Радуйтесь, ибо Господь грядет судить

	Кредо	Переписка	Календарь	Устав	Аудио
	Имя Божие	3000 вопросов	Богослужения	Школа	Видео
	Библиотека	Проповеди	Тайна ап.Иоанна	Поэзия	Фото
	Публицистика	Дискуссии	Эра Духа Святого	История	Фотокниги
	Апостасия РПЦ МП	Свидетельства	Иконы	Стихи о.Олега	Стримы
	Жития святых	Книги о.Олега	Исповедь	Библия	Избранное
	Молитвы	Слово батюшки	Новомученики	Пожертвования	Контакты

Отец Олег Моленко

БОГОСЛОВСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ БОЖЕСТВЕННОСТИ ЧЕЛОВЕКА ИЛИ ТАЙНА ТАЙНЫ И О БЫВАЕМОЙ ПРЕЛЕСТИ

Бог на Предвечном Совете Трех Лиц Единого Божества изрек волю Свою о создании человека по образу и подобию Своему (Нашему).

Быт.1:
«²⁶ И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле.
²⁷ И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их».

Как видим, после заявления Бог создает человека, но сперва лишь по образу Своему. Правильнее говорить «Нашему», ибо речь идет об образе и подобии Единому Богу в Трех Лицах. Подобие же, как потенциальная способность (закваска, программа), было заложено Богом в человека дуновением в него от Своего Духа. Человек стал способным достичь подобия Богу Троице, но для этого нужно было время и проверка заповедью.

Поскольку проверку заповедью люди не прошли, но пали, то они не только не достигли богоподобия, но и исказили в себе образ Божий. Изгнание из рая, перекрытие доступа к древу жизни, многоскорбное жительство на земле в трудах и борьбе за выживание, дело Искупления нас Сыном Божиим Иисусом Христом, покаянное переделывание себя, возрождение свыше и вхождение в Церковь Божию – все это стало нам необходимо для восстановления в себе образа Божьего и достижения богоподобия.

Вершиной этого является достижение человеком христианского совершенства, безстрастия и обожения. Достигший этого человек становится новым Богом по благодати и исполняет волю Божию, открытую Им в Его замысле о человеке.

Достигнув такого высокого и совершенного состояния человек, тем не менее, не становится ровня Богу. Бог по благодати (новый человек) есть Бог, познающий Бога Сущего и Познаваемого, и познание это будет безконечным! С момента становления человека Богом по благодати он становится таким же непостижимым, неописанным, неизъяснимым и неизреченным, как и Сам Господь Бог. Он становится новой тайной, в то время как Бог является Сущей Тайной! Тем более тайной является новое устроенное Богом сообщество боголюбцев и богочтецов, именуемое Церковью. Вот почему сказать что-то точно определенное о новом человеке или о Церкви никак нельзя. Церковь и каждый Ее член является тайной не в том смысле, что ее просто скрывают, но в принципе можно открыть, а в том, что ее невозможно постигнуть или открыть, ибо она непостижима! Человек становится тайной уже с момента возрождения свыше в купели крещения, а особенно с момента вселения в него Духа Святого. С этого момента человек является и справедливо именуется духовным, о котором Павел писал:

1 Кор.2:
«¹² Но мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога,
¹³ что и возвещаем не от человеческой мудрости изученными словами, но изученными от Духа Святаго, соображая духовное с духовным.
¹⁴ Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно.
¹⁵ Но духовный судит о всем, а о нем судить никто не может.
¹⁶ Ибо кто познал ум Господень, чтобы мог судить его? А мы имеем ум Христов».

Кто познал ум Господень? Ясно, что никто! Вот почему судить о духовном человеке во всей полноте никто не может кроме Самого Господа! Отчасти о нем могут судить другие духовные люди, которые имеют ум Христов. Иметь ум Христов – это значит быть обоженным, как и Сам Христос!

Здесь нам важно заметить, что мы в нашей церковной и спасительной жизни живем Божественным ОТКРОВЕНИЕМ, а не как-то иначе! Божественное откровение – это такой дар Бога Своим людям, который не может прекратиться или остановиться. Если мы, например, будем искать истинную Церковь Христову среди существующих групп верующих людей, то мы не можем поставить главным признаком истинности и благодатности ничего другого, кроме Божественного откровения! Ни обрядность, ни целительность, ни чудотворность, ни количество святынь, ни предания древних, ни нравственность членов, ни церковное благочестие, ни лепота богослужений, ни величие познаний, ни наличие пророчеств, ни хранение Писаний – ничто из этого без откровений Бога не имеет значения и может служить лишь для обольщения. Например, в отношении Священного Писания святитель Василий Великий писал в каноническом послании к святому Амфилохию Иконийскому: «Дивлюсь же, яко ты требуеши от писания буквальныя точности, и думаеши, яко речение перевода есть принужденно, когда оно хорошо выражает означаемый им предмет, но не прелагает собственно значения слов с еврейского» (правило 15). Иными словами, святой говорит, что истину писания определяет не буквальная точность перевода, а правильность смысла и духа, доносимого до нас независимо от человеческого участия Духом Святым. Откровения Божии служили источником Писаний, они хранят его, помогают понимать, толковать и правильно употреблять.

