|
Радуйтесь, ибо Господь грядет судить |
|
 |
|
Rus |
|
Eng |
|
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
   |
 |
 |
 |
 |
Апокалипсис Святой Руси
О духовных причинах падения Третьего Рима и наступления эпохи «последних времён»
к оглавлению
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ...
ПРИБЫТИЕ НА АФОН АРХИМАНДРИТА АРСЕНИЯ —
ГЛАВНОГО УЧРЕДИТЕЛЯ СОЮЗА РУССКОГО НАРОДА— 1 —
В апреле 1913 года «на пятой неделе Великого поста на Афон прибыл знаменитый синодальный миссионер схиигумен о. Арсений [Алексеев. 1841—20.08.1913], старец под девяносто лет. Он был уполномочен Синодом уяснить нам, — вспоминает один из очевидцев событий иеромонах Паисий, — вопрос об Имени Божием и водворить мир между спорящими сторонами в обителях Св. Горы Афонской. Остановимся на краткой биографии этого старца.
По происхождению он из семьи духовного звания. Проходя курс Духовной Семинарии, своим необыкновенным талантом постижения богословских наук и даром слова он привлек к себе внимание начальствующих Семинарии, которые решили определить его в Духовную Академию на казенный счет.
На последнем выпускном экзамене, когда он высоким богословским словом и усладительной речью привел в восторг все начальство и присутствующих, инспекция Семинарии, во исполнение его заветного желания, определила продолжать ему духовное образование в Духовной Академии. Но молодой студент всем присутствующим на экзамене решительно заявил: «А в Духовную Академию учиться я не пойду, потому что там преподается западное богословие. Чтобы сохранить в себе дух восточного православия и не повредить себе западным познанием, я решительно отказываюсь от академической чести». При его решительном и твердом характере просить и убеждать его никто не отважился. С тем и вышел он с выпускного экзамена Духовной Семинарии.
У него было призвание к монашеству.
Святая Гора Афонская своим безмолвием и совершенством иноческого духа, еще в бытность на скамье семинарской, привлекала его внимание. Немного дней спустя после окончания Семинарии он предпринимает путешествие на Афон. Обозрев святые обители его, он остановился в монастыре Св. Великомуч. Пантелеимона, братство которого в те дни возглавлялось и руководилось высоким по благочестию и подвижничеству прозорливым старцем-игуменом, духовником братства. К радости молодого студента, братство этой знаменитой русской обители с отеческой любовью приняло его в чин новоначального послушника.
Изумительно успешно на глазах внимательного молодого студента росла числом эта обитель. Привлекаемые высоким чиноположением в ней, ревнители монашества один за другим пополняли братство почти с каждым прибытием парохода из России. Строгая уставность, благоговейный дух придавали премірный, неземной вид во всем порядке братства обители. Продолжительность уставных церковных богослужений не утомляла, а пленяла посетителей. Вот в какой райский цветник поселился наш молодой блестящий студент семинарии, отказавшийся от всех земных преимуществ! Мірское имя его нам неизвестно.
Современным поселению студента в этот райский цветник является поступление в него и других молодых послушников, из числа которых 20 человек были посланы благочестивыми старцами на Кавказ строить Новый Афон104.
Молодой студент, по отбытии на Кавказ товарищей, не мог удержать порывов своего духовного таланта, влекущего к апостольскому служению Церкви в звании проповедника. Ради этого, испросив у благочестивых старцев отеческое благословение, он отбыл в Россию и поступил в Миссионерское Училище, которое блестяще окончил и был возведен в звание синодального миссионера.
Потрудившись некоторое время на этом поприще, не удовлетворенный обладанием проповеднического таланта лишь в самом себе, он загорелся ревностью размножить его и на других, желавших потрудиться на поприще проповеди слова спасения во славу Божию.
Вблизи Петербурга находился запустелый бедный Воскресенский монастырь. Отец Арсений испросил его у Св. Синода с условием восстановить его и основать в нем миссионерское училище. К такому благому начинанию Св. Синод отнесся с большим вниманием и уважением, одобрил и разрешил ему осуществлять это благое намерение.
