Oлег Платонов
Жизнь за царя
(Правда о Григории Распутине)
к оглавлению
ДЕЛО О "ПРИНАДЛЕЖНОСТИ К СЕКТЕ ХЛЫСТОВ
История травли духовных лиц со стороны атеистически настроенной
российской интеллигенции доносит до нас множество примеров. Один из самых
ярких - гнусная травля, которую интеллигенция, лишенная национального
сознания, вела против ныне канонизированного русского святого Иоанна
Кронштадтского. Ему приписывались самые постыдные поступки, корысть,
разврат, его последователи и поклонники объявлялись обманщиками и
мошенниками. Сознательно распускали слухи о том, что Иоанн Кронштадтский
создал некую секту иоаннитов, воздававшую ему божественное поклонение как
самому Богу. "На легковерии темной мещанской и крестьянской массы, - писали
левые историки, - организаторы секты и сам Иоанн грели руки и имели весьма
приличные доходы".13 Журнал "Вестник Европы" опубликовал повесть
"Полунощники", представлявшую собой пасквиль на Иоанна Кронштадтского, его
поклонников и почитателей. И самое главное - такое отношение находило живую
поддержку в определенной части образованного общества, выдуманные факты
обрастали разными фантастическими, "пикантными" подробностями и деталями,
оскорбительными и унизительными для этого выдающегося деятеля Русской
Церкви. Для значительной части образованного общества критическое, а порой
просто враждебное отношение к православию было признаком "хорошего тона",
воспитывалось в подрастающем поколении, делая из него людей духовно убогих и
ущербных.
После размолвки с Великим князем Николаем Николаевичем и его кругом, к
которому принадлежали, в частности, и епископы Феофан и Гермоген, Распутин
начинает ощущать давление недоброжелательных сил. "Трудно в миру приобрести
спасение, - говорит он, - наипаче в настоящее время. Все следят за тем, кто
ищет спасение, как за каким-то разбойником, и все стремятся его осмеять".
В мае 1907 года на церковном сходе прихожан Покровской церкви Григорием
Распутиным было предложено пять тысяч рублей на постройку новой церкви с
тем, чтобы и крестьяне со своей стороны сделали свой посильный вклад.
Распутин хотел, чтобы каждый крестьянин сделал хоть что-нибудь для создания
новой церкви. Кажется, совершил для села такое огромное дело - честь ему и
хвала. Однако нет, за его спиной начинается интрига с целью доказать, что он
сектант, проповедующий вредные для православия принципы. Впрочем,
предоставим слово ему самому: "Батюшка царь... оказал мне милость, понял
меня и дал денег на храм. Я с радостью поехал домой и обратился к
священникам о постройке нового храма. Враг же, как ненавистник добрых дел,
еще не успел я доехать, всех соблазнил. Я сам оказываю помощь в постройке
храма, а они ищут меня в пагубной ереси обвинить и такую чушь порют, даже
нельзя высказать и на ум не придет. Вот сколь враг силен яму копать человеку
и добрые дела в ничто ставить, обвиняют меня как поборника самых низких и
грязных сект, и архиерей всячески восстает".
Передо мной лежит дело Тобольской консистории по обвинению крестьянина
слободы Покровской, Тюменского уезда Григория Ефимовича "Распутина-Новаго",
42 лет*, в распространении им лжеучения, подобно хлыстовскому, и образовании
общества последователей своего лжеучения.14 Начато дело 6 сентября 1907
года, закончено и утверждено Тобольским епископом Антонием 7 мая 1908 года.
Первоначально расследование было проведено священником Никодимом
Глуховецким.
Итак, откроем это дело. Материалы его важны как для осознания личности
самого Распутина, так и для понимания методов, которыми пытались его
дискредитировать. Дело сфабриковано так топорно, что "работает" только
против его создателей. Недаром оно никогда не было опубликовано, а лишь
делались намеки, что оно существует. Поэтому мы изложим его здесь
практически полностью, опуская только повторы и незначительные детали.
На первой же странице говорится, что Указом консистории от 1 сентября
1907 года было назначено предварительное дознание и следствие на основании
предложения Тобольского епископа Антония по поводу того, что, по собранным и
проверенным Архипастырем сведениям, Распутин из своей жизни на заводах
Пермской губернии вынес знакомство с учением ереси хлыстовской и ее
главарями; затем, проживая в Петербурге, приобрел себе последователей,
которые по возвращении Распутина в слободу Покровскую, неоднократно
приезжали к нему и подолгу жили в его доме; письма его последовательниц: X.
Берладской, Е. Сильверс, Ольги Лахтиной и З. Л. Манчтет - говорят об особом
учении Распутина, о полученных через него исцелениях, о преподании им
каких-то Святых Таин, об указании Распутиным на какой-то особенный храм
православия, о стремлении последовательниц того же Распутина "соединиться со
славою Христа", "соединиться со Святыми Тайнами", "иметь (на душе) "Пасху",
"заключить в себе Бога", о Распутине как носителе "бездны любви". У него в
доме уже лет пять тому назад поселились совершенно посторонние ему женщины,
которых прежде было до 8, а в настоящее время - 4 или 5; они одеваются в
черные платья с белыми головными платками, всегда сопровождают Распутина в
местный храм и обращаются с ним с чрезвычайным уважением, называя Распутина
"отец Григорий". То же делают и петербургские его последовательницы, которые
водят Распутина под руки и которых на глазах всех он часто обнимает, целует
и ласкает в верхнем этаже новоприобретенного Распутиным большого дома.
