|
Радуйтесь, ибо Господь грядет судить |
|
 |
|
Rus |
|
Eng |
|
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
   |
 |
 |
 |
 |
Архиепископ Аверкий (Таушев)
Современность в свете Слова Божия
Слова и речи
Том 3
к оглавлению
... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ...
Слово Преосвященного Аверкия при погребении о. архимандрита Иосифа.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
«Твой есмь аз, спаси мя». (Пс.118,94)
Как умилительно поется от имени усопшего, словами псалмопевца, в чине иноческого отпевания, которое совершаем мы ныне, братия и сестры, над нашим почившим собратом священно-архимандритом о. Иосифом, это «Твой есмь аз, спаси мя!»
Поистине, почивший о. Иосиф мог так дерзновенно обратиться к Богу. Прибыв сюда, в Америку, в эту богатую страну, изобилующую всевозможными земными благами, он, будучи еще юношей, не только не прельстился этим, не пошел по общему пути, – угождения плоти и наслаждения жизнью, а избрал для себя путь тесный и скорбный иноческого жития.
Вместе со своим старшим сподвижником, о. архимандритом Пантелеимоном, он столько пережил всевозможных лишений, так много трудился и работал, что это трудно даже сейчас себе представить, зная то относительное материальное благополучие, в котором находится ныне наш монастырь, заложенный ими двумя. Не будь их, о. архимандрита Пантелеймона и о. архимандрита Иосифа, конечно, никакого монастыря здесь не было бы.
Я не хочу этим сказать, что остальная братия не так много трудилась и работала, как они, я хочу только подчеркнуть, что они положили начало, а положить начало бывает всегда делом самым трудным, самым неблагодарным. Не даром есть поговорка: «Хорошее начало есть половина дела», а здесь, в Америке, положить начало монастырской жизни, положить начало такому монастырю, каким является в настоящее время наш Свято-Троицкий монастырь – это даже, пожалуй, не половина дела, а почти все дело. Без этого начала, ничего бы здесь и не было.
Вот в чем великая заслуга о. архимандрита Иосифа, как сподвижника его старшего собрата и духовного отца, о. архимандрита Пантелеимона.
Знаем мы хорошо и те немощи и слабости, и те ошибки и промахи, которые у него были, которые он допускал – жизнь его проходила вся на наших глазах. Но все это свойственно человеку – нет человека без греха, без промахов и ошибок.
Зато те добрые качества души, которыми обладал почивший о. Иосиф, и как человек и как монах, таковы, что они затмевают собою все остальное.
Прежде всего, о. архимандрит Иосиф был действительно монах по призванию, всецело и безраздельно предавший себя Богу. Вот почему я и подчеркнул в начале, что он с полным правом может сказать Богу: «Твой есмь аз, спаси мя!» Для него ничего не существовало мире, кроме угождения Богу и его иноческой жизни, посвященной Богу и нашему монастырю, который он любил всем своим существом, о котором он так трогательно, самоотверженно заботился. Быть может, это именно и послужило причиной его, в сущности, сравнительно столь ранней кончины, ибо он не так еще был стар. Но он себя нисколько не жалел. Как при основании монастыря он работал, не покладая рук, вместе с о. архимандритом Пантелеимоном, так работать и трудиться продолжал он и дальше до самой своей кончины.
Когда он, после бывшего с ним сильного сердечного припадка, пролежал в больнице пять недель и его, наконец, оттуда выпустили, ему было сказано, что он должен три месяца лежать, не вставая. Он, однако ж, сразу же начал ходить, исполняя свои послушания в монастыре, и не только ходить, но и ездить в окрестные селения и города, как это он всегда делал.
Трудолюбию его было необыкновенным и, вместе с тем, удивительна его сердечная отзывчивость по отношению ко всем нуждам, как братии, так и поселившихся вблизи нашего монастыря, – наших соседей-богомольцев. Помимо того, что он нес очень ответственное послушание казначея монастыря, на нем лежало другое послушание, не мене трудное и ответственное, очень хлопотливое и безпокойное: он постоянно ходил покупать и привозить все нужное для монастыря и братии. Но делал он это не только для монастыря и для братии, а и для наших соседей. Мне пришлось слышать, еще когда он был болен и лежал в больнице, как они охали и вздыхали: «кто же нас теперь будет возить к доктору, когда нам надо? Кто нам привезет из Херкимера или из Ютики то-то и то-то, все то, о чем мы его просили, и он нам никогда не отказывал?» Исполнительность о. Иосифа и его сердечная отзывчивость к нуждам всех к нему обращавшихся были чрезвычайно велики – это черта, которая, увы, все реже и реже встречается в современном человеке.
Самое, конечно, дорогое в личности почившего о. Иосифа, было то, что он обладал теми душевными качествами, какие все реже встречаются среди современных людей, это – безукоризненная всесторонняя во всех отношениях честность, прямота и искренность. Он не терпел никакого лукавства, он не умел кривить душой, но всегда искренно говорил совершенно открыто, ничего не боясь, все, что он думал, даже, если иногда, быть может, и ошибался и заблуждался, что свойственно человеку.