Трудясь на монастырском поприще, согласно требованию самого положения и внутреннего устройства, он принимает постриг в монашество с именем Арсений. Вслед за этим Св. Синод возвел его в священный сан иеромонаха и утвердил его в должности строителя монастыря. В этом сугубом миссионерском и монашеском труде во славу Божию наглядно споспешествовало и Божие благоволение. Так что весьма в краткое время, при содействии благотворителей, тепло отнесшихся к его высокому начинанию, был воздвигнут им благолепный, большой соборный храм, жилищные братские корпуса, здание миссионерского училища, наконец самая обитель обнесена высокой оградой. Св. Синод достойно оценил подвижнические труды молодого строителя, обновленную трехклассную обитель возвел в первоклассную степень, а строителя — в сан игумена.
В эту обитель стали стекаться желающие иночествовать. В ней ревнители миссионерского призвания, отдавая себя под духовное руководство ее основателя и учителя игумена-миссионера. В дальнейшем обновленный Воскресенский монастырь процветал и возвышался, оправдывая свое назначение служения Церкви Христовой, выпуская новых проповедников Слова Божьего, воспитанных мужем апостольского духа, каким был о. Арсений.
Но если он действительно духа апостольского, то и ему надлежало пройти путь апостольского крестоносца и завершить его венцом исповедничества.
Послужив некоторое время Церкви Божией в своей обители, мирно и покойно, в трудах воспитания новых проповедников Слова Божьего, он встретил в России книгу «Жизнь Иисуса Христа». Ее автор — английский архидиакон Фаррар. Книга, богато иллюстрированная художественными картинами, переведена с английского православным священником П. Фивейским.
Эту книгу Св. Синод одобрил, и рекомендовал каждой христианской семье иметь ее «настольною», — чтобы все изучали ее и питали ею свои души»105.
Вскоре во многих домах сочинения Фаррара, которые в большом количестве издвал весьма влиятельный и известный популяризатор Св. Писания профессор СПбДА А.П. Лопухин, сделались чуть ли не настольными книгами. Авторитет Лопухина и влиятельных питерских протоиереев о. Фивейского, о. Славницкого и о. Философа Орнатского, которые были переводчиками и цензорами изданий Фаррара, привел к тому, что некоторые законоучители гимназий требовали даже, чтобы ученики готовились к урокам по Фаррару. Поклонники Фаррара выдавали его сочинения едва ли не за последнее слово богословия106..
«Просматривая эту книгу, о. Арсений, к ужасу своему, встретился лицом к лицу со своим врагом, а точнее, — с врагом Православия, из-за которого он отказался учиться в Духовной Академии. Этот враг — «ЗАПАДНОЕ БОГОСЛОВИЕ», в духе которого, собственно, и сочинена эта книга. В пятидесяти двух листах ее содержатся богомерзкие ереси и тяжкие хулы на святую православную веру»107. О. Арсений писал, что опасность Фаррара в том, что он "очень искусно старается смешивать воедино веру с неверием, или, как говорит издатель, г. Лопухин, "примирить" их "между собой". Внимательно изучив сочинения англичанина, он пришел к выводу, что тот является "решительным врагом Церкви Божией и всей Христианской Святыни", ибо по его учению для спасения нужна только добродетельная жизнь, а таинства, обряды и самая Церковь совершенно не нужны108.
«Ужаснуться и содрогнуться было от чего, — продолжает иеромонах Паисий, — ибо сам Св. Синод похвалил эту книгу, благословил православным христианам изучать и отравлять ею свои души. Как миссионер, проповедник, учитель, наставник и страж веры православной, о. Арсений вознегодовал на допущенное Св. Синодом неправославное издание. Он немедленно явился в присутственное место заседания Св. Правительствующего Синода и заявил протест, требуя немедленного запрещения и уничтожения этой книги. Св. Синод в полном своем составе заволновался. Первоприсутствующим в Синоде был тогда митр. Антоний Санкт-Петербургский [Вадковский], с которым и вступил в прения о. Арсений. Митр. Антоний повелел о. Арсению замолчать перед властью Синода. Но страж веры Христовой и чистоты Православия молчать и повиноваться допущенной Синодом пагубе отказался и вышел из присутственного места Синода с обличениями и требованиями истребить еретическую книгу Фаррара.
Митр. Антоний не раскаялся и не изменился и оставил в силе распоряжение распространять эту еретическую книгу»109.
