И днесь обращаюсь я к вам,
О сонмы отшельников и воспитанники монастырские,
Обнаженные персты чьих рук вооружены от Бога
Ожиданием надежды дарования благ бесконечных,
Коим подношу я сей стол, полный яств речей;
Примите посвящение сие как залог созидания спасения души.
Познайте по ним слабосилие плоти моей,
Вспомните пророческие и апостольские [наказы] в назидание нам:
«Чтобы никакая плоть не хвалилась пред Богом»
И «нет праведного ни единого».
Не забывайте заветы Господни
И, лишь выполнив их, «назовите себя рабами негодными»,
Дабы не стать вам добычей искусителя.
Не забывайте и написанного, мол: «Роскошна пища Его»,
Ибо и сам я, кто сей малостью особого плода
Вас, [как грудью], вскормил,
Призвав в свидетели добровольного самоуличения
[Всю] тьму укоров
В неисцелимых грехах, праотцем начатых
И [продолжающихся] до прекращения колена его,
Доброхотно согласен признать я себя
Должником за грехи всего рода людского.
2
Слыхал я от кого-то невинного
И не согласился со словами его непочтительными
Тому, перед кем никто из земнородных не оправдается,
Мол: «Никогда не блудил я, не прелюбодействовал
И никаких наслаждений мирских,
Смертью отдающих, я не вкушал!»
Ведь и это столь же неправедно,
Да отпустит ему Господь-Бог [этот грех]!
И если даже почесть, что он прав,
Он не столько шел [путем праведным], сколь спотыкался,
Как сказано было о бесчинствах
Народа Израиля словами Захарии;
«Благословен Господь, разбогатели мы»,
Что напоминает фарисеев слова.
Но я предан на суд Бога-Провидца,
Который невидимые пороки мысленные,
Сложив на весы,
Хочет судить меня карой справедливейшей.
Не скрою я мыслей перед Тем,
Кому видно [все],
Не притворюсь перед Тем,
Кто исследует [все],
Не солгу я Тому,
Кто замечает даже несвершенное,
Не стану коварно льстить я Великому,
Не скрою под видом обилия доброго злодеяния [свои].
Никогда не буду чтить себя, слабого, как образ родной,
Не буду рядиться в украшения чужие,
Не стану кичиться славою других,
Не буду скрывать уродство свое под украшениями.
Никто не виновен так, как я,
Никто [так] не грешен,
Никто не распутен,
Никто не безрассуден,
Никто не злодей,
Не совращен никто,
Никто не ошибся,
Не буен никто,
Никто не обольщен,
Никто не замаран,
Не осужден никто,
Никто не пристыжен,
Только я один, я – и больше никто!
Все это я, все [грехи] – мои!
Не язычники – ведь не знали они,
Не евреи, ибо были они ослеплены,
Не невежды, не чернь – поскольку разума они лишены.
Учителем называли меня,
[Меня], обвиняющего себя,
Звали «Равви, равви», –
Но я восхваление Бога отверг;
Называли «благий» [меня],
Но я унаследовал скорбь;
Людьми провозглашен был святым
Я, нечистый пред Богом,
Был признан праведником я,
[Я], нечестивый во всем,
Похвалою людской наслаждался,
Чтобы посмешищем стать
Мне перед судом Христовым.
От купели был назван я бодрым,
Упокоился в смертном я сне;
В день спасения нарекли меня бдящим,
Но я трезвости очи прикрыл,
И вот суд, вот предстояние,
Вот новый укор и обвинения старые,
Вот явный позор и тревога в душе,
Вот спрос за [прегрешения] малые,
[Сочтенные] за тяжесть великими.
3
Но один лишь Ты, Господи-Боже человеколюбивый,
Незлобивый и долготерпеливый!
Сочти в день грозный [суда],
Что я, многогрешный, [в ответе]
Вместе с последним прегрешением
И за это душу саднящее
Мною написанное осуждение;
Дабы не услышать мне сие от Тебя, Благий, –
Вместо этого я сам о себе написал.
Днесь убери, уничтожь запрет обязательств моих,
Взятых [мной], как по уставу, на себя,
Связавших [меня] с Тобою души вожделением,
Отврати поруганной чести моей поношение,
Мощной десницей прикрой уродство наготы тела моего,
Успокой Ты меня, обремененного тяжкой ношей грехов,
Обозначь мне пределы по стезе благой к жизни Твоей,
Сохрани в памяти милосердие ко мне,
А после кончины – жизнь совершенную
Благословен Ты в вышних и хвалим на земле,
Славословляем всегда и всеми во веки веков. Аминь!