Поздними вечерами бывают особенные молитвенные собрания его последовательниц
и последователей (родственников Распутина). На этих собраниях он надевает
полумонашеский черный подрясник и золотой наперсный крест, там поют хорошо
разученные песнопения из малоизвестных рукописных сборников и некоторых
печатных, например, из сборника "Сионская Весть" и других. Собрания эти
иногда оканчиваются поздно, и, по темным слухам, в бане при прежнем доме
Распутина совершался "свальный грех". Между жителями слободы Покровской
(фактов и свидетелей в деле не приводится) ходят слухи, что Распутин учит
хлыстовству, и что одна из живших у него черничек несколько лет назад была
сначала крепкого здоровья при молодых летах, потом стала чахнуть, сохнуть и,
быстро утративши свою молодость, умерла, а некоторые передавали Его
Преосвященству, что лично видели снятые в Екатеринбурге фотографические
карточки, на которых Распутин изображен в черном подряснике в рост вместе со
стоящими по бокам его двумя черничками, которые поддерживают над головой его
развернутую бумажную ленту с надписью: "Искатель Горняго Иерусалима" (или
что-то в этом роде). Последовательницы и последователи обвиняемого в
лжеучении, близком к хлыстовству, и ныне запрещенного в священнослужении и
сосланного по указу Святейшего Синода на Валаам священника Иакова Барбарина,
при своем паломничестве в Абалакский монастырь постоянно посещают дом
Распутина, участвуют там в ночных собраниях и в песнопениях по сектантским
сборникам.
В своем докладе частному собранию Сретенского приходского братства
священник Александр Юрьевский передает следующее: 10 августа 1907 года во
время ранней литургии в Сретенской церкви он обратил внимание на человека в
длинной поддевке и белых ботинках с завязками и подумал, что это именно
Распутин, каковым тот и назвался, когда по окончании обедни, подошедши ко
кресту, выразил желание побеседовать с ним (о. Александром). Вследствие
ремонта дома о. Юрьевского беседа происходила на квартире М. К. Коровиной.
Там Распутин, можно было думать, хвастался своим знакомством, для
спасения-де души, с теперешними столпами православия, как, например, с
епископом Сергием Финляндским, с архиепископом Антонием Волынским, с "аввою"
Феофаном - инспектором С.-Петербургской Духовной академии и другими; а свое
также знакомство и с высокопоставленными светскими особами, с фрейлиной
Императрицы Танеевой, Распутин объяснил тем, что их души ищут пищи, а в нем,
Распутине, много любви, и вот они приглашают его к себе. Знает его и сам
Государь, который даже без просьбы даровал ему фамилию Новый. Такая фамилия
действительно была отмечена в паспорте Распутина, где он назван "Григорием
Ефимовым Распутиным-Новым". Свой приезд в город Тобольск Распутин объяснял
хлопотами по части постройки нового или расширения старого храма в селе
Покровском и говорил, что на это "дело" (недостающие) деньги даст
императрица через упомянутую Танееву. На о. Александра Распутин произвел
впечатление человека странного, если не сектанта, то - впавшего в демонскую
прелесть".
На минуту прервем чтение этого доклада и отметим важную деталь - почти
нескрываемую недоброжелательность к Распутину со стороны местного
духовенства. Постоянно ощущаешь конфликтное отношение между ним и духовными
лицами, дававшими на него показания, что особенно видно при сравнении их
показаний с показаниями других свидетелей.
Конфликт Распутина с определенной частью духовенства возник уже давно и
носил принципиальный характер. Распутин считал, что если уж ты духовное
лицо, то должен отдавать служению Богу всю душу. А получается так, - говорил
Распутин, - человеку урядником надо быть, а он в священники пошел. Читает
молитвы, как топором рубит, то есть механически. Вот эту механическую,
формальную сторону служения Богу он и не принимал. И такая его
притязательность восстанавливала против него священников, для которых
Церковь была только организацией, дававшей им службу и деньги на пропитание.
По-видимому, именно таким был и священник в его селе - о. Петр Остроумов,
который чувствовал на себе взыскательность Распутина, был недоволен тем, что
он требует от него больше, чем другие, и не любил его (это видно из его
донесения духовному начальству). Ему было бы проще жить, если бы Распутина в
селе не было. Наверно, это о нем Распутин говорил: "поет и читает резво,
громко, как мужик дрова рубит топором". "Впрочем, - оговаривается он, - мы
не к духовенству идем, а в храм Божий! Ну да нужно подумать - худой, да
Батюшка. У нас искушение, а у него и поготову, потому что там у него шурин
на балах, а теща-то у него кокетничала, а жена много денег на платья извела,
и гостей-то у него предстоит много к завтраку. А все же почитать нужно его!
Он есть батюшка - наш молитвенник". Не всем священникам понравится такая
правда, некоторые и на свой счет примут.