«В этих условиях игумен Арсений открыл в Михайловском манеже публичные собеседования, направленные к изобличению еретического духа сочинений Фаррара. Собеседования эти не прошли незамеченными, так как среди поклонников англиканского богослова и историка было немало влиятельных людей. А когда 21 декабря 1897 года в "Міровых отголосках" игумен Арсений опубликовал статью с изложением главных доводов против Фаррара, началась открытая травля мужественного проповедника. […] Профессор Лопухин высокомерно заявил на страницах "Церковного вестника", что о. Арсений, будучи простонародным миссионером, не может составить правильного мнения о сочинениях Фаррара, ибо тут нужно высокое богословско-научное развитие.
Однако игумен Арсений получил и серьезную поддержку в своей борьбе за чистоту Православия. На его статью откликнулся о. Иоанн Кронштадтский, который 22 декабря писал о. Арсению: "Сердечно порадовался твоей ревности о Православии и твердой защите истины Православной Церкви". Со Всероссийским батюшкой, кстати, о. Арсений поддерживал самые тесные, можно даже сказать дружеские отношения.
В ответ на критику и нападки игумен Арсений написал специальную брошюру "Обличение на книгу Фаррара именуемую "Жизнь Иисуса Христа"". Брошюра не могла быть издана в Петербурге, ее бы не пропустила местная духовная цензура. И игумен Арсений издал ее в Москве, в типографии редакции крупнейшей правой газеты "Московские ведомости", которую редактировал в ту пору В.А. Грингмут. В своем обличительном сочинении он привел убедительные доказательства того, что учение Фаррара является подлинной ересью. Перед опубликованием о. Арсений отвез рукопись брошюры на рецензию о. Иоанну Кронштадтскому. Его оценку — "прекрасное обличение Фаррара, — краткое и ясное" — он взял в качестве эпиграфа к своему сочинению.
Не добившись успеха в публичной борьбе, поклонники Фаррара начали действовать привычными аппаратно-бюрократическим методами. Власти Петербурга наложили запрет на проведение собеседований в Михайловском манеже. Однако ревностного защитника чистоты Православной Веры это не остановило. Он продолжил писать сочинения, которые издавались в Москве. В частных беседах неустанно обличал Фаррара и его российских последователей. Тогда его враги нанесли новый удар: решением Св. Синода в ноябре 1898 года о. Арсений был лишен звания Синодального миссионера.
Вскоре началась война с японцами. […] Следом за несчастной войной пришла на русскую землю и другая беда. Грянула революция (1905—1907 гг.). С началом революционных безпорядков игумен Арсений стал публиковать краткие послания, в которых пытался вразумить русских людей, вставших на путь борьбы с властью. В одной из них он писал: "Россия превращается в содом и вавилон, а что горше слышать, что у нас даже во дни великих святых постов открываются театры, где дни и ночи люди проводят в пиршествах, и забывают свое христианство, и эти нечестивые пиролюбцы и развратники резко оскорбляют Бога и привлекают гнев Божий на все наше Отечество". При этом о. Арсений предупреждает и верных о том, что нужно помнить, "что и праведного Иова молитва не могла спасти пиролюбных его детей от всегубительства".
Осенью 1905 года игумен Арсений стал одним из организаторов Союза Русского Народа (в дальнейшем он нередко подписывался "главный учредитель Союза Русского Народа"). В одной из своих статей он рассказал как возник Союз: "В первых числах октября 1905 года прибыл я в Петербург из своей обители — Воскресенского миссионерского монастыря, встретил страх и ужас в народе от истребления православных. Толпа Русского Народа, узнав о моем прибытии, явилась ко мне за словом утешения. Моя квартира каждый день была переполнена плачущими. 12 октября Господь вложил мне благую мысль оказать противодействие революции открытием "Союза Русского Народа". Эта мысль тотчас же была объявлена мною собранию русских людей, между которыми присутствовал некто уважаемый Иван Иванович Баранов. Все одобрили мое предложение, и по чину святых Апостолов положили две записки пред иконою Тихвинской Божией Матери. С горькими слезами просили мы у Царицы Небесной благословения на открытие союза. Молитва наша была услышана. Взятый мною билетик оказался с благословением. После этого мы принесли благодарственное моление и приступили к открытию союза. Все мои почитатели с любовию спешили присоединиться к нам и между прочим — Александр Иванович Дубровин, которого единогласно мы избрали в председатели. Благодаря неутомимой энергии г. Дубровина, наш союз стал быстро разрастаться и привлек миллионы истинно-русских людей со всей России".
