне Христа, не могут восчувствовать как должно этих вязаний и епитимий. Они в неведении веровали, в неведении и грешили. И поелику без разума грешили, то не могут как должно уразуметь разумность духовного их врачевания.

Итак, как для тех, которые научены и просвещены и знают таинство христианства, по мере их знания и греха, то есть судя по тому, какое имеют ведение и знание о таинстве христианства, и сколь тяжкий учинили грех, потребны и обязания, и врачества, и прижигания, и злострадания, то есть посты, бдения, долулежания, коленопреклонения и прочее, так для тех, которые не знали и не были научены таинству христианства, потребны наперед научение, оглашение учением веры и просвещение, и потом уже канонические епитимии. Ибо неразумно вязать и прижигать, то есть налагать по правилам епитимию на немогущего восчувствовать то, как несмысленно лечить мертвого.

Впрочем, как говорит божественный Павел, елицы в законе согрешиша , то есть при знании таинства веры и христианства, законом суд приимут , то есть должны быть судимы и епитимизованы по всей строгости священных канонов, а которые без закона согрешили , то есть не знали всего, что относится к вере и что необходимо для спасения, и не научились тому, те без закона и погибнут (Рим.2,12), то есть и без приложения к ним всей строгости канонов погибнут (если не покаются), при всем том, что могут предлагать безполезно в оправдание свое, что не знали, как обязаны были поступать, ибо Господь говорит: и проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам, (Мф.24,14). Если таким образом языки осуждаются (за неведение), тем паче будут осуждены те христиане, которые, находясь в ограде Церкви Христовой, не знают истинного учения о христианском благочестии, потому что не позаботились поучиться ему где и как следует, по нерадению и презорству к столько великому делу, совершенному для нас Сыном Божиим, для коего Он, будучи, Бог, соделался человеком и претерпел крайнее поношение, умерши на кресте, будто злодей.

 

Воздержание есть один из плодов Святого Духа. Тем, которые веруют во Христа, надлежит знать, что они получают от Него дары Святого Духа, так что которые не знают, что приемлют от Христа дары, всуе уверовали.

Говорят богоносные отцы, что Христос пришел в мир сей и даровал людям избавление и отъятие грехов. Итак, если Христос есть избавляющий людей от греха и отъемлющий их, то как они же опять говорят, что верующие умерщвляют стремления и движения страстей чрез воздержание? На это отвечаем, что оба эти положения истинны. Ибо окрестившиеся во Христа во Христа облеклись; облекаются же во Христа благодатию от Отца исходящего Духа, а из плодов Святого Духа есть и воздержание. Плод Святого Духа , говорит божественный Павел, есть любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал.5,22-23). Посему, когда кто воздерживается от греха, то не он воздерживается, но сие есть плод Духа, который есть воздержание. Итак, воздержный пусть не думает, что воздержание, им содержимое, есть дело его собственной силы, но дело благодати Христовой. Ибо Христос чрез Духа Святого дарует воздержание тем, которые прежде возжелали освободиться от страстей и избавиться от греха, и стали противиться ему, но все бывали побеждаемы им по слабости своей и отяжеляемы, - таковым, говорю, дарует Христос воздержание, чтобы ведали, судя по воздержанию, коим воздерживаются теперь от всякого греха, от какого великого зла они избавлены, и чтобы, когда взято будет у них самое движение на зло (сочувствие ему), прославляли смиренномудренно Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа, Пославшего Его для избавления народа своего.

Как Христос греха не сотвори, так и тому, кто облекается во Христа, как возможно грешить? Кто же грешит, тот явно не облечен во Христа. Да подвизается убо такой христианин опять облещись во Христа, и да просит день и ночь с верою, постом и слезами сподоблену быть опять надеть на себя одежду оправдания Христова. Ибо он одет уже был во Христа во святом Крещении, но или не познал того, или презрел то и сделался за то опять обнаженным от Христа и по причине сего обнажения стал грешить. Впрочем, Христос не совершенным оставлением оставляет и такого, но дает ему прийти в чувство, познать свою обнаженность и, моляся с духом сокрушенным, взыскивать облечения в Него. Ибо кто не облечен во Христа, тот как может творить заповеди Его? Сам Он говорит: без Меня не можете творите ничесоже , как не может приносить плода ветвь, если не пребудет на лозе (Ин.15,4,5).

Христос повелевает нам веровать в Него не просто, как случилось, но веровать еще, что тем, которые веруют в Него, Он дает дары, так что которые не получили таких даров, те еще не уверовали во Христа. Христианин и верным называется по причине вверения ему даров. Верным называется христианин не потому одному, что он верует во Христа, но и потому, что ему вверены от Бога таинства, которых даже Ангелы не ведали прежде нас. В сем смысле сказал Господь: верный в мале и во мнозе верен есть (Лк.16,10). Видишь ли, что верный есть тот, кому вверяется? Кто же не чувствует и не знает, чтоб ему вверено было что-нибудь, тот или не получил благодати Святого Духа, или безчувствен, и по причине нечувствия его она отступила от него. Ибо Дух Святой, дающий людям мудрость, и ведение, и благочестие, и страх Божий, и веру, не хочет пребывать в нечувственных.

Как никто не может вести торговлю без денег, то Господь каждому верному дает, по силе его и способности, духовный динарий, то есть дар Святого Духа, который бы всегда пребывал с ним во всякое время и во всяком деле. Кому вверен такой динарий и кто получил его, тому надлежит хранить его добре и со всем усердием и терпением стараться приумножить его. И послушай, как он может умножить его. Получает, например, кто-либо дар веры и дар терпения: верою верит он в то, что обетовал ему Бог, а терпением претерпевает скорби и напасти, которые находят на него. Видя, что его встречает многое, противное тому, что обетовал ему Бог, он терпит благодушно, ожидая, пока, наконец, придет время исполнению обетований Божиих. Здесь по видимости кажется, будто человек сам претерпевает, а на деле сила благодати Святого Духа, которую он получил, она содевает в нем терпение и твердость. Если он не забудет о сей силе благодати, ему дарованной, то умножается в нем дар, и он сподобляется получить, что Бог обещал ему дать, ибо христиане верою и терпением наследуют обетования Божии. Если же он забудет о благодати и подумает, что сам своею силою вынес бремя испытания и терпения, а не силою благодати Божией, то теряет благодать и остается обнаженным от нее; и диавол, находя его обнаженным от Божественной благодати, помыкает им, куда хочет и как хочет, - и бывают последняя его горше первых .

Итак, тем, которые именуются верными по благодати веры, надлежит сподобиться получить и благодать разума, да разумеют воистину, что терпение и благодушие содевает в них Божественная благодать, и благодарение да приносят Тому, Кто возблаговолил действовать таким образом в верных, как Сам Он засвидетельствовал: сила Моя в немощи совершается (2 Кор.12,9). В других подвигах действующий бывает победителем, а в подвигах веры и благочестия победителем бывает страждущий и претерпевающий до смерти. Претерпевший до конца спасается ; не тот, кто изнемогает и отстает в середине или к концу подвигов, но кто претерпевает до конца. И Бог наш не именуется Богом праздного бездействия и утех, а Богом терпения и долготерпения. Он действенно производит терпение и благодушие в тех, кои предают Ему себя самих, чтобы они одержали победу дивную и новую, подобную той, какую одержал Христос Господь. Быв распят и вкусив смерть, Он победил убийц Своих и мир, и теперь уделяет от победной силы Своей и тем, которые страждут за Него, и чрез них побеждает снова тех же убийц и мир. Сие таинство надобно знать всякому христианину, чтобы не оказался кто всуе верующим во Христа, яко не ведущий таинства христианства. Ибо не сам всяк, но Христос со всяким входит опять в рай, то есть всякий человек тогда получает вход в рай, когда причастным делается Божественной благодати Христовой и верою опять стяжевает то, что имел в начале и что потерял неверием, не поверив словам Божиим, а поверив словам змия.