Но вот, в чем он никогда не ошибался и не заблуждался – это в твердом стоянии за церковную Истину в наше лукавое шатающееся время. Когда произошел здесь, в Америке, печальный церковный раскол, который полностью раскрыл себя в последние дни соглашательством с богоборцами, слугами антихриста, засевшими на нашей несчастной Родине, он сразу же постарался узнать, где Истина. И когда убедился, что Истина в нашей Русской Православной Церкви заграницей, он сразу же отошел от здешнего митрополита-раскольника, как он об этом часто вспоминал и разсказывал, хотя лично к нему митрополит этот относился очень хорошо, внимательно и даже благоволил к нему, тем не менее, Истина Церковная была для о. Иосифа выше всего, и он разорвал с ним всякие отношения, не пожелав даже при встрече подойти под благословение, чем вызвал страшное его негодование.
О. архимандрит Иосиф больше всего любил храм и совершаемое в нем богослужение. От юности занимался он церковным пением и с большим усердием отдавался этому делу. И здесь, у нас, в монастыре, он тоже был основоположником церковного дела. До самого последнего времени, он любил повторять слова псалмопевца: «пою Богу моему, дондеже есмь» . И он, действительно, несмотря на свои крайние немощи, почти всегда приходил в храм на богослужение и, сравнительно совсем недавно, пел, хотя ему это было уже очень трудно, совершенно не по силам.
Как ревновал он о соблюдении церковного устава – это было особенно трогательно. Он не был безразличен к самым малейшим, ничтожным ошибкам или нарушениям церковного устава. Это всегда его крайне волновало и, если он сам не в состоянии был разрешить вопрос, что правильно, а что неправильно, он старался сейчас же выяснить, как правильно должно по уставу совершаться то или другое место богослужения, как правильно, по уставу, нужно петь то или другое песнопение. Он, можно сказать, жил и дышал богослужением. Оно было для него ближе всего и дороже всего.
Можно было бы еще многое сказать об о. архимандрите Иосифе, но полагаю, что и сказанного достаточно, чтобы ясно представить, кого мы лишились в его лице, какую тяжкую невознаградимую утрату понес монастырь.
Необходимо добавить, что о. архимандрит Иосиф, хотя и жил здесь, в Америке, как бы оторванный от прежней Русской Церкви, но по своему духу, по своей настроенности, по своей любви к церковной дисциплине, он смело может быть назван представителем старой Русской школы, каковых заграницей почти уже не осталось. Иной дух господствует теперь здесь в нашей среде по сравнению с тем, как было когда-то у нас на Родине: какая была там строгая дисциплина и порядок во всем, какое было послушание, какая была исполнительность. Образцом всего этого был о. архимандрит Иосиф. Не будет слишком большим дерзновением применить к нему слова великого Апостола языков, святого Павла, архимандрит Иосиф 7/20 августа 1970 года, который, отходя из этой жизни, так писал своему возлюбленному ученику Тимофею: «Подвигом добрым подвизахся, течение скончах, веру соблюдох, прочее убо соблюдается мне нет неправды, егоже воздаст ми Господь в день онь, Праведный Судия, не токмо же мне, но и всем, возлюбившим явление Его» (2 Тим.4,7-8).
О. архимандрит Иосиф принадлежит к числу именно тех, которые возлюбили «явление Господа». Как толкуют святые отцы, под этим «явлением Господа» разумеется второе пришествие Христово, а возлюбившие «явление Господа», – это те люди, которые, как верные рабы, ждут прихода своего Господина и постоянно бодрствуют, ожидая Его. О. архимандрит Иосиф не принадлежал к числу тех современных священнослужителей, которые отталкивают от себя мысль о втором пришествии Христова, которые позволяют себе иногда шутить и смеяться над тем, что наша «Православная Русь» так часто пишет об антихристе, о последних временах, о втором пришествии Христовом, о Страшном Суде, что он подлинно возлюбил «явление Господа», он ждал этого второго пришествия Христова, он вполне сознательно относился ко всему тому, что делается теперь в мире. Он понимал, что сейчас наступила эпоха так называемой апостасии, что сейчас особенно необходимо твердо стоять в Церковной Истине, не поддаваясь никаким церковным соблазнам, вроде модернизма, экуменизма и прочего, что сейчас так распространено в мире.
Когда приезжали к нам сюда лица, из числа богомольцев, или просто из числа любопытных иностранцев, о. Иосиф любил всегда заводить с ними разговор на эту тему. И, как только обнаруживал что приезжие не стоят в Церковной Истине, но идут иными путями, он решительно, смело и безбоязненно обличал их в лицо, на что многие даже обижались и оскорблялись. Но, это – дело его именно честности, прямоты, искренности, отсутствие всякого в нем лукавства и подделывания к людям – к человеческим настроениям.
Сейчас, по нашему обычаю, прощаясь с нашим дорогим собратом, прочтем над ним разрешительную молитву. Прочтет ее, его старший сподвижник и многолетний духовный отец, архимандрит Пантелеимон. А затем дадим наше последнее целование умершему.
к оглавлению
... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ...
|
|
|
|
|
|
|
|
 |
|
 | |||||||||
|
Код баннера © 2000-2024 Церковь Иоанна Богослова |
|
