Преподобный Нил Сорский. Устав о скитской жизни
к оглавлению
Из писаний святых отцов о мысленном делании:
ради чего это нужно и как подобает стараться о том.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Многие из святых отцов о сердечном делании, блюдении помыслов и хранении ума сказали различными словами, как каждый из них научен был Божией благодатью, но одинаково по смыслу, восприняв прежде слово Самого Господа, сказавшего: От сердца исходят помышления злые и оскверняют человека (Мф. 15, 19-20), и научившего внутренность сосуда очищать (Мф. 23, 26), и произнесшего, что в духе и истине подобает поклоняться Отцу (Ин. 4, 24). К этому же приводит и апостол, говорящий: Если молюсь языком, <то есть устами,> дух мой молится, <то есть голос мой,> ум же безплоден. Помолюсь же духом, помолюсь же и умом (1 Кор. 14, 14-15). И это апостол завещал об умной молитве и еще подтвердил, сказав так: Хочу пять слов умом моим сказать, нежели тьму слов языком (1 Кор. 14, 19). И святой Агафон сказал: «Телесное делание - только лист, внутреннее же, то есть умное, - это плод». Страшное изречение произносит притом святой этот: «Всякое дерево, - говорит, - не приносящее плода доброго, <то есть хранения ума,> бывает срубаемо и ввергаемо в огоны (Лк. 3, 9). И еще сказали отцы, что [если] кто устами только молится, о уме же небрежет, тот молится воздуху, ибо Бог внимает уму. И Варсонофий Великий говорит: «Если внутреннее делание по Богу не поможет человеку - всуе трудится во внешнем». И святой Исаак телесное делание без умного назвал подобным неплодной утробе и сосцам сухим, ибо к познанию Бога, сказал он, приблизить оно не может. И многие святые отцы говорили так, и все согласны в этом; так и блаженный Филофей Синаит, говоря об иноках, только [внешнее] делание имеющих, по простоте же не ведающих мысленной брани, побед и поражений и потому небрегущих об уме, повелевает молиться о них и научать, чтобы как они от исполнения злых дел удерживаются, так в еще большей мере очищали бы ум, который есть зрительная сила души. Ведь прежде бывшие святые отцы от всего соблюдали ум, и обрели благодать, и в безстрастие и чистоту душевную пришли, не только отшельники и во внутренних пустынях в уединении жившие, но и в монастырях пребывавшие - не только от мира далеко отстоящих, но и в городах находящихся; как Симеон Новый Богослов и старец его Симеон Студийский: посреди царствующего града[5], в большой Студийской обители (в таком многолюдном городе!), как светила, просияли дарованиями духовными. Так же и Никита Стифат, и иные многие. Потому блаженный Григорий Синаит не только отшельников и живущих в уединении учил трезвению и безмолвию, то есть блюдению ума, но и пребывающим в общежитиях повелевал внимать этому и об этом заботиться, зная, что все святые обрели благодать Духа исполнением Христовых заповедей, прежде телесно, а потом [и] умно. Ибо без того не обретается это чудное великое дарование, сказали святые отцы. И блаженный Исихий Иерусалимский также говорит: «Как невозможно жить в этой жизни без еды и питья, так невозможно душе чего-либо духовного достигнуть без хранения ума, каковое называется трезвением, если кто и понуждает себя из страха мук, дабы не согрешать». Ибо истинный делатель Божиих заповедей, сказали отцы, не только на деле должен исполнять их, но и в уме остерегаться преступать заповеданное. «Великое же это, и всепрекрасное, и светородное делание, - сказал Симеон Новый Богослов, - многим от научения приходит; редкие же то без научения, понуждением к деланию и теплотою веры, от Бога приняли». Также говорит и Григорий Синаит, и иные святые. Однако немалый подвиг, сказали, обрести этому чудному деланию наставника непрелыценного (непрельщенным же назвали они того, кто имеет делание и мудрование, соответствующие Божественным Писаниям, и духовное рассуждение стяжал). И еще сказали святые, что и тогда едва можно было обрести учителя таковых вещей непрелыценного; ныне же, при крайнем их оскудении, подобает искать трудолюбиво. Если же [такого] не найдется, повелели святые отцы научаться из Божественных Писаний, слыша Самого Господа, говорящего: Исследуйте Писания и в них обретете жизнь вечную (Ин. 5,39). Ведь все, что писано было прежде <во Святых Писаниях>, написано нам в наставление (Рим. 15,4), - говорит святой апостол.
Поскольку святые, подвизавшись телесно, и умно трудились в винограднике сердца своего, и, очистив ум от страстей, обрели Господа, и стяжали разум духовный, а нам, разжигаемым пламенем страстей, повелели почерпать живую воду из источника Божественных Писаний, способную опаляющие нас страсти угасить и на истинное разумение во всем наставить, того ради и я, многогрешный и неразумный, собрав от Святых Писаний, что сказали об этом духоносные отцы, написал для напоминания себе (однако не в качестве исполнителя этого на деле - я, нерадивый и ленивый, ибо [сам я] никогда не сделал ничего доброго, но пуст был духовно и телесно, [не имея] никакой добродетели, был словно неким купленным рабом неподобающих страстей, во всем им покорным). Поскольку же не из тех я, кто в здравии благодушия и тишине от страстей [пребывает], но в узах болезни страстей нахожусь, то это немногое сказал я не от себя, но от Святых Писаний, малое от многого собрав, как пес от крошек, падающих со словесной трапезы господ своих - блаженных отцов, да хоть немного будем их подражателями.
[5] Константинополя.
к оглавлению