22 октября 1905 в праздник Казанской иконы Божией Матери (память освобождения Москвы от поляков в 1612 году) на квартире И.И. Баранова состоялось первое организационное собрание будущего Союза, на котором присутствовали Баранов, игумен Арсений, будущий председатель Союза А.И. Дубровин, будущий товарищ председателя А.А. Майков, а также московский мещанин Константин Полторацкий, имевший опыт в организации общества "Добровольная Народная охрана". На этой встрече, как вспоминал впоследствии Баранов, и "зародилась мысль об организации большого союза, который встал бы на защиту Православия, Неограниченного Самодержавия и Русской Народности". А 8 ноября 1905 года в праздник Архангела Михаила был избран Главный Совет, эту дату и принято считать днем основания Союза Русского Народа.
Вскоре после создания 23 декабря 1905 года Государь Николай II принял депутацию Союза. В ее составе на Высочайшем приеме был и игумен Арсений. Сказав краткое приветственное слово, он поднес Императору икону Архистратига Михаила. Но самое главное, воспользовавшись случаем, он передал Государю свою брошюру "Выписи тяжких ересей, от которых погибает Церковь и Государство наше". В этой брошюре он сообщал, что разослал эти выписи ересей всем архиереям и столичному духовенству, а в ответ — молчание. Более того, ему запретили собеседования в Михайловском манеже. "От чего невольно приходится думать о них: православные ли они и знают ли они свое православие, и веруют ли в Бога, и признают ли они загробную жизнь. По истине теряешь веру в их религиозность", — резко писал он. Игумен Арсений утверждал, что "столичные ученые пропитались западным учением, так что нет надежды к их исправлению"; что "все эти наши новомодные богословы превратились, по слову Спасителя, в ту обуявшую соль, которая подлежит извержению, как ни на что не пригодная". Не щадя самолюбия влиятельного столичного духовенства, он называл их "нечестивцами" и заявлял, что только "ради их грехов и изливает Бог свои фиалы на нашу Россию".
Таких резких оценок игумену Арсению простить не могли. Вскоре последовали репрессии Святейшего Синода. 23 января 1906 года, когда игумен Арсений, побывавший в Москве на открытии отдела Союза Русского Народа, ехал в Ярославль, Ростов и Иваново-Вознесенск, вышел указ Святейшего Синода об увольнении его от управления Воскресенским монастырем. А 1 февраля 1906 года был опубликован указ о ссылке игумена Арсения в Соловецкий монастырь.
[…] Перед отъездом игумен Арсений навестил о. Иоанна Кронштадтского, отслужил с ним литургию и простился. 16 апреля газета "Русское знамя" опубликовала письмо одного из основателей Союза Русского Народа В.Ф. Борисова, которое заканчивалось словами: "Прощай наш вдохновитель и укрепитель правды и веры". Из города о. Арсения провожала многотысячная толпа поклонников, многие плакали, полагая, что прощаются с ним навсегда. Народ пел "Спаси Господи, люди Твоя" и "Боже, Царя храни". 29 мая он прибыл в Москву, затем через Ярославль отправился на Соловки. Московский Союз Русского Народа поднес ему икону московских святителей с надписью "Союз Русского Народа отцу игумену Арсению во дни гонения его за верность Православию и Русскому Самодержавию из Петрограда в Соловецкий монастырь". В последнем прощальном слове о. Арсений сказал: "Повсеместно в России поражаются и погубляются защитники Отечества, и аз, многогрешный защитник Самодержавия, ныне волею духовного начальства моего отправляюсь в Соловецкий монастырь. По истине пришел сын погибельный, который скоро и царство жидовское возобновит по пророчеству. […] Молитесь, возлюбленные братия, о Государе, да охранит Его Всевышний от сетей вражеских и не забывайте заповедей Божьих!".