Протестантское богословие пошло прелестным путем. Их обольщение состоит в том, что они ложно приняли первичным источником Божественного откровения Священное Писание. А поскольку Писание уже написано и лишь один раз, то откровение у них прекратилось. Иначе им бы пришлось пойти еврейским путем расширения Писания, заменительно превратившего его у них в постоянно растущий Талмуд. На самом деле основой всего является Божественное откровение, без которого бы мы не знали бы о Боге ничего, не имели бы ни Писания, ни учения, ни заповедей, ни Церкви. Божественное откровение дало нам Писание, понимание Писания, толкование его, Предание и все прочее, что мы знаем о Боге и божественном. Откровение не прекратилось и не остановилось. Оно не может прекратиться и остановиться, как не может прекратиться сущее Божие или остановиться Его действия и энергии! Думать иначе – значит впадать в великое богохульство! Вот почему, если в какой-то Церкви есть живое, сегодняшнее откровение Божие, то значит, она живая и истинная! Значит, с нею и в ней Господь Бог присутствует всей полнотой истины и благодати Своей! Все остальное (например, исцеления, чудеса и т.д.) может быть или не быть. Если какой-то человек служит источником Божественного откровения, то мы должны неизреченно благодарить Бога за дарование нам доступа к этому источнику, припасть к нему, как к имеющему глаголы жизни вечной и живую связь с Богом, ценить и дорожить своим союзом с ним, всячески смиряться и держаться за него до своей кончины!