Труды же и поты всегда сопровождают человека в настоящей жизни, по промыслительному устроению человеколюбивого Бога, чтоб иначе не потерял он того, что стяжал трудами и потами. Блага, высшего для нас, то есть благодати Христовой, духовно сподобляется душа чрез святое Крещение, ибо как только крещается, тотчас воображается в ней Христос. Но как большая часть не знают приемлемой таким образом благодати, особенно из тех, кои крещены малыми детьми, то мало-помалу со временем происходит в них изменение, и в иных совсем гаснет благодать Божия, а в других остается еще хоть малая ее искра, которая, по великой милости Божией, иногда опять возгорается в них посредством веры, пастырского наставления и руководства. В тех, которые, быв обличаемы и наставляемы, возникнут к вере и упованию спасения, благодать в короткое время опять возгорается и дает ощущать себя в духе. Затем, если кто приложит к сему с радостию и рукояти (что можно захватить руками, охапки – Ред.) смиренномудрия и милостыни (смиренномудрия, потому что такая милость не от нас, но от Бога; милостыни, потому что получивший милость всеконечно и сам должен быть милостив), то в нем разгорается великое пламя, которое освещает даже и всех соприкасающихся к нему, - о Христе Иисусе, Господе нашем, Коему слава и держава во веки. Аминь.

• Всякое доброе дело, какое делает человек, должен делать его или для того, чтоб умилостивить Бога, или для того, чтоб возблагодарить Его.
• Кто ищет спасен быть, должен подвизаться.
• О духовном ведении, и что сокровище Духа сокрыто в букве Божественного Писания, и явно не для всех, а лишь для тех, кои стяжали в душу свою благодать Святого Духа.
• Искушения надобно переносить великодушно.
• Надлежит человеку прежде приять силу от Христа чрез святое Крещение, и тогда браться за исполнение заповедей, ибо святое Крещение делает крещаемых или совсем неподвижными, или труднодвижимыми на зло, равно как и второе крещение покаяния. Также какими надлежит быть священникам.
• Что суть блага, их же око не виде, ухо не слыша и на сердце человеку не взыдоша?
• Что есть Царствие Божие, и как оно действенно является в нас?

 

 

 

Всякое доброе дело, какое делает человек, должен делать его или для того, чтобы умилостивить Бога, или для того, чтоб возблагодарить Его.

Итак, если кто делается нищим для Христа, постится, держит бдения, умерщвляет плоть свою воздержанием, творит милостыни и бывает сострадателен и человеколюбив, все это хорошо; однако ж да внимает он себе добре, чтоб не потерять напрасно трудов своих и должного за них воздаяния. Ибо, хотя такие дела суть добрые дела, но есть иное добро, которое содевает спасение человека посредством них, и без которого подвизающиеся спастись посредством таких добрых дел не могут спастись. Оно есть причина, в силу коей спасаются те, которые подвизаются в них, то есть в посте, бдении и прочем. Эти последние суть средства для двух великих вещей – умилостивления и благодарения, ибо надобно, чтоб они были совершаемы с разумом, по чину и благообразно.

Так, если какой грешник, вняв тому, что говорит Иоанн Богослов: всякий согрешающий не видел Бога и не познал Его (1 Ин.3,6), придет в чувство и, познав, какому бедствию подпал он из-за грехов своих, примет свет покаяния и начнет нести подвиги покаянные, посредством показанных дел – поста, молитвы и прочего, чтобы Бог, видя сокрушение сердца его, смирение и ревность, возблагоутробствовал к нему и примирился с ним, то Бог, видя смирение его и труд, оставляет все грехи его, примиряется с ним и являет в нем знамения сего помилования и примирения. Таковые знамения суть – упокоение от страстей, которые его одолевали, ненависть ко греху, страх Божий, держимый во всяком месте, так как Бог вездеприсущ, сокрушение и умиление сердечное, благоговение, внимание ума к божественным песням, к чтению и слушанию Божественных Писаний. Ибо невозможно, чтоб в ком-либо оказались сии доброты духовные прежде умилостивления Бога и примирения с Ним. Когда же Божественная благодать примиряется с душою, тогда осеняет ее, объемлет ее неким образом невидимо и делает то, что ум человека того установляется и собирается в себя, бывшим дотоле непостоянным и рассеянным. Вот первое великое и дивное дело, о коем сказали мы, то есть умилостивление Бога, за которое сподобившийся его и да воздает благодарение Богу, помиловавшему его и примирившемуся с ним.

После же того, как сподобится человек такой милости от Бога, уврачуется и утвердится, пусть, если держит пост, творит милостыню и прочее, делает сии дела для того, чтоб возблагодарить Бога за то, чего сподобился, то есть за примирение Бога с ним. И пусть делает все сие с рассуждением, по чину и как подобает, чтоб улучить совершенную свободу и сподобиться познать наилучшим образом сокровенные блага Божии, коих доброта и красота сокрыта от очей не только тех, кои грешат, но и тех, кои каются. Се и второе, великое и дивное, то есть благодарение Бога.

Итак, те, которые творят показанные добродетели, просто лишь как добрые дела, а не для этих двух целей, то есть умилостивления и благодарения, - грешат и умирают грешниками, при всем том, что стали нищими, постниками, милостынедавцами и прочее. Это-то и достойно наипаче слез, что они не примирились с благопременительным Богом, так как в том, что служит к сему примирению и сдружению с Богом, действовали не с разумом, не по чину и не как следует. Ибо, если кто, после примирения с Богом, станет делать те дела для того, чтоб примириться с Ним, то Бог отвращается от него и тяготиться им, как отвращается и от того, кто творит их для благодарения Бога, прежде чем примирится с Ним. Человек, как разумное существо, все дела в отношении к Богу должен делать разумно, как действует он обычно в отношении к людям. Кто хочет умилостивить земного царя, да простит его, в чем провинился пред ним, тот изъявляет прежде не действия благодарения, а то, чем достигается умилостивление и прощение, а после этого, возвратив себе царское благоволение, изъявляет и действия благодарения, то есть наперед старается примириться с ним и, примирившись уже, благодарит. Если не станет кто действовать таким же образом и в отношении к Богу, то и Сын и Слово Бога и Отца Господь наш Иисус Христос не захочет спасти так неразумно действующего человека, разумом одаренного. Как праведный, Он хочет и требует праведно, чтоб тварь разумная, человек, и в отношении к Богу делал, по крайней мере, то же, что делает он в отношении к людям, и боялся Бога, как боится и людей. Ибо, хотя мы часто нарушаем свое разумное достоинство и действуем без разума, но Господь не терпит, чтоб оно было нарушаемо, и требует, чтоб всякая тварь пребывала в том чине, какой Он определил ей с самого начала.

 

Кто ищет спасен быть, должен подвизаться.

Итак, кто же спасается? Никто из тех, кои не подъемлют достодолжно соответственного тому труда и подвига, хотя говорят все, что хотят спастися. Все равно это, как, скажем для примера, если б кто захотел быть богатым, приобресть много золота, серебра, драгоценных камней и маргаритов без всякого труда и пота и без всяких забот, так это было бы невозможно. Итак, те, которые говорят, что хотят спастися, а между тем не хотят потрудиться душою и телом для своего спасения, как могут спастися? Да и те, которые имеют ревность трудиться по делу спасения и словом, и делом, и желают того от всей души, не могут спастися, если всего чают от одних трудов своих. Ибо, как те, которые думают спастися без труда, не спасутся, так как спасение не бывает без труда, так и те, которые чают устроить спасение своим умом и своими силами, не могут спастися, так как спасение не утверждается на разуме и силах того, кто желает спастися, а есть милость Божия во Христе Иисусе. Инъ есть получающий спасение и инъ дающий его. Сам Бог говорит: нет Спасителя кроме Меня (Ис.43,11). И Апостол Павел прилагает: желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу (Рим.7,18). Скажи же нам, Павле преблаженне, как после сего можно спастися? Отвечает Апостол, говоря: благодарю Бога моего Иисус Христом. Закон духа жизни о Христе Иисусе свободил мя есть от закона греховнаго и смерти (Рим.8,2). Отсюда явно, что спасение наше не утверждается на собственной нашей силе, но на милости Божией во Христе Иисусе. И благодарение Богу, что, по великой любви Своей к человеку, и такое хотение человека смесил Он с немощию, чтоб не мог человек, если б и хотел, содевать доброе, при всем труде своем над тем, дабы таким образом избежать ему самого следа гордыни, которая есть первый грех, источник и корень всякого зла, и причина падения человеческого естества. Бог укрепляет наше хотение в том, чтоб мы хотели собственной Его воли, и таким образом отстраняет всякий повод к гордыне и заглаждает всякий след ее.

