И поелику [ныне] – день благословенный
Грозной пятницы Пасхи Великой,
И обновлением света
Разделился он на две равные части,
Содрогнулось все сотворенное
И проявилось это в переходе в состояние иное –
Неизреченное и небесное:
Что было внизу – поднялось наверх,
Высокое было ниспровержено.
И тогда вот час подоспел благоприятствующий
Писанию моему, напевам этим для голоса стонов,
Смешанных с ужасом и ликованием.
И вот почитаю для себя вожделенным
Я отсюда поведать о том,
Что Ты там, в Твоей [жизни земной],
Претерпел за меня, о Бог всех [живых].
2
В образе моем Ты встал пред судом [человека], Тобой сотворенного.
Ты, даровавший слово, не заговорил; не глаголил Ты там, Ты, сотворивший язык;
Не издал ни звука Ты, сотрясающий землю,
Не закричал Ты, всевозвещающий рог величия;
Ни благодеяниями своими их не попрекнул,
Ни злодеяния их не изобличил,
Не предал позору предавших Тебя на смертные муки,
Не противился, когда связали Тебя,
Не ожесточился от пощечины;
Когда плюнули – не оскорбился,
Когда били – не возмутился,
Когда издевались – не разгневался,
Когда насмехались – не отвернулся;
Сняли с Тебя платье [Твое] и одежду, как с болящего,
И снова надели, как на узника, коему нет спасения;
Если бы дважды не испил он уксуса, смешанного с желчью,
Не излилась бы скопившаяся во мне желчь за былые грехи;
Он в отчаянии отведал, но в смятении тут же отказался [пить];
Разъярившись, отняли [губку воины] и нагло снова ее поднесли;
Осудили его на последнее бесчестье –
На битье батогами среди толп черни,
Понося и ругая, на колени бросили,
Возложив на него презренья венец.
3
Не дали Тебе отдохнуть, животворен,
А подготовили смерти орудие и дали его Тебе понести.
Принял Ты [крест] терпеливо, взял смиренно, поднял, страдая,
Взвалил [на себя], как грешник, – древо скорби.
Принес на плече Ты оружие жизни, подобно цветку лилии долин,
Дабы от ночных ужасов сберечь
На месте суда, как на праздничном пире,
Созданный Тобой телесный престол сущности моей.
Вывели Тебя, всесожжения [жертву],
И повесили, точно сабекова овна,
Как [повесили] того, подтянув за рога.
Распростерли на крестном алтаре, как заклание,
Пригвоздили, как злодея, прибили, как мятежника,
Тебя, тишь небесную, – как разбойника,
Тебя, величие безбрежное, – как жалкую [тварь].
Тебя, коему херувимы поклоняются, – как презренного,
Тебя, закон жизни, – как заслужившего смерти погибель,
Тебя, украсившего Евангелие, – как хулителя веры,
Господа и свершение [речений] пророков – как сократившего начертания,
Тебя, славы сияние, печать неисповедимой тайны Отца, –
Словно противника воли родителя,
Тебя, воистину благословенного, – как изгнанника,
Тебя, порвавшего узы [старых] законов, –
Как человека, анафеме преданного,
Тебя, огнь поедающего, –
Как какого-то узника отверженного,
Тебя, грозную [силу] небес и земли, –
Как неоспоримо заслужившего кару.
Тебя, светом неприступным укрытого, захватили, как земнородного.
4
О, доброты и милосердия Твоего
Сладость и долгожданное благодеяние,
С коими ради меня, неблагодарного раба нечестивого,
Ты, Господь всего, доброю волей и благосклонно,
С радостью принял телом, [с нами] единым,
[Страдания наши], на Себя Ты их взял.
И до могилы, где упокоились останки [Твои],
Не поступился ничем, был сутью своей всей неисповедимый Бог;
Перенесши с неизреченным терпением прежнюю хулу,
Вознесся живой самовластно в светлые выси –
Неистощимый плотью своей и совершенный Божественностью.
С благословенней славой и добротою восхваляемой,
Со славословляемым присно милосердием во веки веков. Аминь!
