Коли ты устами плотскими молишь Бога всевышнего,
Который умилостивляется лишь делами добрыми,
Но не словами витийственными прельщается,
Ты, чье сердце постоянно обращено к Египту,
Какой же пример подходящий и сходный с тобой
Привести мне здесь, о душа моя грешная!
Я – соучастник Содома разрушенного,
Я – изобличенный судья Ниневии,
Я – варвар более слабодушный,
Чем царица южная,
Я хуже, чем Ханаан,
Я непокорнее, чем Амалек,
Я неисцелимый город идолов,
Я след мятежа древнего Израиля,
Память, сохранившаяся о предательстве Иудеи.
Я укоряем боле, чем Тир,
Я отвержен боле, чем Сидон,
Я своенравен боле, чем Галилея,
Я менее достоин прощения, чем неуверовавший Капернаум,
Я осуждаем боле, чем Хоразин,
Я порицаем вместе с Вифсаидой,
Я – бесстыдные седины Ефрема,
Я – голубь ласковый, но всегда по глупости,
А не по кротости осознанной,
Потомок львов, а по сути змея коварная,
Словно яйцо аспида, наполнен я [горькой] желчью,
Я символ последних ударов, постигших Иерусалим,
Согласно слову Божьему и гласу свидетелей.
Скиния моя отвергнута и близка к погибели,
Замки дверей моих сломаны, и вновь замарано
Одаренное способностью говорить строение мое.
Я покинул благопристойное наследие свое,
Позабыл дом, созижденный Богом,
Согласно речениям прежде писавших Моисея,
Давида и Иеремии.
Мое изъязвленное проказой [грехов] прибежище разума,
Оскобленное ударами увещаний,
Оздоровленное законом [евангельским],
Обмазанное глиной смиренной покорности,
Все же не сумело исцелиться
И вновь было разрушено рукой строителя;
И как возмездие справедливое, по велению всемогущего,
[Обломки] его были вынесены «на место нечистое» [1],
Отринуты, отчуждены без всякой жалости великой преградой.
Я деньги свои зарыл в землю грехами,
Подобно потерявшему залог [рабу] неправедному,
Как показано это в Евангелии.
Но Ты, о Боже, Боже духов и всякой плоти, –
Согласно исповеданию богоблагодатного, –
Долго терпеливый и многомилостивый, –
Согласно слову Ионы святого, –
Даруй мне [возможность] завершить,
Во угождение благословенной воле Твоей,
Начатую [мной] молитвенную книгу сих песнопений скорбных.
И, засевая слезами слов моих ступени предстоящего мне пути
В уготованные [тобою] чертоги [беспорочные],
[Да] подоспею я к окончанию сбора урожая
[И да] вернусь с радостью полного очищения от грехов –
Сим блаженным плодом из снопа [Твоей] благостыни.
Не дай мне, [всемилостивый], чрева сердца бесплодного, как Израилю,
И иссякнувших слезников очей,
Услышь, о могучий и милосердный, меня – одаренного разумом молящегося,
Прежде, чем услышит небо, а небо [услышит] землю,
А [земля услышит] хлеб, и вино, и елей,
А сии [услышат] Изреель,
Ибо мольбы небожителей, что при Тебе,
Целительнее влияют на мою душу,
Нежели на стихии губительные.
Ты – Творец, а я – глина,
Окажи мне, колеблющемуся,
По окончании молитвенных этих стенаний
Благоволение окрепнуть здесь,
Дабы, когда разверзнутся небеса вышние,
Не оказался я непригоден обладать светом [небесным |,
Подобно воску свечи, что тает [от огня],
Обращается в ничто.