Может быть, спросит кто: что же теперь осталось делать человеку самому от себя, чтобы спастися? Если самое хотение имеет нужду в божественной помощи, что же от него? – Вот что остается на долю человека – выслушать слово о спасении своем, возжелать его и познать Того, Кто может спасти его. О прочем же от всей души и без всякого размышления да просит Бога, могущего спасти его, сохранить цела до конца и довесть до совершенства, - Его, говорю, да просит даровать сие ему, положившему доброе начало и возжелавшему приять, да просит сподобить его слышания слова Божия и всего относящегося ко спасению, и за тем пусть не престает умолять Бога, пока не улучит желаемого, то есть спасения своего. Ибо, то первое есть дарование, какое подает Бог, чтоб сподобиться услышать кого-либо, кто бы возвестил о спасении. Проповедники посылаются, чтоб проповедать тем, которые не ведают истины. И то воистину есть дар Святого Бога, что Он посылает проповедников. Второе дарование есть, чтоб услышавший проповедников спасения послушался их; такое послушание естественно людям, когда слышат истину. Оно в начале вложено в них Богом; почему Христос Господь великую приложил угрозу тем, которые не примут вас и не послушают вас, отраднее будет земле Содомской и Гоморрской, нежели им (Мф.10,15); (Мк.6,11). Послушание истине есть отличительное свойство разумной природы. Третье дарование Божие есть мысленный свет, который приемлют наипаче новопросвещенные. Ибо, коль скоро кто, услышав проповедь о спасении, послушается ее, то явно, что он уже возжелал улучить спасение, но не видел еще благообразия и красоты его; для сего потребно, чтобы божественный свет таинственно осенил его свыше. И сей свет мысленно просвещает очи души и явно представляет ей следующие две вещи – благообразие спасения и срамоту грешника, поколику он грешник есть, хотя уже взыскал спасения. После же сего, что бывает? Поелику душа, когда полагает начало возжеланию спасения своего, имеет волю еще слабую, ленивую, безсильную на то, чтоб всецело возжелать спасения своего, то, восчувствовав такую слабость и леность воли своей, она взыскивает силы от Бога, чтоб Он укрепил волю ее и дал ей всецело возжелать спасения. Тогда же познает она во истине, сколь молитва ее бедна и слаба и, как трость, колеблется противными духами, то есть демонами. Почему, после того, как воля ее укреплена бывает Богом, первым делом имеет она трудиться и подвизаться в том, чтоб умолить Бога ниспослать ей дар молитвы, да будет молитва ее всегда движима Духом Святым. Когда же сподобится она дара сего, тогда ходатайствовать о ней воздыханиями неизглаголанными начинает уже сей Дух Святой, посетивший душу, взывая: Авва Отче, так, однако ж, что сей глас Духа Святого бывает собственным гласом тех, которые восприяли Святого Духа. Сею-то благодатною молитвою возвращаются в душе духовные плоды, то есть любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, кротость, воздержание.

 

О духовном ведении, и что сокровище Духа сокрыто в букве Божественного Писания, и явно не для всех, а лишь для тех, кои стяжали в душу свою благодать Святого Духа.

Духовное ведение подобно дому, построенному посреди еллинского и мирского знания, в каком доме находится как сундук какой, крепко-накрепко замкнутый, знание Божественный Писаний и неизреченное богатство, сокрытое в сем знании писаний, то есть Божественная благодать. Этого богатства не могут видеть входящие в дом, если не будет для них открыт сундук; сундука же сего открыть невозможно никакою человеческою мудростию. Почему все люди, мудрствующие по-мирски, не знают духовного сокровища, которое лежит в сундуке духовного ведения. И как, если кто подымет этот сундук на плечи, не может еще по одному сему видеть сокровище, которое внутри его, так, если кто прочитает и даже на память заучит все Божественные Писания и может прочитать их все, как один псалом, не может по одному этому постигнуть благодать Святого Духа, которая сокрыта в них, ибо ни того, что находится внутри сундука, нельзя обнаружить посредством самого сундука, ни того, что сокрыто в Божественных Писаниях, нельзя открыть посредством самих писаний. – Каким же образом это можно, послушай.

Предположи, что ты видишь небольшой сундучок, крепко запертый отвсюду, и, судя по тяжести его и по внешней видимой тебе красоте его, догадываешься или от другого кого узнаешь, что внутри его находится богатое сокровище; предположи также, что ты схватил этот сундучок на плечи и убежал с ним. Спрошу тебя теперь, какая тебе от него польза, если он навсегда останется для тебя запертым, и ты не откроешь его, и не увидишь во всю жизнь свою сокровищ его, - ни блеска многоценных камней и маргарит, ни золота, что внутри его? Какая тебе польза, если ты не ухитришься достать хоть малость какую из тех сокровищ и купить себе что съестное или из одежд, а пробережешь тот сундук всю жизнь запертым, как мы сказали, и запечатанным, полным великих и многоценных сокровищ, тогда как ты умираешь от голода, жажды и наготы? Конечно никакой. То же самое, брате мой, бывает и в духовных вещах. Сундук, скажем так, есть Евангелие Христово и прочие Божественные Писания, которые имеют внутри себя сокрытую вечную жизнь и вместе с нею неизреченные блага небесные, как говорит Христос: исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную (Ин.5,39). Человек же, который поднял сундук на плечи, положим, изображает того, кто выучил на память все Божественные Писания, всегда имеет их в устах и хранит в памяти душевной, как в сундуке, содержащем многоценные камни, - заповеди Божии, в коих живот вечный, а вместе с заповедями Божиими и добродетели, как маргариты. Ибо от заповедей рождаются добродетели, а от добродетелей явными делаются таинства, сокрытые в букве Писания. Тогда преуспевают в добродетелях, когда хранят заповеди; и опять, тогда хранят заповеди, когда ревнуют о добродетелях; а посредством добродетелей и заповедей открывается для нас дверь ведения, или, лучше сказать, она открывается Иисусом Христом, Который сказал: кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня … и Я возлюблю его и явлюся ему Сам (Ин.14,21). Таким образом, когда вселится в нас Бог и откроет нам Себя заведомо (знательно, осязательно), тогда и мы прозрим к ведению, то есть уразумеем действенно те божественные таинства, которые сокрыты в Божественных Писаниях. Другим же каким-либо способом достигнуть сего невозможно. И пусть никто себя не обманывает, думая, что открыл иначе как этот сундучок ведения и вкусил благ, кои внутри его, то есть достиг причастия их и созерцания их.

Но какие это блага, о коих я здесь поминаю? – Совершенная любовь к Богу и ближнему, презрение всего видимого, умерщвление плоти, плотских членов, которые на земле, и срамной греховной похоти; так чтобы, как мертвый ни о чем не помышляет и ничего не чувствует, так и мы не помышляли совершенно ни о каком злом похотении, и не чувствовали никакого насильственного и властного давления на нас греха, искушающего нас, но помнили бы только заповеди Спасителя нашего Иисуса Христа, безсмертие и нетление, славу непрестающую, жизнь вечную, Царство Небесное и всыновление, полученное нами чрез новое рождение от Духа Святого, в коем (рождении) соделались мы сынами Божиими и богами по благодати, наследниками Божиими и сонаследниками Христовыми, - помнили бы также, что с сими благами стяжали мы и ум Христов, или дух Христов и благодать Святого Духа, и им (умом) познали Бога и Самого Христа, обитающего в нас и сшествующего нам в нас. Итак, те, которые, слыша заповеди Божии, творят их, сподобляются богатно получить все эти неизреченные блага, подаемые ради того (творения заповедей), посредством открытия сказанного сундучка или посредством отверстия умных очей душевных и узрения того, что сокрыто в Божественных Писаниях.

