Oлег Платонов
Жизнь за царя
(Правда о Григории Распутине)
к оглавлению
ГОДЫ СТРАНСТВИЙ
Сегодня большинству из нас трудно понять, что вкладывалось в слова
"странник", "странничество" русским человеком в XIX веке. Это были понятия,
с которыми жила Святая Русь, а обычай странничества носил народный характер.
Еще в XVIII веке большая часть русских людей считала своим долгом пешком, с
котомкой в руках, идти на поклонение в святые места России, которыми были,
как правило, чтимые монастыри. Странничали богатые и бедные, князья и
крестьяне, воины и цари. Правда, те, которые принадлежали к правящему
классу, попадали в монастыри не пешком. Однако для большей части крестьян
даже в XIX веке странничество осуществлялось традиционным способом - с
котомкой в руках. Еще 100 лет назад практически каждый православный русский
крестьянин считал своею святою обязанностью совершить богомолье,
паломничество к своим либо общероссийским святым или на поклон к местам
святым. Люди шли от деревни к деревне, стучались в окошко, просили ночлега,
и всегда им давали приют, кормили, поили бесплатно, ибо считалось, что
странник - Божий человек и, помогая ему, ты участвуешь в Божьем деле сам.
Были в крестьянской среде люди, которые совершали странничество не раз
и не два в жизни, а регулярно, почти каждый год. У них были свои хозяйства,
дома; возвращаясь домой, они продолжали крестьянствовать. Таким регулярным,
опытным, по его собственным словам, странником и был Григорий Распутин. Он
не бросал своего крестьянского хозяйства вплоть до смерти и, где бы ни был,
как правило, на весенние работы и уборку урожая приезжал в Покровское.
Настоящих странников можно было узнать по внешнему виду - строгий,
серьезный, пронизывающий взгляд, одежда из грубого, крестьянского сукна,
перепоясанная ремнем или просто веревкой. Из-под одежды иногда выглядывала
власяница или даже вериги. В руках посох, ноги босы. Примерно так выглядел
во времена своих странствий и Григорий Распутин, три года он носил вериги.
В день странники проделывали десятки верст, несмотря на погоду. Ходоком
Распутин был хорошим, неустанным. Как сам он рассказывает. "Я шел по 40 - 50
верст в день и не спрашивал ни бури, ни ветра, ни дождя. Мне редко
приходилось кушать, по Тамбовской губернии - на одних картошках; не имея с
собой капитала и не собирал вовек, придется - Бог пошлет, с ночлегом пустят
- тут и покушаю.
Так не один раз приходил в Киев из Тобольска, не переменял белья по
полугоду и не налагал руки до тела - это вериги тайные, то есть это делал
для опыта и испытания, нередко шел по три дня, вкушал только самую малость.
В жаркие дни налагал на себя пост: не пил квасу, а работал с поденщиками,
как они, работал и убегал в кусты молиться. Не один раз пахал пашню и убегал
на отдохновение на молитву".
По-видимому, первым монастырем, где совершил свое богомолье Григорий
Распутин, был Абалакский мужской монастырь, находившийся в красивейшем месте
на берегу Иртыша. В древности здесь стояла крепость татарского хана Кучума.
Монастырь располагался в 25 верстах от Тобольска. Историю этого монастыря
Распутин часто рассказывал и в Петербурге, и в Москве. В селении Абалак жила
благочестивая старица Мария, которой явилась в видении Богоматерь. По этому
случаю в 1637 году протодиакон Софийского Тобольского собора написал икону,
признанную чудотворной и чтимую окрестными жителями. К этой иконе
совершались массовые паломничества, для богомольцев была устроена бесплатная
гостиница.
Окружающая монастырь природа вызывает чувство восторга и восхищения.
Когда стоишь возле высоких каменных стен монастыря и смотришь в сторону
Иртыша, видишь неоглядные просторы, беспечную гладь реки, заливные луга и
далекие леса с церковью на горизонте. Наверное, подобное чувство испытывал
Григорий Распутин, когда был здесь.
В 1918 году в этом монастыре побывала на последнем своем богомолье
царская семья. Когда их привезли на пароходе в Тобольск, то оказалось, что
помещение для их заточения еще не готово. Тогда местные власти разрешили им
совершить паломничество в Абалак. Для царской семьи это было настоящим
счастьем, ибо они знали о монастыре по рассказам Григория, который здесь за
свою жизнь побывал много раз. Сегодня в монастыре царит мерзость запустения,
все три церкви и другие постройки в аварийном состоянии. Но возрождение
началось, идут реставрационные работы. Появились первые
помощники-богомольцы, женщины из разных мест Сибири. Скоро здесь будет
женская обитель.