Моя душа – [душа] нищего, как молитвенно вопиет певец,
И моя сила – [сила] изнемогшего,
И моя жизнь снедаема угрызениями совести, –
Но не трудом перенесенных тягот молю я Тебя:
Прими в залог мои молитвы
И подай милостыню Твоего прощения,
Прими малое от меня, слабого
И подари великое от себя – могущественного,
Укрепи мое слово раскаяния,
Ниспослав и вложив в него дух заповедей богодухновенных,
Даруй мне, о благодетель, свет истины притчи Исайи,
Поднеся мне, достойному смерти,
Вместо презренного гласа моего естества из меди
Злато Твоей благодати,
Вместо неприглядного черного железа моей [порочности]
Знак добродетели – сверкающую огненно-красную медь Ливана,
Почему столь ожесточаешь мое сердце – [сердце] ничтожного,
Что не боюсь я Тебя, о неисповедимый и страшный?
Да не останусь я бесплодным в малых трудах своих,
Подобно беспечному сеятелю на неплодоносной земле!
Да не доведется мне страдать от мук родовых и не родить,
Скорбеть и не прослезиться,
Размышлять и не вздыхать,
Затуманиться и не пролиться дождем,
Идти вперед и не достигнуть,
Мне призывать и Тебе не слышать,
Просить с покорностью и остаться без внимания,
Стонать и не сострадать,
Молить и ничего не получить,
Приносить жертву, но не сжигать ее,
Увидеть Тебя и уйти с пустыми руками.
Услышь меня прежде, чем я обращусь
К Тебе, единственно могущему, за помощью.
Не воздай мне, злотворцу, карой вечных мук
По числу дней моих прегрешений.
Оживи меня, сочувствующий,
Услышь меня, милосердный,
Окажи сострадание, о благий,
Пощади, о долготерпеливый,
Защити, о прибежище,
Облагодетельствуй, о крепкий,
Освободи, о вседержитель,
Дай жизнь, о возрождающий,
Подними меня, о страшный,
Просвети [меня], о небесный,
Исцели, о все умеющий,
Очисти от грехов, о неизреченный,
Награди [меня], о щедрый,
Укрась милостями, о независтный,
Примири, о не ведающий пороков,
Прими, о немстительный,
Очисти от долгов, о благословенный;
Коли, устремив взор мой [в будущее],
Я увижу предуготованные мне в день смерти две опасности,
Взгляд Твой будет спасением, о упование и защитник.
Коли, взглянув ввысь, я увижу ужасный путь,
На коем уловляются [души] всех [умерших],
Пусть встретится мне на нем с лаской Твой ангел мирный,
Яви мне, о Господи, в день, когда испущу я последний свой вздох,
Летящую в свете чистую душу [кого-нибудь] из небесных угодников Божьих,
Которая подоспеет с даром любви Твоей.
Быть может, в сопутники мне пришлешь
Одного из праведников своих совершенных,
Даруешь мне, нечестивому, в день отчаяния нежданную милость?
Да не допустишь Ты, о благословенный,
Ты – спасение всех,
Дать зверя жестокого в проводники Твоей паршивой овце.
Для меня, умершего в грехах, Ты – жизнь беспорочная,
Для меня, погрязшего в долгах, Ты – спасение.
Можешь ли Ты забыть благодеяние, о души моей оплот,
Пренебречь милосердием, о попечитель,
Изменить человеколюбию, о неизменный,
Отказать в возрождении, о нескончаемый,
Отречься от милосердия, о плод блаженный?
[Можешь ли] дать увянуть прелестному цветку благоволения своего;
Опорочить благородную суть Твоего могущества,
Преобразить славу волос Твоего величия [2],
Не сохранив прекрасного украшения – сияющего Твоего венца?
Если милосердие – это блаженство,
А Ты – это царство, полное жажды [милосердия],
Ужель не всем даруешь спасение,
Не предложишь бальзама для [исцеления] ран,
Не зарубцуешь язвы, не окажешь помощи мне – слабому,
Не возжжешь света во тьме для меня, уповающего на могущество Твое,
О дарующий жизнь вселенной?
Один лишь Ты обладаешь славой по своему естеству и нескончаемо вечен,
Что признано всеми, о трижды благословенный и приснохвалимый
Далее ведомых пределов вечности. Аминь!