Впрочем, и епископам достанется от Распутина. В настоящее время,
считает он, хоть все епископы и грамотны, и пышную службу соблюдают, но
нищеты духа, в том смысле как об этом говорил Христос, у них нет. Пышные
богослужения - хорошо, а нищета духа - выше.
"А почему теперь, - спрашивает Распутин, - уходят в разные
вероисповедания? Потому что в храме духа нет, а буквы много - храм и пуст. А
в настоящее время, когда отец Иоанн Кронштадтский служил, то в храме дух
нищеты был, и тысячи шли к нему за пищей духовной.
И теперь есть, да мало таких служителей; есть епископы, да боятся, как
бы не отличили простых монахов, более святых, а не тех, которые в монастыре
жир нажили, - этим трудно подвизаться, давит их лень. Конечно, у Бога все
возможно, есть некоторые толстые монахи, которые родились такими, - ведь
здоровье дар, в некоторых из них тоже есть искра Божья, я не про них
говорю".
За одни слова о толстых монахах могли обидеться немало тогдашних
епископов - и Феофан, и Гермоген, и Антоний, да и значительная часть членов
Святейшего Синода. А ведь конфликт глубже - между представителями истинного
духовного служения Богу, пример которого давали Оптина пустынь и Иоанн
Кронштадтский, с одной стороны, и довольно многочисленной группой
духовенства, делающей в церкви чиновничью карьеру, формально относящейся к
своей священной службе и ненавидящей всех, кто пытался их уличить в этом.
Карьеристская струя духовенства особенно была сильна возле царя как
верховного подателя всех благ, и, естественно, Распутин со свойственной ему
проницательностью сразу же понял это. Первые перестановки в духовной
иерархии затронули именно этих епископов-чиновников. А кто может быть
злобнее чиновника, карьеру которого прервали на взлете?
Впрочем, вернемся к докладу Тобольской духовной консистории.
В докладной записке частному собранию членов Пятницкого братства
названная Мария Коровина, в общем, подтверждает приведенный доклад,
рассказывает о том, что происходило у нее на квартире после того, как о.
Юрьевский, преподав Распутину, по просьбе последнего, благословение, ушел, а
Распутин остался еще беседовать с хозяйкою. Гость очень близко подвинулся к
ней, положил свои руки на ее руки, пожимал их, пристально глядел в глаза,
допытывался, почему хозяйка разошлась с Елизаветой Казаковой. На это она,
Коровина, отвечала ему, что размолвка у нее с Казаковой произошла, между
прочим, из-за того, что последняя не признает чудес, и указала Распутину на
чудесное насыщение Христом пяти тысяч человек пятью хлебами и двумя рыбами,
а также на то, как Сарептская вдова накормила пророка Илию. Распутин
соглашался, что это чудеса.
На другой день, то есть 11 августа 1907 года, продолжает Коровина, к
ней опять зашел Распутин и сетовал на то, что его архиерей не принял, а
также на то, что его считают в Тобольске сектантом, тогда как у него -
просто любви много, и он всех любит тою же любовью. Распутин объяснял и
дотрагивался до рук собеседников его, а равно и тем, что он иначе не может:
у него тогда нет вдохновения-де. Снова начал было допытываться деталей
размолвки с Казаковой, но хозяйка возразила, что говорить обо всем этом
запрещено Преосвященным Антонием. Когда речь зашла о догмате Св. Троицы, то
Распутин заметил, что здесь прежде всего надо говорить о Святом Духе.
Спрашивал, какое направление дает Елизавета Александровна Казакова людям
женатым. На это хозяйка отвечала ему, что та советует женам повиноваться
своим мужьям, исполнять свои обязанности, а потом стремиться к братским
отношениям. Распутин соглашался с этими доводами и пригласил ее, Коровину,
приехать к нему, спросив, какие у нее теперь отношения к мужу супружеские
или братские Хозяйка отвечала на это, что так как она уже состарилась, то
отношения у нее к мужу братские. "Вот это хорошо, хорошо", - сказал
Распутин, и с этим он ушел. При прощании они поцеловались.
Следователь с Тобольской консистории, приехавший в Покровское
обследовать его дом, переписал всех гостей.
Осмотром помещения, где проживала семья Распутина, следователем
обнаружено:
1. Все комнаты увешаны иконами и картинами религиозного содержания.
некоторые из них символического значения (вроде приобщенной иконы Божией
Матери Остробрамской, символизирующей собою Царственно величественную
("богатую"), но "смутную" (печальную Польшу), по столам и стенам - масса
карточек. На некоторых Распутин-Новый снят с Великими князьями и другими
светскими и духовными особами, есть карточки, на которых он снят со своими
странницами.
2. В доме Распутина следователь застал гостей из России О. В. Лахтину,
Х. М. Берладскую с сыном, Екатерину Д. и Елену Д., Соколовых, А. Н.
Лаптинскую, а из прислуги - девиц Екатерину и Евдокию Печеркиных.
3. В верхнем этаже обстановка - городская, в нижнем - крестьянская,
подозрительного ничего не найдено.
К протоколу осмотра приобщены: письма (три) и телеграммы (три).
