Днесь я, смертный, во всем обманувшийся,
Должен ли молить земнородного,
К коему тщетно вопль обращать?
Или мужа разумного,
На коего было бы суетно возлагать надежду на спасение?
Или человека бренного,
Коли бессильно слово его и ничтожно могущество?
Или владык тронов земных,
Коли преходящи с ними и благодеяния их?
Или брата родного,
Что и сам жаждет обрести покой?
Или моего земного отца,
Коли вместе с убывающими днями [жизни] слабело и попечение его?
Или мать, что меня родила,
Коей заботы и ласки прервались вместе с уходом ее из жизни?
Или, быть может, царей земных,
Кои всегда искуснее убивают, нежели оживляют?
Только Тебя, Благодетельный Бог, Благословенный в вышних,
Что Жив и Жизнь всем даруешь,
Что имеешь силу и после смерти преобразить нетленно.
2
Коли бежим от Тебя, поспешаешь вослед,
Коли ослабеем, придашь силы,
Коли заблудимся, выведешь на ровную стезю,
Коли устыдимся, подбодришь,
Коли занедужим душой и телом, исцелишь,
Коли осквернимся грехом, очистишь,
Коли солжем, оправдаешь истиной своей,
Коли, поскользнувшись, скатимся в глубь бездны, небеса нам покажешь,
Коли не обратимся своею волею, обратишь,
Коли согрешим, оплачешь,
Коли оправдаемся, улыбнешься,
Коли отдалимся, станешь скорбеть,
Коли приблизимся – торжествовать,
Коли дадим, примешь,
Коли станем упорствовать, будешь терпеть,
Коли мы откажем, щедро одаришь,
Коли станем изнемогать, опечалишься,
Коли обретем мужество, возрадуешься.
3
Благословенный и чудесный псалом сто второй
Утешает мое сердце, [сердце] отчаявшегося,
И, во торжество спасения, благовествует великую надежду на обретение жизни,
Чем побеждает злых духов и [ввергает] искусителя в нерешимость.
Подобно знамению Креста Господня,
Благодатному, Достохвальному и Чудесному,
Неколебимой высотой света и непобедимым высшим могуществом
Встал он противником неизгонимым и незыблемым, присновечным
Пред недобрым началом власти Велиара.
В нем заключены для разумеющих сокровиша душеполезные,
Кои несут в себе поражение смерти и разрешение грехов,
А также двойную надежду для двух веков, века нынешнего и века грядущего,
И обновление обещания нетленности праведников –
Писанные Духом Божьим каноны благопризывающие и животворные,
И подобно как все псалмы поистине постижимы [только] для чистых сердец,
[Так Новый] завет жизни начертан для [всех] людей.
4
Хотя Ветхий [завет] – лишь немощный образ [Нового] –
Заключал в себе добрую весть и упование
Как предвозвестник великий,
Сообщающий весть благую о ниспровержении смерти
И о жизни приснонеизреченной живущих в селениях небесных,
Однако писание это должно было быть стерто
И образец сей – преображен,
И назначением его было осуждение грешников, потерявших надежду,
И был он заветом земным, отменяемым,
И посредником немощным для примирения,
И несовершенным в словах для молящихся по нему.
И все же свидетельствует он, что должно признать спасение Манассии
Даже после стольких неисцелимых его прегрешений:
Он залил кровью праведников
Посвященный царю великому прославленный город отчий,
Как гласит правдивая история, пророком писанная;
Даже величайшего средь провидцев,
Что был подмогою благодетельной,
Защитою попечительной,
Блюстителем издревле созижденного дворца,
Воспитателем его и старшим [в роде],
Распилил он орудием смерти,
Разрезал надвое, сгубив в мучениях жестоких,
И мятежными помыслами отнял у себя надежду на спасение.
К сему усугубил он зло еще боле,
Дерзнув преступно тягаться с Всевышним,
Ибо отнюдь не устыдился изгнать Славу и Имя Создателя
Из скинии, в коей он обитал;
Отвергнув Дух Божий, предался он Велиару,
Ибо храм Господа тот, предназначенный для воскурения ладана Творцу,
Здание, прославленное на земле,
Святилище, приводящее в трепет народы,
В коем видения ангельские и победоносные веления Божии
Возвещались явлением откровений озаряющих, –
То место небоподобное, грозное и чудесное, –
Он обратил в гнусное место служения «мерзости запущения»
И в жертвенник, посвященный дьяволу –
Некоему четырехликому истукану Кевану, –
Чем возбудил ревностный гнев [Бога],
Лишил царя небесного его царской обители,
Самого богатого – его имущества,
Хозяина дома – покоя,
Превратив его в скитальца блуждающего;
Он разрисовал кровлю над Вельзевулом
И Имя Грозное [Бога] изгнал оттуда;
Взяв в плен залог [Езекии] достохвального,
Он плачевно уменьшил долю милосердного.
Зал света он обратил во дворец для малого лиса,
А для того, кто владыка всего,
Даже балдахина не воздвиг над головой в его собственном [храме];
Разорвав завесу [святая святых] могучего,
Он предоставил окропленный кровью,
Сокрывающий великую тайну престол
Для прорицаний и волшебства,
Он расширил многочисленные стези для тех,
Кто следует за соблазном,
Он стал пастырем пагубным стада,
Заслужившего уничтожения,
Жестоким учителем заблуждения –
И все это будучи сведущ в законах веры,
Имея отцом Езекию великого, что был подобен Давиду.
5
[Манассия] измыслил и совершил столько зла,
Что даже Достоинство Бога, даровавшего ему славу царства,
Подверг хуле и поношению
И загубил мечом смертоносным молящихся множество.
Домашний предатель, разоряющий родственник,
Погубляющий свойственник, убивающий сообщник –
Он не мог обратиться к Богу, ибо отрекся от Него,
Он не мог вспомнить Авраама, ибо отдалился от него,
Он не мог молиться с Исааком, ибо был проклят им,
Он не мог хвалиться с Израилем,
Ибо был лишен благостыни великого таинства Имени Сего,
Он не мог петь давидову песнь, ибо хулил Его,
Он не мог приблизиться к храму, ибо осквернил Его,
Он не мог уповать на кивот Богом начертанного завета,
Ибо заменил его мерзким литьем идола,
Он не мог призывать Моисея, ибо неискупимы были грехи его пред Ним,
Он не мог молить Аарона, ибо был виновен пред Ним,
Он не мог обратиться к сонму родных пророков, ибо был убийцею их.
И все же отпустились ему грехи его
И вновь даровано было владычество царское,
Дабы средь народов разноплеменных и в временах вековечных
Умножить, о Благодетель, Тебе возносимую неизреченную и немолчную хвалу
И оставить незапертыми врата надежды
Ради Славы Твоей, о Всевышний, и во спасение мое, осужденного,
О Христос, Податель бессмертных даров, восхваляемый вечно. Аминь!