Союз Русского Народа сразу же возбудил перед властями ходатайство, чтобы о. Арсению ввиду его болезней разрешено было выехать на юг. Хлопоты вскоре увенчались успехом, — в конце июня 1906 года состоялось решение о зачислении его в число братии Херсонского Владимирского монастыря Таврической епархии. Осенью 1906 о. Арсений прибыл в Киев, где с 1 по 7 октября проходил 3-й Всероссийский съезд Русских Людей (или Всероссийский съезд Людей Земли Русской). Участники Съезда устроили ему овацию. В своем выступлении он сказал, что "перед русскими людьми стоит теперь задача и долг спасать Самодержавие, спасать и Церковь. Если мы не спасем Церкви, не спасем и России. […] Отныне подчиняюсь только Царю и вам".
[…] В 1907 году он организовывал паломничество Черной сотни в Святую Землю, которое замышлялось как начало Крестового похода против революции. По прибытии в Святую Землю паломники-черносотенцы отправились пешком в Иерусалим, дабы сугубо помолиться на Голгофе и у Гроба Господня о спасении России. О. Арсений составил и специальную покаянную молитву русского народа: "Господи, спаси Царя нашего и всю державу Его, не даждь врагом нашим посмеятися над нами: прости грехи наша и грехи отец наших. Тебе, Господи, слава, а нам стыд за дела наша. О, Господи, прости прегрешение наше ради русских св. предков наших, иже умоляют Тя о нас, аще и согрешихом пред Тобою, но не отступихом от Тебя, ниже прострахом рук наших к Богу чуждему. Умилосердися, Господи Боже наш, укроти раздоры и нестроения в отечестве нашем. Поистине вся злая сия постигоша нас собственно ради неправд наших и попрания всех законов и повелений Твоих. Поистине уподобились мы содомским и вавилонским нечестивцам. Враг же спасения нашего и восстави от среды нас многие сыны губительны и общества преступников, иже злая совещают на истребление вся власти наша, и дерзают на погубление и истребление Помазанника Твоего, и даже покушаются на разрушение св. царственного града нашего. […] Все мы, недостойные купно с пастырями умоляем Тя Всесильного и Премудрого Бога нашего: токмо Ты Един Всесилен могий все беды и скорби от нас устранить и упразднить, мир и тишину отечеству нашему возвратить, и спасти Помазанника Своего и святый царственный град наш от мужей губительных, и злые советы их рассыпать, и обратить их к покаянию. […] Ты, Господи, слышал молитву предков наших и спасал отечество наше, то и ныне все мы умоляем Тя, Отца милости и щедрот, услыши молитву нашу и спаси ны от рук враг наших, да избавившеся от лютых бед и скорбей, прославим великолепое имя Твое Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь".
1 июля 1907 года паломники прибыли из Иерусалима в Петербург с иконой Воскресения Христова с вделанной в нее частицей Гроба Господня, которой благословил Русского Царя Вселенский Патриарх. На вокзале святыню встречали будущий священыомученик епископ Гдовский Кирилл (Смирнов) […] Среди встречавших находился председатель Союза Русского Народа А.И. Дубровин и множество союзников. В репортаже "Русского знамени" так описывался момент встречи: "Многие со слезами крестились и выражали сердечную признательность отцу Арсению, подъявшему, несмотря на свой преклонный возраст, подвиг поездки к месту земной жизни и страданий Спасителя, чтобы помолиться за обуреваемую кровавыми распрями Родину".
Положение игумена Арсения после возвращения из паломничества оставалось неопределенным […] В августе-сентябре 1909 года в Синод поступили сведения, что игумен Арсений поддерживал близкие связи с духовными чадами св. праведного Иоанна Кронштадтского так называемыми "иоаннитами" (Иоанновское братство), в результате в октябре-ноябре 1909 года решением Синода о. Арсению было предписано в двухнедельный срок отбыть в Сухумскую епархию. После отказа подчиниться этому решению в конце ноября 1909 года игумен Арсений был запрещен в священнослужении»110.