В первом письме, на котором подпись "Григорий" помещена перед
последними двумя строками, неизвестный автор его рассказывает о новгородских
святынях: каком-то рукомойнике, о камне, на котором плыл некий святитель, об
утвари, спущенной в бочонке в море, упоминаются: епископы Сергий, Феофан,
отрывочно говорится о вере, верующих, о войне, о том, что "деревенская баба
ничего не понимает". Автор обещает приехать в Петербург к Пасхе, упоминает о
своих гостях: дочери полковника и о жене архитектора, желающих провести все
лето у него в селе Покровском. Советует: "Сестриц бегайте, - заканчивая
письмо, - придет лампада, так передайте Спасителю".
Во втором, от 29 июня письме из Царского Села некая "Анна Дмитриевна"
"душевно благодарит дорогого о Христе Григория Ефимовича за телеграммы и "за
молитвенное общение" (с нею). Она просит помолиться за хворую ее мать и о
том, чтобы ее брат благополучно вернулся с Дальнего Востока, а также за нее
саму помолиться, упоминает об отце Ярославе.
Третье письмо, от 16 июня 1907-го - "Из Тюмени" - открытое письмо,
карандашом, без чьей-либо подписи, на имя "Прасковьи Федоровны Новой",
советует не унывать и радоваться тому, что их "вся деревня (Покровская)
будет ласкать". Первая телеграмма, помеченная "из Петербурга"(в. с.)
"Покровской Новому" от 26 апреля 1907 года, гласит: "Серьезно болен, прошу
молитв, Анна", о посылке телеграмм упоминает означенная выше "Анна
Дмитриевна" в своем письме.
Второю от того же числа и года телеграммою "Из Царского Села" "Семья
Ломан" христосуется с Распутиным.
Третьей телеграммою из Томска "Анна Медведь" просит Распутина
"Помолиться о выздоровлении" - о петербургском священнике Медведе и о зяте
последнего Невзорове, служащем в Томской семинарии, как о знакомых
Распутина, приезжавших к нему в 1906 году - упоминается в приведенном выше
докладе священника Юрьевского.
На обороте первой "арестованной" фотографии, изображающей самого
Распутина, сделана чьей-то рукой такая надпись: "28 мая 1906 в 8 час 45 мин
утра на прист. Товар г. Тоб. Пол. от крестьянина села Покровского, Григория
Ефимовича Распутина" (это петербургская фотография).
На обороте второй, изображающей того же "Распутина" вместе с тремя его
спутниками Илией Арсеновым, Николаем Распутиным и Николаем Распоповым,
надпись (карандашом) передает эту карточку "на молитвенное воспоминание"
"батюшке о. Феодору и матушке Граше". Там же говорится о том, что "хотя мы у
неверующих в позоре, а "(но) (у) "верующих - в славе" и высказывается
пожелание: "Нам и Вам достигнуть единокупно вышняго Сиона".
На обороте третьей карточки - надпись "Снимались в Екатеринбурге лет 8
назад". Наконец, изображение упомянутой иконы Остробрамской Божией Матери.
Дозволено духовною цензурой. Следователь Тобольской консистории проводит
форменный допрос семьи Распутина; его гостей, некоторых крестьян и
священника с Покровского. В деле так и указывается, что на дознании и
следствии показали:
Священник слободы Покровской, Петр Остроумов (Распутина знает с 1897
г.): "Обвиняемый и все его семейство неопустительно исполняют долг исповеди
и Св. Причащения. В семействе у него состоят: жена, трое малолетних детей и
старый отец. Занимается Распутин сельским хозяйством в среднем размере и
ведет таковое все сам, а в последние года, во время отлучек его, хозяйством
заправляют семейство и проживающие в его доме 3-4 девицы. Ежегодно ходит
пешком на богомолье по монастырям, а приблизительно с 1905 года он
предпринимает довольно частые и продолжительные поездки в Казань,
С.-Петербург и другие города по вызовам разных лиц. Показывал свидетелю
письма, например, архимандрита Феофана - инспектора С.-Петербургской
Духовной Академии, Епископа Сергия - ректора С.-Петербургской Академии и
других лиц, с просьбами их дать им советы в духовной жизни. Показывал и
фотографические карточки, на которых он снят с разными епископами, монахами
и студентами С.-Петербургской Академии. Из своей поездки в октябре 1906 г.
он возвратился в конце ноября того же года с г-жой О. В. Лахтиной и женой
петербургского священника Медведя, на которых, как они объясняли, Григорий
Ефимович произвел необычайное впечатление своими чудесными исцелениями,
предсказаниями и т. п., в 1907 году его посетила та же Лахтина, а также
Берладская и Сильверс.
Посещают его и крестьяне, а чаще - его родственники, например, Николай
Распутин, Илья Арсенов, Николай Распопов, семейство Котрачкова.
Свидетель слышал в доме Распутина духовные песнопения и молитвы
православной Церкви. Окружающие Распутина относятся к нему с почтением и
уважением, а слышно, что некоторые из них называют его и "отцом Григорием".
Сам он непринужденно обращается со своими почитательницами: например, ходит
с ними под руку, поглаживает их, но чтобы он обнимал их и целовал -
свидетель этого не видел и от других не слышал. Кроме обыкновенных посещений
гостей, особенных молитвенных собраний у Распутина не бывает. В религиозном
отношении его и весь его дом можно назвать примерным: строго соблюдаются
посты, посещают храм часто и так далее.