Другие же, которые не познали того, о чем мы сказали и не испытали того делом, те не вкусили еще сладости и жизни безсметрной, какую имеют божественные словеса, и хвалятся лишь знанием и надежду спасения своего полагают в одном изучении Божественного Писания и в том, что знают его на память. Такие по смерти будут осуждены паче тех, кои совсем не слышали Писания, - и особенно те из них, которые, заблуждаясь по неведению, извращают смысл Божественного Писания и толкуют его по похотям своим, желая оправдать самих себя, будто то есть и без точнейшего соблюдения заповедей Божиих можно спастись. Для них недоступна сила Божественных Писаний. – И праведно. – Ибо как можно то, что сокрыто и запечатано, что незримо и неведомо для всех людей и что открывается только Духом Святым и, только таким образом будучи открываемо, узревается и познается нами, - как можно постигнуть это или познать посредством учения (научно), или даже помыслить о том – тем, которые сами о себе говорят, что ни разу не ощутили присутствия Духа Святого, и не знают, что такое есть просвещение или осияние Его, коими свидетельствуется обитание Его в нас? Как возможно понять сие тем, которые ни разу не сознали в себе никаких проявлений, которые удостоверяли бы, что в них совершилось возрождение, воссоздание, обновление и изменение, бывающее от Духа Святого? Да и как возможно познать изменение свершающееся в окрещенных Духом Святым, тем, которые еще не окрестились Духом Святым? Или как возможно видеть славу рожденных свыше, то есть от Бога, тем, которые не родились свыше? И тем, которые после того, как, по слову Иоанна Богослова, получили область чадами Божиими быти, не восхотели пребыть такими чадами, но по нерадению потеряли и самую благодать святого Крещения, - скажи мне, прошу тебя, - как возможно понять разумно, или хоть мало-мальски представить, в какую божественную духовную славу вступили сподобившиеся соделаться чадами Божиими? Бог есть Дух невидимый, безсмертный, неприступный, недомыслимый, и тех, кои родятся от Него, делает такими же, подобными то есть Отцу, родившему их. Они хотя по телу всем видимы и всеми знаемы бывают, но по духу познаются только от Бога, как и Бога они только знают как следует; - или, лучше сказать, они желают быть знаемыми и зримыми только от Бога, к Коему устремлены всем желанием и всею любовию и Коего умно зрят непрестанно.

Употребим и другое сравнение. Как плохо научившиеся грамоте и не упражнявшиеся в чтении не могут читать так, как те, которые и грамоте научились хорошо, и долго упражнялись в чтении, так и те, которые не хотели исполнить делом заповедей Божиих, не могут удостоиться узреть откровение Духа Святого наравне с теми, которые подвизались в делании заповедей и достигли полного в сем совершенства, пролив даже за них и кровь свою. И как тот, кто взял бы в руки книгу, закрытую и запечатанную, не может увидеть или узнать, что в ней написано, хотя бы обладал всею мудростию мира, так и тот, у кого, мы сказали, все Божественное Писание в устах, не может понять и постигнуть таинственную и божественную славу и силу, сокрытую в нем, если не будет исполнять заповедей Божиих и не сподобится получить Утешителя, Духа истины, Который бы раскрыл пред ним слова Божественного Писания, как книгу, и показал ему таинственно славу, которая внутри их, - при этом же показал бы силу и блага Божии, сокрытые в них, вместе с вечною жизнию, преисполненною тех благ, которые сокрыты и неведомы для всех нерадивых презрителей заповедей Божиих. – И достойно сокрыты. – Ибо, так как они прилепили все чувства свои к суете мирской, пристрастились к обманчивым благам настоящей жизни и омрачились чрез то умом своим, то и не могут вознестись горе, чтоб помышлять о мысленной красоте неизреченных благ Божиих.

Как тот, у кого болят глаза, не может сносить света лучей солнечных, и, если бы стал принуждать себя смотреть на них, потерял бы и этот малый свет очей своих и совсем бы ослеп, так и тот, у кого болят очи душевные, то есть, у кого ум омрачен мирскими и плотскими вещами и чувства все страстны, не может смотреть на телесную красоту и благообразие нестрастно, без вреда и ущерба для души своей, и если станет смотреть и замедлит умом в помышлении и красоте то, потеряет и тот малый мир помыслов, тот покой и тишину срамной похоти, какие имел прежде, чем начал смотреть на ту красоту, когда не докучали ему злые помыслы и срамное похотение. Таковый не может даже и сознать, что он болен. Если б он уверился, что болит душою, будучи исполнен страстей, то, конечно, подумал бы, что есть другие, здравые душою, и, может быть, иногда осудил бы себя за это, потому что сам был причиною немощей своих, и начал бы заботиться о том, как бы избавиться от этих немощей. Но как он всех других почитает так же страстными и больными, как и сам, то и не думает отставать от них, говоря, что нет возможности, чтоб кто-нибудь стал выше их. Так и умирает, несчастный, в страстях, потому что и никогда не доходил до желания избавиться от такого зла. Если бы пожелал, мог бы, так как получил на это силу от Бога. Ибо которые крещены во имя Его, те совлекаются прежнего растления греховного, как ветхой одежды, и облекаются во Христа, обновляясь к жизни по Нему и соделываясь сынами Божиими по благодати.

Но, братия мои, да не будет и нам быть похожими на тех, которые имеют такую худую славу и находятся в таком жалком состоянии, потому что совсем оземленились и стали как запущенное поле, полное терний. Да будет же нам последовать Христу Господу, за нас умершему, и воскресшему, и вознесшему человеческое естество на небеса, - жить по образу жизни Христа, Который есть для нас образец, и соблюдать заповеди Его, очистившись наперед от скверны греховной посредством покаяния, исповедания грехов, и снова облекшись в светлое одеяние Духа Святого во Христе, Боге нашем, Коему слава во веки веков. Аминь.

 

Искушения надобно переносить великодушно.

Те, которые суть настоящие други Божии, любят Его и имеют Его в себе, как некое сокровище благ неистощимое, принимают такие поношения и безчестия со всякою радостию и любят от чистого сердца, как благодетелей, тех, которые причиняют их им. Но те, которые говорят: во время брани и мы, как человеки, подвигаемся на серчание и гнев и иной раз делаем отмщение братиям нашим словом, или и делом, но после не держим на них вражды, но все забываем и оставляем, особенно, когда испросим друг у друга прощение, - такие похожи на неписанную хартию, на которой враг наш диавол, как только найдет время, пишет, чрез них же самих, свои скверные и злые повеления. Потом они это, написанное ими же по внушению диавола, изглаждают; однако ж, вместо этих повелений диавола, не вписывают заповедей Христовых, чтоб диавол, пришедши, нашел хартии сердец их исписанными и со стыдом удалился, как побежденный. Но каждый из них оставляет, по нерадению своему, хартии сердец своих неписанными, и когда Господь пошлет написать на сердцах их повеления Свои, они тотчас со всею ретивостию пишут там веления врага, то есть принимают горькие и смертоносные хотения диавола, а животворные и паче меда сладкие внушения Божии отгоняют от себя. Для того и заушения претерпел Господь наш Иисус Христос и Бог, никоего греха не сотворивший, чтоб грешники подражали Ему, и чрез то не только получали отпущение грехов, но и делались общниками Божества Его за такое повиновение Ему. А кто не послушается Его и не снесет заушения с сердечным смирением, некоторым образом как бы стыдясь подражать страстям Христовым, того постыдится и Христос Господь пред Ангелами и Отцом Своим Небесным.

А что я говорю, вот что есть. Он, будучи Бог, соделался ради нас человеком, претерпел заушения, оплевания и крест, и такими страданиями, какие претерпел Он, безстрастный по Божеству, научает нас некоторым образом и говорит каждому из нас: если хочешь ты, человек, обрести живот вечный и быть вместе со Мною, смирись и ты для Меня, как смирился Я для тебя, и, отложив гордое и диавольское свое мудрование, прими ударения по ланитам, оплевания и заушения и не постыдись претерпеть все сие до смерти. Если же постыдишься ты пострадать ради Меня и заповедей Моих, как Я пострадал ради тебя, то и Я сочту стыдом иметь тебя с Собою во второе пришествие Мое, когда приду со славою многою, и скажу Ангелам Моим: этот постыдился смирения Моего и не захотел оставить славы человеческой, чтоб уподобиться Мне. Теперь же, когда он погубил тленную славу, а Я прославился безсмертною славою Отца Моего, стыжусь и Я даже смотреть на него; изгоните его вон. Да возьмется нечестивый, и да не видит славы Господни!... Вот что услышат те, которые по видимости исполняют заповеди Христовы, но, стыда ради человеческого, не стерпевают поруганий, безчестий, заушений и ран, когда следовало бы претерпеть их за заповеди Господни. Ужаснитесь и вострепещите, людие, слыша сие, и с радостию претерпевайте страсти, какие претерпел Христос для спасения нашего. Бог заушается от какого-нибудь ничтожного раба, чтобы дать пример победы, а ты не хочешь принять заушение от подобострастного тебе человека? Стыдишься, человече, подражать Богу? Как же тебе соцарствовать и спрославиться вместе с Ним в Царстве Небесном, если не потерпишь того же? Если бы Он захотел последовать твоему правилу и устыдился соделаться человеком ради тебя, тогда и не знать, чтобы такое было.

