20. Русская традиция почитания Имени Божия и молитвы Иисусовой

Учение иеросхимонаха Антония (Булатовича) об имени "Иисус", так же как и аналогичное учение схимонаха Илариона, вырастает из опыта молитвы Иисусовой, составляющего основу молитвенного делания православных иноков на Афоне и вне его. Однако, в отличие от книги "На горах Кавказа", где учение об имени "Иисус" является составной частью учения о молитве Иисусовой, в "Апологии" данной теме посвящены специальные главы, носящие полемический характер и направленные против "имяборчества".

Автор "Апологии" воспринимает "имяборчество" как посягательство на многовековую монашескую традицию почитания имени Иисуса и призывания его в молитве. Борьбу против веры во имя Божие он считает ударом по самой сердцевине монашеского подвига, основанного на этой вере:

Если поколеблется в христианстве и в монашестве вера в Имя Господа Иисуса, то к чему же иному это неизбежно приведет, как не к подрыву последних устоев подвижничества, ибо если отнимется в подвижниках вера во Имя Иисусово, "о нем же подобает спа-стися нам", то возможно ли будет подвижникам посвящать свои духовные и умственные силы на всегдашнее призывание Имени Иисусова? Утратив же веру во Имя Иисусово и держа в уме своем, что сие Имя .принято Христом лишь по необходимости иметь какое-либо Имя в человечестве, но не Сам Он", христиане, а в особенности монахи, утратят необходимейшее звено для воссоединения своего с Богом(С. 16-17).

Объектом внимания автора становится учение о том, что имя "Иисус" относится только к человеческому естеству Христа. Это учение вводит искусственное разделение между Божеством и человечеством Христа, а такое разделение было отвергнуто Отцами III Вселенского Собора. На этом Соборе восторжествовало учение александрийских святителей Афанасия и Кирилла, согласно которому имена, относящиеся к Божеству Христа, относятся также и к Его человечеству, и наоборот, указывающие на человечество могут быть применимы и к Божеству: «В 6-м номере "Русского инока" инок Хрисанф считает Имя Иисус лишь относящимся к человечеству во Христе. Но что же есть такое, как не разделение Христа на два лица - Божеское и человеческое, с приписыванием каждому лицу особого имени: Божескому - Сын Божий и других, а человеческому - Иисус! Но возможно ли допустить такое разделение имен? Возможно ли допустить, чтобы при нераздельном соединении двух естеств в одной ипостаси, Имя Иисус не относилось бы до обоих естеств Богочеловека? Может ли быть то, чтобы имя лица относилось не до всех свойств этого лица? Нам известно, что по вознесении на небо человечества Христова и седе-нии одесную Отца не произошло прелога в трисвятом пении, и три-святая песнь продолжает равно быть воспеваемой как Божеству, так и человечеству Христову¹⁶⁷. Итак, возможно ли быть тому, чтобы Имя Иисус относилось только до человечества Христова, а не и до Божества Его? Святая Церковь в акафисте Сладчайшему Иисусу поет: "Все естество ангельское безпрестанно славит Пресвятое Имя Твое, Иисусе: Свят, Свят, Свят вопиюще!" Слышите ясное свидетельство Церкви, что ангелы возносят трисвятое пение о пресвятом имени Господнем "Иисус"?» (С. 10)

В "Апологии" опровергается тезис противников имяславия о том, что имя Иисус - "меньшее" из всех имен Христа, так как оно лишь "в последнее время" было наречено ангелом. Напротив, считает о. Антоний, это имя "паче всякого Имени Божия": « Возражая против Божественного достоинства Имени "Иисус", они говорят, что сие Имя уже потому не может быть признаваемым имеющим Божественное достоинство, что оно есть самое младшее из Имен Иисус-Христовых - младшее, нежели "Сын Божий", младшее, нежели "Господь", и проч., ибо сравнительно недавно наречено было ему Ангелом, при зачатии, как человеку, и, следовательно, есть "имя меньше всякого имени" и относится лишь до человеческого естества Богочеловека [...] Тем же более называют они крайней ересью и даже "хлыстовщиной" веру в то, что Имя "Иисус" есть Сам Бог Иисус Христос! ( С. 83)

Имяборцы дерзают (впрочем, не печатно, но словесно, как то нам доводилось слыхать от уст их) выражаться о Имени "Иисус", что оно есть не только не "Имя паче всякого Имени", как то свидетельствует Апостол (Фил. 2,9), но есть имя меньше всякого имени, ибо из всех имен Божиих оно есть самое, так сказать, младшее, которое Господь носит лишь со дня наречения его Архангелом Деве Марии при зачатии! В "Русском же иноке" печатно архиепископ Антоний приравнивает Имя Иисус к именам других Иисусов (см. № 10), вопреки тому непреложному апостольскому свидетельству о имени Иисусове, что "всяк иже аще призовет Имя Господне, спасется" (Ср.: Деян. 2,21) [...] (С. 10.)