Но между жителями всего прихода (в деле не приводится ни одной
конкретной фамилии) он пользуется репутацией непорядочного человека, как
изменившего-де своей вере православной; ставят в вину постоянно проживание в
его доме женщин и непринужденное с ними обращение, а также смущаются и
частыми его поездками. Что же касается до смерти спутницы его по богомольям,
крестьянской девицы деревни Дубровной, то, как передавали, эта спутница
умерла, заболев чахоткой от простуды, из-за хождения зимой босиком, по
принуждению-де Распутина".
Священник той же церкви, о. Феодор Чемагин: "Знаком с Распутиным с 1905
года, постоянно встречает у него 3-4 девиц-работниц. Во время посещения
Распутина его родственниками и ("братьями" по духу его) по воскресным и
праздничным дням - Н. Распутиным, Ильей Арсеновым, Н. Распоповым - они
вместе с девицами поют: "Отверзу уста моя", "Хвалите имя Господне" и т. п.,
а также канты. Прежде (в 1905 г.) во время этих собраний Распутин толковал
книги Св. Писания, а теперь, вместо того, преподает различные назидания и
нравоучения. Обвиняемый рассказывал свидетелю про свои знакомства, например,
с архимандритом Гавриилом, настоятелем Седьмиозерской Казанской Пустыни, с
Иннокентием, Епископом Чигиринским, с Феофаном - инспектором
С.-Петербургской Академии, называл последнего "Феофанушкой", показывал
карточку, на которой он снят с архимандритом Гавриилом и другими. Из своей
поездки в октябре 1905 г. Распутин привез с собою О. Лахтину и
священническую жену Медведь. Они, как объясняли, приехали посмотреть на
жизнь Распутина и послушать его наставления. Тогда же свидетель зашел
(случайно) к обвиняемому и видел, как последний вернулся мокрый из бани, а
вслед за ним оттуда же пришли и все жившие у него женщины - тоже мокрые и
парные. Обвиняемый признавался, в частных разговорах, свидетелю в своей
слабости ласкать и целовать "барынешек", сознавался, что был вместе с ними в
бане (это явный оговор, который Распутин начисто отрицал. - О.П.), что стоит
в церкви рассеянно. У Распутина бывали еще и Х. М. Берладская, З. Манчтет,
Е. Сильверс и другие. Обращение его с ними самое фамильярное: обнимает их за
талию, ласкает, ходит под руку, называет их: "Хоней", "Елей", "Зиночкой". В
религиозном отношении сам Распутин и весь его дом примерно ревностны (делают
пожертвования на храм и т. п.)".
Псаломщик Слободо-Покровской церкви Петр Быков показал:
"Распутин постоянно ходит в местный храм и стоит на клиросе. Бросается
в глаза необычайная его привычка молиться, сильно и быстро размахивает при
этом рукой, делая гримасы. Прикладывается к каждой иконе в храме, то же
делают и его домашние. При встречах, на вопросы, где он был, - охотно
рассказывает о своих посещениях дворца, Великих князей и других
высокопоставленных лиц. За последний год его стали посещать приезжие,
оказывающие ему заметное почтение. Неоднократно свидетель видел Распутина
гуляющим под руку с барынями-гостями. При посещении с крестом дома его, по
просьбе причта, он пел с гостями церковные песнопения, величания, а также
канты. Пение это было стройное".
Просфорня Евдокия Корнеева, 28 лет, сообщила: лет 6 тому назад, проходя
на богомолье в Киев, Почаев и другие места, она остановилась на сутки у
Григория Ефимовича, а дело было летом. Последний несколько раз прибегал с
пашни проведать дом, уговаривал свидетельницу поцеловать его, говоря, что у
них существуют духовные лобзания, подобно тому, как апостол Павел целовал
Святую Феклу. Свидетельница отговаривалась неприличием. Вечером он повел ее
смотреть моленную под полом конюшни, а когда они вышли оттуда, Распутин
схватил свидетельницу за голову и поцеловал в щеку, внушая после этого, что
в целованиях нет никакого греха, так как ему раз во время сношения с женою
являлась Троица во свете. Говорил еще, что у него бывают собрания, на
которые посторонних не допускают, там поют духовное и читают Евангелие.
Крестьянин слободы Покровской Михаил Зырянов: "Живя против дома
Григория Ефимовича, свидетель видел, что к Распутину ходят Николай Распутин,
Илья Арсенов. Слышал из дома обвиняемого церковное пение. Видел, что живущие
у Распутина девицы ведут все его хозяйство, но не замечал, чтобы он ходил
под ручку с приезжими женщинами и чтобы ласкал их".
Кроме того, другие свидетели показали:
Дворянка гор. Казани, Ольга Лахтина, 45 лет: познакомилась она с
Григорием Ефимовичем в Петербурге три года тому назад через своего
духовника, архимандрита Феофана, отрекомендовавшего ей Распутина-Нового, как
человека Божия. Особенно привлекает свидетельницу в семействе Распутина его
жизнь по Богу: постоянная молитва, священные песнопения, чтение Евангелия с
объяснениями в строго православном духе. Григорий Ефимович учит любви
совершенной, простоте, чистоте совести. Во время же своих приездов в
С.-Петербург он ежедневно ходит к службам, а посещает своих почитателей
только по приглашению последних.