"В паломничестве, - потом будет рассказывать Григорий Распутин, - мне
приходилось переносить нередко всякие беды и напасти; так приходилось, что
убийцы предпринимали против меня, что разные были погони, но на все милость
Божья! То скажут: "Одежда неладная", то в чем-нибудь да забудутся клеветники
неправды. С ночлега уходил с полночи, а враг завистлив всяким добрым делам,
пошлет какого-нибудь смутителя, он познакомится, чего-нибудь у хозяина
возьмет, а за мной погоня, и все это пережито мною! А виновник тотчас же
находится. Не один раз нападали волки, но они разбегались. Не один раз
нападали хищники, хотели обобрать, я им сказывал: "Это не мое, а все Божье,
вы возьмите у меня, я вам помощник, с радостью отдаю", - им что-то особенно
скажет в сердцах их, они подумают и скажут: "Откуда ты и что такое с тобой?"
- "Я человек - посланный брат вам и преданный Богу".
Верхотурский Николаевский монастырь, располагавшийся в Пермской
губернии, Григорий Распутин обычно посещал не один, а собирал на
паломничество крестьян из окрестных сел. Шли пешком сотни верст старым
сибирским трактом от Тюмени на Туринск, а потом на город Верхотурье. Здесь,
в живописном возвышенном месте в устье двух речек, стоял основанный еще в
конце XVI века монастырь, где хранились мощи святого Симеона Верхотурского,
поклониться которым приезжали богомольцы со всей России. В 1913 году в
монастыре был освящен новый огромный храм, построенный в русско-византийском
духе, вмещавший в себя до 14 тысяч молящихся.
В 1914 году ожидался приезд сюда царской семьи, причем наследник должен
был остаться здесь на некоторое время на лечение. Для этого Распутин на свои
средства (точнее, средства, пожертвованные ему на эти цели) возводит
красивый дом, напоминающий древнерусские терема (в нем сейчас краеведческий
музей). Но началась война, все дела были отложены на неопределенный срок, а
затем пришла революция. В самом начале большевики надругались над мощами св.
Симеона Верхотурского. Настоятель монастыря Ксенофонт и братия стали
обличать святотатцев и за это были зверски убиты. В 20-е годы здесь была
устроена тюрьма для несовершеннолетних. Когда я здесь был в июле 1991 года,
на стенах еще была натянута колючая проволока и стояли сторожевые вышки. Но
совсем недавно сюда пришли монахи. Молодой игумен Тихон с братией, пока
немногочисленной, своими руками восстановили одну небольшую церковь и начали
службу. В скором времени будет возрожден еще один храм, куда возвратятся
мощи св. Симеона. Монахи - труженики и подвижники - мечтают восстановить
монастырь в полной славе, сделать его таким, как в начале века, когда на
поклонение святым мощам Симеона Верхотурского съезжалось сюда со всей России
около 50 тысяч человек, среди которых шел и не известный тогда никому
Григорий Распутин.
Странничество для Распутина - не самоцель и тем более не средство ухода
от жизни, а внесение в нее духовного начала, придание ей высшего смысла
через подвижническое служение. Григорий осуждает странников, для которых
богомолье стало своего рода профессией, которые избегают труда. Он этого не
принимает. "Странничество, - пишет он, - нужно только по времени - месяцами,
а года, чтобы ими многие годы, то я много обошел странноприимен - тут я
нашел странников, которые не только годы, а целые века все ходят, ходят, и
до того они, бедняжки, доходили, что враг в них посеял ересь - самое главное
- осуждение, и такие стали ленивые, нерадивые, из них мало я находил, только
из сотни одного, но по стопам самого Христа. Мы - странники, все плохо можем
бороться с врагом. От усталости является зло. Вот по этому поводу и не нужно
странничать годами, а если странничать, то нужно иметь крепость и силу на
волю и быть глухим, а иногда и немым, то есть смиренным, наипаче простячком.
Если это все сохранить, то неисчерпаемый тебе колодезь - источник живой
воды. А в настоящее время сохранить этот источник трудненько. Нужда
все-таки. Бог не старее и не моложе, только время другое. Страннику нужно
причащаться тем более во всяком монастыре, потому что у него большие скорби,
всякие нужды. Святые Тайны обрадуют странника, как май месяц свою землю".