До сих пор об "иоаннитах" осталось представление как о секте "хлыстов киселевского толка" по названию, данному им Святейшим Синодом. То, что при жизни о. Иоанну Кронштадтскому немало досаждали настоящие хлысты — это действительный факт. Однако, отнесение "иоаннитов" к числу "хлыстов" — факт далеко не безспорный. Согласно официальным источникам, "главной основательницей секты" являлась Порфирия Ивановна Киселева, которая со своей "правильно организованной сектой-шайкой" пользовалась "простотой русского народа", среди которого "многие по неразумной (!) ревности, но движимые благоговейным уважением к о. Иоанну, вешали его портреты рядом с иконами и возжигали перед ними лампады". "С 1906 г. они усилили пропаганду своего учения путем печати, начав издавать еженедельный журнал "Кронштадтский Маяк" [под ред. Н.Н. Большакова и В.Ф. Пустошкина], с приложением многочисленных брошюр. В этих книжках о. Иоанн называется ими "селением Божиим", "жилищем Святой Троицы — Бога Отца, Сына и Святаго Духа, Которые в нем почивают". В 1912 г. Святейший Синод назвал "учение секты" "кощунственным, богохульным и еретическим", определив именовать так называемых "иоаннитов" "хлыстами Киселевского толка"111.
Интересно, что вешать ярлык хлыстовства на почитателей во святых отца Иоанна особенно любил митрополит Антоний Храповицкий. То же самое он пытался неоднократно сделать и в отношении имяславцев. Как будет видно из дальнейшего изложения, маститый иерарх просто имел другие представления об обожении, нежели православные, и питал неприязненные чувства к самому о. Иоанну. Но обратимся к беседе архимандрита Арсения, произнесенной 12 апреля 1909 г. в помещении Александро-Невского отдела Союза Русского Народа, которая со всей ясностью показывает его отношение к "иоаннитам". Начинает беседу о. Арсений со сравнения «двух событий, разделенных между собою 19-ю веками, но сходственных по характеру отношений к ним падшего человечества.
Милосердный Бог, чтобы искупить людей от греха и смерти, послал на землю Единородного Сына Своего, Господа нашего Иисуса Христа […] Благовествуя Евангелие Царствия Божия, Иисус Христос привлекал к Себе множество народа, поучал его, исцелял больных, творил дивные чудеса и тем возбудил зависть между первосвященниками, законниками, книжниками, фарисеями и старейшинами народными. Грозные обличительные проповеди Спасителя, обращенные к этим лицам, не вразумили, но озлобили их. Желая погубить Иисуса Христа, враги взяли Его, отвели на судилище, оклеветали через лжесвидетелей, […] называли злодеем […], богохульником […]; затем распяли на Кресте, сказав Пилату: Кровь Его на нас и на детях наших (Мф. 27, 25). Пилат знал, что первосвященники предали Его из зависти (Мк. 15, 10).
Последователей учения Иисуса Христа иудеи прозвали галилеянами, проклинали как богоотступников, отлучали от синагог и всячески преследовали. По Вознесении Господнем было воздвигнуто в разное время 10 страшных гонений на христиан, их подвергали заключению в темнице, мучительным истязаниям и смертной казни за имя Христово.
Спустя 19 столетий после этого, в наш век пагубной власти жидовского кагала, безбожия и крамолы, Господь послал к нам избранника своего, великого праведника, чудотворца и молитвенника о. Иоанна Кронштадтского собрать Христово стадо воедино, спасти заблудших и возвестить грешному міpy о близости Страшнаго Суда. […] К о. Иоанну так же стекались народы со всех концов мира, так же получали через него всякую помощь и утешения, и облегчения, и успокоения, и исцеления, и так же просвещаясь Божественным Словом Истины, исходящей из златых уст его, обращались в лоно Святой Православной Церкви Христовой. Я сам лично неоднократно удостаивался душеспасительных собеседований с дорогим батюшкой, неоднократно получал от него мудрые наставления, обещания молитвенной помощи и благословения на тернистый миссионерский подвиг для самоотверженной борьбы с нечестием и крамолою. Я искренно и твердо уверовал, что в о. Иоанне обитает Господь, всемогущая благодать Которого не покинула и по исходе святой души честное тело праведника. Это подтверждается и ныне множеством чудесных исцелений у гробницы его.