Вдова поручика Инженерной академии Хиония Берладская, 29 лет: осенью
1906 года ее познакомила с Григорием Ефимовичем, как с особенным человеком,
одна ее знакомая генеральша. Свидетельница находилась в этот период в
ненормальном состоянии из-за самоубийства мужа, виновницею в чем она считала
именно себя. Распутин сразу же успокоил ее, указав на то, что ведь удавился
же Иуда. Это свидетельница поняла в том смысле, что если даже сам Христос не
переродил своего ученика, то не столь уж виновна она, слабый человек, в
смерти своего мужа. Приезжает она к Григорию Ефимовичу поучиться жить, а
учит он их (почитателей) любви совершенной и чистоте совести. Нравится
свидетельнице единодушие в семействе Распутина. Приезжие у него разнообразят
время пением молитв и т. п. Хозяин читает им Евангелие, с объяснениями,
рассказывает случаи из своей страннической жизни. Случается, иногда в шутку
зовут его своим "отцом". Свидетельница ничего странного не находит в
привычке Григория Ефимовича приветствовать женщин лобзанием: оно естественно
и "заимствовано у наших отцов".
Купеческие девицы Екатерина и Елена Соколовы, 25 и 23 лет: обе они
познакомились с Григорием Ефимовичем в С.-Петербургской Духовной Академии,
где о нем отзывались архимандрит Феофан и жених второй свидетельницы,
студент той же академии, - как о человеке Божьем. Обе они приехали в село
Покровское поучиться у Григория Ефимовича жить. Время проводили в пении
духовных песнопений и душеспасительных разговорах. Распутин читал им
Евангелие, объяснял его, поучал любви совершенной и чистоте совести.
Сестра милосердия, крестьянская девица Акилина Лапшинская (так в
источнике, на самом деле Лаптинская), 29 лет: с Григорием Ефимовичем
познакомилась у О. В. Лахтиной месяца четыре тому назад. Вместе с другими и
она посетила Распутина. Последний поражает свидетельницу больше всего своею
простотою обращения, добротою и любовью чистою к людям, которой
свидетельница не встречала в других, а также знанием жизни. Ласковое его
обращение с более знакомыми женщинами, приветствование их лобзанием - это
свидетельницу нисколько не удивляет. Это обыкновенное явление в
интеллигентном кругу больших городов и не что иное, как выражение братской
любви. Живя у Григория Ефимовича, они пели церковные песнопения и канты.
Распутин читал им Евангелие, объясняя его.
Николай Распутин ("сводный брат" Г. Е. Распутину), Илья Арсенов и
Николай Распопов (шурин Г. Е. Распутина) посещали и посещают Григория
Ефимовича, и когда бывают, то вместе с гостями Распутина поют духовные
молитвы и канты. Григорий Ефимович читает им Евангелие и что может -
объясняет. Учит иметь чистоту совести и любить друг друга. Ничего мирского у
него в доме не полагается. Девицы живут у Распутина в качестве его прислуги
для хозяйства. Он их содержит, а иногда и денег им дает. Первый свидетель
добавляет, что в старом доме была моленная под конюшней, а в новом ничего
такого нет.
Евдокия и Екатерина Печеркины, 31 года и 24 лет - тетка и племянница:
живут они у Григория Ефимовича в качестве работниц, он их содержит, а иногда
и денег им дает. Как с ними, так и с гостями обращается всегда ласково, как
с родными. Поют у него в доме церковные молитвы: "Величит душа моя",
"Отверзу уста моя" и канты про гору Афон и другие, читают акафисты,
Евангелие, а Григорий Ефимович объясняет его, учит любить друг друга и
многому другому хорошему. Случается, что при свидании и прощании со
знакомыми гостями он целует их в щеку, но никогда - в других случаях.
Ефимий Распутин (отец Григория Распутина): думает, что сын его часто
ездит молиться Богу, а последние два года часто привозит с собой гостей.
Последние большей частью, сидя дома, поют разные духовные песни, читают
Евангелие и объясняют его, мирских игр и т. п. никогда не бывает, рабочих
мужиков не держат: боятся убийства, а девицы живут более года в доме сына
свидетеля.
Параскева Распутина (жена Григория Ефимовича): муж ее, Григорий, ездит
в Россию большею частью Богу молиться, иногда по вызовам высоких особ. Иных
собраний, кроме указанных выше, у них в доме не бывает, девицы Печеркины
живут вместо детей - из-за пропитания.
В деле приведены показания и самого Григория Распутина:
а) Странствовать по богомольям начал лет 15 тому назад и сам не
отказывал в приеме странникам. Постоянно живут у него две девицы в качестве
работниц из-за хлеба и подарков. Рабочих мужчин не держит, так как сам он
редко бывает дома, и домашние его боятся какого-нибудь вреда от мужчин.
Когда приходят к нему братья по Христу: И. Арсенов, Н. Распутин, Н.