Веришь ли ты, что Христос есть Бог? Да, говоришь, верю. Если веришь, что Христос есть Бог, Который сотворил небо и землю, и на землю сошел из недр Отчих, от безпредельной высоты Божества и от неизреченной славы Его, и соделался человеком, смиренным и бедным, ради тебя; но как же ты, пыль и прах, не хочешь снизойти со своего воображаемого высокого трона и от несущей славы своей, чтоб смириться пред братом своим, который по видимости будто стоит низко, но, может быть, есть несравненно выше тебя по добродетели? Стыдишься, бедности и ветхих рубищ его, будучи одет в богатые одеяния? Но не пора ли и тебе презреть их, так как они воистину суть посмешище и обличение внутренней срамоты, а не слава светлая? Не хочешь во всем уподобиться Творцу своему и Богу, смиряясь вместе с братиями своими? Но, если тебе не угодно соделаться подобным Христу, то явно, что ты делаешь себя, хоть и, не зная того, большим и славнейшим Его, являешься для них как бы другой Анна, или Каифа, или Пилат, ибо не хочешь, чтоб Творец всяческих был сопрестолен тебе, но хочешь, чтоб Он предстоял тебе, как какой-нибудь осужденник.

Это сказано к богатым и знатным, которые, ставя себя выше других, высоко поднимают брови свои и в гордости презирают других. Но что сказать нам к бедным, или к тем, которые по видимому оставили все и сделались нищими Царствия ради Небесного? Вот что скажем! Се, брате, соделался ты нищим, подражая Владыке Христу и Богу. Содержи же в мысли, что с тобою Христос, что с тобою сожительствует Тот, Кто есть превыше всех небес. Представь же себе теперь: вот вы идете вместе оба, и кто-нибудь, встретясь с вами на пути настоящей жизни, ударил Владыку твоего в ланиту, ударил и тебя. Владыка Христос не пререкает, тебе же уместно ли противиться? Если скажешь, что и Христос тому, кто ударил Его в ланиту сказал: если Я сказал худо, покажи, что худо, а если хорошо, что ты бьешь Меня? (Ин.18,23), - то знай, что Господь Иисус сказал сие не с тем, чтоб противиться, как ты думаешь, но поелику Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его (1 Петр. 2,22), то и сказал так, чтоб не подумали, что раб тот право ударил Его, как погрешившего и виновного. Вот для чего Он сказал это слово, - для того, чтоб показать, что Он неповинен. Мы же с тобою, конечно, не таковы, то есть не безгрешны, мы, напротив, каждодневно грешим и виновны во многих прегрешениях. Христос Господь в начале страданий сказал так, но после все терпел, что было гораздо хуже этого, и не видно, чтоб сказал где что-либо против; напротив, видно, что молил и просил Бога и Отца Своего простить тех, которые распяли Его. – Брате! Христос не негодовал, когда над Ним издевались, а ты изнемогаешь? Тот терпит заушения, заплевания и бичевание, а ты слова жестокого не можешь стерпеть? Тот подъемлет крест, смерть поносную и раздирающую боль от гвоздей, а ты не принимаешь и послушания, кажущегося тебе унизительным? Как же думаешь, ты быть общником славы Его, когда не хочешь быть общником поносной смерти Его? Поистине всуе подвизаешься ты, если не хочешь истинно взять на себя креста Христова, как Он повелел. Христос Господь юноше оному, а следовательно, и всем нам, сказал: пойди, все, что имеешь, продай и раздай нищим … и приходи, последуй за Мною, взяв крест (Мк.10,21). А ты богатство свое, может быть, и раздал бедным, но креста подъять на себя не хочешь, не хочешь, то есть охотно переносить искушения, какие встречаются тебе; потому и остался ты один на пути настоящей жизни, отдалившись, к несчастию своему, от Владыки и Бога своего. Но прошу тебя, брате мой, будем соблюдать все заповеди Христовы и терпеть находящие искушения даже до смерти, по желанию Царства Небесного, чтобы, сделавшись общниками страстей Христовых, соделаться общниками и славы Его, причастниками жизни вечной и наследниками неизреченных благ, во Христе Иисусе, Господе нашем, Коему слава во веки веков. Аминь.

 

Надлежит человеку прежде приять силу от Христа чрез святое Крещение, и тогда браться за исполнение заповедей, ибо святое Крещение делает крещаемых или совсем неподвижными, или труднодвижимыми на зло, равно как и второе крещение покаяния. Также какими надлежит быть священникам.

Кто говорит другому: то делай, а этого не делай, говорит конечно человеку, который может то сделать, а это не сделать. Но кто говорит это к такому, который не может ни того ни другого, тот не всуе ли говорит такие слова? Сказал Господь ученикам Своим: шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святаго Духа . Итак, первое, что дано, это есть очищение и сила чрез святое Крещение. И потом уже говорит Господь: и учаще их блюсти вся, елика заповедах вам (Мф.28,19-20). Итак всякий, кто, не укрепившись прежде силою святого Крещения, возьмется творить заповеди Христовы, всуе будет трудиться. И кто тому, кто не укреплен силою святого Крещения, повелевает исполнять заповеди Христовы, буй есть и слепец. Ибо прежде надлежит его укрепить в духе благодатию Христовою, очищающею душу чрез святое Крещение, и тогда уже давать исполнять и заповеди. Ибо как возможно, чтобы земля, исполненная терний и волчцов, прияв чистое семя, не заглушила его? Но Божественное Крещение Христово имеет великую силу — тех, которые не крещены и удободвижны на зло, делать неподвижными на зло, как только окрестятся. Или если и не делаются они тотчас такими неподвижными, но всячески делаются неудободвижными. Это и есть знамение силы, какая приемлется от святого Крещения. Оно делает их еще удободвижными на добро, как-бы Ангелами, сильными крепостию, творящими волю Божию (Пс.102,20). По сей же причине Христос Господь даровал и Божественную Кровь Свою, чтоб верующие в Него причащались ее, и чрез то делались причастными божественного естества, как причащающиеся Божией Крови и потом, как уже божественные и имеющие крепость божеской силы, чтоб жительствовали по совершенному закону Евангелия Христова и творили волю Божию, как сильные крепостию. Если теперь верующий во Христа и исповедующий Его, после того, как укреплен стал такою силою и получил возможность творить закон Христов, презрит его и не станет жить по воле Божией, то да ведает таковый, что он отрекся от Христа, как, по слову Апостола, Сына Божия поправый и Кровь заветную скверну возмнивший (Евр.10,29).

Если же какие, после святого Крещения и Причащения Божественнаго Тела и Крови Христовой, бывают еще удободвижны на зло и не являются сильными крепостию на то, чтобы творить волю Божию, то явно, что они не уверовали еще во Христа, как следует веровать. Им надлежит прибегнуть к архиереям, иереям и духовным мужам, исповедаться и от всей души покаяться во всех грехах своих, и особенно в этом их великом невежестве, что не имеют совершеннаго познания о таинствах христианства, не знают, в чем состоит вера, и что вообще должен знать всякий христианин, как христианин; после сего им надобно сделать оглашение, чтоб познали слово веры и все необходимое, как мы сказали, и начали веровать во Христа как следует; наконец прочитать над ними разрешительную молитву с возложением рук, и тем завершить восполнение недостававшего в них. Когда таким образом открыто будет им Евангелие правды, они получат духовное чувство, чтоб восчувствовать и понять принятую ими умную благодать Христову, которая как-бы приосенит тогда душу их, делая ее сокрушенною и смиренною и вселяя в нее спасительный страх Божий. Это и служит всегда началом доброго пути и путеводством для тех, которые восприемлют наконец жизнь о Христе, как следует. Тогда уже пусть причастятся они достойно и Пречистаго Тела и Крови Христовой, да будут Божеского общники естества. Быв освящены таким образом, не будут уже они более преобладаемы грехом, как прежде: ибо в том и освящение, что христианин делается сильным крепостию на то, чтобы творить волю Божию, и сего ради получает наименование верного христианина, как такой, которому вверена благодать Христова и который силою сей благодати живет в духе Христовом. Другим образом и возможности нет сделаться и быть христианином.