Суждения же людей душевных (уж умолчу о плотских) о духовном человеке, о его словах, поступках и решениях всегда ошибочны, не истинны, искажены и извращены. Душевный человек, как не имеющий в себе духовной составляющей, как бы он не был начитан и образован по отношению к духовному человеку всегда находится в прелести. Он видит его прелестно, оценивает прелестно и судит его прелестно. Чаще всего он делает это по действию находящихся в нем страстей, внушению демонов и из своей узкой, ограниченной и зашоренной системы ценностей. Если такой человек читает Писание или отцов, то он ложно видит и воспринимает букву написанного, ошибочно, неуместно и не право прилагает это не к себе, а к другим людям, особенно к духовным, которые самим своим наличием обличают душевного человека, низвергая его идола самомнения своим духовным рассуждением. На духовных людей душевный человек не может оказать какого-либо воздействия или влияния, но перед такими же душевными слепцами, как более натасканный в жонглировании «духовными» словами, будет стремиться выглядеть знатоком, умельцем, экспертом и учителем духовным. При этом этот несчастный сам верит в свою истинность и правоту, и других пытается уверить в этом же, прикрываясь при этом чужими, правильными по содержанию, но не по пониманию и применению словами и изречениями. Так, например, поучая других о братолюбии, душевный человек может уверять о важности перед причащением на практике испрашивать у других братьев во Христе прощения за все обиды и самим прощать их от сердца. Написав такое, да еще сдобрив это для убедительности изречениями святых и духоносных отцов, душевный человек ожидает от других признания его «духовности», познаний и полезности, чтобы принести все это на алтарь своему идолу – самомнению. При этом этот обольщенный припишет в конце своего поучения, что все написанное он прежде всего прикладывает к себе, так поступает или будет поступать и т.п. Он уверен, что одержал над всеми братьями победу, ибо никто из смиренных братий не дерзнет выступить против «уловленного» им авторитета святых отцов. На самом деле, не взирая на правильность изречений, обольщенный применил их вовсе не богоугодно и не полезно, ибо не имеет он духовного рассуждения. Он построил свою прелестную конструкцию из правильных слов под себя, под свою проблему и по действию живущих в нем страстей – гордости, тщеславия, самомнения, самоудостоения, высокоумия, превозношения и самолюбия. Ведя вполне не христианский образ жизни, лишь прикрытый внешней набожоностью, обрядоверием и видом пустого и безсильного благочестия, обольщенный нуждается в прикрытии своих проступков, ошибок и преступлений, которые не могут не открываться при взаимодействии с другими братьями. Его поведение становится соблазнительным, обременительным и душевредным для прочих братий, что приводит к естественному с их стороны противлению этому возмутителю спокойствия и разрушителю братолюбия, выражаемого укоризнами и обличениями со стороны пострадавших от обольщенного братий. Они могут не разбираться в тонкости изречений, но духом чувствуют его неправоту и опасность для общего братства, исходящую от него. Обольщенный же, не любя и не желая слышать укоризны и обличения (которые ненавистны и нетерпимы его идолу), пытается хитросплетением своего словоблудия с цитированием авторитетов упредить справедливо возрастающее против него недовольство и обличение неуместным призывом к взаимному всепрощению. При этом он делает вид, что все дело не в нем, а в неумении братьев прощать обиды от всего сердца, просить прощение перед причащением и не вспоминать былые обиды, ибо все это направлено против него. На лицо явная подмена в отношении оценки, суда и исправительных действий. Цитаты, приведенные обольщенным, написаны отцами по отношению к грехам не к смерти, к грехам не против Бога и братолюбия, но к грехам, соделываемым по немощи и слабости человеческой, которые признаются, не оправдываются и исправляются на самом деле, а не прикрываются пустым «простиканием» друг перед другом. Лукавые человецы, плевелами проникшие в церковное братство, действуют по своему лукавству лукаво и без устали. Они могут лукавить самыми святыми вещами, словами и понятиями, такими, например, как неосуждение, испрашивание прощения, примирение, умовение ног братьям, лукавым использованием таких слов, как: «смирение», «прощение», «простите», «не судите строго», «я не так думал», «так не делал», «просто», «открыто», «нелицемерно», «не лукаво», «это не жалоба, а просто констатация факта», «простите Христа ради за все», «не притворно», «никчемный», «ничтожный», «самый грешный», «тяжко болящее чадо» и т.д. и т.п. И такое поведение душевного человека может быть в любой части церковной жизни, по любому случаю и по любой подвернувшейся теме. В конце концов вся злоба и ненависть обольщенного человека сосредотачивается на самом опасном для него в церковном братстве члене – духовном человеке. Чаще всего таким человеком бывает старец, духовный отец, пастырь или преуспевший в духовной жизни брат. Против такого человека обольщенный начинает прикрытую цитированием и смиреннословием «войну», сопротивление, прекословие с оголтелым самооправданием и наглыми, хамскими нападками и обвинениями. Вся цель обольщенного – умалить, унизить и всячески уменьшить духовный авторитет обличающего его состояние духовного лица. При этом обольщенный настолько входит в раж и прелестный запал, что сам начинает верить в сочиненные им по бесовскому внушению картины. Поскольку на духовном фронте он неизбежно проигрывает, то вскоре обольщенный обиженный опускается до грубого хамства, наглой дерзости и уголовной терминологии. Безудержный поток скрытой и прорвавшейся вдруг обиды, со всеми сопутствующими ее страстями начинает бурно изливаться из обольщенного, сметая с него всякие правила приличия, остатки смиреннословия и вида благочестия. В конце концов движимой обидой за ниспровергнутого его идола обольщенный доходит до угроз, нелепых обвинений и оскорблений. Он шантажирует своим уходом из Церкви, пытается соблазнять на духовного человека прочих братий, ищет себе сочувствующих, обращается жалостивым воспоминанием к ранее его выдворенным из Церкви плевелам, оправдывая их, «пророчествует» о разбегании паствы и развале Церкви. Иногда он просто провоцирует пастыря выгнать его из Церкви, чтобы хоть этим фактом оправдаться в глазах своих родных и близких за свой уход из Церкви и от окормления у духовного человека, о котором он еще вчера говорил им, что он духоносный и святой. Таким последним хлопаньем церковной дверью обольщенный завершает свое самооправдание и оправдание своего падения и отпадения от Церкви.

Советую любому члену Церкви, кто, не дай Бог, попадет в подобное обольщение, одуматься, хотя бы находясь у церковной двери, не выйти за пределы, не хлопнуть от обиды дверью, но тихо прикрыть ее изнутри, повернуться своим провинившимся лицом к братии, пасть в ноги к отцу духовном или старцу, признать все обвинения, выдвинутые против него, не вдаваясь в разборки и прочее самооправдание, но решительно отсечь их своим покаянием и исправлением, принять новый, более низкий статус в братстве ради вечного спасения своей души и этим всем посрамить и победить лукавого врага и супостата нашего – диавола, обрадовать Бога и все святое Небо!