Распопов, случается, поет с ними разные песнопения: "Отверзу уста моя" и
канты про гору Афон, "Спит Сион" и другие, читают Евангелие и по силам
объясняют его. Большую часть времени он, обвиняемый, бывает в поездках по
разным монастырям - для посещения знакомых особ и для душеспасительных с
ними бесед. Друзья его тоже не забывают и приезжают, как, например,
настоящие дамы, - гостить в село Покровское, поучиться любви Божией,
послушать пения и чтения. Близко знакомых ему женщин он приветствует
поцелуями в щеку - из истинной любви; называет их ласкательными именами:
"Хоня", "Еля", "Зина" по примеру их родителей, с посторонними же женщинами,
тем более насильно, - никогда не лобзается, равно как никому не рассказывал
про явление Святой Троицы ему, а ездит он потому, что его зовут везде. Мяса
не стал есть лет 15 тому назад, табак курить и пить вино бросил лет 10 тому
назад: пьяный имеет скверный характер.
б) На очной ставке с Евдокией Корнеевой по поводу показания ее о
насильственном поцелуе Распутина и о явлении ему Святой Троицы -
свидетельница стояла на своем, а обвиняемый отрицал это показание частью
вполне, а частью отговариваясь запамятованием ("6 лет тому назад").
в) В последнем слове Распутин добавил, что оговор его "хлыстом" он
признает неправильным. Против показания же о. Чемагина возразил, что он в
баню ходил задолго до женщин, а сильно угоревши, лежал в предбаннике, оттуда
вышел действительно парный, - незадолго до (прихода туда) женщин, в чем, а
также в том, что он настоящее дело читал, расписался.
Изучая материалы этого дела, обращаем внимание на то, что в нем еще не
фигурируют обвинения Распутина в конокрадстве, воровстве, пьянстве, которые
получат широкое распространение через несколько лет, не вменяется ему еще и
обвинение в эротомании, распутстве, а только хлыстовский, религиозный
"свальной грех".
На основе собранных "фактов" и показаний свидетелей протоиерей Дмитрий
Смирнов, кстати говоря, член Тобольской консистории, подготавливает рапорт
епископу Антонию с приложением отзыва о рассматриваемом деле некоего Дмитрия
Михайловича Березкина, инспектора Тобольской духовной семинарии, в котором
он нисколько не хуже чекиста ленинской школы шьет дело Распутину практически
на пустом месте (факты и показания мы видели). В этом отзыве, в частности,
говорилось: "Внимательно исследуя материал, имеющийся в деле об учении и
деятельности крестьянина слободы Покровской Григория Распутина-Нового,
нельзя не прийти к выводу, что пред нами группа лиц, объединившихся в особое
общество со своеобразным религиозно-нравственным укладом жизни, отличным от
православного. Что это так, видно из целого ряда заявлений как лиц
посторонних упомянутой группе, так и самих ее членов. Из этих заявлений
усматривается, например, что Распутин - "непорядочный человек, изменивший
своей вере православной", что он - "неправославен", составляет с постоянными
и временными насельниками своего дома общество каких-то "духовных
богомольцев", наставляет лучше и выше, чем православный священник,
составляет собрания, на которые "посторонних не пускают".
Центром этого общества, его основателем в слободе Покровской, главой и
руководителем является, по-видимому, сам Григорий Распутин. По отзывам
сторонних наблюдателей, эта личность "странная", не совсем нормальная,
увлекающаяся ролью искусного духовного старца, "если не сектант, то во
всяком случае - человек, впавший в какую-то "демонскую прелесть". Напротив,
по отзывам лиц, состоящих, по-видимому, членами основанного Распутиным
общества, это - человек "необыкновенный", "чище и прекраснее" которого
трудно встретить, человек, которого "Бог возлюбил", "пророк", "прозорливец",
"спаситель и руководитель заблудших", "обладающий удивительным знанием
жизни" и "могущий разрешить все жизненные вопросы ответами из Евангелия", -
человек "беспредельной любви", "бездны любви", к которому барыни,
задыхающиеся от разврата столиц, кинулись, "как мухи к меду".
Под руководством этого-то человека члены общества время от времени
собираются на особые "собрания", причем эти "собрания" бывают, по-видимому,
двоякого рода: во-первых, такие, на которые допускаются посторонние лица и
на которых читают Евангелие и другие священные и богослужебные книги и поют
различные церковные песнопения и религиозно-нравственного содержания стихи,
вроде "Спит Сион", про гору Сион и прочее, и, во-вторых, такие, на которые
"посторонних не пускают" и на которых участвуют, может быть, только те, кои
могут вместить". Что происходит на этих последних собраниях (нет ни одного
факта, что они были. - О.П.), из дела не видно.
Но, несмотря на то, что о таких собраниях ничего не известно, Березкин
считает, что, очевидно, только на этих несуществующих собраниях Распутин и
предлагает своим слушателям и слушательницам какое-то особое "учение", в
результате восприятия которого происходит как бы некая "встряска души,
уясняется цель жизни, "к чему нужно стремиться, приобретается утерянный
душевный покой", вследствие чего люди снова начинают жить "с наслаждением".
На этих же не существующих в природе собраниях, по мнению Березкина,
Распутин указывает домочадцам и гостям и на какой-то особый "храм
православия" и преподает им какие-то "св. тайны", в результате "соединения"
с которыми "плоть умирает пред духовным чувством", "на душе происходит как
бы "Пасха", и человек, который раньше не чувствовал, что есть Христос,
начинает понимать, что "на нем есть Христос", "соединяется со славой
Христа", "включает в себя Бога" и прочее.