Но кто, получив силу жительствовать по закону Христову, предается нерадению и не творит воли Божией, со стороны того требуется великое удовлетворение чрез понесение должного наказания (церковной эпитимии), чтоб исправление его соответствовало мере греха его; при чем потребно излияние стольких слез, сколько было воды в купели, в которой он крестился; потребно также усердно умолять Господа, да продлит ему жизнь, чтоб иметь время уврачеваться и не умереть неуврачеванным и не пойти за то в муку вечную. Ибо кто может поручиться, что смерть подождет, пока он уврачуется? Здесь в этой жизни только уместны врачевательные эпитимии. Здесь надобно на потребное время не допускать такого до Святого Причастия, отлучать или отделять его от Христа и от общения и сообращения с прочими христианами. Здесь потребны рыдания, стенания, посты, бдения и прочие злострадания телесные, и не иначе, как после таких трудов сподоблять его Пречистых Таин. И такое удовлетворение требуется от него совершенно праведно, так как он не сохранил божественного таинства, разумно принятого. О таком грехе никто не может сказать, что он меньше греха Адамова. Адам, если б знал, что Бог обитает внутри его, никак не восхотел бы вкусить от древа познания и преступить заповедь Божию. Но он как только создан был, так и получил благодать Божию, а не был прежде лишен благодати сей, чтоб получив ее потом знать и чувствовать, что паки восприял Бога, почему и не знал, что Бог в нем. А этот прежде Крещения был наг от Христа, и облекся в Него уже чрез святое Крещение, как говорит святое Павел: елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся (Гал.3,27). Всякая душа тотчас, как окрестится человек, принимает в духе благодать Христову, по коей тотчас воображается в ней Христос. Но крещенные младенцами не чувствуют освящения, получаемого в Крещении, потому что такое чувство освящения есть умное дело, а младенцы еще несовершенны умом, чтоб разуметь принятую благодать. Почему с продолжением времени они мало-по-малу изменяются и переходят на сторону худа; и благодать святого Крещения в иных погасает и совсем теряется, а в иных сохраняется малая ее искра, от которой потом великая сия милость опять в них воспламеняется, если прибегнут к духовным отцам и покаются, как мы сказали, примут оглашение, восстановят веру как следует и возуповают на Бога. В таковых скоро опять возгорается Божия благодать и явные дает о себе свидетельства. После этого, если они с усердием и ревностию станут подкладать под нее рукояти (связки дров) смиренномудрия и милостивости, то в них возгорится пламя великое и просветит даже окружающих их: смиренномудрия —помышляя и чувствуя, что испытываемое ими не есть плод их собственных усилий, а дар Божий; милостивости — убеждаясь, что сподобленный такой милости должен и сам быть милостив, и действительно являя ее ко всем другим.

Если же некоторые из тех, которые прияв и второе крещение покаяния чрез восприятие ангельскаго образа, и сделавшихся монахами, не чувствуют в духе Божественной и всемощной силы Всесвятого Духа, ими полученной, потому что от них отступила благодать полученная ими при восприятии ангельскаго образа, как отступает и благодать святого Крещения от тех, которые крещены младенцами, как мы сказали, вследствие чего они оказываются удободвижными на зло, как были и прежде; то тщетна вера их, тщетно и их второе крещение покаяния, ибо и священныя одеяния ангельскаго образа возлагаются на нечувственных и мертвых духом, которые не чувствуют приемлемой благодати. Удостоверение в действенности спасения одно, — это духовное чувство благодати Всесвятого Духа, даруемой от Бога ради веры духовной силе ума. Такую благодать Святого Духа сподобляются получить во время Крещения те, которые веруют во Христа, — иные, чтоб творить знамения и чудеса, большая же часть, чтоб быть неподвижными на зло и легкодвижными на добро, и всеусердно с радостию и веселием проходить богоугодную жизнь. Таков чин у верующих во Христа.

Но да внимаем добре, чтоб не случилось быть вне сего чина кому-либо из диаконов, или иереев, или духовных отцов и руководителей душ христианских, и не постиг нас гнев Божий тем, что не станет у нас более ни огласителя, который бы оглашал учением веры, ни учителя, который бы учил, ни духовных мужей, которые бы восстановляли расстроившихся божественным воссозиданием, которое превосходит всякое слово человеческое. Ибо не следует никому, прежде причастия Божественной благодати, восходить на учительскую кафедру, чтоб не привлечь на себя Божия гнева, — так как из мудрых в слове, но неприявших Божественной благодати иные сделались начальниками ересей, другие побеждены были словами еретиков и пали в ров пагубы. Но как таковые не чувствовали силы возрождения, бывшего в них чрез святое Крещение, то им надлежит прежде пойти к духовным мужам, чтоб — посредством покаяния и других деяний, о коих мы сказали выше, поста, молитвы, возложения рук опытных отцов духовных и строителей (экономов) великого сего таинства, а также и священного оглашения теми, которые умеют оглашать, сподобиться получить возрождение и таинственное образование душевных сил, и укрепившись Божественною благодатию и силою, начать работать в вертограде Божием, да не будет тщетною вера их и исповедание их. Ибо когда вера их будет тщетна, то никакой пользы не принесет ни то, что именуют себя верующими во Христа, ни то, что покланяются Ему. Бог не для того соделался человеком, чтоб Ему покланялись и веровали, что Он Бог и человек, — просто как случилось; но Он соделался человеком для того, чтоб мы соделывались общниками Божеского естества, как и Он соделался общником человеческаго естества, и, познав силу сего таинства и благодать восчувствовав, благодарили Его. Которые опытно познали принятую благодать, те суть други Христовы, коим вверены тайны, и которые проводят жизнь в духе Христовом. Те же, которые совсем не получили такой благодати, то есть некрещеные, и которые получили ее, но не познали ее, такие суть враги Божии. Ибо всякий, кто непричастен Божеского естества, то есть не имеет Божественной благодати, плотян есть и не может благоугодить Богу, потому что помышление плотское вражда на Бога есть, и плоть и кровь Царствия Божия наследити не может. Таковый услышит наконец и оное Евангельское слово: от неимущаго и еже мнится имея, взято будет от него (Мф.25,29).

Благодать Божия безпредельна, всегда с преизбыточеством изливается и никогда не оскудевает. Если бы, скажем так, кто прожил тысячу лет, и в эту тысячу лет каждый день была бы подаваема ему благодать, то он был бы преисполнен ею и погружен в нее, она же все пребыла бы целою, нисколько не умалившеюся. Впрочем само собою следует, что в том, кто получил благодать, она или умножается, если он подвизается, или умаляется, если понерадит; и если это нерадение продолжится, то мало-помалу она и совсем в нем оскудеет, и оставит его совершенно пустым. Оставит, а он долго еще будет думать, что имеет ее. Ибо благодать отходит сокровенно, как сокровенная по естеству и таинственная, потому, отходя, не дает ему чувствовать отступления своего, и он не сразу узнает об отступлении ее.

Нам же даруй Господи сподобиться того, чтоб, получив благодать Божию, мы приумножали ее в себе, прилагая подвиги к подвигам, во Христе Иисусе, Коему слава во веки. Аминь.

 

Что суть блага, их же око не виде, ухо не слыша и на сердце человеку не взыдоша?

Ты же, возлюбленный, если не знаешь еще того, о чем я говорю, не отчайся и не скажи: того, о чем ты говоришь, я совсем не знаю, и не могу тому научиться, и не чаю, чтоб мог когда-либо достигнуть до высоты такого ведения, созерцания и чистоты. Но опять, не скажи и так: если невозможно войти в Царствие Божие тому, кто еще в настоящей жизни не облечется во Христа, яко Бога, не взойдет до созерцания Его и не достигнет того, чтоб Он обитал внутрь его (я же не могу успеть ни в чем таком), то какая мне польза и подвизаться ради этого, из-за этих подвигов лишать себя наслаждения настоящими благами? – Смотри, не говори такого слова и даже не думай так. Но если тебе угодно и если желаешь послушать моего совета, я, с помощию Духа Святого, истолкую тебе, в чем настоящий путь и способ спасения.