Всемірная слава о. Иоанна Кронштадтского так же возбудила зависть в лукавых сердцах большей части нашего духовенства112; а справедливые обличения в его проповедях и сочинениях, направленные против лжепастырей и неверующих интеллигентов-прогрессистов, зараженных учением Льва Толстого, Фаррара, Ренана и других еретиков, возбудили ненависть и вражду. […] Отца Иоанна Кронштадтского так же всячески злословили устно и печатно, возводили на него самую грязную клевету и хулу. Богодухновенное учение доброго пастыря стада Христова называли сектантским, а последователей этого учения прозвали «Иоаннитами», забыли, что кто будет хулить Духа Святаго, тому не будет прощения во век, но подлежит он вечному осуждению (Мк. 3, 29).
Теперь, возлюбленные братие, когда праведность о. Иоанна Кронштадтского по отшествии его ко Господу утверждена в народном мнении Высочайшим Рескриптом Благочестивейшего Самодержавнейшего Великого Государя Императора нашего Николая Александровича на имя Петербургского митрополита Антония, от 12 января сего года, я побеседую с вами о так называемых иоаннитах.
Почти все современные ученые, пастыри и епархиальные миссионеры, основываясь на жидовских газетах, громогласно объявили истинных почитателей о. Иоанна Кронштадтского и последователей Евангельского учения — еретиками, вредными сектантами хлыстовского направления. Не сообразили «мудрые и разумные», что этим они оскорбляют Бога и Его верного служителя, прославленного и прославляемого дивными чудесами Божиими, великого праведника, над которым исполнилось слово апостола: И ныне, как и всегда, возвеличится Христос в теле моем, жизнью ли. то, или смертью. Ибо для меня жизнь — Христос, и смерть — приобретение (Флп. 1, 20—21).
Многих лиц, получивших исцеления от гробницы праведника о. Иоанна, я самолично проверил и, с опасением испытав все их заявления, убедился в неоспоримой истине; а потому со всяким дерзновением по званию моего священства и монашества заявляю всему православно-христианскому миру о том, что в Бозе почивший всеми чтимый праведник о. Иоанн есть великий Чудотворец, прославленный Господом Богом как при жизни, так и по блаженном успении.
Осуждают иоаннитов за то, что некоторые из них в простоте своего разума и сердца считают о. Иоанна богом во плоти. […] Апостол Павел говорит верующим: испытывайте самих себя, в вере ли вы? самих себя исследывайте. Или вы не знаете самих себя, что Иисус Христос в вас? Разве только вы не то, чем должны быть (2 Кор. 13, 15); ибо, по глаголу Спасителя: ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь во Мне пребывает и Я в нем (Ин. 6, 56), — в каждом православном христианине, удостоившемся св. Причастия, пребывает Господь, пока причастник не впадет во искушение и не осквернится грехом. Но праведник — безгрешен, следовательно, и являет собою Божию обитель, т. е. Бога во плоти. Да онемеют уста лживые, которые против праведника говорят злое с гордостью и презрением (Пс. 30, 19).
Чтобы усугубить ложное понятие об иоаннитах, враги Православия, в угоду жидовскому кагалу, распустили в народе гнусную молву о болящей рабе Божией Порфирии, чтимой якобы иоаннитами, страшно вымолвить, за Пресвятую Богородицу. Я лично спрашивал об этом о. Иоанна, и он сказал мне, что это неправда, что никакой секты иоаннитов в действительности не существует и что Порфирия Ивановна Киселева — благочестивая девственница, всецело отдавшаяся служению Господу и добрым делам. Впоследствии я узнал, что для многих раба Божия Порфирия была матерью во Христе, многих облагодетельствовала и собственным примером поставила на истинный путь душевного спасения.
Как в первые века христианства на учеников Христовых, «галилеян», были воздвигнуты гонения, так и в последний век современные книжники и фарисеи — лицемеры воздвигли гонение на «иоаннитов», обливая их грязью жидовской клеветы (Ин. 16, 2). Жидовский кагал понял, откуда грозит ему наибольшая опасность, он увидел, как быстро развивается истинное Православие на первобытных начатках апостольских времен и как стали укрепляться расшатанные устои Св. Православной Церкви — единственной защитницы самодержавного Царя и России. Страшно стало кагалу за свое могущество, и он пустил в ход все затаенные пружины, чтобы через духовные власти препятствовать распространению в народе поучений о. Иоанна Кронштадтского и духовно-нравственных творений, чтобы предать иоаннитов если не анафеме, то отлучению от Церкви, чтобы остались в храмах Божиих только современные книжники и фарисеи.