В странствовании Григорий измозжает свою плоть до того, что ему
начинают являться видения. "Злодей враг завидовал всему моему доброму делу,
то он являлся в виде нищего, а все-таки знатно, что не нищий, а враг в
тумане. Я успевал в то время крестным знамением себя осенять, и вдруг
исчезал как прах. То мне казал, что деревня еще более как 30 верст, смотришь
из-за леску и вышел на долинку - тут и село. Экой сатана!"
Григорий не лукавит, не обманывает, не стесняется признаваться в своих
человеческих слабостях. Порой его охватывают "помыслы нечестивые, усталость
неописанная, голод невысказанный, жажда питья неопределенная". Но Григорий
понимает, что это искушение. Старается с ним бороться, хотя это дается
нелегко. Когда после дальней дороги приходит в село, возникает страстное
желание попить и поесть. Но это искушение, и его надо пересилить, пойти в
церковь, отстоять службу, а потом уже думать о еде и питье. "Приблизишься к
селу, звон раздается, своими прыткими ногами и частой походкой уже в храм.
Вот мне первую мысль враг задает: то стань на паперти, собирай жертвы -
дорога далекая, денег много надо, где возьмешь, то помолись, чтобы тебя
взяли обедать и накормили послаще. Хвать безумной головой, уже херувимский
стих поют, а я еще не был, не предстоял, не соединялся с Господом! Да я не
буду больше! Так мне пришлось с этими помыслами бороться целые года".
Самой далекой дорогой Григория в этот период стало паломничество в
киевские монастыри. От Покровского до Киева свыше 3000 верст. Какую-то часть
этого расстояния он преодолевал на пароходе, иногда подвозили крестьяне на
своих телегах, однако основной путь Григорий шел пешком. Вставая рано на
рассвете, выходил натощак. Шел от села к селу, от деревни к деревне, от
монастыря к монастырю, питался тем, что подавали крестьяне или что в пути
зарабатывал поденной работой. Ночевал где придется, куда положат: и в избе,
и в сарае, и на сеновале, а бывало, и в чистом поле на кочке: "Березонька
под боком и зорьку не проспишь".
Восхищение Киевом, и прежде всего Киево-Печерской Лаврой, Григорий
сохранил на всю жизнь. Когда после многих недель пути открылись перед ним
купола киевских святынь, Григорий встал на колени и заплакал.
Вернувшись из странствий, Григорий продолжает заниматься крестьянским
трудом, но никогда не забывает о молитве. В конюшне он выкопал себе
небольшую пещерку и в течение восьми лет уходил туда между обеднями и
заутренями молиться. "Я удалялся туда и там мне было вкусно, то есть
приятно, что в тесном месте не разбегается мысль, нередко и ночи все там
проводил".
В начале 1900-х годов Григорий Распутин - совершенно очевидно, духовно
зрелый человек, "опытный странник", как он сам себя называет. Полтора
десятка лет странствий и духовных поисков превратили его в человека,
умудренного опытом, ориентирующегося в человеческой душе, способного дать
полезный совет. И это притягивало к нему людей. Сначала небольшое число
крестьян из окрестных деревень приходило к нему, позднее слава об опытном
страннике распространяется шире и шире! К нему приезжают люди издалека, он
всех принимает, устраивает на ночлег, выслушивает и дает советы.
Неграмотный еще в 1897 году, крестьянин Григорий Распутин начинает
читать и писать, осваивает Священное Писание так, что знает его почти
наизусть, толкует его для всех желающих.
Надо заметить, что в этом общественном положении Григория Распутина
пока нет еще ничего необыкновенного. В те годы во многих местах России живут
люди, подобные Григорию, умудренные опытом странников и богомольцев, готовые
дать духовный совет. Григорий еще незнаком ни с кем из "сильных" мира сего,
и те, кому он помогает духовным советом, - свои братья-крестьяне или люди из
городских низов. Позднее, когда его многочисленные недоброжелатели стали
искать в этом периоде жизни Распутина криминал, им не удалось его найти, и
пришлось придумывать заведомую ложь (но об этом в своем месте). Нет ни
одного убедительного свидетельства, чтобы в этот отрезок жизни Григорий
совершил какой-либо недостойный поступок. Напротив, именно в это время
формируется привлекательный образ мудрого крестьянина, духовного учителя,
человека, слава которого достигнет столицы.
к оглавлению