Итак, перво-наперво, от всей души поверь, что все сказанное мною есть совершеннейшая истина, свидетельствуемая Божественными Писаниями, и что всякий верующий в Сына Божия долг имеет быть именно таковым, ибо нам дана область чадами Божиими быти , и если восхощем, нет к тому никакого препятствия. Для этого было все воплощенное домостроительство и снисшествие Сына Божия на землю, - то есть для того, чтоб нас соделать общниками и наследниками Божества и Царства Своего посредством веры в Него и соблюдения заповедей Его. Ибо, если не уверуешь, что это бывает именно так, как я сказал выше, то, конечно, не станешь и искать того, а, не взыскавши, не получишь. А Господь говорит: ищите и обрящете; просите, и дастся вам (Мф.7,7). После же того, как уверуешь, последуй Божественным Писаниям и делай все, что они тебе говорят. Поступая так, найдешь все это, как написано мною, непогрешительным. И не только это, но найдешь и другое многое, больше этого, - найдешь написанным в Божественных Писаниях. Что же это такое? То, чего око не видало, о чем ухо не слыхало и что на сердце человеку не всходило, - блага, уготованные Богом любящим Его. И если ты несомненно поверишь тому, что я сказал, то всеконечно увидишь это и ты, как и Павел, и восхищен будешь в рай, куда вошел разбойник вместе со Христом, и услышишь там неизреченные глаголы.

Хочешь ли, я иным неким образом объясню тебе, какие это блага, их же око не виде и ухо не слыша и на сердце человеку не взыдоша ? – Полагаю, что всячески тебе желательно послушать, чего и сам Павел, видевший то, не сказал и не изложил. А почему не сказал он этого? Потому, думаю, чтоб не подвергать людей греху неверия – что услышат, и не поверят; так что если и ты не уверен, что поверишь тому, что имею сказать тебе, то лучше тебе не слышать о том. Ибо, если услышишь и не поверишь, но преслушаешь слова мои или, лучше сказать, слова Божии, то само это слово осудит тебя в день суда, - что слышал и не поверил. Почему, не колеблясь сомнениями, слушай слова мои или, как пред сим сказал я, слова Божии. – Познай же искомое нами решение вопроса о неизреченных глаголах, слышанных святым Павлом в раю, что это суть вечные оные блага, и что блага сии, которых око не видало, о которых ухо не слыхало и ум человеческий никогда не помышлял, которые, однако ж, Бог уготовал любящим Его, - блага сии не на высоте спрятаны, не в каком-либо месте заключены, не во глубине сокрыты и не в последних пределах земли или моря обретаются, - но суть пред очами твоими. – Какие же это они? – Вместе с благами, усокровиществованными на небесах, есть Тело и Кровь Господа нашего Иисуса Христа, кои мы каждодневно видим, вкушаем и пием. Вот что суть блага оные! – И помимо их, пройди всю тварь, нигде не найдешь ты ни одного из тех благ, о коих я сказал. Если желаешь удостовериться в истине слов моих, стань сперва святым чрез делание заповедей Божиих, потом причастись Святых и Пречистых Тела и Крови Христовых и тогда опытом точно познаешь силу слов моих. А чтоб тебе поверить удобнее этим моим словам, выслушай собственные слова Господа, которые сказал Он иудеям, а также и ученикам Своим: аминь, аминь говорю вам: не Моисей дал вам хлеб с неба, а Отец Мой дает вам истинный хлеб с небес; Ибо хлеб Божий есть Тот, Который сходит с небес и дает жизнь миру. На это сказали Ему: Господи! подавай нам всегда такой хлеб. Иисус же сказал им: Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда … Возроптали на Него Иудеи за то, что Он сказал: Я есмь хлеб, сшедший с небес. И говорили: не Иисус ли это, сын Иосифов, Которого отца и Мать мы знаем? Как же говорит Он: Я сшел с небес? (Ин.6,32-35); (Ин.6,41-42). Внемли же себе и ты, чтоб не возроптать, подобно иудеям, и не сказать: не хлеб ли это, - что на дискосе, и не вино ли то, что в чаше? Как же говорит сей, что сей видимый хлеб и сие видимое вино суть оные блага, которых око не видало и о которых ухо не слыхало и ум человеческий никогда не помышлял? Но послушай, что сказал Господь тем, кои роптали тогда и говорили такие слова: Иисус сказал им в ответ: не ропщите между собою: никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, Пославший Меня; и Я воскрешу его в последний день (Ин.6,43-44). Как бы говорил Он им: чего ради не верите вы и сомневаетесь в этом? Никто не может познать Божества Моего (ибо это означают слова: никто не может приидти ко Мне), если Отец Мой не привлечет его и не подымет до познания сего. Но привлечение здесь не какое-либо насилие или принуждение показывает, а призвание посредством откровения. Кого Он предузнал, тем и предопределил быть … тех и призвал чрез откровение Сына Соего (Рим.8,29-30), восхищая их, некоторым образом, любовию Сына Своего, им открываемого. Яснее это показывают следующие затем слова Господа: у пророков написано: и будут все научены Богом. Всякий, слышавший от Отца и научившийся, приходит ко Мне. Это не то, чтобы кто видел Отца, кроме Того, Кто есть от Бога; Он видел Отца (Ин.6,45-46). Итак, только наученный Богом может уверовать в Сына Божия. И опять Господь говорит: аминь, аминь говорю вам: верующий в Меня имеет жизнь вечную. Я есмь хлеб жизни. Отцы ваши ели манну в пустыне и умерли; Хлеб же, сходящий с небес, таков, что ядущий его не умрет. Я – хлеб живый, сшедший с небес: ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира. Тогда Иудеи стали спорить между собою, говоря: как Он может дать нам есть Плоть Свою? Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни; Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день; Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие (Ин.6,47-55). Слышал, что причащение Божественных и Пречистых Таин есть живот вечный, и что тех, кои имеют в себе сей живот вечный, Господь воскресит в последний день? Не так это, чтоб другие остались в гробах, но так, что имеющие в себе живот воскреснут для вечной жизни, а прочие воскреснут для вечных мучений. И чтоб тебе понять, что это истинно, слушай, что далее следует: ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем; как послал Меня живый Отец, и Я живу Отцем, так и ядущий Меня жить будет Мною (Ин.6,56-57). Видишь, что говорит? Слышишь, как ясно-ясно взывает Сын Божий, что, чрез причащение Пречистых Таин, такое же имеем мы единение и жизнь со Христом, какое единение и жизнь имеет Он Сам со Отцом? Ибо как Он едино есть с Богом и Отцом Своим по естеству, так, говорит, и мы едино бываем с Ним по благодати, когда вкушаем Плоть Его и пием Кровь Его. И чтобы мы не думали, что все сие совершает видимый хлеб, Он говорил: Аз есмь хлеб сходяй с небесе . Не сказал только: сшедый (ибо это означало бы, что Он только один раз сошел), но что говорит? – сходяй с небесе , то есть Я всегда схожу и прихожу к тем, которые причащаются достойно. При этом, желая отвлечь ум наш от видимого или, лучше сказать, желая возвести нас посредством видимого к созерцанию невидимой славы ипостасного Божества Своего, Христос Господь говорил: Аз есмь хлеб животный , и опять: Отец Мой даст вам хлеб истинный , не от земли, а с небесе . Говоря: хлеб истинный с небесе , показал тем, что хлеб, который от земли, не есть истинный, как не приносящий потребной пользы. И чтоб яснее это показать, говорит: хлеб Божий есть сходяй с небесе и даяй живот миру . Опять говорит: сходяй , и опять: даяй живот . Для чего? Для того чтоб ты не подумал, что Он говорит о чем-либо телесном и, причащаясь, не представлял что-либо земное, но самую эту малую часть, коею причащаешься, умными очами души своей созерцал обожженною, соделавшеюся совершенно подобною хлебу, сходящему с небеси, который есть Бог истинный, - хлеб и питие безсмертной жизни; дабы не остаться тебе в неверии, с одним хлебом, который видишь чувствами своими, и таким образом, не вкушать хлеб лишь земной, а не небесный, и не лишиться за то живота, яко не вкусившему духовно небесного хлеба, как говорит Сам Христос:Дух животворит, плоть не пользует нимало (Ин.6,63). Каких это не пользует? Тех, которые говорят, что Он простой человек, а не Бог. И ты, верный, если причащаешься хлеба только, а не Тела обожженного, и если не веруешь, что при сем приемлешь в себя Самого Христа всего, как надеешься приять от Него живот и иметь Его в себе ощутительно для чувства души твоей? Ибо слышишь, что говорит Он? Ядый Мя , то есть с неба сходящий хлеб, жив будет во веки . И пять: плоть не пользует, Дух животворит . Истинно Дух есть, иже очищает нас и делает достойными причастия Тела Господня. Ибо те, которые, причащаются недостойно, суд себе ядят, и пиют, не рассуждая Тела Господня, как говорит Апостол.