Я не могу оспаривать, что между иоаннитами встречаются недостойные и даже преступные люди… так где же их нет? Ведь и между Ангелами оказался сатана, и между апостолами Иуда предатель, и между нашими союзниками есть изменники… В семье не без урода. Таких уродов-самозванцев иоанниты чуждаются, и сам о. Иоанн таковых изобличал, прогонял и даже проклинал, но истинных духовных чад своих благословлял и ежедневно причащал.
Наши пресловутые самосудьи даже благословенных о. Иоанном духовных писателей — защитников истины — Н. И. Большакова и В. Ф. Пустошкина считают не только сектантами, но главарями секты и плетут о них разные небылицы. Я знаю лично обоих и молю Бога, чтобы Он даровал Православной Церкви побольше таких ревнителей, а самодержавному Царю и России — таких верных слуг, как Большаков и Пустошкин.
Изо всех моих собратий — миссионеров только один выступил в открытую печатным словом в защиту иоаннитов — С.-Петербургский епархиальный миссионер Д. И. Боголюбов, издатель особой брошюры под заглавием: «О так называемых иоаннитах в русском народе». Сей выдающийся справедливостью, высокоталантливый и опытный миссионер наглядно исследовал верования, образ жизни и литературу иоаннитов; он также не нашел в них ничего сектантского и вредного, а наоборот, заключает свою брошюру такими словами: «В иоаннитстве Церковь Православная найдет не врага себе, а союзника и пламенного поборника за все наши исторические христианские святыни».
Иудейские власти были окружены сектантством: фарисеями, самарянами, саддукеями и другими, но на зловредность учения их не обращали никакого внимания, а на невинных почитателей и последователей Иисуса Христа смотрели с непримиримою злобою и посылали уполномоченных лиц избивать всех христиан. […] И наши современные власти, окруженные ересями: фарраровцев, толстовцев, масонов, штундистов, баптистов, адвентистов и многими другими в количестве более сотни, не только не обращают на эти зловредные учения никакого внимания, а даже потворствуют широкому распространению их по лицу земли Русской, тогда как на невинных и благочестивых иоаннитов — истинных православных христиан, почитателей и последователей великого праведника и чудотворца Господня о. Иоанна Кронштадтского, в угоду жидовскому кагалу, взирают с презрением и злобою и всячески гонят их.
С 1897 года и по сие время, по выпавшему мне жребию от лица Божия, веду я непрерывную духовную борьбу с несправедливыми судиями о. Иоанна Кронштадтского и его почитателей, и ныне в защиту истины и во обличение лжи, как перед Богом, должен сказать: подобно иудейским законникам, клеветавшим на Иисуса Христа и Его последователей, наши законники поступают относительно дорогого батюшки и иоаннитов. Теперь даже запрещено в некоторых органах печати разглашать о чудесных исцелениях от гробницы праведника.
Все это совершается по влиянию треклятого жидовского кагала. Да будут прокляты жидовские рабы — христопродавцы, клеветники, хулители и гонители почитателей о. Иоанна Кронштадтского, этих истинных ревнителей Православия и Самодержавия, верных и родных чад многострадальной России! Гибнет у нас Православие; на клочки рвут его крамольники грязными руками своими.
Иоанниты первыми выступили на защиту попираемой святыни и, несмотря на все козни нечестивцев, смело распространяют Слово Божие и верность Царскому Престолу, являя собою поучительный пример благочестия. Наши современные миссионеры сложили свое оружие к ногам еретиков. Да и не мудрено. Учения Фаррара, Толстого, Ренана и других адских знаменитостей проникли к нам в духовные семинарии и академии, свили прочное гнездо и заражают будущих церковных иерархов. Откуда же можно ожидать спасения истинному Православию, как ни от простого избранного народа: Ибо написано: погублю мудрость мудрецов и разум разумных отвергну. Где мудрец? Где книжник? Где совопросник века его? Не обратил ли Господь мудрость міра сего в безумие? Ибо когда мір своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих (1 Кор. 1: 21).»113.
к оглавлению
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ...
|
|
|
|
|
|
|
|
 |
|
 | |||||||||
|
Код баннера © 2000-2024 Церковь Иоанна Богослова |
|