Имя Иисус есть Имя паче всякого Имени Божия, не потому, конечно, чтобы можно было предположить в нем большую Божественную силу сравнительно с другими Именами Божиими, ибо раз мы веруем, что каждое Имя есть Сам Бог, то какая речь может быть о различии сил; но это Имя Иисус есть то, о коем творится поклонение Богу преимущественно пред прочими Именами Божиими. Ибо Бог пребывает невидим и для поклонения даровал словесной твари - ангелам и человекам - Имя Свое, и без имени, или, вернее сказать, вне Имени не бывает Богу поклонения, ни от ангелов, ни от человеков. Так известно, что Херувимы и Серафимы поют песнь Трисвятую, о Имени - "Свят Господь Саваоф", а Ангелы поют песнь "Аллилуйя", что толкуется по Афанасию Александрийскому "хвала Невидимому", т. е. поклоняются Богу о Имени "Невидимый". Ветхозаветное человечество поклонялось Богу о Имени Саваоф и о других Именах, но Имя Иисус есть то, о коем паче всякого другого Имени воздается и воздастся хвала и поклонение Богу, и о Имени коем, паче всякого Имени, подобает творить молитвы новозаветным христианам (С. 111-112).»

Вслед за схимонахом Иларионом автор "Апологии" утверждает, что имя "Иисус" было "предуготовано" в Предвечном Совете Трех Лиц Святой Троицы и потому оно от вечности существовало в Боге:

«Очевидно, что Имя Иисус предвечно нарек Себе Сын Божий, столь же предвечно, сколь предвечен был предвечный совет о спасении человека, имевшего пасть, ибо Тот, Кто на сем совете словом Своим изрек Имя Свое, очевидно тем самым и соизволил принять это Имя, и, следовательно, оно и принадлежало Ему прежде век » ( С. 85-86). В подтверждение этого автор ссылается на то же самое "Слово на Обрезание Господне" из Четьих-Миней святителя Димитрия Ростовского, на которое ссылался схимонах Иларион в книге "На горах Кавказа".

Автор "Апологии" неоднократно возвращается к тезису оппонентов имяславия о том, что имя "Иисус" - простое человеческое имя, которое носили и другие Иисусы - Навин, сын Сирахов и т. д. Как Иисус Христос не равен другим Иисусам, так и имя "Иисус" применительно ко Христу не равно этому же имени применительно ко всем прочим Иисусам. Будучи именем Христа-Богочеловека, оно имеет всеобъемлющий характер:

«Хотя множество было на свете Иисусов, но тот Иисус, Которого мы подразумеваем, именуя Имя Его, отнюдь не равен другим Иисусам, и Имя Его объемлет всего Его со всеми Его свойствами Божескими и человеческими. Поэтому, хотя и несознательно призовешь Имя Господа Иисуса, то все-таки будешь иметь Его во Имени Своем и со всеми Его Божественными свойствами, как книгу со всем, что в ней написано, и хотя призовешь Его как человека, но все-таки будешь иметь во Имени "Иисус" и всего Бога » ( С. 89)

Настаивая на величии и святости имени "Иисус", иеросхимонах Антоний в то же время подчеркивает, что его нельзя отождествлять с сущностью Божией, которая неименуема. Имя "Иисус" есть энергия Божия:

«[...] Имя "Иисус" по самому существу Своему есть Сам Бог, но не есть оно самая неименуемая сущность, как в том оклеветывают нас некоторые, будто мы это утверждаем, - прочь такое хуление! Но оно есть Истина, единосущная Триипостасной Истине. Имя Иисус есть Богооткровенная истина, т. е. словесное действие открывшего сию Божественную Истину, - Божества, и, следовательно, - Сам Бог, как то установила Церковь о действии Божества» ( С. 93).

Имя "Иисус" - не просто "сила посредствующая", как называл его инок Хрисанф, но чудотворная энергия Божия, неотделимая от Самого Бога:

«Имяборцы не хотят видеть во Имени Иисус-Христове Самого Бога, но имеют Сие Имя, как простое человеческое имя; совершившиеся же чудеса приписывают вере тех, кои призывали Имя Божие. Подтверждение сему мнению, что главной действующей в чудесах силой была сила веры, они мнят видеть в том, что Господь иногда требовал от просивших исцеления, исповедания ими веры в то, что Он может сие сотворить. С таким учением мы не можем согласиться. Мы не отрицаем, что сила веры просящих привлекала и привлекает Благодать Божию, но смотрим на силу веры, именно как на силу посредствующую, Имя же Господне, а также всякое слово Господне, как, например: "хочу, очистись", "встань и ходи", "вера твоя спасла тебя" - почитаем за силу действующую, не отделяя слов Господних и Имени Господня от Самого Господа, неотделимо сущего со Отцом и Святым Духом. Если же допустить такое разделение слов Господних и Имени Господня от Самого Господа и видеть в них лишь посредствующую силу, то к чему же это иному должно привести, как не к отделению и Сына от Святого Духа, как не к тому, чтобы и в Сыне Божием видеть лишь посредствующую силу между Отцом и Святым Духом! Но на такую страшную ересь мы не соизволяем» ( С. 8).

[167] Как ясно из дальнейшего, под "трисвятой песнью" здесь понимается не молитва "Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас", а песнь ангелов из книги пророка Исайи "Свят, свят, свят Господь Саваоф". Если молитва "Святый Боже" в православной традиции воспри-нимается как относящаяся к трем Лицам Святой Троицы, то песнь из книги пророка Исайи воспри-нимается по-разному: в частности, в Акафисте Иисусу Сладчайшему, на который ниже ссылается ав-тор "Апологии", она истолкована как относящаяся к имени Иисуса Христа