Итак, елицы вернии, елицы познали силу таинств, о коих мы сказали и говорим, елицы вкусили хлеба небесного и с ним стяжали живот вечный, даруемый сим небесным хлебом, то есть Сыном Божиим, и стали пребывать в Нем и с Ним, - приидите, восхитимся духовно и мысленно и мы до третьего небесе или, лучше сказать, до самого неба Пресвятой Троицы, да видим и слышим все то, что было изглаголано и что, однако ж, пребывает неизглаголанным, и да вкусим, да обоняем и да осязаем то добре руками души своей, то есть да познаем то истинно умным чувством, и затем возблагодарим и прославим человеколюбивого Бога, говоря: препрославен буди, Господи, благоволивший явитися и открытися в нас, и во всех вообще, скажем так, братиях наших.

Отцы и братия, монахи вкупе и мирские, богатые и бедные, рабы и свободные, юноши и старцы, и всякий возраст и род, послушайте! Бог не ложен и не безсилен сотворить то, что обещал. Он не укоснит посетить все языки, и никому невозможно укрыться от очей Его или стерпеть явление славы Его в день Суда. Ибо когда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся , как говорит святой Петр (2 Петр.3,10), тога невозможно человеку стерпеть день пришествия неприступного Бога, живущего во свете неприступном, Который, всегда пребывая в нем (свете) и с ним приходя в мир, так имеет быть узрен всяким человеком. Тогда грешников обымет истинно великий страх и трепет, и нет скорби и печали, нет болезни и муки, которые могли бы сравняться с теми, какие испытают тогда грешники. Но которые веруете этому и желаете спасения себе, послушайте, что говорит Дух Святой: да возвратится вспять каждый из вас от злого пути, которым идет, то есть да оставит грехи, которые творит; научитеся добро творити; избавьте обидимого; взыщите притрудно Господа, и жива будет душа ваша; уклонитеся от зла, и сотворите благо; цари, возлюбите облекаться паче в целомудрие, правду, истину и веру благочестивую, нежели украшаться царским венцом и царскими одеждами; патриархи, если вы не други Богу и не сыны Его, сойдите с тронов ваших и подите, прежде, самих себя научите от Божественных Писаний, и когда станете отображением Бога и уподобитесь Ему, тогда приближтесь со страхом и трепетом, и осяжите божественная; если же не так, то, когда явится Бог, тогда познаете, что Он есть огнь поядаяй не тех, кои возлюбили Его, но тех, кои не хотели приять Его, когда Он приходил просветить их. Властители, покоритесь и смиритесь; и богатые станьте лучше бедными, потому что неудобно богатому внити в Царство Небесное. И если богатому неудобно внити, то властителю и совсем невозможно внити. Да, невозможно, ибо Господь говорит ученикам Своим: князья народов господствуют над вами … Но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; И кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом (Мф.20,25-27). Князем Писание называет того, кто ищет лишь себе чести и славы и силою власти своей творит лишь свою волю. Но если Господь наш и Бог, снисшедший на землю для спасения нашего и нам во всем подавший спасительный пример, говорил: ибо Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, но волю Пославшего Меня Отца (Ин.6,38), то кто из верующих в Него может спастись, не творя воли Божией, а только свою собственную? И что я говорю - спастися? Таковому невозможно верным быть и христианином истинным именоваться. Это объявляет Сам Христос, Бог наш, когда говорит: как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от единого Бога, не ищете? (Ин.5,44). Почему всякий, ищущий славы Божией и во всяком деле всячески подвизающийся творить не свою, а Господню волю, никогда не возмечтает властвовать над кем-либо другим, или представлять себя высшим кого, малого или большого, но чем большее дадут ему настоятельство и чем пространнейшее поручат управление, тем больше будет он иметь себя искренно низшим и меньшим, и почитать слугою тех, коих имеет под своею властию. Но те, которые не имеют такого расположения, но ищут человеческой славы и жаждут богатства и утех, такие (стыдно поистине сказать) суть язычники, а не христиане настоящие, как изрек Божественный глас Иисуса, Господа и Бога нашего: потому что всего этого ищут люди мира сего; вы же наипаче ищите Царствия Божия, и это все приложится вам (Лк.12,30-31).

 

Что есть Царствие Божие, и как оно действенно является в нас?

Но знаете ли, какого царствия велит Он искать нам? Того ли, которое находится на высоте небесной и имеет открыться по воскресении всех мертвых? И когда заповедует нам искать его, сколь далеким полагает Он его от нас? Слушай внимательно, да познаешь, какого царства искать велит нам Господь. Бог – Творец и Устроитель всяческих – над всем царствует, и небесным, и земным, и преисподним; наипаче же царствует Он над нами правдою, ведением и истиною. И вот сего-то царства искать велит нам Господь, то есть искать, да царствует и над нами Бог. Как же да царствует? Да восседит поверх нас, как на колеснице, да держит руками Своими желания душ наших, как бразды, и, находя нас послушными, да направляет нас туда, куда хочет, управляя желаниями нашими, как конями, по воле Своей, чтоб мы охотно покорствовали заповедям и повелениям Его и исполняли их. Этим способом царствует Бог в тех, в которых никогда не царствовал, после того как они очищаются посредством слез и покаяния и делаются совершенными духовною мудростию и разумом. Так и люди в мире сем бывают как Херувимы на небе, имея на раменах душ своих Бога. Кто же столько несмыслен и безчувствен, чтобы не возжелал увидеть такую божественную славу и не употребил всех усилий и подвигов стяжать ее, но лучше воспохоствовал стяжевать богатство, или славу, или власть мирскую? Или, лучше сказать, кто столько окаянен и умоисступлен, чтоб подумал, что кроме Царствия и славы Божией есть другое нечто, более великое, слава ли, или царство, или богатство, или честь, или власть, или удовольствие, или другое что из того, что именуется и почитается благом на земле или на небе, чтобы, сравнив, избрать ему лучше это, а не то? Для имеющих разум поистине нет другого блага, кроме Царствия Божия.

Посему никто да не дерзает несмысленно отгонять от себя Христа, Который повсюду ходит, ища, да царствует над всеми нами. Никто, прошу вас, да не лишает себя сего великого и вожделенного дара. Никто да не ниспадает от сей истинной славы. Никто да не оставляет Щедродавца Бога, Творца всего сущего, из-за временного богатства. Никто да не отрицается Владыки всяческих из-за пристрастия любви к родителям, друзьям и сродникам. Никто да не погубляет сладости истинной жизни из-за похоти плотской. Никто да не отчуждает себя от вечной и нескончаемой славы из-за славы временной. О приидите, совокупимся все воедино и взыщем, да придет и воцарится в каждом из нас Тот, Кто есть выше всякого начала и власти и всякого имени именуемого; каждый из нас да восприимет в себя всего Его и да имеет Его неотлучным от себя день и ночь, чтобы Он просвещал его Своим пресветлым и неприступным светом (тем светом, который имеет тогда попалить врагов Божиих, когда Он приидет сотворить суд над ними, неверующими в Него, не приемлющими Его и не хотящими, да царствует Он над ними), сшествовал с ним внутрь жилища его, опочил с ним на одре его, объял его невидимыми объятиями Своими и облобызал неизреченны целованием; чтоб утешал его в болезни, отгонял печали и скорби, изгонял бесов, каждочасно подавал ему радость и слезы, сладчайшие меда и сота, врачевал душевные и телесные страсти, уничтожал страх смерти, изводил неизреченно источники жизни и после смерти возводил каждого из нас на небеса небес.

Все сие надлежит тебе, возлюбленный, познать самым делом и испытать всем чувством души твоей, чтоб стяжать в себя Бога, Который возводил бы тебя вместе с Собою на небеса, теперь, в сей жизни, - без тела, а после, в другой жизни, воскресил бы тебе и тело сие, соделав его вседуховным, и потом уже царствовал над тобою нескончаемые веки, тебя носил, и Сам тобою был носим, сый над всеми Бог, Коему подобает всякое благодарение, честь и поклонение со безначальным Его Отцем и Пресвятым, Благим и Животворящим Его Духом ныне и присно, и во веки веков. Аминь.