Спрашивается, что же все это - хлыстовство, задает Березкин
риторический вопрос.
И дальше начинает фантазировать еще почище.
"Конечно, - пишет он, - возможны различные сближения, причем в
некоторых случаях эти сближения имеют, по-видимому, характер вероятия и
правдоподобия. Так, возможно, например, что в словах - "никого выше, чище и
прекраснее Григория Ефимовича я не встречала", "Бог полюбил Григория
Ефимовича", "как не пожалеть мужичка, выбранного барынями за идеал
поклонения и обожания", "ближняя сестра моя увлечена боготворить" и прочее,
разумеется обычное среди хлыстов уважение, граничащее с благоговением к
своему учителю - батюшке, "кормщику", достигшему благодаря своей "чистоте"
состояния полного совершенства и бесстрастия и поэтому, как полагают хлысты,
могущему сделаться достойным сосудом Божественной благодати, существом
Божественным, безгрешным "Христом". Возможно, что под "собраниями", на
которые пускаются посторонние лица, разумеются так называемые "малые" или
"простые беседы" хлыстов, а под "собраниями", на которые посторонних лиц не
пускают, нужно разуметь "радельные" собрания. Случай прихода Распутина из
бани "мокрым", а вслед за ним приход оттуда же и тоже "мокрыми" живущих у
него женщин мог бы дать прекрасную разгадку к этому, если бы он был
достаточно обследован. Возможно, - далее продолжает фантазировать Березкин,
- что под "бездной любви", под "пасхой душе", под выражением "заключить в
себе Бога" и прочее скрываются самые "радения" с их безумными эффектами,
"духовными лобзаниями" и так называемыми "вечерами любви", а под "тайнами",
преподаваемыми Распутиным своим домочадцам и гостям, разумеются хлыстовские
таинства покаяния и причащения, если не грудью "богородицы", то водою и
хлебом, или даже просто учением (пророчествованным) Распутина. Возможно,
наконец, что под словами: "Здесь (в учении о Пресвятой Троице) надо прежде
всего говорить о Духе, о Духе прежде всего" разумеется 12-я заповедь
хлыстовства "Святому Духу верьте".
Может быть, под выражением "сменяла черное с белым" скрывается обычный
взгляд хлыстов на православных как на "черный, злой, неверный народ", а на
свой "корабль" как на общество "белых чистых братьев и сестер".
"Может быть, - продолжает повторять "может быть" Березкин, - это
единодушие, это дружелюбное отношение между Распутиным и его присными, эта
манера называть друг друга ласковыми уменьшительными именами - не что иное,
как хлыстовское единодушие, хлыстовская дружба, хлыстовская манера, в
ознаменование соединяющего их "душевного братства" так именовать друг друга.
Может быть, это воздержание от мяса, вина, табака, пения мирских песен -
хлыстовское воздержание, в основе которого лежит 5-ая и 8-ая заповеди
знаменитого Данилы Филипповича".
Вот на таких "может быть" основано все дело по обвинению в
принадлежности Распутина к секте хлыстовства.
Но "может быть", епископ Тобольский, прочитав этот явный оговор, скажет
свое веское слово? "Может быть", он возмутится этому навету и накажет
виновных? Но в том-то и суть, что инициатива дела идет от него самого, а за
его спиной стоят люди из окружения Великого князя Николая Николаевича.
Существует ошибочное представление, что конфликт между Великим князем
Николаем Николаевичем и Г. Е. Распутиным возник не раньше 1909 года. Однако
развитие событий свидетельствует об ином. Дело на Распутина заводится именно
в то время (1907 - начало 1908), когда у него возникают близкие, дружеские
отношения с Царской семьей (об этом, в частности, свидетельствуют телеграммы
Распутина, переписанные рукой царицы) и он становится их ближайшим Другом и
советником. Ранее это место занимал именно Николай Николаевич. В то время
только он мог через руководителей Синода и епископа Тобольского назначить
следствие по делу человека, который хорошо был известен в высших сферах и
самому царю. Видимо, сначала дело носило характер проверки - что за человек
так приближается к особе царя, а когда великий князь почувствовал ущемление
своих интересов - оно приобрело клеветнический характер. Во всяком случае,
совершенно очевидно, что снизу инициатива идти не могла, ибо серьезных
фактов для начала такого дела не было. А когда же сверху поступил
"социальный заказ", непроверенные доносы начинают представляться как
реальные факты, тем более что достоверность им может придать официальное
"утверждаю" епископа. В общем, тобольский епископ Антоний не только
утверждает это сфабрикованное дело, но и назначает новое расследование,
которое поручает противосектантскому миссионеру, уже известному нам Дмитрию
Михайловичу Березкину. Последний разворачивает негласное наблюдение за
Распутиным, которое будет продолжаться практически всю его оставшуюся жизнь.
Новых фактов, компрометировавших Распутина, Березкин, несмотря на все
старания, не нашел. Но и старое сфабрикованное дело опровергнуть,
естественно, не захотел. А вокруг этого сфабрикованного дела распускались
разные слухи, обраставшие самыми невероятными подробностями. Именно оно
лежало в основе всех обвинений Распутина в хлыстовстве.
к оглавлению
